Общими усилиями городской стражи и егерей толпу раздвинули, и Пражик смог выразить своё почтение барону и баронете Ферм и пригласить их в город.
— Нет, уважаемый, останавливаться у тебя не будем, хотя за гостеприимство спасибо. Войско сейчас встанет на привал, приглашаю тебя к себе отобедать, — поворачивая коня, Олег дал знак трактирщику Вурту, чтобы тот тоже шёл в сторону, где одна из маршевых колонн устраивалась на короткий привал.
— Я восхищён! Это так внезапно! Господин барон,...
Тут Олег прервал словоизлияния мэра, переведя разговор в деловое русло. Пожалел, что с ним нет, оставленных на хозяйстве Гури и Армина. Говорить с этим прохвостом Пражиком, не имея на руках конкретных цифр, было бы себе дороже, поэтому в этот раз Олег проговорил с ним только общие вопросы и уточнил ситуацию с магами.
— Держали всё на контроле, господин барон, как вы и говорили, — уверенно сообщил мэр, — Проверяли всех беженцев и переселенцев, нашли среди них девять с магическими способностями, только вот, кроме одного, все не очень сильные, и, именно этот, и отказался к вам в армию идти, говорит, что навоевался. Устоился при кузнечном цехе, там рады. Остальные восемь согласились.
Олег повернулся к Клейну.
— Пошли Виса в город, пусть обговорит с этими восемью условия, а с этим, упирающимся, пусть попытается договориться Валмин, он знает, что предложить. Скажи, чтобы выделили лошадей, пусть на марше догоняют.
После разговора с мэром, Олег ещё переговорил и с трактирщиком. Тот, как паук в центре паутины, собирал все сплетни и слухи. Основное он передавал Агрию, а частности подробно сейчас поведал барону Ферма.
Мелкие грешки местных чиновников Олега не особо заинтересовали, а вот то, что в город зачастили купцы, которые не столько торговали, сколько выспрашивали, его немного насторожило.
— Всех проследили, господин барон. Господин Агрий за каждым людей приставлял. Точно, это были соглядатаи. Двое от короля Лекса, наверняка. Я к одному из них Чагу подсылал, есть у меня рабыня, любого разговорит, хороша девка в постели и умом не обижена. Не из Нимеи он вовсе был, а из Фестала. И богатый очень — зачем такому лично в такую даль тащиться? Вот и я подумал. И товарищ его, к нему позже подъехал. Всё выспрашивали, вынюхивали. Я подумал, может с ними драку кто устроит, да и зарежет в пылу ссоры, — увидев гримассу Олега, Вурм поспешил откреститься от своих слов, — Нет, вы не подумайте, и господин Агрий предупредил, только следили.
— Ещё, говоришь, были?
— Ага, как же не быть. Но те, вовсе мутные, я думаю, что вы, господин барон, многим стали интересны. Если прикажете, то и по-другому можно, поспрошать, так сказать, настойчиво.
Олег не был ханжой и прекрасно понимал, что одной слежкой много информации, тем более, достоверной, не добудешь, но прибегать к более жёстким мерам, пока, считал преждевременным.
Похвалив Вурта за работу и вручив ему перстень с драгоценным камнем, барон Ферм отпустил его назад в город.
На продаже кальвадоса, да и других новых товаров трактирщик разбогател настолько, что, при желании, мог покупать себе такие перстни пригоршнями. Но полученный из рук самого барона, снятый им с одного из своих пальцев, чуть не заставил прожжёного делягу расплакаться.
К Гудмину полки подошли вечером пятого, с начала похода, дня и встали на ночёвку недалеко от городских стен.
От Гудмина до Легина и от Легина до Брога, города на самом востоке баронств, было, по подсчётам Олега, при сохранении взятого темпа, по два дня пути. Получалось, что армия барона Ферма оказалась даже более мобильной, чем он предполагал.
Конечно, этот поход оказался для Олега хорошим уроком. С высоты надвратной башни, когда он осматривал вытянувшиеся вдаль, вдоль дороги, костры вставшей на ночной привал армии, он с уважением подумал о тех полководцах прошлого из своего оставленного мира, которые водили в походы армии покрупнее намного, чем у него.
Даже с учётом того, что гвардейский и егерский полки вышли в поход не в полном составе, численность его двигавшейся армии превышала четыре с половиной тысячи человек.
Организация движения, устройство привалов, мест кормёжки и туалетов, да и масса других вещей, о которых Олег раньше и не задумывался, оказались гораздо труднее предполагавшегося им ранее.
Хорошо, что его армия состояла не из одних только новобранцев или бывших дружинников из отрядов владетелей. Среди его офицеров и сержантов, оказалось достаточное количество тех, кто успел послужить в полках королевств или даже поучаствовать в войнах в составе полков или наёмных отрядов. Начиная с его генерала барона Чека Палена.
С их помощью у него получалось, и получалось очень неплохо, проведение такого, пусть и учебного, похода. Да и учебного ли, дальнейшее покажет.
Отмахнувшись от предложения городского начальства устроить чествования в его честь, к огромному огорчению Ули, узнавшей, что в честь них планировалось, в том числе, и проведение бала, Олег, сославшись на необходимость отдыха перед дальнейшим походом, покинул город и возвратился к своей армии.
— Не маленькая уже. Уля, ты определись, ты у меня кто, ну, помимо того, что любимая сестрёнка, ты боевой маг или светская львица?
Девушка вздохнула.
— А светская львица, это кто?
— Это ты. Только в будущем. Когда всех врагов победим и займём полагающееся нам место под солнцем. Пошли вон к тому костру подойдём.
Олег свернул с дороги, по которой они с Улей, в сопровождении её пятёрки охранниц, шли вдоль рядов палаток, фургонов, телег и загонов для лошадей.
Возле костров, к которым они свернули, заканчивал свой ужин один из пехотных десятков первого пехотного полка.
— Покормите своего барона и свою баронету? — спросил Олег у вскочивших при их появлении солдат.
— Конечно, господин барон! — подорвался сержант, — Госпожа баронета, прошу вас, вот сюда садитесь, — он показал на середину наспех сколоченной лавки возле такого же стола, быстро свернув поднятый с земли возле палатки плащ и уложив его на то место, куда он предложил уместить свою попу баронете, — Лойм, сбегай к кухне принеси нашим господам каши, — сопроводив Олега к столу, спросил, — Вам чаю налить? Только что заварили, готовились попить, но...
— Но тут мы вам на голову свалились, да? — шутливо продолжил его мысль барон.
Питаться из одного котла со своими солдатами Олег начал с первого же дня похода, чем немало удивил не только армию, но даже и своих самых близких соратников, никак не ожидавших от него такого фортеля. Но уже на второй день все командиры последовали его примеру.
Тоже, в какой-то из книг, Олег вычитал, что боевой дух армии не менее важен, чем её обученность, а, может, и более, что этот боевой дух, во многом, зависит и от таких вот мелочей.
Сейчас Олег всё больше приходил к мнению, что прочитанное оказалось абсолютно верным. Слухи о том, что барон и его сестра-магиня не брезгуют питаться нехитрой солдатской снедью, моментально облетели всю армию. Олег нутром почувствовал, как сильно изменилось к нему отношение солдат.
— Госпожа, а вы не помните замок Убер? Меня там в живот сильно ранили, все внутренности развротило, кровища хлестала, что с того кабана, — сержант, как-то заискивающе смотрел на Улю.
— Конечно, помню. Ты храбро там сражался. Не спасти такого героя было бы с моей стороны неправильно, — кивнула Уля.
Сержанта она не помнила, как не помнила и многих других из сотен людей, спасённых ею. Но Олег научил её, что ради пользы дела и общего блага, необходимо иногда и лицемерить.
Сержант, после её слов расцвёл, как майская роза, и посмотрел на своих солдат, до того, с восторгом и изумлением рассматривающих баронету. Теперь часть их восторга досталась и самому сержанту.
Картина в этом десятке была примерно такой же, как и в других десятках, с которыми разделял стол Олег. Достаточно опытный, в данном случае почти сорокалетний бывший наёмник, ещё из тех, что были взяты в дружинники Чеком в Нимее, и девять молодых парней, как выяснилось из разговора, все из одной деревни Сарской провинции, сбежавшие, вместе с большинством остальных односельчан, на юг от бесчинств отрядов владетелей и наёмников.
Кашу барон и баронета похвалили, ничуть, при этом, не кривя душой. Из ячневой крупы, с большим количеством мяса, в меру солёная и с добавлением специй, на свежем воздухе она "пошла на ура" даже иногда привередливой Уле.
Солдаты, поначалу чувствовавшие себя сильно скованными, к концу чаепития немного осмелели и стали задавать робкие вопросы, вроде того, можно ли им будет посетить Брог, когда они там рядом встанут лагерем, можно ли им будет на полученные в походе деньги сходить в придорожные трактиры рядом и прочие обычные для солдат вопросы, которые прервал покрасневший сержант.
— Простите, господин барон, госпожа баронета. Мне стыдно за этих олухов, — он злобно посмотрел на своих молодых солдат, которые, поняв, что что-то накосячили, смущённо сжались, — Можно ли в город, можно ли в кабак, — передразнил он своих новобранцев, — И ни один из вас не спросил господина барона и нашу обожаемую баронету, а как нам быстрее повысить свою боевую выучку? А как нам лучше укрепить воинскую дисциплину? А как нам укрепить боевую слаженность десятка? Простите, — раскрасневшийся сержант встал из-за стола и склонившись перед Олегом и Улей, ещё раз извинился, — Простите меня. Я займусь этими обормотами.
Уля недоумённо посмотрела сначала на сержанта, потом на Олега, и вдруг залилась смехом.
— Ой, сержант, ты прямо совсем. Не могу. Ты представляешь, если бы их эти вопросы и правда...
Что "и правда" было и так понятно, но высказать свою мысль до конца баронете не пришлось.
В отдалении от места, где они ужинали с десятком, уже стояли капитан и два старших сержанта, ротный и два взводных командира. Стояли и почтительно прислушивались, но подходить не спешили, зная, что их барон этого не одобрит.
А вот примчавшийся на коне командир полка, предупреждённый кем-то, тактичность проявлять не стал и, соскочив с коня возле офицера с сержантами подошёл к столу как раз в момент смеха Ули.