Явка составила всего 42,3%, однако нижний порог участия для этого референдума установлен не был. Плюс независимые и международные наблюдатели на референдуме не присутствовали. Однако президент правительства Каталонии Карлес Пучдемон уже на следующий день заявил: «В этот день надежды и страданий граждане Каталонии заслужили право на независимое государство в форме республики»{228}.
Со своей стороны, премьер-министр Испании Мариано Рахой назвал референдум «постановочной акцией», попыткой «шантажировать весь народ» и «издевательством над демократией»{229}.
Накал страстей между столицей Каталонии (Барселоной) и Мадридом усилился.
27 октября 2017 года в местном парламенте провозгласили независимость Каталонии, в ответ на что центральные власти Испании объявили о приостановлении действия автономии и вводе в регионе прямого правления.
Действия Мадрида привели к тому, что в Каталонии повсеместно возникали стычки с полицией, в результате которых более тысячи человек получили ранения и травмы различной степени тяжести.
По результатам волеизъявления народа, 10 октября была подписана декларация о независимости Каталонии, которая вступила в силу 27 октября 2017 года.
В тот же день правительство Испании с одобрения сената ввело прямое правление в автономии, распустив Женералитат и региональный парламент и объявив о проведении досрочных выборов в законодательный орган Каталонии. Несколько каталонских политиков, включая Карлеса Пучдемона, покинули Испанию (часть из них до сих пор находятся за границей, скрываясь от правосудия). А 31 октября, согласно решению Конституционного суда, Мадрид аннулировал декларацию о независимости.
Карлес Пучдемон выехал из страны в Бельгию, откуда призвал своих сограждан к мирному сопротивлению и продолжению борьбы за независимость. Он сдался бельгийской полиции, но был отпущен под подписку о невыезде.
Официальный представитель генеральной прокуратуры Испании объявил, что была начата процедура привлечения Пучдемона к уголовной ответственности по обвинению в мятеже, предусматривающем в качестве наказания до тридцати лет тюремного заключения. Пучдемон обратился к бельгийским властям с просьбой о предоставлении политического убежища. Европарламент лишил Карлеса Пучдемона депутатской неприкосновенности.
Карлес Пучдемон. 2017
24 сентября 2021 года Пучдемон был задержан на итальянском острове Сардиния. Суд Италии решил отпустить его из-под стражи, но он не должен был покидать остров. Мадрид продолжил добиваться экстрадиции политика, а его сторонники обвинили испанские власти в политической травле. Глава Национальной ассамблеи Каталонии Элисенда Палузи, родившаяся в 1969 году в Барселоне, заявила: «Это очередное доказательство политического преследования сторонников движения независимости со стороны Мадрида. Власти одержимы целью вернуть Карлеса Пучдемона в страну»{230}.
14 октября 2019 года Верховный суд Испании вынес приговор в отношении двенадцати каталонских политиков, причастных к организации референдума о независимости 2017 года и к последующим событиям. С них были сняты обвинения в мятеже, но за подстрекательство и нецелевое расходование бюджетных средств бывший вице-президент Каталонии Ориол Жункерас был осужден на 13 лет тюрьмы. Бывший министр иностранных дел региона Рауль Ромева-и-Руэда получил 12-летний срок. Также по 12 лет получили советники правительства Каталонии Жорди Туруль и Долорс Басса. Председатель каталонского парламента Карме Форкадель получила 11,5 года тюрьмы, министр внутренних дел Жоаким Форн и министр развития территорий Жозеп Руль – по 10,5 года. Общественные лидеры Жорди Куишар и Жорди Санчес были приговорены к девяти годам, остальные – к штрафам и запретам занимать государственные должности за неподчинение.
Понятно, что тюремное заключение не было жестким. Например, Жоаким Форн имел право бесплатно оказывать юридические услуги. Так он провел в тюрьме 841 день, после чего ему дали право на пять дней в неделю (с понедельника по пятницу) покидать стены пенитенциарного учреждения, возвращаясь туда лишь на ночь. Остальным заключенным тоже дали возможность временно выходить из тюрьмы. Карме Форкадель и Долорс Басса получили право выходить из тюрьмы на три дня в неделю, чтобы заботиться о своих матерях.
В городах Каталонии начались массовые протесты. Сторонники независимости проводили митинги, блокировали автодороги, железнодорожные пути, в аэропорту Барселоны произошли столкновения с полицией.
15 октября 2019 года в Барселоне в протестах приняли участие 40 000 человек. Митингующие забрасывали полицейских различными предметами, поджигали мусорные контейнеры, пытались прорваться к зданиям представительств испанского правительства. Полиция применила пластиковые пули, 74 человека получили ранения.
18 октября в Каталонии началась всеобщая забастовка протеста. Сотни тысяч человек собрались в центре Барселоны, почти все дороги в центре города были перекрыты. В ходе столкновений Каталонии пострадали свыше 500 человек, в том числе 200 представителей полиции.
Каталонский референдум широко критиковался в средствах массовой информации, а международные наблюдатели отметили, что референдум прошел с игнорированием международных стандартов. Но при этом наблюдатели осудили и чрезмерное насилие со стороны испанской полиции.
А что же Евросоюз? Он отнесся к вольнодумству каталонцев, можно сказать, философски, отметив, что в случае их отделения республика обязана будет выплатить 1/5 испанского государственного долга, что составляет порядка 200 миллиардов евро. Помимо этого, было сказано, что Каталония не сможет автоматически войти в Евросоюз, что значительно усложнит товарообмен и деловое сотрудничество с другими европейскими странами.
Политические аналитики рассудили так: выход Каталонии из состава Испании реален, но Испания, по их мнению, почти ничего не потеряет, а Каталония потеряет очень многое. Прежде всего, из-за того, что на внутреннем рынке Испании реализуется почти 90 % товаров, произведенных в Каталонии. Также, из-за экономического спада, возможен и значительный ущерб туристической сфере Каталонии, поскольку стоимость товаров и услуг стремительно поползет вверх, отпугивая гостей из других европейских стран. По этой причине крупный бизнес Каталонии никогда не одобрял радикальный сепаратизм.
Что же касается НАТО и ООН, то эти влиятельные организации также холодно отнеслись к желаниям каталонцев. Независимость не поддержала ни одна из развитых стран.
Новоявленному государству стали грозить не только экономической, но и политической изоляцией. Глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу «предупредил, что после отделения Каталония не сможет автоматически стать членом ЕС. Ей надо будет пройти многоступенчатую процедуру интеграции. Кроме того, для присоединения к Евросоюзу надо будет заручиться поддержкой всех его членов, в том числе Испании, имеющей право вето»{231}.
Чего же все-таки добиваются в Барселоне? И что движет каталонцами?
Жозе Мануэл Баррозу. 2006
Скорее всего, ими движет так называемый «эффект домино», то есть успехи этносепаратизма в Шотландии и Квебеке, распад полиэтничных федераций (СССР, Югославии, Чехословакии). Сейчас Каталония получает значительные субсидии напрямую от Евросоюза в обход испанского государства, и в Испании исторически сложилась «множественная идентичность населения»{232}.
Этническое самосознание – это, конечно, хорошо. Никто не спорит. Но в Каталонии «важную часть идеологем сепаратизма составляет мифотворчество, искусственное конструирование „древней суверенной нации“ при отторжении тех реальных традиций, которые объединяют полиэтничный регион с Испанией»{233}.
А реальность такова: на самом деле итоги опросов показывают, что региональная идентичность преобладает над этнической. В частности, в начале 1990-х чувствовали себя каталонцами 74% жителей автономного сообщества, а пользовались каталанским языком – 95%. А сейчас из 7,5 миллиона жителей автономии лишь 65% являются этническими каталонцами, говорящими на своем языке. То есть критерий принадлежности к сообществу – это факт личного выбора каталонской идентичности{234}.
«Лингвистические каталонцы» проживают также на Балеарских островах, в автономном сообществе Валенсия, а также на юге Франции, но «претензии на „воссоединение нации“ не находят поддержки в общественном мнении этих местностей»{235}.
К сожалению, проблема уже давно заключается в том, что Мадрид и Барселона не готовы договариваться.
Исследователь каталонского сепаратизма А.В. Баранов делает следующий вывод:
«Ресурсы сепаратистского движения в Каталонии 1990-2000-х годов состоят, прежде всего, в повышенном экономическом потенциале автономного сообщества и транснациональном финансировании региона Европейским Союзом. В социальном аспекте каталонское общество обладает прочной внутренней интегрированностью, высокоразвитой идентичностью на территориальной (в большей мере, чем этнолингвистической) основе. Политические ресурсы радикализации движения – институциональный дизайн каталонской автономии (Статут в редакции 2006 года), обособленная от общеиспанской партийная система, преобладание сепаратистских партий в парламенте региона. Можно выделить три этапа развития стратегий движения за 1990-2000-е годы. На первом этапе (1990–1998 годы) преобладали цели умеренного регионализма в рамках унитарного государства, этнокультурные лозунги. На втором этапе (1998–2005 годы) совершается переход к федералистским целям и давлению на центральное правительство. Третий этап (с 2006 года по настоящее врем