Но Уле ужасно нравилось сидеть за господским столом и слушать безумно интересные разговоры, пусть многого она не понимала совсем.
Первые свои страхи и смущённости она давно забыла, особенно, после того, как приехала магиня. Жаль, что Гортензия завтра уезжает в далёкий Сольт.
Причину для того, чтобы остаться за столом Уля нашла быстро.
— Я хочу пирожков с вишней. И печенек.
— Да пусть остаётся, — поддержал девочку сам барон Ферм, — Веда, распорядись, чтобы принесли сладости.
— Разбалуешь ты мне ученицу, — с показной укоризной сказала Гортензия.
— Ничего. Это наша соратница, наша будущая надежда и опора. Только вот научится сначала не сразу руками горячие пирожки хватать, чтобы потом дуть на них, а подождать, пока служанка положит ей в тарелку.
Олег пошутил и тут же подумал, что с соратниками у него действительно не густо.
За столом они сейчас сидели вчетвером — он сам, его новый капитан Шерез, ставший им вместо Торма, получившего баронство Хорнер, магиня Гортензия и магиня Уля. Остальные его соратники были кто где.
Чек занимался делами баронства Пален. Там всё обстояло в относительном порядке — спасибо бывшему владельцу, пользуясь чем, Олег решил напрячь Чека с производством мыла.
Точной технологии его производства он не знал, но где-то читал, что мыло получали вываркой костей. Вот и озадачил Чека. Пусть экспериментирует. А то здешняя антисанитария его порядком достала, хотя, к своему стыду, он, кажется, начал к этому привыкать и уже не так остро реагировал.
Да это и понятно. Олег помнил из истории, что первые вошеловки появились только в восемнадцатом веке, при мадам Помпадур.
Получается, что и по любимой Д,Артаньяном Констанции и по Миледи, из много раз читанного им в детстве романа про мушкетёров, вши ползали без страха. Да и сами герои и героини таких замечательных книг не мылись.
Но Олег теперь понимал, что ставить в вину Александру Дюма, что он об этом не писал, неправильно. Ведь книга была о другом. О дружбе, о любви. А вши и немытые тела — это лишь фон, естественный для того времени, и писать об этом, это всё равно, что писать о воздухе, которым дышали. Слава Семи, что в этом новом для Олега мире, паразиты, вроде вшей, отсутствовали как класс, а за чистотой тел здесь старались следить, во всяком случае, люди состоятельные и их обслуга. Для этого использовали различные масла и горячую воду. Но вот среди зависимых крестьян или низших слоёв горожан антисанитария процветала вовсю.
Олег иногда теперь размышлял и о морали эпохи, описанной любимым им в детстве писателем, хотя ведь даже не раннее средневековье было, а эпоха возрождения.
Мальчик и девочка, от голода, совершили необдуманный поступок, украв какие-то никчёмные "священные сосуды". Мальчишку поймали сразу, и прижгли калёным железом, а затем воющего от страха и боли, его приковали к галерному веслу, где он до конца своей недолгой жизни и мучился. Девочке сначала удалось бежать, но старший брат мальчишки не мучителям своего брата отомстил, нет, это было опасно. Он выследил несчастную девчонку и тоже стал её мучить, вязать и жечь калёным железом лилию на её плече.
Потом эта девочка стала девушкой. Она полюбила и была любимой, пока тот, кого она любила, не обнаружил, что над ней когда-то давно жестоко издевались. И тогда он велел повесить не её мучителей, а её саму, даже не выслушав. Дождавшись асфиксии, ну, это когда у вешаемого вытекает всё, бывший ухажёр девушки уехал в расстронных чувствах и потом страдал, не подозревая, что узел был завязан бестолково. И все Атосу сочувствовали, благородному человеку. Потому что книга была не о подлости и жестокости, а о дружбе и смелости.
Олег даже как-то во дворе слышал песню под гитару "невеста графа де ла фэээр..." и считал этого подонка, убившего свою любовь, благородным человеком.
Ему удалось как-то замутить ту часть своего сознания, которая могла возмутиться тому, что некогда спасённый им от побоев и издевательств Гури, поддерживает порядок не с помощью занесения выговоров в личные дела и не с помощью лишения премий, а с помощью телесных наказаний: плетей для мужчин и розог для женщин. Парнишке из Оленевки, который украл топор, а изделия из железа здесь были дороги, и этот топор стоил дороже самого парнишки-серва, по приказу Гури отрубили левую руку, причём, выбор руки для отрубания был продиктован не соображениями гуманности, а голым рассчётом — серв мог и дальше приносить пользу баронству. А частичная утрата им работоспособности компенсировалась пользой наглядного примера.
Все эти размышления промелькнули в голове Олега очень быстро. Его вообще иногда тянуло пофилософствовать, видимо, сказывалось столкновение в нём морали двух миров, двух эпох.
Олег вернулся к мыслям о соратниках.
Торм сейчас должен был уже быть в пути из замка Хорнер, куда Олег, ещё четыре дня назад отправил Армина и бывшего управляющего замком Ферм, рассчитывая, что под его руководством Гури и Веда теперь и сами справятся с делами.
Примерное своё видение работ по восстановлению и организации дел в баронстве Хорнер он объяснил назначенцам при отъезде. Была у него ещё мысль сделать в новых владениях Торма селитряные ямы, раз уж прежний барон постарался невольно заготовить много сырья, но пока и эту мысль отложил, не до того.
Торма Олег ждал к вечеру, но уже послезавтра, он с Гортензией отправятся в Сольт.
Валмин остался в замке Хорнер, будет помогать Армину. Там же остаётся и Бор, ставший у Торма капитаном дружины.
Рита со своим отрядом рыскала по баронству и, если появится, то тоже только вечером.
Собственно, на этом, как говорили в его прежнем мире, скамейка кадрового резерва, у барона Ферма и заканчивается.
Но жизнь-то продолжается, успокоил себя Олег. Вон, уже новая магиня — помощница появилась. Да ещё такой силы! Теперь, главное, не надо самому сил жалеть на её обучение.
Ещё из Сольта народ прибудет, но там, кроме Геллы, особо надеяться не на кого. Разве что Лейну с Марисой работёнку подыскать.
На насмешку барона, Уля стыдливо спрятала руки под стол.
Гортензия, словно почувствовала, что Олег своими мыслями покинул их компанию, так же, как и заметила, когда он вернулся.
— Там много работ, в Хорнере?
— Много, но к вашему возвращению порядок уже будет наведён. Так что тесниться не будем. Ты начни, давай, рассказывать, что узнала в Нерове.
В это время Шерез, наконец, закончил насыщаться. Многих удивляло, как при таком аппетите, ему удаётся быть стройным и без всякого намёка на рост живота. Для Олега тут секрета не было, он видел постоянно, как Шерез изматывает себя на тренировках, особенно, после показа ему новых приёмов.
— Я вам нужен? — спросил новый капитан у своего барона, — А то я пойду собираться на объезд. У лисьего ручья ритины мальцы, говорят, подозрительные следы видели. Проедем до Весёлой, посмотрим.
— Езжай, только саму Риту, если встретишь, пришли в замок.
Шерез встал из-за стола, подмигнул Веде и пошёл, показательно похлопывая себя по насытившемуся животу.
— В Нерове я провела пять дней, если считать и день приезда, — начала рассказ Гортензия, — Тебе с чего начать, с того, что происходит в баронствах или вообще?
— Да как хочешь.
Барон Ферм взглядом дал знак своей немой служанке Моне, наполнить ему серебряный кубок лёгким разведённым сидром и откинулся на спинку кресла, больше напоминавшего трон из виденных Олегом в детстве фильмов-сказок.
— Насколько я смогла узнать, а в Нерове сведений реальных меньше, чем слухов, у короля Лекса дела сейчас идут не очень хорошо. Хотя от катастрофы пстовского поражения он, вроде бы, оправился. Линерийские купцы, которые шли через Фестал, говорят, что в столице сейчас виселицы обновляются часто, но порядок там поддерживается и голосов недовольных королём не слышно совсем. Вместо разгромленного ри,Астонга, командовать королевской армией назначен наш старый знакомый граф Арт ри,Нейв. С армией сейчас и два самых сильных мага королевства Доратий и Морнелия.
— Как, интересно, ри,Астонг мог продуть битву при наличии таких магов и превосходстве в силах?
— Ну, мы же не знаем, было ли это превосходство вообще, — тут магиня посмотрела на притихшую, словно мышь под веником, Улю, — Тебе не скучно ещё взрослые разговоры слушать?
Уля активно замотала головой и потянула руку за очередным печеньем. Гортензия хмыкнула и продолжила.
— Мы, вроде бы, уже обсуждали. Вряд ли в Рамире ре,Виле проснулись таланты великого деда. Наверняка за ним стоит король Плавий. А уж сколько он ему подбросил в помощь воинов и магов, сложно гадать. В общем, король Лекс сейчас не контролирует практически треть королевства. Кроме отколовшегося герцогства Вил, ушли ещё и четыре восточные провинции. Там герцог Ней ре,Винор провозгласил своего младшего племянника Анга Винора королём Восточного Винора. Воевать за Фестал он, судя по всему, не собирается, но и сдаваться своему старшему племяннику не будет. К тому же, с ним вдовствующая королева.
Гортензия поднялась от стола и подошла к Уле. Той было жутко интересно послушать дальше. Пусть и не понимала многого, но ей нравилось само по себе её новое положение. Это было так здорово, так захватывающе, сидеть за господским столом и слушать такие разговоры!
Но взгляд Гортензии ясно говорил, что теперь не поможет и заступничество барона, если она не хочет обидеть свою кумиршу.
— Можно я пойду погуляю? — с грустным вздохом, чтобы показать, что лишь вынуждена это делать, спросила девочка.
— Ты не у меня должна спрашивать, а у господина барона.
— Можно мне погулять, господин барон?
Получив, данное с улыбкой, согласие, Уля вышла из зала.
Когда она ушла, Олег решил попенять Гортензии.
— Зря ты так. Пусть привыкает. Знаю, что рано, но мне бы хотелось, чтобы она быстрее повзрослела.
— Успеет, лишняя торопливость тоже не нужна. Доверься мне. Я бы вообще её взяла с собой в поездку, но всё же решила, что пока рано.