аком того, что команда переживает упадок, как на поле, так и за его пределами, поэтому с октября 2006-го руководство усиленно работало над тем, кем лучше всего заменить голландца.
На повестке дня стоял Моуринью.
Если бы вице-президента Инглу и футбольного директора Бегиристайна заметили на встрече с Особенным, пока Райкард все еще боролся за Кубок Короля и Кубок Лиги чемпионов, на них бы спустили всех чертей ада.
Между ФК «Барселона» и каталонскими медиа существует настолько тесная связь, что, если бы Бегиристайн и Ингла задумали поехать в Португалию из Барселоны, их бы обязательно заметили в аэропорту или кто-то из клуба рассказал бы СМИ об их поездке.
Уехать прямо после игры с «Севильей», когда приехавшие представители каталонских медиа были заняты тем, чтобы заполнить страницы завтрашних изданий, было хорошей идеей. Ингла и Бегиристайн так и поступили.
Имя Моуринью звучало в каталонских медиа как сильная кандидатура. Частично это основывалось на холодном расчете: он был свободен и мог похвастать множеством трофеев в своем резюме. А частично потому, что часть руководства «Камп Ноу» настолько устала от равнодушия, с каким Райкард позволил своей команде скатиться с пьедестала, что им хотелось видеть на месте тренера его полную противоположность.
Почему же они рассматривали человека, чье даже имя вызывало ярость, поддерживаемую многими?
Ну во‑первых, из-за его таланта.
Во-вторых, в «Челси» он регулярно играл по схеме 4–3–3, которую «Барса» планировала сохранить после ухода Райкарда.
В-третьих, он провел несколько лет в «Барсе». Сначала он был тренером-ассистентом у Бобби Робсона, затем – Луиса ван Гала, который доверял ему важную работу по подготовке «Барсы» к матчам.
В августе того же года Моуринью подло прокрался за спинами игроков и персонала «Камп Ноу» и ткнул Тито Виланове в глаз во время матча Суперкубка.
Вообще-то «конкурс красоты» для работы в «Барсе» шел полным ходом, хотя официально никто не признавался в том, что судьба Райкарда давно решена. Жоан Лапорта публично заявлял: «Мы достаточно доверяем Франклину, и он может оставаться с нами столько, сколько захочет».
Бегиристайн решил, что хорошими кандидатами в тренеры могли бы стать Лоран Блан, Эрнесто Вальверде и, больше других, Гвардиола, потому что они обладали тем тренерским стилем, который подходил для клуба. Изначально в этом списке не было Моуринью.
Итак, что же делали Ингла и Бегиристайн в португальской столице, когда беседовали с безработным человеком, которого некоторые люди в «Барселоне» считали нетрудоспособным?
Первая часть ответа заключается в том, что у Моуринью был сильный и невероятно противоречивый агент Хорхе Мендес. Многие годы португалец часто сотрудничал с «Барсой»: его клиентами были Деку и Рафа Маркес, а также Криштиану Роналду. Но «Барса» медлила так долго, что «Манчестер Юнайтед» опередил ее и подписал контракт с этим талантливым ребенком в 2003 году. Мендес часто посещал офис «Камп Ноу», он хорошо знал Бегиристайна и поддерживал теплые дружеские отношения с вице-президентами Инглой и Сориано, а также, конечно же, с самим Лапортой.
Но когда Ингла составил свои девять критериев [1] для нового тренера «Барсы», Моуринью не соответствовал многим из них, а оставшихся было маловато для того, чтобы его кандидатуру рассматривали после увольнения из «Челси».
Тем не менее осенью 2007 года, когда всем стало ясно, что Райкард превратился в хромую утку, обстоятельства сложились таким образом, что начальство «Барсы» пришло к мнению: рассмотреть кандидатуру Моуринью стоит.
Мобильный Бегиристайна стал разрываться от звонков. Когда дело касается привлечения клубов, игроков и даже дополнительных агентов, Хорхе Мендес не стесняется пользоваться своей болтливостью. В этот раз он проявил нежность ротвейлера.
Его сообщение в этот раз было не только хорошо подготовлено, оно было последовательно и убедительно. Мендес сказал, что, хотя Моуринью не подходил для работы в «Барсе», он готов «измениться» и гарантировать хороший футбол. А еще – что он знал «домашние правила» «Барселоны» и что он пользовался схемой 4–3–3, когда это было возможно.
Чики Бегиристайн был в свое время отличным крайним атакующим полузащитником, коренным баском, жестким и быстрым, умеющим забивать голы. Он – один из самых крепких и ярких футбольных персонажей, которых я встречал в «Барселоне», с резюме и аппетитом, которые идеально пригодились, чтобы привести клуб в Премьер-лигу. Они превратились в навыки по нахождению, тренировке и образованию молодых игроков.
На его решение, помимо кучи звонков из Португалии, повлияло то, что Моуринью был быстрым, жестким и порой выигрышным оппонентом во встречах «Барселоны» с «Челси» в серии игр Лиги чемпионов. Чики – баск с острым мышлением, и хотя он боялся того стиля, с которым Моуринью управлял «Челси», но признавал его эффективность.
Более того, Бегиристайн ушел из «Барселоны» за год или два до того, как там появились Моуринью и Бобби Робсон, поэтому он не знал наверняка, действительно ли Особенный на самом деле особенный. Он начал думать, что неплохо хотя бы попытаться это выяснить.
Вероятно, Бегиристайн пошел к своему начальнику Ингле и сказал ему, что Мендес практически стоял на коленях, умоляя, чтобы с его клиентом провели собеседование на эту должность, и сказал при этом несколько интересных вещей. Футбольный директор узнал, готово ли руководство рассмотреть Моуринью на «конкурсе красоты», хотя и сам Бегиристайн был почти уверен в том, что Гвардиола идеально подходил на эту должность.
Ингла и Сориано завершают эту историю. «Первое обсуждение Моуринью руководством состоялось в декабре 2007 года, – начал Сориано. – Оставить Райкарда тренером было ошибкой, поэтому к декабрю Моуринью очень сильно проталкивали на эту должность. Он был успешным тренером, знал «Барселону» и понимал то, за что собирался взяться. Он укрепился в списке кандидатов, хотя и не возглавлял его».
Ингла подтвердил, что проигрыш «Мадриду» в «Эль-Класико» в декабре поменял настроение руководства. «К январю 2008 года у Франклина возникли серьезные проблемы, – сказал вице-президент. – На нас сильно давил агент Моуринью, чтобы мы рассмотрели его кандидатуру и поговорили с ним, агент говорил: «Он знает клуб… присмотритесь к нему, он готов… он понимает стиль игры… он хочет встретиться с вами». Он постоянно уговаривал нас.
Важно было принять или отклонить встречу на основе ясных критериев. Чики признал, что Моуринью точно сможет играть по схеме 4–3–3. Он часто применял ее в «Челси», хотя и с более физическим уклоном, но, вероятно, он подходил для тех игроков, которые были в «Барсе». Если не обращать внимания на его характер и поведение, Чики считал, что его стоит посмотреть.
«Мы выбрали местом встречи Лиссабон, – рассказывал Бегиристайн, – потому что привезти Моуринью в Барселону [для беседы] было проблематично. Поэтому мы организовали конфиденциальную встречу в безопасном месте и провели беседу. Было очень важно уточнить технические моменты и узнать его мнение о том, как он собирался руководить клубом в футбольном смысле. А поскольку мы имели дело с брендом Моуринью, я знал, что мне нужно было встретиться с ним и с организационной точки зрения.
Для меня это было непросто, ведь, когда я боролся за пост президента «Барсы» в 2010 году, Лапорта использовал встречу с Моуринью против меня, что было, само по себе, жалкой и убогой попыткой, потому что я был там, потому что выполнял свою работу. Я должен был увидеть альтернативу.
Я должен был иметь возможность авторитетно сказать: [Юпп] Хайнкес не понимает «Барсу», [Гус] Хиддинк отличный тренер, но он уже староват, нам нужно увидеть [Лорана] Бланка, и Моуринью, и Пепа, и так далее. Я поехал посмотреть на Моуринью, потому что мне нужно было его узнать».
Их ждал потрясающий и решительный момент в истории развития современной «Барселоны», а также миланского «Интера» и мадридского «Реала».
Моуринью приготовил великолепную презентацию в программе PowerPoint, которая запомнилась обоим директорам. Он был уверен в себе и смог со стороны разобраться в том, какие ошибки были допущены и что привело к беде, в которую попал клуб. При прочих условиях этот материал, шоу и человек, который все это показывал, были бы настолько убедительны, что вопрос встал бы так: а не нанять ли его прямо сейчас?
Встреча проходила следующим образом: сначала Ингла и Бегиристайн встретились с Моуринью по отдельности, а затем поговорили втроем. И в этот момент начал проявляться бренд Мауриьно, который шокировал обоих испанцев.
Ингла подтверждает это:
«Был момент, когда я сказал ему: «Жозе, то, что нам в тебе не нравится, это – что ты слишком давишь на медиа. От тебя исходит слишком много агрессии. Тренер – это имидж клуба. Он говорит с представителями СМИ три раза в неделю по часу. Нельзя при этом везде зажигать костры, потому что это не в нашем стиле».
А он мне ответил: «Я знаю, но это мой стиль, и я не изменюсь». Он сказал мне: «Посмотрите на ван Гала. В «Барсе» он был грубым игроком и был успешен. Во второй раз он стал «мамочкой», поменял свой стиль и провалился».
Подытожить мои впечатления от визита к Моуринью можно так: он очень приятный, даже очаровательный, очень симпатичный. Я получил удовольствие от общения с ним, а когда к нам присоединился Чики, чтобы послушать его футбольные идеи, Моуринью снова стал играть первую скрипку. Он превосходно представлял себя, но не хотел прислушиваться».
«Больше чем клуб»? Бегиристайн боялся, что Моуринью думал, что это он больше, чем клуб.
И это сыграло ключевую роль. Ингле и Бегиристайну показалось, что Моуринью считал: раз «Барса» скатилась вниз, а директора не знали, как исправить положение – значит, это знал только он. Португалец не услышал предупредительного сигнала о том, что руководству не нравится его любовь к полемике. Он совершенно не понимал, кто из них сидел за пультом управления.