– Ваше сиятельство, капитан фон Нотбек приказал привезти к вам.
И он сбросил тело на землю. Человек был без доспехов, в грязной одежде. И синяк на пол-лица.
– Кто такой? – спросил я кирасира.
– Говорит, что герцог Вильгельм.
Я посмотрел на тело. Оно пыталось подняться, но так как руки были связаны сзади, это у него плохо получалось. Я кивнул на него Элдрику. Тот подошел и рывком поставил пленника на ноги. Ничего особенного. Хорошего телосложения, довольно накачан. Но каждый второй рыцарь такой.
– Я герцог Вильгельм Второй! Развяжите меня немедленно. Вы не смеете так со мной обращаться! – тут же заорал он.
– Элдрик, у нас есть еще пленные?
– Есть, ваше сиятельство.
– Притащи парочку.
Он тут же подхватился и исчез. А парень все орал и орал. Я посмотрел на одного из кирасир:
– Дай ему чем-нибудь по башке, чтоб заткнулся.
Мужчина тут же замолчал. Я, глядя на кирасира, покачал головой, и он отступил от пленника. Собственно, я был уверен, что это и есть герцог, но удостовериться все же следует, а то потом в анекдотах будут рассказывать, как какой-то прощелыга обвел вокруг пальца простофилю-графа. Ничего, подождем. Привели двух пленных в богатых доспехах. Один хромал, а у другого была перевязана голова.
– Ваша светлость… – поклонились они тут же Вильгельму.
– Уведите, – распорядился я, – а этого развяжите.
Пленных увели, а у герцога перерезали веревки на руках.
– Присаживайтесь, ваша светлость, – предложил я. – Хотите травяной сбор? Или лучше вина?
– Вина. Конечно, вина.
Элдрик тут же поставил на стол кружку и набулькал туда вина из фляги. Вильгельм залпом ее выпил. Элдрик налил еще. Вильгельм сделал глоток и поставил кружку на стол.
– Что с моей армией?
– У вас больше нет армии, ваша светлость. Кстати, почему вы в таком виде?
– Лекарь осматривал меня после падения с коня, и с меня сняли доспехи. А тут ваши разбойники налетели. Они даже не пожелали скрестить мечи с моими гвардейцами. Перестреляли их из маленьких аркебуз и захватили меня.
– Молодцы. Приказ выполнили.
– Вы приказали меня захватить?
– Нет. Я приказал спасти вам жизнь. Если бы до вас добрались мушкетеры, вас бы просто закололи.
– Ваши мушкетеры не берут пленных?
– Ну почему же, берут. Но только тех, у кого хорошие доспехи, а вы были вообще без доспехов. И слушать бы они вас не стали. Или пристрелили, или закололи бы. Так что мои кирасиры спасли вам жизнь.
– А где мои доспехи? Мой меч?
– Вам лучше знать.
– Нельзя ли за ними послать?
– Нет, ваша светлость, некого. У меня слишком мало людей, и все они сейчас заняты.
– Сколько же у вас людей?
– Девятьсот солдат.
– Солдат?..
– Кнехтов. Они сейчас вылавливают ваших кнехтов. А то еще разбредутся те по округе, крестьян обижать начнут. Да и за вашим обозом я людей отправил.
– Что со мной будет?
– Ничего. Побудете моим гостем, пока мы не договоримся с вашей матушкой.
– А если не договоритесь?
– Рядом с моим графством есть мужской монастырь. Не помню, какого ордена, но это и не важно. Из вас получится неплохой монах. А что – и в монахах люди неплохо живут. Матушка вам поможет, и вы наверняка станете со временем аббатом.
Он смотрел на меня с ужасом, открывая и закрывая рот, будто задыхаясь. Как рыба. Ага, не хочешь в монахи? Ну тогда мы с твоей мамашей наверняка договоримся, с твоей помощью, конечно… Потом мы просто сидели и болтали. Как говорится, ни о чем. Обсудили погоду. Потом он рассказывал, какие балы и турниры бывают у них при дворе. И какие там женщины. Ну настоящие прелестницы…
Наконец появился посыльный от Курта и передал, что обоз захватили и гонят его сюда. Потом пришел один из лейтенантов и доложил, что все вокруг осмотрели и всех кого можно пленили. Всего около трех сотен кнехтов. Остальные или убиты, или убежали столь далеко, что гоняться за ними без конницы нет никакой возможности. Я приказал пленных гнать сюда, выдать им лопаты – выкопать яму подальше от дороги. И пусть кирасиры объедут ближайшие деревни и привезут сюда священников. Молитвы-то над усопшими кто-то читать должен…
Потом мы собрались и в сопровождении моих охранников двинулись в наш лагерь. Перед этим Вильгельм дал мне слово, что не совершит побег и будет дожидаться окончания переговоров между мной и своей матушкой. Лагерь только назывался лагерем, а так – просто несколько телег с боеприпасами и продуктами, выстроенных в ряд. В основном, конечно, боеприпасы, продуктов много не брали, их и у крестьян купить можно. Они уже знали, что мы за продукты всегда платим, и поэтому с удовольствием нам их продавали. А щи из свежей свининки и свежеиспеченный хлеб по-любому лучше сухарей и сушеной конины. Почему конины? Потому что в боях гибнет очень много коней. Не выбрасывать же мясо… Вот и сегодня набили столько коней, что мяса и нам и всем окрестным деревням надолго хватит. На обед были щи из свежей капусты и свинины. А на второе, как всегда, каша с мясом. Мы с герцогом расселись за столиком недалеко от полевой кухни. Над нами мои охранники растянули тент из плотной материи. Воткнули в землю четыре пики и к ним привязали кусок тряпки, вот тент и готов. Пики были, кстати, трофейные, у нас своих не было. Так и не удалось мне сформировать отряды пикинеров. И слава богу. Так бы их ни разу и не использовал.
Нам принесли щи в глиняных мисках и хлеб на блюде. Герцогу выдали ложку, деревянную. У меня была своя, серебряная. К кухне подходили солдаты, и им в котелки наливали щи. Они отходили, садились кто где и принимались за еду. Тут же из бочки разливали по кружкам вино, разбавленное водой.
– Ваше сиятельство, вы едите из одного котла с кнехтами?..
– Ну да. А что? Вы попробуйте, ваша светлость, а потом уже кривитесь.
Мы стали есть. Миска Вильгельма быстро опустела.
– Ничего, вкусно, – сказал он, – а что это они пьют?
– Вино с водой. Хотите попробовать? – Я кивнул одному их своих охранников, который как раз сейчас бдел, пока другой обедал. Тот принес нам по миске каши и кружку вина из бочки для герцога.
С кашей управились тоже довольно быстро. Вино Вилли, как я его про себя назвал, тоже выпил. И ничего, даже снизошел до похвалы:
– Вкус у блюд немного странный, а так ничего, для похода неплохо.
– Вкус как вкус. Просто надо класть побольше масла и мяса. Вот и будет такой вкус.
– Вы балуете своих кнехтов. У нас они питаются сами. Что себе приготовят, то и едят.
– Потому и воюют так хреново. Ну что ж, пообедали, теперь можете отдыхать.
– Где?
– Попону с коня вам сейчас принесут, ложитесь и спите.
– А где ваш шатер, ваше сиятельство?
– Какой еще шатер? Зачем он мне?
– А где вы ночью спите?
– На попоне. Ночи сейчас теплые, да и накрыться плащом можно. А если дождь, то можно под телегу залезть.
Он сидел и только головой качал. Ну да, война же для таких, как он, – это развлечение. Поэтому с собой таскают и шатры, и музыкантов, и слуг, и даже шлюх. Так, как мы сегодня, здесь не воюют. Сойдутся две армии, рыцари ударят лоб в лоб, потом пехота слегка порезвится – и расходятся, празднуя каждый свою победу. Ну, если кто считает, что его победили, тот уходит с поля боя куда подальше, желательно домой. Оставшийся тогда закатывает пир на несколько дней, празднуя свою безоговорочную победу. Сегодняшняя битва не вписывалась ни в какие рамки. Так здесь пока не воевали. Но это здесь. Французы с англичанами уже и сейчас резались не по-детски. А скоро и в Священной Римской империи начнутся гуситские войны. Вот уж где будут резаться – ни женщин, ни детей щадить не станут… Про пленных я вообще молчу. А пока здесь все чинно и благородно.
Лечь на попону, тем более – с убитой лошади, Вилли так и не решился. И остался сидеть под тентом. А я пошел и лег в тени телеги. И заснул. И поспал неплохо – больше двух часов. Потом примчался Курт. Довольный, аж глазами сверкал. Пригнали обоз. Это было что-то… Больше сотни различных телег. Были и возки, и даже что-то напоминающее кареты. И да, были там и повара, и музыканты, и шлюхи. Ну, со шлюхами я разобрался быстро. Я прекрасно помнил, что в это время по Европе уже вовсю гулял сифилис. Поэтому их собрали в толпу, отогнали на полкилометра от лагеря и приказали сидеть на небольшом поле. С краю его протекал ручеек, так что от жажды не помрут. Караульным приказал стрелять не раздумывая, если кто из дамочек попробует выйти за границы поля. А солдатам объявил, что если кто до этих падших женщин хоть пальцем дотронется, того сразу повешу. Блуда в своем войске не допущу. Я, мол, за них в ответе перед Господом и так далее. Солдаты побурчали немного, но быстро успокоились. Ну вот такой у них граф зануда и святоша.
Зато не жадный. Я объявил офицерам, а они уже донесли до солдат, что половина стоимости всех трофеев пойдет на выплату премий всем, кто участвовал в битве. Кроме того, все получат по пять гульденов. Ну а офицеры будут премированы особо по возвращении в лагерь. Так что все были довольны. Кроме шлюх, естественно. Но вот только сифилиса мне и не хватало в войсках… Сейчас его лечить не могут, так что это верная и очень противная смерть. А завтра я их отправлю в герцогство, вместе с остальными пленными кнехтами. На кой они мне сдались – тюрем у меня нет, каторги какой тоже. Я их даже на рудники и шахты поставить не смогу. Те хоть и принадлежат мне, но заправляет добычей там цех шахтеров и рудокопов. А конкуренты им не нужны. Мне еще не хватало из-за них с цехом бодаться…
К вечеру все дела закончили. Общую могилу врагам вырыли, покойников закопали, молитвы по ним прочли. Похоронили и своих погибших. Были и у нас потери. Погибли больше двух десятков мушкетеров, когда гонялись за драпающими кнехтами: нет-нет да и пускал кто-нибудь из них стрелу из лука или болт из арбалета в преследователей. Потому и пленных так мало оказалось. В плен, со злости по погибшим товарищам, старались не брать. Если уж рядом офицеры находились, тогда да, пленных все-таки не убивали. И еще полтора десятка кирасир погибли в стычке с охраной обоза. Хорошо Курт догадался взять вторыми наездниками взвод мушкетеров, они здорово помогли со своими мушкетами. Иначе потерь среди кирасир было бы больше. В обозе у многих имелись арбалеты, вот от них и были основные потери. Но мушкетеры быстро перестреляли всех арбалетчиков с дальней дистанции, а потом уже порезвились кирасиры.