Когда меня в отдельный кабинет провожает личная охрана, это здесь воспринимается… ну, в целом, нормально. Новое место, новые люди… Хотя, такая охрана мне по статусу и не положена. Уверен, что узнай об этом моё руководство, только губы скривило в презрительной усмешке — испугался афганский герой?
Ну и черт с ними!
Могу я пригласить с собою перекусить старшего группы сопровождения? Хоть и не положено, но могу. И ещё пару-тройку (нет, тройку много…) человек — просто воды попить?
И поэтому в кабинет мы вваливаемся втроем. Я, мастер-сержант и невысокого роста солдат. Мартинес — наш взводный «тесла». Так его прозвали за неистребимую любовь ко всякой электронике. Улучив свободный момент, он с наслаждением копается в потрохах какого-нибудь очередного электронного «чуда». Собирается пойти работать инженером — вот и практикуется. У нас он возглавляет отделение связистов и дело свое знает великолепно.
И не только свое, как я недавно выяснил.
Усевшись за стол, он тотчас же вытаскивает из рюкзачка серый пластиковый контейнер и щелкает замками. Тускло загорается зеленым цветом панель прибора. Ловкие руки Мартинеса нажимают какие-то кнопки, крутят ручки…
Есть!
Он утвердительно кивает.
Исподлобья оглядывает комнату и кивает на вентиляционные решетки — там!
Вопросительно наклоняю голову и незаметно показываю специалисту один палец.
Снова кивок — источник утечки здесь один.
Ну да, какой смысл дублировать — комната-то совсем небольшая, тут и одного микрофона хватит за глаза.
Так, дорогая наша хозяюшка, у нас уже есть к тебе некоторые вопросы… и совсем не те, которые ты ожидаешь от нас услышать.
Защелкнув замки, солдат убирает контейнер в рюкзак. Крамер щелкает пальцами, и в кабинет заглядывает ещё один солдат, стоявший все это время снаружи. Мало ли… вот вломится сюда ненароком кто-нибудь нежелательный, а у нас тут спецаппаратура проверки на столе вместо выпивки и закуски. Нет, нам-то ничего, понятное дело, не скажут — ну так это и не самое страшное в данном случае. А наша очаровательная девушка Алла — вот, как раз, ей-то про такие вещи знать совсем не обязательно! Я бы даже больше сказал — нежелательно!
— «Чарли-2», я «Браво-1»! — нажимает тангенту передатчика Крамер.
— Здесь «Чарли-2»! — откликается радиостанция.
— «Чарли-1» с сопровождением — выходит!
— Принято, «Чарли-1» с сопровождением. Встречаем.
Теперь надо незаметно вернуть на базу эти хитроумные штучки — и все в порядке.
Не спорю, подобную операцию вполне возможно было бы провести и официально — просто доложив свои сомнения руководству базы. Но вот грызет меня тонкий червячок сомнения… а ведь мы ничего тут могли и не обнаружить в данном случае!
Паранойя, скажет кто-нибудь?
Возможно… но ведь отчего-то же погибли здесь мои предшественники? Можно по-разному воспринимать происходящее. Но вот снайпер (точнее, два…) на аэродроме — это уже не нелепая случайность!
И поэтому я никому и ничего не говорю. Кроме Крамера — мы с ним в одной лодке сидим.
Стукает дверь — она тут по-старинке, деревянная. Не из какой-нибудь фанеры и шпона, как можно было бы ожидать, а из тяжелых толстых досок. Войдя в комнату, мы специально не стали ее прикрывать, чтобы заранее расслышать шаги подходящего к нам официанта, а вот теперь, когда все наши «хитрые» дела закончены, можно спокойно расслабиться. Ну, относительно спокойно, разумеется. Пусть стоял на входе часовой, но… не стоит вызывать подозрений своими странными действиями. Убрать аппаратуру в контейнер — полминуты, на такое время пост мог задержать в коридоре кого угодно, не вызывая никаких вопросов. А касаемо официанта, так мастер-сержант специально заказывал блюда позаковыристее, чтобы уменьшить вероятность того, что нам принесут их тотчас же.
И не ошибся.
Вошедший дюжий парень, совсем на официанта не похожий, тем не менее аккуратно и грамотно сервирует стол. Наклоняет голову в вежливом полупоклоне и исчезает за дверью. Спешить нам особо некуда и мы отдаём должное кухне — весьма, кстати, неплохой!
Полчаса проходит практически в тишине, мы между собой почти не общаемся.
Суп, очень даже достойный, жареное мясо с овощами и в меру прожаренная картошка — неплохое дополнение к стандартным блюдам нашей столовой на базе. Да и цены здесь — совсем, по нашим меркам, разумеется, смешные. Догадываюсь, что позволить себе тут обедать каждый день может далеко не каждый местный житель — ну, так это и не мои проблемы.
Закончив обедать, Крамер встает из-за стола. Теперь, если я все правильно понял из рассказов его и моего предшественника, можно ожидать и появления хозяйки — она никогда не разговаривала с Каллиадисом при посторонних. Здоровалась, шутила и принимала знаки внимания — и точка. Все разговоры — только наедине.
За Крамером прикрывается дверь. Всё, теперь мой сольный выход.
Ах, Алла, Алла…
Симпатичная, даже можно сказать, что по-особенному яркая и красивая, девушка эта теперь уже не вызывала в моей душе никаких положительных откликов. Чей она агент?
Да и агент ли? С такими задатками она тянет уже на резидента!
— Джон? Вы позволите?
Только помяни черта — а он уж тут как тут! Так когда-то говаривала моя бабушка.
А я-то хорош!
Как она дверь открыла? Так, чтобы петли не скрипели? Мы несколько раз эту тяжеленную дверь туда-сюда ворочали — скрипела постоянно! А тут…
— Ну, я же хозяйка этого места? Вот и двери у меня не скрипят…
Она, случаем, мысли не читает?
— Это ещё Майк в свое время заметил. Но я в этом доме с самого начала — вот и привыкла.
— Да вы присаживайтесь! — делаю приглашающий жест. — Ваша работа может и немного обождать, ведь так?
— Как и ваша, Джон. Вы же не на службе?
— В настоящий момент — нет. Майк много про вас говорил, убеждал, что я должен с вами непременно познакомиться. Глядя на вас, я его теперь хорошо понимаю!
— Вы мне льстите, Джон… Я совершенно обыкновенная женщина, вот только работаю за двоих мужиков… а так иногда хочется быть обычной бабой!
А не врет — она сейчас вполне искренне говорит!
Разговор… он пошел как-то странно, я никак не мог уловить его основную нить. Внутри себя мне очень хорошо было понятно, что никаких причин изливать столь откровенно свою душу у Аллы быть попросту не могло. Я не был для неё близким человеком, да мы и увиделись-то впервые только сегодня! И тем не менее, она совершенно по-домашнему рассказывала мне о совершенно интимных вещах и переживаниях. Наши психологи сказали бы, что это синдром «вагонного попутчика». Возможно, они в чем-то и были бы правы, но… я чувствовал — здесь что-то совсем другое. Может ли быть так, что мой предшественник был для неё таким человеком? И вот сейчас она, совершенно автоматически, воспринимает меня как него?
Сомневаюсь.
— Вы ведь не оставите одинокую и беззащитную женщину без поддержки, Джон?
Я чуть было не ляпнул — да!
Одинокую?
Ну, допустим.
Беззащитную?
Хозяйку ресторана, куда запросто заходят самые влиятельные атаманы? Не пробуя, однако, наложить тяжелую лапу на это прибыльное место?
Я не настолько наивен!
— Мы всегда будем добрыми друзьями, Алла! Ведь мы друзья, не правда ли?
Вот так!
Разговор на мгновение прервался — такого ответа она не ожидала. А ведь внешне все выглядело вполне ожидаемо — недалёкий майор, казалось, уже совсем «поплыл». Ага! Да попробовали бы вы с афганскими старейшинами с моё поговорить! И убедить их в своей правоте! Тут, джентльмены, нужно что-то существенно более внушительное, нежели красивая фигура и миловидное лицо! На такой мякине меня не провести!
Червоненко внимательно на меня смотрит. Усмехается и наливает в стаканы немного водки — бутылку она принесла с собой.
— Ну, что ж, Джон! За дружбу!
Ставлю пустой стакан на стол.
Алла ещё не допила свой, вертит в руках.
— Душновато здесь…
И она нажимает какие-то кнопки на пульте.
Резко взвыл кондиционер! Но притих, чуть сбавив обороты. Всё равно, тонкий ноющий звук повисает в воздухе. Он неприятно щекочет мои барабанные перепонки.
— Это ненадолго, — кивает Алла. — Сейчас воздух малость посвежеет, тогда и включим другой режим работы. Техника у нас не самая современная, увы…
Ну что, Китай… он тоже бывает разный.
— И что же вы хотели у меня спросить, Джон?
Не понял?!
Она, чуть заметно, уголками губ, усмехается и коротко кивает вверх — на вентиляционные решетки…
Что ж, приятно иметь дело с умным собеседником!
— Скажите, Алла… я вот тут услышал любопытное имя — Серый. Кто это такой, вы, случаем, не знаете?
Я сижу вполоборота к столу и рассматриваю своих собеседников. Равнодушный спросонья ко всему Панас неторопливо цедит из стакана коньяк. Атаман Григорий — тот, что «держит» рыболовецкий порт, более напряжен, на скулах вздулись желваки. Оно и понятно — Панас тут не более, чем сторона, предоставившая площадку для переговоров. И гарантирующая то, что все пришедшие сюда, покинут здание своим ходом, целые и невредимые. Вот Григорию хуже — происшествие приключилось на «его» территории. Теперь именно ему предстоит нелегкая задача как-то утрясти интересы противоположных сторон. А, учитывая, что тут пролилась кровь…
8
Нас подняли рано утром — ревун боевой тревоги выбросил меня из койки. По привычке, я цапнул со стула бронежилет и лихорадочно стал застегивать не себе его «липучки».
— Офицерам категории «А», «Б» и «Д» прибыть в центр боевого управления! — каркнул динамик на стене — и я окончательно проснулся.
Это не Афганистан, по базе не ведут огонь минометчики, и ракеты не взрываются среди жилых модулей. Нет необходимости выскакивать в окно в одних трусах и бронежилете на голое тело.
Уже не так торопясь, я одеваюсь, проверяю форму и выхожу в коридор. Бронежилет так и остается висеть на спинке стула, нет необходимости вызывать усмешки сослуживцев — по нам никто не стреляет.