– Куда выше? Ты на что намекаешь? И вообще, кому это я был когда-нибудь должен! Кроме тебя, извини.
– Это ты меня извини, не отвечу я тебе, куда выше. На то она и вера, чтобы верить, а не знания знать. Должен ты был исключительно самому себе. Не дело, когда людей режут ради силы и удовольствия другого человека, верно? А души обрекают на вечные муки, правда?
– Не дело, – согласился я.
– Вот ты людей от этого и избавил.
– Теперь будут резать просто так, – саркастически заметил я.
– Будут, – согласился Рон, – и для удовольствия будут, но только не для силы. Чёрная книга теперь просто книга. Скоро за ней коллекционеры гоняться будут, сожгут почти все экземпляры. Батвия станет обычной страной. С преступностью, куда без этого, но без подспудного страха, который сидел в каждом. Вспомни стражников с охранниками. Обычные люди, занимающиеся жутким в своей обыденности делом, причём уверенные, что так и должно быть. Это преступление в масштабах всего мира.
– Преступление против человечности, создание режима, попирающего основные права и свободы граждан, вернее подданных, игнорирование общечеловеческих ценностей, – иронично произнёс я.
– Можно сказать и так, – не понял иронии Рон.
– Подожди, так Вартараар погиб?
Рон скривился:
– К сожалению, нет. Он изгнан из Эгнора и, поверь мне, больше туда не вернётся. Никакой Спаситель ему не поможет. Алтари стали просто камнями, их можно разбить, если будет желание.
– Рон, как жаль, что ты погиб! И Смолдус, и Лиона. – Неожиданно защемило сердце.
– Лиона жива, просто она не в Эгноре.
– А как же Богиня?
– У них сложные отношения. Сейчас Богиня пересилила, а что случится дальше – неизвестно.
– Остальные наши живы? – Я переживал за оставшихся в алтарном зале и… боялся спросить о себе.
– Живы и здоровы. Нашим детям ничего не грозит. Ты, наверное, хочешь спросить о себе?
Я кивнул.
– Тебе это так важно? Ребёнок у тебя скоро будет, школу в Эгноре создал, знания сохранил, можно и на покой. Поверь, здесь не так уж и плохо. – Рон хитро улыбался, поэтому я промолчал. – Ладно, не буду интриговать. Живой ты. Скоро сам увидишь. Мне пора. До встречи. Надеюсь, нескорой и, надеюсь, неизбежной.
– Надеешься, значит, можно жить вечно? – зацепился я за последние слова.
– Просто есть и другие места для посмертия, менее приятные. Вечная жизнь – одно из них. Я пойду, мне действительно пора. Пока, Егор.
Он просто исчез, а вслед за ним пропало Нигде. Я очнулся в больнице, на время забыв об этой встрече.