Я ненавидела всё, что происходило между нами в тот момент. То, что мужчина, настолько нежный вчера, сейчас превратился в того, кто вновь напоминает, что может просто заставить меня, и угрожает мне благополучием деревни, которая полностью от меня зависела.
— Талира… — герцог поморщился, словно и сам уже пожалел о сказанном. В его глазах горели сожаление, упрямство и нечто тёмное, чему я не могла найти названия.
— Чего вы хотите? Я не понимаю…
— Позволь мне быть частью твоей жизни. Позволь помогать, заботиться. Я не собираюсь больше уезжать и прошу лишь, чтобы ты включала меня в важные решения и не совершала глупостей.
Угу. И стать его любовницей. Я не была наивной и понимала, что любое продолжение нашего общения закончится тем, что мы окажемся в постели.
А мне не хотелось, чтобы это произошло с тем, кто находится со мной против своей воли, только под действием моей магии. Не говоря уже о том, что я была замужем, и сначала нужно было добиться развода.
— А я уже сказала вам: вы мне не муж, не отец и даже не любовник, мы с вами чужие люди, и я замужем. А сейчас вы и вовсе вернулись к угрозам, будто делаете всё, чтобы оттолкнуть меня! — я наконец убрала вторую руку мужчины со своего плеча и направилась в сторону его городского дома, где находились Корица и Сирил.
Пора было возвращаться домой. С привязкой шутить нельзя.
Не успела я пройти и нескольких шагов, как герцог догнал меня и зашагал рядом, сердито пыхтя.
— Ты же знаешь, что я никогда так не поступлю с тобой. Я не хочу твоей ненависти, я хочу твоей любви, твоего тела, твоей безопасности, тебя!
От его слов мои внутренности скручивало в тугой узел, а в груди теплело. Как можно оставаться равнодушной? Уверена, лицо мое горело, и я была как никогда рада, что глубокий капюшон плаща скрывал меня. Хотя герцог наверняка не был глупцом и понимал, как его слова влияют на меня.
Я не могла поверить, что мы вот так открыто говорим о… наших отношениях. О том, что он действительно увлечен мной.
— Хочешь сказать, что я тебе безразличен? Посмотри на меня! — он остановился, не дойдя до ворот поместья, и я повернулась к нему, подняв голову, сузив глаза, надеясь, что румянец исчез с моих щек.
Но, судя по довольной ухмылке на лице Теодена Дрейгорна, мне это не удалось.
— Скажи это, Талира, — прошептал он, словно самый коварный посланник Темного Урго. — Скажи, что хочешь, чтобы я исчез, чтобы больше никогда не появлялся в твоей жизни, не беспокоил тебя своим вниманием, не целовал, не прикасался к тебе, не вдыхал твой запах. Скажи…
И что будет, если я скажу?
Он действительно исчезнет из моей жизни?
Даже мысль об этом пугала меня, тонкой иглой впиваясь в сердце, щекоча сознание своей необратимой возможностью. Может, лучше вырезать эту рану прямо сейчас?
— Вы прекрасно знаете, что небезразличны мне, — тихо и твёрдо ответила я, заметив, как его глаза потемнели, а ноздри раздулись, словно у хищника, почуявшего добычу. — Но я не хочу быть с мужчиной, который испытывает ко мне чувства только из-за магии. Это нечестно. Я не хочу подвергать ни вас, ни себя этому, и есть те, на кого моя магия не действует...
— Никогда не говори мне про других мужчин, Талира, ради их же безопасности, — его голос был пугающим, и от него по моей спине пробежал холодок.
Покачав головой, я развернулась и попыталась двинуться к дому, но Теоден Дрейгорн снова схватил меня за плечо, показывая, что не отпустит, нависая надо мной всем своим мощным телом. Я сердито зашипела, подняв голову, готовая ругаться, но вдруг увидела впереди... Ариадну.
Невероятно красивую, в расшитом шёлковом платье, рядом с высокой дамой в очень дорогом наряде, стоявшей возле повозки с гербом герцога.
Так вот кем была наша таинственная «будущая герцогиня».
Сестра моего мужа была всё такой же хорошенькой, румяной и фигуристой. А ещё она была благородной незамужней девицей с хорошей репутацией. И пусть герцог мог выбрать себе в жёны куда более знатную леди, их брак не стал бы полным скандалом.
Особенно теперь, слухи об интересе герцога к ней уже давно ходили, а теперь Ариадна и вовсе везде сопровождала вдовствующую герцогиню.
— Не думаю, что у вас сейчас есть на меня время, — горько улыбнулась я, кивнув в сторону гостей. — Сестра моего мужа куда лучше вам подходит, и вряд ли её вы попросите стать любовницей, вряд ли ей скажете, насколько отравлены её магией.
Встряхнула головой, мысленно отвесив себе пощёчину за то, что так раскисла. Не нужно было сюда приезжать, но я так волновалась за герцога, что не могла ничего не делать — должна была выяснить всё сама.
— Талира! Ты полная идиотка, если считаешь, что я даже взгляну…
— Перестаньте... — тихо попросила я, положив руку на его грудь и почувствовав жар, пробивающийся даже сквозь ткань. Словно по волшебству, весь гнев исчез из его глаз; он опустил взгляд на меня, на мою ладонь, совершенно не замечая странный, по-видимому, нерабочий браслет.
Сердце под моей ладонью билось сильно и быстро, а выражение лица этого огромного мужчины было настолько покорным, будто он готов был исполнить любую мою просьбу.
— Миледи? — Олешан, оказывается, всё это время что-то говорил, выводя меня из сладких и острых, чуть болезненных воспоминаний о Теодене Дрейгорне.
— Извините, задумалась, — ответила я. — Думаю, сегодня отправлюсь спать чуть пораньше, слишком много дел.
Я встала, давая понять, что на празднике задерживаться не собираюсь. Впрочем, казалось, всем и без меня весело — на площади скопилось множество чужаков и даже стражники из герцогства, которых, похоже, привлекли развлечения и дешёвое пиво в Синей Трясине.
— Конечно, миледи. Я только хотел сообщить, что к нам приезжали посланники из Арлайна, вероятно, из Ордена. Ходят слухи, что храмовники очень хотят новый храм. Письмо для вас оставили в вашей гостиной.
Разумеется, они хотят храм, и мне тоже следует сдержать обещание — поддержка Ордена никогда не бывает лишней. Я знала, что делегация прибудет в баронство уже через неделю, и подозревала, что Фирруза д'Арлейн не упустит шанса распускать обо мне слухи… А может, и Ариадна, хотя если она всерьёз нацелилась на герцога, то, скорее всего, постарается уберечь себя от скандалов.
В моей гостиной при спальне меня действительно ожидало письмо — и не одно. Первое послание было от Ордена, а второе… от моего мужа, который сообщал, что посетит меня через два дня, как обещал ранее. Для того чтобы «поговорить и наконец начать жить как муж и жена, быть единым целым, с общими целями и идеями».
Но чего я не знала, так это того, что приедет он не один…
***
К приезду Кайроса я подготовилась: вновь раздала всем указания по производству, хотя, даже если бы мой муж сейчас узнал, как делать стекло, у него не вышло бы настроить производство за столь короткий срок.
Полный цикл требовал нескольких компонентов, каждый из которых нуждался в особом процессе, но только чтобы получить чистое, прозрачное стекло без тёмных пятен и зелёных примесей. Для простого же, тёмно-зелёного, пузырчатого стекла достаточно было расплавить песок при нужной температуре — но даже её было непросто достичь.
Я была уверена, что совсем скоро королевские люди откажутся от идеи демонстрировать производство Кайроса, «украденное» у меня. Тогда меня и переведут в обязательную программу для тура делегации.
Сомнений я себе не позволяла.
— Тали, почему ты просто не выгонишь его?! — Яра буквально кипела, не давая мне выйти из её комнаты. — Ты же выгнала его ненормальную мамашу, почему не можешь сделать то же самое с бароном д’Арлейн?!
— Рано или поздно придётся встретиться с ним, бесконечно бегать не получится. Рано или поздно... Нет, рано: через полтора месяца делегация завершится, и Кайрос приедет в баронство уже на постоянной основе. И как мой муж, он имеет право находиться на моём вдовьем наделе сколько угодно.
Мой голос звучал глухо и тяжело, словно придавив подругу к земле. Она сжалась, втянула голову в плечи и посмотрела на меня с обидой, будто я сама желала всего этого.
— Всё будет хорошо, — устало закрываю глаза. — Он не останется здесь надолго, ему нужно готовить поместье к визиту делегации. Возможно, он попробует представить Синюю Трясину как свои земли, может, предложит мне другой вдовий надел или же попробует сделать вид, что всё производство общее.
Обиженное выражение никак не покидало лицо Яры, словно она была ребёнком, который не мог понять всей сложности ситуации.
— Мне нужна вся ваша поддержка. Не проблемы. Пожалуйста, нам нужно держаться вместе. Эти полтора месяца будут критическими. Мы должны сделать всё, чтобы делегация обязательно приехала сюда и была настолько впечатлена, чтобы оказывать давление на Его Величество.
Потому что я собиралась просить короля о разводе и титуле.
И наконец-то стать свободной.
Услышав мои слова, особенно упоминание «Его Величества», обида сразу исчезла из глаз Яры, сменившись тревогой и волнением.
— Прости… всё так изменилось, Тали, будто по щелчку пальцев мы оказались там, где никогда не должны были быть. Ты у всех на виду. Иногда мне хочется, чтобы мы опять были только вдвоём, где-нибудь далеко, потому что мне кажется, что с тобой может что-то случиться.
На самом деле, единственной из нас, кто чуть не погиб, была Яра.
— Посмотри на Германна и Марисоль — они словно помолодели. Представь, в каких условиях они жили до этого, что было с их здоровьем, сколько бы они прожили. Мы тоже были такими же. И, учитывая моё положение, у нас есть выбор: либо стать сильнее и быть на уровне с теми, кто несёт угрозу, либо сдаться. Прятаться я не могу, из-за привязки. Ты… в большой опасности, и если не хочешь участвовать в этом, я могу найти тебе место в Калдерре, где можно будет переждать визит делегации и мужа.