Пиромант постучал согнутым пальцем по ёмкости рядом с собой. Полированной металлической емкости, в которой всё отражалось как в зеркале. Несмотря на всю “таинственную” обстановку, я немедленно почувствовал себя довольно глупо: каким-то образом наш короткий разговор напрочь разорвал всю тревожную таинственность ситуации. Ну крыша. Ну ночью. Ну помешал человеку заниматься делом, которым днём наверняка спокойно заниматься не дают всякие… любители дышать свежим воздухом. Настолько не дают, что могущественный чародей (!) вынужден забираться на крышу (!!) когда все спят!
– Магистр, прошу прощения за вторжение, – вздохнув, галантно поклонился я, хоть так пытаясь показать, что действительно жалею, что припёрся и помешал. Не скажу, что мне было не интересно понаблюдать за работой мага-”не жизнюка” – наоборот. Но ведь огненному хватило такта сходу не послать молодого оболтуса куда подальше, хотя по статусу приближённый герцога и прямой ставленник короля Зара мог это сделать вообще без последствий. Потому стоило ответить тем же и валить по собственной инициативе. – Надеюсь, я не слишком отвлёк вас от экспериментов…
– Хм? – вот теперь Марат обернулся, чтобы посмотреть на меня. – В первый раз встречаю не коллегу, который сходу бы определил, что я делаю.
– Весы, часы с секундной стрелкой, лабораторный журнал, – перечислил я удивлённо. – Сложно было не догадаться.
Смешно сказать, но именно такой набор был на кафедре статистики института, где я учился. Мы даже лабораторки с ним делали – типа для лучшего понимания материала по теории вероятностей… единственные по-настоящему интересные лабораторные работы за всё время обучения.
– Что ж, наверное, следовало ожидать от магистра Лилианы Мираклийской желания привить любовь к науке хотя бы кому-то из своих детей, – после паузы, продолжая задумчиво рассматривать меня, со странной интонацией произнёс пиромант. – Ну и конечно же её, совершенно не волновал тот факт, что отпрыск не маг.
– Я одарённый! – сам не знаю зачем стал оправдываться я. – Вы знали… знаете мою мать?
– Кто ж из магического сообщества не знает Мастера Жизни Лили? – весело хмыкнул Марат. – Столь эксцентричную осо… леди стоит ещё поискать. При столь поверхностном отношении ко всему на свете и полном пренебрежении какими-либо условностями, она умудрилась стать магистром и при этом женой одного из самых знаменитых воинов современности. С которым ещё и развестись официально смогла – а это ведь ещё сложнее было!
Мама, блин… Самое главное – мне-то почему стыдно, а?
* * *
Простому человеку завязать пусть шапочное, совершенно поверхностное знакомство с сильным, состоявшимся магом – очень сложно. И не потому, что тот разрывается изнутри от давления пустой спеси, как некоторые дворянчики. Просто… вы словно в разных мирах живёте. Что-то подобное мне пытались объяснить подвыпившие студенты из Нессарии, пока мы шли из кабака в бордель – что, мол, наставников бывает тяжело понять, и вообще они такие очень особенные люди. И уж тем более – мастера-магистры. Студенты ещё более-менее помнили, что такое быть обычными людьми, потому знали, что говорили. Но, видать, словарного запаса у младшекурсников не хватило, чтобы донести всю глубину разверзшейся социальной пропасти. Зато теперь я всё прочувствовал на себе.
– Наука – это единственный путь, ведущий в будущее, – Марат вернулся к прерванному мной занятию. Единственное, что изменилось – теперь я стоял посреди приборов и аксессуаров рядом с ним. – Образец номер двести тридцать семь, шестнадцать граммов. Цвет пламени малиновый – малиновый.
– Сложно спорить, – я, стараясь не поставить кляксу неудобным металлическим пером, аккуратно занёс результат в нужную строку разлинованной под таблицу тетради. – Однако из этого тезиса вытекает логичный вывод: в будущем наука удел всех людей, а не только… обученных одарённых.
Хорошо, когда знаешь “будущее”, ага. Вот почему пиромант согласился принять мою из вежливости предложенную помощь “в качестве извинения и для компенсации потраченного времени” мне так и не удалось понять. То ли его заинтересовал лично я, как собеседник, то ли я сам для него был своего рода объектом исследования – этаким необычным материалом, вышедшим из-под рук Сумасшедшей Лили. Если второе – очень надеюсь, он не собирается меня в конце поджечь, как делал со своими “образцами”.
– В том будущем у человечества уже будет в достатке инструментов для проведения исследований всеми и каждым, – мастер Огня бросил на меня короткий взгляда, убедился, что я опять его не понял, и терпеливо объяснил. – Магия, власть над Стихией – это только инструмент. Но для продвижения исследований инструмент должен быть в наличии. Образец двести тридцать восемь, одиннадцать граммов. Цвет пламени – алая фуксия.
– Может, я сейчас глупость скажу, – вписав следующую строку, осторожно произнёс я. – Но ведь эти ваши эксперименты можно было провести, вообще не используя волшебство?
Не то, чтобы мне прямо так хотелось почесать языки с пиромантом именно на тему этой философской дилеммы – просто разговор так сложился. Пришлось поддерживать, потому что о чём ещё можно поговорить с магистром – я не очень представлял. Сомневаюсь, что этого… фанатика от науки сильно интересует погода или виды на урожай.
– Можно, – внезапно легко согласился маг. И даже в доказательство сунул кусочек… чего-то, зажатый в металлических щипцах, в пламя одной из жаровен. Огонь над образцом послушно сменил оттенок на более красный. – Вот только у обычного человека вряд ли найдётся время для подобных экспериментов и средства для покупки материалов и приборов. А если найдётся – то он потратит и то и другое на более приземлённые нужды.
Я даже не нашёлся сразу что сказать на такое удивительно разумное объяснение. Хотя…
– Наличие сродства со Стихией… отбивает желание тратить деньги на себя? – выверяя каждое слово, с намёком на шутку спросил я. Студенты-собутыльники в один голос утверждали, что жёлтые тяжёлые монетки очень даже в цене у живущих в королевствах чародеев. Настолько в цене, что некоторые возьмутся “прокачать” до аколита столь взрослого одарённого, как я. С другой стороны, мне как-то в голову не пришло спросить, как же те самые чародеи-наставники заработанное тратят. Может, тоже спускают на науку?
– Нет, это заслуга правильного подбора учеников наставниками и правильного их последующего воспитания, – совершенно серьёзно пояснил Марат, копаясь с очередным образцом. – Одарённых в человеческих землях не так уж мало, но только один из сотни становится учеником и впоследствии проходит манифестацию, поднимаясь до аколита. А вот аколиты уже становятся магами почти все. Так происходит потому, что наставник ищет ребёнка с уже сложившейся в юном возрасте тягой к новому. Исследователя в душе.
– Потому что их самих так учили? – не удержался от вопроса я.
– Потому что иначе одарённый так никогда и не сможет колдовать, – словно растолковывая мне известную всем прописную истину, сообщил пиромант. – И зачем тогда нужен такой ученик?
Оп-па. Приехали.
* * *
Помню, в детстве по одному каналу часто крутили дурацкую рекламу: идёт мужик с квадратной башкой, а его все спрашивают: “а что у вас с головой?” А он отвечает: “телевизор смотрел”. Вот сейчас я чувствовал себя именно так. Всего два часа неторопливой беседы с магистром магии Огня – а голову услышанное распирает так, что не будь я сам одарённым Жизни, мучился бы дикими мигренями. Одно радует: магистр – это всё равно что доктор наук, а обычные маги, выпустившиеся из университетов-академий, куда как ближе к народу. Помнится, я уже упоминал, что для по-настоящему эффективного применения моей Стихии, даже просто настраивая Печать (свою либо раба), нужно как минимум хорошо разбираться в анатомии, физиологии и полутора десятках других “логий”? Так вот, с другими ветвями магии всё тоже самое – с поправкой на объект и способ воздействия. Если чуть-чуть что-то “подкрутить” – достаточно мозгов и справочной литературы, всё относительно стандартно. Если требуется что-то серьёзное – то нужно глубокое понимание процесса и умение делать расчёты. А на поле боя – очень быстро делать расчёты.
Вот уж воистину: стихия – лишь инструмент. А что ты этим инструментом создашь – зависит только от тебя. Например, всё тот же файрболл, столь любимый создателями компьютерных игрушек на Земле – не что иное, как стабильный плазменный сгусток, этакая рукотворная шаровая молния. Рассказ про формирование этого огненного снаряда был мне приведён в качестве примера необходимости научных знаний у аколита: оказывается, он формируется с разными параметрами в зависимости от температуры воздуха. И по-разному летит. А у криворукого дебила, кто не выучил константы – взрывается в руках. Был ученик – и нет. Вот почему молодых парней и девчонок настойчиво учат понимать то, что они должны делать, и только потом позволяют научиться высвобождать подвластную стихию в виде оформленного внешнего воздействия. И вот почему ученики должны быть по-хорошему повёрнутыми на исследовании тайн мира и природы – иначе им будет скучно запоминать огромные объёмы информации, и они их не запомнят. Или запомнят, но не осознают. И после манифестации наступит полный привет. Манифестация – это как раз и есть акт высвобождения стихии… тьфу, блин, и уже заговорил, как Марат. Короче, когда понимаешь, как колдовать. И к этому моменту нужно знать, что колдовать. Потому что тогда варианта всего два. Или будешь вечно ограничен поджиганием предмета касанием при сродстве с огнём или как я – лёгким общеукрепляющим и тонизирующим воздействием на чужой организм (без Печати). Или сдохнешь сам и за собой в могилу кого-нибудь утянешь, попытавшись неправильно применить дар.
Вот такие пирожки с котятами. Ты тем сильнее, чем лучше и эффективнее можешь применить свою стихию. Для этого нужны знания – но только теорию знать недостаточно. Да и нет по многим направления достаточно большой теории – тут ведь средневековье, блин! Хотя некоторые научные школы смогли по своей узкой теме наработать колоссальные объёмы знаний – те же Повелители Жизни, например, или, как я уже сам догадался, те самые “горцы из анклава в западных горах”, что делают магомёты. Тем не менее, местная наука быстро движется вперёд. Но – не так, как земная. Никто не придумывает машины и механизмы – ведь все учёные имеют свой основной инструмент при себе всегда. Отчего получается дикий перекос восприятия мира между обученными одарёнными и всеми остальными людьми. Прин