Тали склонила голову, всем своим видом показывая, что понимает чувства отца, вынужденного метаться по охваченной огнем границе в поисках блудной дочери.
– В замок я вернулся буквально на пару дней, оставить распоряжения и встретить подводы с провиантом и оружием. Но они запаздывали, а потом, видно, и вовсе были перехвачены. Я собирался обороняться до последнего, умереть с оружием в руках, но не сдавать крепость, пока есть хоть один солдат, способный держаться на ногах. Однако у нас кончились запасы провизии, они и так подходили к концу, а тут еще осада. Лекарей в замке не было. Люди гибли от ран, сходили с ума от голода. И я решил сдать крепость. На милосердие рассчитывать не приходилось, слишком красочны были рассказы старожилов. Но мне подумалось, лучше умереть от рук белоярцев, чем подыхать от голода. Я надеялся, захватчики ограничатся моей жизнью и пощадят остальных. Но чего совершенно не ожидал, так это благородства и гуманизма. Сейчас я гость князя Вельского. Правда, нахожусь под постоянным надзором. Но только подумай: меня практически ни в чем не ограничивают, позволяют прогуливаться по городу, пусть и под конвоем, разрешили увидеться с тобой! А ведь я не такого высокого полета птица, чтобы со мной церемониться. Могли просто запереть в каземате до окончания войны. Князь говорит, я проявил невиданное мужество, а белоярцы умеют ценить доблесть. Я дал слово не пытаться бежать до конца войны или очередного обмена пленными, он же в свою очередь поручился за меня перед королем и предоставил собственный дом в мое распоряжение. Князь сказал, что ты можешь погостить здесь до конца недели, пока он будет в городе. Единственное его условие – нас никто не должен видеть вместе вне дома. Для всех ты племянница его лекаря, которой позволили пожить в доме, пока тот не вернется на фронт.
Через пару часов за Тали пришел Ванок, отвел в ее покои. Девушке выделили просторную комнату с отдельной ванной и гардеробной. Особняк был модернизирован с максимальным комфортом: в нем имелся не только водопровод, но и подогрев воды, поэтому в ванной Тали задержалась надолго. В гардеробной обнаружилась одежда и обувь ее размера. Особо не раздумывая, Тали выбрала неброское удобное платье простого кроя.
Девушка чувствовала голод. Пирожные, конечно, были вкусными, но сытный ужин, к которому она привыкла за время службы в госпитале, заменить не могли. Она уже подумывала направиться на поиски кухни, как в дверь постучали. Две служанки внесли подносы, заставленные фарфоровыми блюдами со снедью. Молчаливо и поспешно сервировали стол и, пожелав приятного аппетита, удалились. Тали, подивившись количеству еды, решила, что ужин предназначен для двоих. Вероятно, отец составит ей компанию. Раз так, нужно его дождаться.
Однако вместо барона появился Дар. Увидев его, Тали растерялась. Живя в Родгарде, она вдоволь наслушалась столичных сплетен, которые с особым удовольствием смаковали новые подруги, и была в курсе того, что князь Вельский – желанный гость на любом приеме, в каждом аристократическом доме. Благородные матери столь же благородных дочерей регулярно открывали на него сезон охоты, обкладывали потенциального жениха красными флажками и, не гнушаясь подлыми уловками, гнали на охотников. Но князь оказался битым матерым зверем, и ни одна матрона еще не преуспела.
Очутившись в его особняке, оценив грандиозность, великолепие, а главное, оснащенность этого дома по последнему слову техники и бытовой магии, девушка осознала нелепость своих упреков. Вне всякого сомнения, Дар не являлся ни дикарем, ни мужланом. К тому же он был невероятно, сказочно богат. Тали теперь только осознала, насколько велика пропасть между ней, дочерью барона, имевшего весьма скромный доход, и любимым мужчиной.
Девушка молчаливо приветствовала Дара неловким реверансом. Она вмиг позабыла, как следует вести себя в подобных случаях. Все заученные фразы вылетели из головы. Мужчина заметил ее растерянность. Неспешно подошел к ней, взял за руку и поднес ее ладонь к губам. Он старался быть галантным, чувствуя, что сейчас они знакомятся заново.
Дар подвел девушку к столу, пододвинул стул, сел рядом. Наполнил ее бокал вином, положил на тарелку мясо и овощи. Тали испытывала смущение, и бокал слегка подрагивал в ее пальцах. Она хотела лишь пригубить немного, но едва сделала маленький глоток, не смогла отказать себе в желании попробовать еще. Вино было настолько изысканным и мягким, что девушка незаметно для себя опустошила бокал и смутилась еще сильнее. Чего доброго Дар решит, что она не умеет вести себя за столом. Но мужчина вновь наполнил ее бокал и подбодрил словами:
– Вино легкое, от него не опьянеешь, зато можно в полной мере насладиться вкусом.
За ужином говорил в основном Дар. Про то, как взяли в плен ее отца, рассказывал неохотно, долго думал, прежде чем ответить на очередной вопрос об осаде замка. Выразил восхищение мужеством и доблестью барона.
– Если бы в империи таких людей было больше, повернуть ход войны в пользу Белояра оказалось бы намного труднее.
Тали кивнула. В отце она никогда не сомневалась.
– Что ждет нас теперь? Отца и меня, – задала девушка вопрос, который давно мучил ее.
– Гарет на какое-то время задержится в Родгарде в положении военнопленного с особыми привилегиями. Я просил у короля позволения предоставить ему свой дом, под собственную ответственность, разумеется. Кромак проявил благосклонность. Официально твой отец находится под домашним арестом.
– Король не удивился такой просьбе?
– Не особо. Гарет вызывает у меня уважение и симпатию. Король знает, что я ценю достойных противников. И мне разрешены некоторые вольности. Помнишь герцога д’Ирва?
Тали кивнула. Их встреча оказалась короткой, но в памяти осталась надолго. Благодаря событиям, которые за ней последовали.
– Так вот, он тоже сейчас в столице. Примерно в том же положении, что и твой отец, только находится в королевском дворце. Под охраной, естественно. Герцог дружен с бароном и переживает за его судьбу. Даже просил за него короля. Таким образом, Кромак убил двух зайцев: продемонстрировал расположение к своему почетному заложнику и развел двух потенциальных заговорщиков по разным клеткам. Что касается тебя, я имел возможность пообщаться с Гаретом и в крепости, и по пути в Родгард. Он подтвердил твой рассказ. Ты действительно не его дочь, но он воспринимает ситуацию иначе. Официально ты Талиэн д’Варро со всеми вытекающими, и он готов засвидетельствовать это перед каждым, кто посмеет в чем-либо усомниться. О том, что ты сейчас в городе, никому кроме Брана и Ванка не известно. Когда война закончится, ты сможешь вернуться домой и продолжить привычную жизнь провинциальной дворянки или остаться здесь, если пожелаешь. Хотя барон будет настаивать на первом варианте. Кстати, в Родгарде находится еще один твой знакомый: Виллем д’Оррет.
– Виллем здесь? – Девушка с ужасом посмотрела на Дара. – Но он же погиб! Твои люди застрелили его у меня на глазах!
– На редкость живучий тип. Оклемался. Немало крови нам попортил, пока в столицу доставили. Неоднократно пытался бежать, один раз почти удачно. Подстрекал пленных к бунту, пытался подкупить и завербовать конвоиров. По понятным причинам церемониться с ним не стали, даром что друг императора. Закрыли в Кинстауте – королевской тюрьме. На территории Белояра встреча с ним тебе не грозит, можешь не сомневаться. А вот после возвращения в империю… за это не поручусь. Надеюсь, у барона будет возможность защитить тебя от него.
Тали обдумывала услышанное. После войны она вернется домой. Они уже успели обсудить это с отцом. Но вот о воскрешении жениха и его нынешнем положении барон почему-то умолчал. Для соседей и домочадцев, тех, кто не знал о побеге баронессы из отчего дома, была придумана история о том, что девушку отправили в пансион, подальше от границы и связанных с неизбежной войной опасностей. Но Виллем-то знает правду, а значит, ее возвращение навлечет беду не только на нее, но и на отца.
Лицо девушки отражало все, что творилось у нее на душе, пальцы суетливо комкали скатерть, плечи подрагивали, будто от рыданий. У Дара сжалось сердце от ее вида. Он придвинул стул и обнял ее, пытаясь успокоить. Тали уткнулась ему в грудь, и все опасности жестокого мира остались далеко за пределами теплой и уютной комнаты. Ей было хорошо в его объятьях. Хорошо и спокойно. Пока он рядом, Виллем не властен над ней и не сможет причинить вреда. Никто не сможет. Она понимала, что небезразлична Дару. Безразличный не позаботился бы о ее отце. Как бы ни воспевал князь доблесть барона, не в доблести дело. Сохраненная жизнь – уже достаточная награда. Но Дар сделал намного больше. О ней, о Тали, он тоже позаботился. Не сам же Ванок догадался отвезти ее в Родгард и скрыть от любопытных глаз за высокими стенами монастыря.
Тали любила Дара. Любовь дополнялась благодарностью. Девушка хотела, чтобы он принял ее любовь, ее благодарность и ее желание, которое от его близости разгоралось все сильнее, туманя разум. Но Дар не пытался воспользоваться моментом. Казалось, ему достаточно простых, до смешного целомудренных объятий. Словно это не он когда-то склонял ее к греховной связи, а она навязывала ему себя.
Объятия затянулись. Дар разорвал их и неожиданно поднялся.
– Я расстроил и утомил тебя разговорами. А ты, наверное, устала. Доброй ночи, Тали. Увидимся завтра.
Он наклонился поцеловать ей руку, и она, вопреки правилам приличия, кинулась к нему, прижалась всем телом. Дар заледенел, сжал ее плечи, осторожно отодвинул от себя. Горячая волна стыда за свой поступок захлестнула девушку. Она чувствовала, как пылают щеки, и опустила лицо, боясь, что Дар заметит подступающие слезы. Мужчина взял ее за подбородок, вынуждая поднять голову, посмотреть в его глаза. Она видела борьбу, которую он ведет с собой, но не понимала почему, зачем.
– Дар, – прошептала нежно его имя.
Мужчина осторожно коснулся губами ее щеки.
– Не уходи. Останься.
От ее горячего шепота у Дара закружилась голова. Не он ли хотел, чтобы Тали была с ним? Принадлежала ему? И вот свершило