Лоис Макмастер БуджолдБарраяр
Энн и Полу
Глава 1
«Мне страшно». Корделия отодвинула штору и посмотрела вниз, на залитый солнцем двор городской резиденции Форкосиганов и подъездную аллею. Длинная серебристая машина промчалась под полукруглой аркой и затормозила возле чугунной ограды, обсаженной густым кустарником с Земли. Правительственная машина. Открылась задняя дверца, и из машины вышел человек в зеленом мундире. Третий этаж искажал перспективу, однако Корделия сразу узнала коммандера Иллиана — только он не признавал никаких головных уборов. Коммандера скрыл портик. «Беспокоиться стоит, когда Имперская служба безопасности пожалует к тебе среди ночи». Но где-то глубоко под сердцем затаился страх: «Зачем я прилетела сюда, на Барраяр? Что я сделала с собой, со своей жизнью?»
В коридоре послышались тяжелые шаги, и дверь гостиной отворилась. Появился сержант Ботари.
— Миледи, пора ехать.
— Спасибо, сержант.
Она опустила занавеску и осмотрела себя в зеркале над старинным камином (трудно поверить, но люди здесь до сих пор сжигают растительное сырье просто для обогрева жилищ).
Она вскинула голову над жестким кружевным воротником, одернула рукава жакета и легким движением колен слегка расправила длинную пышную юбку — такие носят жены здешних форов. Юбка и жакет были бежевые. Этот цвет — цвет полевой формы Бетанского астроэкспедиционного корпуса — немного успокоил Корделию. Она пригладила темно-рыжие волосы, расчесанные на прямой пробор, и сколола их над висками двумя эмалевыми гребнями. Из зеркала на нее внимательно смотрела сероглазая женщина. Нос, конечно, мог быть и поменьше, подбородок тяжеловат, но в целом — смотрится неплохо. Вполне приемлемо для ее роли.
Хорошо. Если она захочет выглядеть изящной, ей достаточно встать рядом с сержантом Ботари. Корделия считала себя высокой, но едва доставала сержанту до плеча. Лицо Ботари походило на лицо химеры — плоское, уродливое, настороженное, с крючковатым носом. Короткая военная стрижка лишь подчеркивала все неровности его черепа. Даже элегантная темно-коричневая ливрея, расшитая серебряными гербами Форкосиганов, не прибавляла ему привлекательности. «Но для его роли — вполне приемлемо».
Ливрейный слуга. Вот так понятие! Чему он служит?
«Жизни, изобилию, священной чести и начинаниям нашим». Она приветливо кивнула отражению сержанта, повернулась и пошла за ним по лестницам и переходам резиденции Форкосиганов.
Надо как можно скорее научиться ориентироваться в этом лабиринте. Неловко было бы заблудиться в собственном доме и спрашивать дорогу у кого-нибудь из охранников — особенно ночью, завернувшись в полотенце после душа. «Я ведь когда-то была навигатором скачкового корабля. Правда». Уж если ей удавалось разбираться в пятимерной навигации, то с какими-то тремя измерениями просто грех не справиться.
Они вышли на площадку широкой винтовой лестницы, грациозно сбегавшей вниз, к черно-белому вестибюлю. Разлетающаяся юбка создавала ощущение полета.
У последней ступени их поджидал высокий молодой человек, опиравшийся на трость. Заслышав шаги, он поднял голову и улыбнулся Корделии. Лицо лейтенанта Куделки было столь же приятным, сколь лицо Ботари — отталкивающим, и даже горькие морщинки в уголках глаз и губ не портили его. Корделия знала, что длинные рукава и воротник-стойка скрывают паутину тонких красных шрамов, покрывающих большую часть его тела. Обнаженный Куделка мог бы служить наглядным пособием на лекции по изучению нервной системы: каждый шрам соответствовал погибшему нервному волокну, извлеченному и замененному искусственным — тончайшей серебряной нитью. Лейтенант Куделка еще не совсем привык к своей новой нервной системе, да и работа хирургов была явно ниже бетанских стандартов. «Скажем прямо: здешние хирурги — неуклюжие и невежественные мясники».
Корделия постаралась скрыть свои мысли.
Куделка неловко повернулся и кивнул Ботари:
— Привет, сержант. Здравствуйте, леди Форкосиган.
Это новое имя все еще звучало для нее непривычно, неестественно. Она улыбнулась в ответ:
— Доброе утро, Ку. Где Эйрел?
— В библиотеке с коммандером Иллианом — выбирают место для монтажа шифровального комм-пульта. Они сейчас придут. Да вот и они.
Корделия проследила за его взглядом. Под аркой появился Иллиан — худой, невзрачный и вежливый, а рядом с ним — плотный, крепко сбитый мужчина лет сорока с небольшим, выглядевший в парадном имперском мундире очень и очень величественно: лорд Эйрел Форкосиган, адмирал в отставке, ради которого она прилетела на Барраяр.
— Приветствую вас, миледи, — негромко произнес он, протягивая руку. Тон был сдержанным, но в ясных глазах Эйрела Форкосигана светилась искренняя любовь. «Похоже, в этих двух зеркалах я выгляжу невиданной красавицей — в отличие от того, что минуту назад видела наверху. Отныне я буду смотреться только в них — в глаза моего мужа».
Слова «мой муж» укоренились в сознании так же быстро, решительно и крепко, как ее рука легла в его руку. А вот новое имя — «леди Форкосиган» — по-прежнему словно отскакивало от Корделии.
Она посмотрела на Ботари, Куделку и Форкосигана, оказавшихся на какой-то момент рядом. «Трое ходячих инвалидов. И я — женщина из вспомогательных войск. У Ку изувечено тело, у Ботари — разум, у Эйрела — дух. Все они получили почти смертельные ранения на прошлой, эскобарской, войне, но жизнь все же продолжается. Шагай вперед вместе с ней или умирай. Неужели мы все наконец начинаем выздоравливать? Хотелось бы в это верить».
— Ты готова, мой дорогой капитан? — спросил Форкосиган.
— Настолько, насколько это возможно.
Коммандер и лейтенант направились к машине. Рядом с быстро шагавшим Иллианом нетвердая походка Куделки была особенно заметна, и Корделия сочувственно посмотрела ему вслед. Она взяла мужа под руку, и они пошли следом за ними, оставив резиденцию на попечение Ботари.
— Что намечено на ближайшие дни? — спросила Корделия.
— Ну, сначала, конечно, эта аудиенция, — ответил Форкосиган. — Потом я встречаюсь с членами Совета Графов. Всеми приготовлениями займется граф Фортала. Через несколько дней будет получено одобрение Объединенного Совета, и затем меня приведут к присяге. У нас не было регентов уже сто двадцать лет — одному Богу известно, что за ритуал они раскопают в своих архивах.
Куделка уселся рядом с водителем, а коммандер Иллиан расположился в салоне напротив Корделии и Форкосигана. По толщине закрывшегося над ними прозрачного колпака Корделия поняла, что машина бронированная. Иллиан дал знак шоферу, и автомобиль плавно выехал на улицу. Внутрь не проникало практически ни звука.
— Супруга лорда-регента. — Корделия попробовала эти слова на вкус. — Теперь это мой официальный титул?
— Да, миледи, — ответил Иллиан.
— С ним связаны какие-нибудь служебные или общественные обязанности?
Иллиан взглянул на Форкосигана. Тот ответил:
— Гм… И да, и нет. Тебе придется посещать всевозможные церемонии, начиная с похорон императора. Это мероприятие станет чертовски утомительным для всех — за исключением, кажется, самого Эзара, который вот-вот испустит дух. Не знаю, назначил ли он определенный день собственных похорон, но не удивлюсь, если это так. А общественные дела… ну, их будет столько, сколько ты пожелаешь. Благотворительность, важные бракосочетания, крестины и похороны, встречи депутаций из провинций — короче, связь с общественностью. То, что с таким блеском получается у вдовствующей принцессы Карин. — Заметив ужас в глазах жены, Форкосиган поспешно добавил: — Но, если захочешь, можешь вести сугубо частную жизнь. Сейчас у тебя для этого есть прекрасный предлог. — Он обнял жену и незаметно погладил ее пока еще плоский живот. — По правде говоря, я бы предпочел, чтобы ты себя не слишком утруждала. Ну а с политической точки зрения… Мне бы очень хотелось, чтобы ты стала связующим звеном между мной и вдовствующей принцессой и принцем. Подружись с ней, если сможешь, — она очень замкнутая женщина. А воспитание маленького императора — жизненно важное дело. Мы не имеем права повторить ошибку Эзара Форбарры.
— Могу попробовать, — вздохнула она. — Нелегкая эта роль — быть барраярским фором.
— Только не принуждай себя. Я совсем не хочу, чтобы ты чувствовала себя связанной. Кроме того, есть еще одно соображение.
— И почему это меня не удивляет? Но продолжай.
Он помолчал, тщательно подбирая слова.
— Когда покойный принц Зерг обозвал графа Форталу фальшивым прогрессистом, он не так уж и ошибался. Сильнее всего задевают те насмешки, в которых есть доля правды. Граф пытался создать свою партию прогресса из аристократов — из тех, кто уже имеет реальную власть, как сказал бы он сам. Ты видишь изъян в его рассуждениях?
— Изъян величиною примерно с каньон Хогарта на моей родной планете? Да, вижу.
— Ты — бетанка, и к тому же знаменита на всю Галактику.
— Ну, полно.
— У нас тебя считают героиней. По-моему, ты это не совсем осознаешь. Кстати, мне это очень лестно.
— Я надеялась, что ничем не выделяюсь. Да и с чего мне быть популярной — после того, что мы сделали с вами на Эскобаре?
— Это — особенность национальной психологии. Превыше всего барраярцы ценят воинскую доблесть. А ты как бы объединяешь два враждующих лагеря: военную аристократию и прогалактический плебс. С твоей помощью я мог бы перетянуть на сторону императора весь центр Лиги защиты народа. Если, конечно, ты согласишься разыграть мои карты.
— Боже правый! И давно ты это обдумываешь?
— Саму проблему — давно. Твою роль — только с сегодняшнего дня.
— И ты видишь меня в качестве номинального лидера какой-то партии?
— Нет-нет. Мне же предстоит присягнуть, что я не допущу именно этого. Передать принцу Грегору императорский титул без реальной власти значило бы нарушить дух моей клятвы. Но я хотел бы… Я хотел бы найти способ привлечь на государственную службу лучших представителей всех классов, народов и партий. Форы — слишком малая группа, чтобы можно было черпать таланты только оттуда. Правительство должно стать похожим на армию — точнее говоря, на армию в идеале, когда способные продвигаются по службе вне зависимости от их происхождения. Император Эзар пытался сделать что-то подобное, укрепляя министерства за счет графов, однако его затея провалилась — графы бестолковы, а чиновники продажны. Но существует же какой-то способ найти равновесие!