– Умереть сегодня – страшно, мэм. – Сержант утвердительно кивнул. – Умереть когда-нибудь потом – вполне нормально. Это естественно для любого человека.
Половина зала засмеялась. Несколько человек зааплодировали.
– Как вы себя чувствуете? – вдогонку бросила дама. – Что скажете об американской системе здравоохранения?
– Спасибо, что спросили, мэм. Вы первая, кто догадался это сделать. Думаю, что через пару недель мы полностью восстановимся. Не скажу за всю систему здравоохранения, но врачи и прочий медицинский персонал на этом авианосце работают четко и профессионально. Мы им крайне признательны.
– Лео Пирс, NBC! – Вскочил субъект, похожий на ковбоя. – Первая крупная радиовещательная сеть Соединенных Штатов!
Видимо, в этой стране считалось нормой на каждом шагу рекламировать себя и свою компанию.
– Не вы первый и не вы последний, мистер Затулин. Истории известно множество примеров, когда люди попадали в бедственное положение и долгое время оставались без еды и питья, не имели возможности получить помощь. В горах, на море, в пустыне, под землей. Почему же именно ваш случай создает такой ажиотаж? Это очевидно. Во всех упомянутых историях кто-то плохо кончал. Кого-то съели, кого-то убили. Люди ссорились, грызлись, сходили с ума, кончали жизнь самоубийством. В вашем коллективе ничего подобного не было. Или мы ошибаемся?
– Не было, – улыбнулся Ахмет.
– Вы можете это как-то прокомментировать?
– Ну, давай, Ахмет, – вздохнул Филипп. – Жги их сердца глаголом.
– В этом нет ничего необычного, господин Лео Пирс. – Ахмет пожал плечами. – В нашей стране превыше всего ценятся дружба, выручка и взаимопомощь. Мы заботились друг о друге, поровну делили продукты, воду и обязанности. Шутили, рассказывали веселые истории, играли, безуспешно удили рыбу – в общем, делали все, что могло отвлечь от нашего бедственного положения. Повторяю, мистер, мы не видим в этом ничего чрезвычайного. В нашей стране человек человеку друг, товарищ…
– И брат, – уловив паузу в речи командира, подсказал Филипп.
Кларисса прикусила губу и украдкой показала ему кулак.
– И брат, – согласился Ахмет. – Признайтесь, господа, вы просто ничего не знаете о нашей стране, живете под властью стереотипов и застывших догм.
– Но вашу страну боится весь мир! – выкрикнул кто-то из дальних рядов.
– Посмотрите на нас внимательно. – Ахмет добродушно улыбнулся. – Мы похожи на зверей?
Часть зала смеялась, кто-то аплодировал, кто-то возмущался. Лихорадочно работали кинокамеры, магнитные бобины записывали звук.
– У вас же все запрещено! – снова выкрикивал недовольный журналист. – Вы живете в тоталитарном государстве! Вас Ленин уничтожал, потом Сталин.
– Слушай! – встрепенулся Филипп. – А давай им напомним, что брошенный кирзовый сапог сохраняет убойную силу на протяжении всего полета?
Кларисса засмеялась, впрочем, быстро справилась с собой и обрела чопорный вид.
– У вас же все держится на честном слове! – надрывался истеричный тип.
– Ну, честное слово у нас крепкое, – уверил Ахмет, чем вызвал новое удовольствие зала. – Господин увлекся, забыл, что хотел сказать. Создается впечатление, что он имеет в виду другую страну. Господа, зачем нам заниматься взаимными оскорблениями? Ведь мы не вспоминаем Ку-клукс-клан, «охоту на ведьм», преследования коммунистов, разгоны мирных демонстраций, сотни тысяч жертв в Хиросиме и Нагасаки, несчастную Корею. Этот список, уверяю вас, можно продолжать. – При этих словах одобрительно загудел Серега. – Мы собрались по другому поводу, нет?
– Прошу простить нашего коллегу, мистер Затулин! – вскинул руку усатый репортер где-то слева. – Просто его укачало во время полета на вертолете. Дэн Ващовски, информационно-новостное агентство «Ассошиэйтед Пресс». Какие отношения у вас в коллективе?
– Дружеские.
– Вы командир подразделения?
– Простите, на этот вопрос ответить не могу.
– Мы слышали, что вы едва не пострадали от действий акул, когда пытались поймать одну из них. На вас напали китайские браконьеры, и вам пришлось принять бой. Вы едва не познакомились с рыбой-фугу. Можете осветить эти темы подробнее?
Означенные темы Ахмет освещал с большим удовольствием и даже кое-что преувеличил для красного словца. Федорчук и Серега одобрительно гудели. Аудитория внимала. Никто не умничал и не пытался перебить. Рассказ закончился аплодисментами.
– Но вы же дружите с Китаем! – выкрикнул кто-то. – Почему вы со своими сцепились?
– Со своими? – удивился Ахмет. – Вот так новость, господин хороший. Это как если бы американская полиция кинулась дружить с уголовным миром – ведь тоже все свои, нет?
Кларисса переводила, еле сдерживая смех. Зал грохнул. Определенная часть публики – так называемые нормальные люди – получала удовольствие от происходящего.
– Газета «Вашингтон пост», Джон Гарднер. Перед затоплением баржи в кубрике нашли зачитанную до дыр книгу – «Мартин Иден» Джека Лондона. Остальные, как уверялось, были обгрызены или съедены. Почему вы сохранили именно эту книгу? Потому что ее написал американский автор?
– Потому что эту книгу нужно было сдать в библиотеку. Мы до последнего надеялись, что когда-нибудь сможем это сделать. Остальные книги были личной собственностью команды.
– Я не понимаю.
– Простите, более внятно объяснить не могу.
– Газета «Таймс»! Том Шеридан! Люди в Советском Союзе не избалованы жизнью и комфортом. Вам понравилось на американском корабле?
– Да, здесь нормально. Я не улавливаю суть вашей мысли, господин Шеридан. В Советском Союзе достойная жизнь. Люди созидают, получают хорошую зарплату, имеют социальные льготы. Мы проживаем в отдельных квартирах в современных городах, имеем все необходимое для достойного существования – личные машины, бытовую технику. Летом выезжаем на отдых в Крым или на Черноморское побережье Кавказа. В стране бесплатная медицина и образование. В этом зале есть люди, сомневающиеся в авторитете советской науки?
– Ты забыл сказать, что Великая Октябрьская революция навеки освободила народ от цепей эксплуататоров, – зашипел Полонский.
– Прокомментируйте расхожую фразу: «Выживают не сильные, а хитрые».
– Неужели? – удивился Ахмет. – Выживают, насколько я знаю, дружные. Впрочем, в вашем мире возможно и иное.
Снова смех, аплодисменты.
– «Гардиан», Эдди Макинтайр! Во Второй мировой войне наши страны были союзниками. Но есть хорошая поговорка: «Если крокодил съел вашего врага, это не значит, что он стал вашим другом». Настоящее время это подтверждает. Сейчас идет последний год президентства Дуайта Эйзенхауэра, в разгаре так называемая холодная война. Советский Союз рассчитывает ее выиграть?
– Как странно, – удивился Ахмет. – Мы для этого сюда собрались – выслушать мнение советского сержанта? Насколько я знаю, Советский Союз никогда не был инициатором так называемой холодной войны и гонки вооружений.
– Вы уверены, что Советский Союз никогда не развалится, не падет под натиском вооруженных сил другого государства?
– Это не ко мне, – улыбнулся Ахмет. – Вам лучше спросить у французов, посетивших Москву в тысяча восемьсот двенадцатом году. Или у Антанты, кратковременно гостившей в нашей стране. Или у немцев, выезжавших в сорок первом в Подмосковье.
– Келли Холмс, «Файнэншл таймс»! Почему молчат ваши товарищи?
– Вы имеете в виду, умеют ли они разговаривать? – Ахмет засмеялся, а вместе с ним и половина зала.
– О нет, только не это, – пробормотал Серега. – Уж я им расскажу про фундаментальные западные ценности.
– Мои товарищи скромные, – объяснил Ахмет, покосившись на бледнеющего Федорчука. – Вы можете с ними поговорить, никто не запрещает, но не думаю, что они расскажут вам что-то новое.
– Вы не хотите остаться в Америке?
– Нет.
– Это окончательное решение?
– Да.
– Можете объяснить причину?
– Причину? – изумился Ахмет. – А вы можете объяснить причину, почему не хотите переехать в Австралию? Или, скажем, в Чили? Осмелюсь предположить, что вы любите свою страну и поэтому не желаете менять ее на другую. Так же и с нами. Мы граждане своей страны, мы ее любим, она – нас.
– Но ваша страна не больно-то усердствовала в ваших поисках!
– Уверен, что это не так.
– Ну все, господа, достаточно на сегодня, – сказала в микрофон Кларисса. – Вы видите, что наши гости устали. Они еще больны, не прошли полный курс реабилитации. Достаточно, господа! – Она повысила голос в ответ на возмущенные выкрики и лес взметнувшихся рук. – Следующая пресс-конференция состоится в Сан-Франциско, куда послезавтра прибудет судно. Господа, на первый раз вы получили достаточно информации, не надо лезть на стол! Вы же не хотите, чтобы морские пехотинцы применили к вам силу?
– Фу!.. – облегченно выдохнул Полонский. – Уложились в норматив.
В коридоре Ахмет прислонился к стене. Его трясло, пот катился градом. Он испытывал неимоверное напряжение – куда там пятьдесят суток на какой-то барже! Друзья хихикали, что-то говорили, теребили его за плечи.
– Все в порядке, ребята, вы справились, – ворковала возбужденная переводчица. – Ахмет, вы молодец, вели себя замечательно, я под впечатлением!.. Все, пойдемте отсюда, хватит. Ситуация под контролем, морские пехотинцы не пропустят этих шакалов пера в вашу палату.
Однако вечером нелегкие испытания продолжались. Советских военнослужащих пригласили в отдельную каюту, где с ними в кулуарной обстановке провели беседу двое сдержанных господ в штатском. Переводчицу не позвали. Господа не являлись членами команды авианосца, видимо, прибыли на вертолете вместе с журналистами. Одного из них звали Том, второго – Джерри. Во всяком случае, так они представились. Господа имели маловыразительную внешность, эмоции совершенно не читались на их лицах. Они отрекомендовались работниками одной из правительственных организаций, но никаких документов не предъявили. Русским языком оба владели очень неплохо, но их иностранное происхождение выдавал акцент.