— …и ответить на все ваши вопросы.
«Прекрасно».
— Как наш малыш? Пе… Майлз?
— Ничего плохого пока не слышно, миледи.
— Что это значит?
— Это значит, что мы ничего не знаем, — мрачно вставила Друшикко.
Куделка кинул на нее укоризненный взгляд, в ответ на который она только пожала плечами.
— Отсутствие новостей — хорошие новости, — продолжал лейтенант. — Хотя, конечно, столица в руках Фордариана…
— И, следовательно, госпиталь тоже. Да… — сказала Корделия.
— Но он периодически объявляет имена заложников, и в этих списках не было упоминания о… о вашем ребенке. Адмирал считает, что Фордариан просто ничего не знает о том репликаторе, да и вообще не догадывается, что ваш малыш выжил.
— Пока не знает, — резко добавила Корделия.
— Пока, — неохотно признал Куделка.
— Ладно. Продолжай.
— В целом ситуация не настолько плоха, как мы боялись. Фордариан удерживает Форбарр-Султан, собственную провинцию и провинцию Форкосиганов, но только пятеро графов объявили себя его сторонниками. Примерно тридцать графов оказались в столице, и мы, конечно, не можем судить об их истинной позиции, пока Фордариан держит их на мушке. Остальные подтвердили присягу, данную милорду регенту. Двое еще колеблются: у одного родственники в столице, а другой, по-видимому, чертовски боится, что его владения станут полем битвы.
— А силы космического базирования?
— Я как раз собирался перейти к ним. Примерно половина их снабжения идет через космопорты округа Фордариана. Они все еще тянут, надеются, что ситуация прояснится и без их вмешательства. Но они отказались открыто поддержать Фордариана. Наступило равновесие, и тот, кому удастся его нарушить первым, создаст лавину. Адмирал Форкосиган выглядит вполне уверенным в победе. — По тону лейтенанта Корделия не смогла понять, разделяет ли он уверенность Эйрела. — Но он ведь должен поддерживать боевой дух… Он говорит, что Фордариан уже проиграл в тот час, когда Негри удалось вывезти из столицы Грегора. И теперь, мол, надо просто выждать, чтобы свести потери к минимуму. Но у Фордариана — принцесса Карин.
— Как раз одна из тех потерь, которых Эйрелу хотелось бы избежать. С ней все в порядке? Обращаются с ней хорошо?
— Насколько нам известно, да. Кажется, она находится под домашним арестом в императорском дворце. И туда же отвезли нескольких самых важных заложников.
— Ясно. — Корделия попыталась незаметно разглядеть в полутемной кабине выражение лица Ботари, но, похоже, оно не изменилось. Она ждала, когда он спросит об Элен, однако сержант упорно молчал.
Помирились ли Ку и Дру? Разговаривают они довольно-таки сдержанно и только на служебные темы. Чувствовалось, что раны еще не зажили, даже если и были принесены какие-то извинения. Тайное обожание и готовность верить исчезли из голубых глаз, которые время от времени отрывались от пульта управления и обращались на лейтенанта, сидевшего в соседнем кресле.
Впереди на земле показалась беспорядочная россыпь огней — небольшой городок, — а за ним сверкающий геометрический узор военного космопорта. Заходя на посадку, Дру несколько раз обменивалась паролями с многочисленными постами.
Сразу же после приземления их окружили охранники и быстро отвели к лифтовой шахте. Спустившись вниз, они прошли по наклонному коридору и, миновав еще одну шахту, оказались за взрывозащитными дверьми. База Тейнери включала в себя подземный командный пункт. Добро пожаловать в бункер! Корделия затрепетала, почуяв что-то до боли родное и знакомое, от чего растерянность и тоска на время отступили. В Колонии Бета внутреннее убранство было совсем другое, не то что эти голые коридоры, но все же можно было представить себе, что она спускается на какой-то служебный уровень подземного бетанского города, надежный и прохладный…
«Я хочу домой».
В коридоре беседовали трое офицеров в зеленой военной форме. Одним из них был Эйрел. Он увидел ее.
— Спасибо, вы свободны, джентльмены, — заявил он посередине чьей-то фразы и тут же, опомнившись, добавил: — Мы продолжим разговор чуть позже.
Но его собеседники задержались, чтобы поглазеть на встречу.
Форкосиган выглядел больше чем просто усталым. Сердце Корделии ныло от желания взглянуть на него, и все же…
«Я приехала к тебе, а попала вот сюда. Не на Барраяр моих надежд, а на Барраяр моих кошмаров».
С долгим вздохом он крепко обнял ее.
«Это хорошо. Пускай весь этот мир убирается прочь».
Но когда Корделия подняла голову, она увидела, что мир никуда не делся, а по-прежнему дожидается ее мужа в лице семерых зрителей — и у каждого срочное дело.
Эйрел чуть отстранил ее и тревожно осмотрел с ног до головы.
— Ты ужасно выглядишь, милый капитан.
По крайней мере у него хватило вежливости не сказать: «Ты ужасно пахнешь».
— Ванна все поправит.
— Я не об этом. Прежде всего ты отправишься в лазарет.
Обернувшись, он увидел сержанта Ботари.
— Сэр, я должен явиться к милорду графу, — сказал Ботари.
— Отца здесь нет. Он отправился с дипломатической миссией к кое-кому из своих старых приятелей. А ну-ка, Ку, займись Ботари. Устрой ему жилье, талоны на еду, пропуска и одежду. Я выслушаю ваш доклад, сержант, как только позабочусь о Корделии.
— Да, сэр.
И Куделка увел сержанта.
— Ботари превзошел самого себя, — призналась Корделия. — Нет… я не так выразилась. Ботари был самим собой, и мне не следовало удивляться. Без него мы бы пропали.
Эйрел кивнул, чуть улыбаясь.
— Я так и думал, что он сумеет о тебе позаботиться.
— Да еще как.
Друшикко, тут же занявшая свое обычное место у локтя Корделии, с сомнением покачала головой.
— Что-нибудь слышно об Иллиане? — спросила Корделия.
— До сих пор ничего. Ку ввел тебя в курс дела?
— Приблизительно. Думаю, с меня пока хватит. Наверное, о Форпатрилах тоже ничего не известно?
Он с сожалением покачал головой.
— Но их нет и в списках заложников. Скорей всего они прячутся в городе. У Фордариана утечка информации, как из дырявого ведра — если бы кого-нибудь важного арестовали, мы бы моментально об этом услышали. Вот только гадаю, не текут ли точно так же и наши секреты. С этими чертовыми гражданскими заварухами всегда так: у каждого найдется брат…
Из дальнего конца коридора донесся громкий оклик:
— Сэр! Сэр!
Только Корделия почувствовала, как вздрогнул Эйрел: рука, поддерживавшая ее под локоть, резко дернулась.
Дежурный подвел к ним высокого офицера в черной полевой форме.
— Вот вы где, сэр. Полковник Герул прибыл из Мариграда.
— А, хорошо. Мне надо сейчас же с ним переговорить… — Форкосиган поспешно осмотрелся, на глаза ему попала Друшикко. — Дру, пожалуйста, проводи Корделию в лазарет. Покажи ее врачу, найди ей… найди ей все.
Этот полковник явно не был штабной канцелярской крысой. Его полевая форма была измята и покрыта грязью, а исходивший от нее запах гари чувствовался даже на расстоянии. Лицо полковника избороздили усталые морщины. Но вид у него был мрачный и решительный, а не побитый.
— Бои в Мариграде идут за каждый дом, адмирал, — доложил он без предисловий.
Форкосиган поморщился.
— Это мы пока оставим. Пройдемте со мной в штаб… Что у вас с рукой, полковник?
На черном рукаве офицера белела широкая повязка с нашитой на ней коричневой полосой.
— Опознавательный знак, сэр. Мы не видели, в кого стреляем в ближнем бою. Люди Фордариана надели красные с желтым — наверное, самое близкое сочетание к бордовому и золотому. А это должно обозначать коричневое с серебром — цвета Форкосиганов.
— Этого я и боялся. — В голосе адмирала звучали жесткие нотки. — Снимите это. Сожгите. И передайте мой приказ войскам. У вас есть мундиры, полковник, их вы получили от императора. За него вы и сражаетесь. Пусть свою форму меняют предатели.
Полковник сперва удивился, но мгновение спустя до него дошло. Он поспешно сорвал повязку и спрятал ее в карман.
— Слушаюсь, сэр.
Эйрел с видимым усилием заставил себя отпустить руку Корделии.
— Увидимся дома, милая. Попозже.
Если так и дальше пойдет, то это попозже наступит через несколько дней. Корделия беспомощно покачала головой, проводила взглядом удаляющегося мужа и пошла вслед за Друшикко по лабиринтам базы Тейнери. Нет худа без добра — оставшись наедине со своей верной телохранительницей, она сочла себя вправе отменить распоряжение Форкосигана и прежде всего отправилась в душевую. После ванны ее ждал приятный сюрприз: в шкафу висело с полдюжины новых нарядов, носивших на себе печать вкуса Друшикко.
История болезни Корделии осталась на вражеской территории, в Форбарр-Султане. Врач покачал головой и вызвал на мониторе чистый бланк.
— Простите, леди Форкосиган, вам придется рассказать все с самого начала. Пожалуйста, не сердитесь. Если я правильно понял, у вас были какие-то неприятности по женской части?
«Нет, большинство моих неприятностей были связаны с мужчинами». Корделия прикусила язык.
— Я перенесла пересадку плаценты… так, посмотрим… три плюс… — ей пришлось считать по пальцам, — пять недель тому назад.
— Извините, что вы перенесли?
— Роды с помощью хирургической операции. Потом было осложнение.
— Ясно. Пять недель после родов. — Он сделал какую-то пометку. — На что жалуетесь сейчас?
«Мне не нравится Барраяр, я хочу домой, мой свекор хочет убить моего ребенка, половина моих друзей прячутся, спасая свою жизнь, я не могу и пяти минут побыть с мужем, которого все вы рвете на части, у меня болят ноги, голова, душа…»
Все это ни к чему. Доктору ведь требуется что-то конкретное, что-то такое, что можно вписать в соответствующую графу…
— На усталость, — выговорила наконец Корделия.
— А! — Врач оживился и внес ее ответ в историю болезни. — Послеродовая усталость. Это нормально. — Он бодро посмотрел на нее: — Леди Форкосиган, вы не думали о том, чтобы начать понемногу делать зарядку?