— Ну чего ты выдумываешь? — засмеялась она, — Он просто забавный. И он обращается со мной, как со взрослой, а не как ты — всё время подшучиваешь и говоришь так, как будто бы я совсем маленькая, а я уже большая, мне четырнадцатый год пошёл.
— Ладно, — вздохнул Олег, — Раз ты большая, то больше нотаций тебе читать не буду, но, учти, смотреть буду внимательно. И ты в курсе, что твой ухажёр беден, как мышь в храме Семи?
— И что? Олег, при чём здесь это?
— При всём, Уля. Вы едете в город, тебе там что-нибудь захочется купить, а у Женка каждый солигр на счету. Так что возьми с собой пару лигров серебром и покупай себе сама, что понравится. Только его не обидь, постарайся. Не показывай, что замечаешь его безденежье. Сможешь, если взрослая?
Баронета серьёзно задумалась.
— Я тебя поняла. Я вообще не буду к лавкам подходить.
— Таких подвигов не требуется. Просто будь внимательней. А с Женком у меня ещё будет разговор, как им с отцом разбогатеть. Всё, иди. Служанку, хотя бы одну, обязательно возьми, и я тебе дружинника в сопровождение дам. И не спорь.
Проводив баронета с баронетой в город, Олег сам отправился на место ярмарки. Официальное её открытие должно было состояться только завтра, но Олег уже отдохнул с дороги, делать ему пока было нечего, а ехать в такую жару, чтобы понюхать городское амбре просто так, без пользы дела, ему не хотелось от слова совсем.
С собой он никого не взял, хотя знал, что барону быть без всякого сопровождения, тут считалось несолидным, но ему, по большому счёту, на это было наплевать.
Своим дружинникам приказал поместье не покидать и смотреть в оба глаза, мало ли что. Надеяться на чужих орвиновских воинов он не собирался. Идею погулять в Скрыте, Олег пока отложил. Вдруг потребуется с кем-нибудь переговорить?
До поля, примыкающего к городским стенам, на котором разворачивалась ярмарка, он дошёл достаточно быстро.
Место для ярмарки уже сейчас было заполнено. Толпы людей готовили торговые места, грузили, разгружали и перегружали товары, гнали скот и рабов, копали отхожие места, укладывали настилы из смеси хвороста и обожжёной глины, готовили еду, разговаривали, смеялись, ругались. Гвалт стоял такой, что у Олега чуть ли не закладывало уши.
Кто-то, при виде его баронского знака кланялся, но большинство не обращало внимания.
— Господин барон пришёл посмотреть на подготовку открытия ярмарки или уже ищет что-нибудь конкретное?
К барону Ферму подошёл и почтительно приветствовал один из распоряжавшихся общими работами мужчин. Насколько знал Олег, за организацию традиционной летней ярмарки в баронствах отвечал магистрат Гудмина, также, как за организацию ярмарок в другие времена года, отвечали магистраты остальных трёх городов, но подошедший мужчина был явно не из магистрата и вообще не винорцем.
По винорски он говорил правильно, но растинский акцент, уже знакомый Олегу ещё по Нимее, легко угадывался.
Кстати, за ту склянку времени, что барон тут находился, он отметил, что обустройством почти всех торговых павильонов руководили люди, говорившие на растинском языке. Впрочем, когда было надо, они легко переходили на винорский.
— Скорее первое — смотрю, что у вас тут вообще творится. Закупаться буду позднее.
— Позвольте представиться, Вурсий, старейшина гудминского цеха. Я представляю интересы всех растинских купцов в этом славном городе.
Это означает, что перед ним сейчас самый главный теневой правитель, как минимум, западной части баронств. Так для себя перевёл его должность Олег, с учётом понимания той незримой роли, которую республика играла на юге Винора в последнее время.
— Приятно познакомиться, — кивнул Олег, — Барон Олег Ферм.
Какую бы власть в баронствах ни имели растинцы, сейчас барон разговаривал с торговцем, и небрежного кивка в качестве приветствия вполне было достаточно.
— Ферм это...?, — в голосе Вурсия прорвалось тщательно скрываемое пренебрежение.
— Это на самом западе нашего славного края, — пояснил Олег, — Самый запад. Дальше уже заболоченный берег Ирменя.
Похоже, что пренебрежение у старшины цеха переросло в презрение. Этот процесс поддержало и то, что Олег, отправляясь сюда, одел простую, хоть и добротную одежду, которая на фоне разодетого в одежду из шёлка торговца, смотрелась просто убого.
— Прекрасно! — по губам Вурсия быстро мелькнула насмешливая улыбка но, всё же, не настолько быстрая, чтобы Олег её не заметил, — Бароны, лично, вообще редко радуют нас своими посещениями, предпочитают присылать или своих сыновей или управляющих, но чтобы не просто сам барон, а ещё и с такого дальнего баронства, это, знаете ли, заслуживает огромного уважения. И вы рискнули оставить свой замок в такое непростое время? Я распоряжусь, чтобы вам предоставляли скидку.
Торговец поклонился ещё раз.
Да он же издевается, догадался Олег. Но тут же вспомнил известную истину из своего прежнего мира, что хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
— Буду рад воспользоваться вашей любезностью, — приторно улыбнулся Олег.
Словно что-то почуяв, не иначе торгашеская интуиция просигналила Вурсию "алярм", старшина цеха торговцев прекратил словесную эквилибристику и, сославшись на предстоящее множество дел, которые ему надо успеть закончить, попросил разрешения откланяться.
После этого разговора, Олег ещё сходил к загонам с рабами, поговорил с их продавцами о наличии среди рабов различных специалистов, и каким образом здесь устраиваются продажи мыслящего товара.
К обеду Олег был уже в поместье.
Баронет с баронетой ещё не вернулись и обед Олег приказал подать ему в комнату.
С баронетом он решил поговорить уже сегодня вечером. И этот разговор пока не будет касаться Ули, хотя и про неё ещё предстоит с ним поговорить серьёзно.
Олег продумал первые шаги по началу развития своих владений. И баронству Орвин в этих планах тоже было место.
Не раз Олег напоминал себе, что взаимная выгода связывает людей гораздо сильнее, чем любые благоглупости. Он решил начать подсаживать своих соседей, для начала, на производство нужных ему монокультур.
Первое, что он наметил, кроме уже организованного производства пиломатериалов, это изготовление тканей.
Получать из льна пряжу, а из этой пряжи делать ткани, могут почти все сервки и рабыни баронства. Вот только Олег решил все эти процессы поставить на промышленную основу. А для производства пряжи и тканей из неё в больших масштабах, нужно и большое количество сырья.
Сначала он планировал организовать у себя в баронстве посев льна на большой территории, но когда он узнал о проблемах в хозяйстве Орвина, то свои планы переиграл.
Надо направить энергию соседей на льноводство и платить им за лён хорошие, даже очень хорошие деньги. Это будет выгодно и барону Орвину, который начнёт получать прибыли, которые до этого ему и не снились, и это будет выгодно баронству Ферм, которое не будет отрывать людей от технологичных производств на получение сырья.
К тому же, имея единственного и очень выгодного покупателя своей продукции, барон Орвин будет готов поддерживать его практически во всём.
Тут мысли Олега перескочили на растинцев, с которыми он поначалу планировал наладить контакт. Собственно, это было одной из причин, по которой он совершил поездку сюда. Но теперь он эту идею убрал в сторону, как несвоевременную.
И дело вовсе не в снобизме Вурсия, тут он, как раз, его хорошо понимал — молодой, кое-как одетый, барончик из глухого угла далеко не процветающих баронств, в глазах теневого правителя этих краёв, он был самым никчёмным из тех лохов, которых они собираются стричь. Дело было в том, что растинцы, в настоящий момент, справедливо считали, что организовали себе золотую жилу, и лишние шустрики под ногами им не нужны. Устраивать же с ними войну Олег пока не собирался.
— Там было так здорово! Зря ты с нами не ездил.
Уля делилась впечатлениями от посещения Гудмина. Поначалу, её блуждающая улыбка и мечтательность в глазах насторожили Олега, он начал подозревать, что Женк всё же вскружил ей голову. Но всё оказалось гораздо проще — Уля задумалась о карьере цирковой акробатки.
Переубеждать её Олег даже и не начинал. К моменту их возвращения в Ферм, он ожидал, что там уже будут и Гортензия с Карой, и Гелла, вот пусть они и вправляют мозги Уле. И он не сомневался, что у них всё получится гораздо лучше, чем у него.
Разговор с Женком у него состоялся уже после ужина.
— Смотри, я беру на себя весь ваш долг перед Паленом. Согласись, что вам самим его выплатить просто нереально.
По глазам баронета было видно, что он это понимает не хуже него. Но также он понимал, что такие предложения делаются не просто так. Женк был умным парнем.
— Отец рассчитывал, что попросит об отсрочке. Он не собирался обманывать, когда брал в долг.
Понятно, что не собирался. Вот только обстоятельства всегда сильней намерений. Это Олег прекрасно понимал.
— Я нисколько не сомневаюсь в честности барона Глена Орвина. Именно поэтому я и хочу взять ваш долг на себя. А взамен предлагаю вам стать богаче и больше никогда не задумываться, как свести концы с концами.
Дальше Олег предложил, одну из орвинских телег загрузить семенами льна, урожай от засева которого, он и примет в качестве оплаты долга. Олег понимал, что серьёзно переплачивает, но помнил и про "не подмажешь — не поедешь".
— Барон, я вам искренне благодарен, — после некоторых раздумий, произнёс Женк, — Вы нас просто спасаете своим предложением. Но я всё же должен сказать вам честно, вы человек новый в наших местах, но если вы рассчитываете заработать на призводстве льняного масла, то вряд ли у вас что получится. Понимаете, на наших почвах лён даёт семена суховатые. Это в Геронии, всё же это королевство лежит южнее и там влажность намного больше, на льняном масле владетели неплохо зарабатывают, а у нас, сколько пробовали, ничего не получалось. Отец мне и об этом рассказывал.