Он меня спас. Всех нас и не один раз. Провел через блокпосты, не дал снайперам Феллона меня убрать, и тем самым обеспечил успешность нашей эвакуации на базу. Всё, что зависело от него, он сделал. Если мы как-то лопухнёмся далее, его вины в этом нет. И, как минимум, Игорь вправе рассчитывать на ответную откровенность.
— Вот оно, значит, как… — присаживается рядом проводник. — Вот какие делишки крутят тут твои начальнички.
И что я должен ему ответить? Защищать свою страну, как я клялся? Так на неё здесь никто не нападает. А темные делишки отдельных офицеров — это их вина, страна тут ни при чём!
— Ну… у нас тоже не без греха…
— А какую роль тут играют ваши башни связи, майор?
Голос моего провожатого сух и деловит. Отблеск дальней зарницы на секунду пробегает по его лицу, рукам… и отражается на пистолетном глушителе.
Направленном в мою сторону, между прочим!
— А они-то здесь с какого боку? — совершенно по-русски удивляюсь я.
— Ты, майор, неплохо по-нашему рубишь. Учился где?
— Так дома и учился. Ещё деды мои тут жили где-то… — неопределённо машу рукой в пространство.
— Надо же… — качает головою мой собеседник. — А я вот издалека, отсель и не видать вовсе. А вот попал, да и кручусь тут уже какой год.
— Бывает…
Я совершенно вымотан, нет сил даже ногою двинуть. Зевс собирается стрелять? Ну и пусть… хуже, всё равно уже некуда. Если уже и свои хотят моей смерти… Вот, значит, чего коснулся Каллиадис! За это и погиб. Да и мне уже не улететь отсюда никуда. Да, один снайпер убит, так остался где-то и второй.
— Это ваш контрразведчик мутит воду?
Откуда он знает? Впрочем, теперь уже и на это наплевать.
— Да, это майор Феллон.
— Понятно.
Тихо жужжит телефон.
— Трубку возьми, Джон. Это, надо думать, твои парни приехали.
Холодный пластик скользнул в руку.
— Нефедофф.
— Сэр, мы на подходе! Встречайте нас!
Поднимаю глаза на Игоря — он уже на ногах, за спину закинут «Винторез».
— Спускайся, я подстрахую. Телефон отдай, тебе-то он теперь уже точно ни к чему.
Протягиваю ему трубку.
— И запомни — Алла проводила тебя до дверей и дальше не пошла. Усёк?
— Да, понял. До двери и дальше не пошла.
— Правильно, — кивает Зевс. — Дорогу к дому Марии найдешь сам?
Утвердительно киваю головой.
— С ней и рассчитывайся, лады?
— Хорошо.
— Если что — звони на этот номер. Трубку возьмет Мария, с ней можешь спокойно говорить.
Поднимаюсь на ноги, верчу в руках пистолет, прячу его за пояс. Протягиваю Игорю «Вальтер».
— Оставь себе, пригодится ещё, — делает он отрицательный жест.
Перекресток встретил меня пронзительным ветром, по земле метались пыльные струйки. Дождь на подходе? Вероятно…
По крышам домов мазнули лучи фар, рокот моторов вырвался из-за угла и затопил, казалось всю улицу. Машины и бронетранспортеры шли уступом, по стенам домов скакали лучи фар-искателей и тактических фонарей. Ко мне перла сила. Мощная и нерассуждающая, готовая всё снести на своём пути.
Оторвав с большим трудом свое тело от стены, делаю несколько шагов вперед. Будет ли Зевс стрелять?
Может, в принципе.
А зачем?
А для чего это нужно было Феллону? Я-то чем ему мешал? Или так уж необходимо было спрятать тело Мюнстера в куче прочих трупов?
Поднимаю левую руку.
Кажется мне или по спине и впрямь сейчас ползет чей-то внимательный взгляд?
Скрип тормозов!
— Внимание всем — рассредоточиться!
Кто-то подскакивает ко мне. Ничего не вижу, свет фар меня ослепляет.
— Сэр! С вами всё в порядке?
Хансен!
— Да, лейтенант.
— Сэр, скорее в машину!
За моей спиной щелкает дверь, надёжно отрезая от уличной пыли и шума.
— Лейтенант, дайте карту.
На колени ложится тактический планшет, делаю на нём отметку.
— Нам сюда.
— Есть, сэр!
— Принимаю команду на себя.
— Есть, сэр!
Взревев моторами, машины развернулись на месте. Выстраиваясь на ходу в боевой порядок, они рванулись в указанном мною направлении.
— Хансен.
— Да, сэр?
— Здесь, совсем рядом, стоит блокпост местных…
— Есть такой.
— Я не буду сильно возражать, если вы его тщательно проверите. Есть у меня такое подозрение, что они занимаются там какими-то темными делишками. Нет необходимости тормозить всю колонну, достаточно будет и пары автомашин.
— Непременно, сэр. В колонне девять автомобилей и два бронетранспортера, мы не сильно утратим свою боевую мощь.
— И я тоже так думаю, Питер. Да и не помешает им внушить должное уважение к нашей форме, совсем что-то эти парни здесь разболтались…
Так кто же мешал выслать нам на помощь такую колонну днём?
13
Я знаю, загрохочет бой,
И короли опять
Начнут меня наперебой
Из сказки вызволять.
Начнут меня наперебой
Из сказки вызволять,
Своей ручаюсь головой —
Мне каску примерять…
— Да, вы присаживайтесь, Джон! Расслабьтесь, ведь всё уже позади!
Подполковник сама любезность, и я вполне его понимаю. Вообще любое нападение на наших солдат — это чрезвычайное происшествие. А уж если при этом погибает ещё и один из старших офицеров базы — так и вовсе из ряда вон выходящий случай. Прилетит основательно всем — и Вершбоу тут на первых ролях. Командир отвечает за всё! И за всех! Как могло такое произойти — выяснять будет специальная комиссия. И она уже в пути, наши связисты не преминули уведомить меня о столь радостном событии. И возглавляет эту самую комиссию не кто иной, как генерал Роджерс — мой старый знакомый ещё по Афганистану. Он уже выразил желание переговорить со мною лично.
Понятное дело, это не осталось секретом — и вот тут всполошились многие. Подполковник, пользуясь своим старшинством, оказался первым, кто вызвал меня к себе. Даже контрразведчики, жаждавшие со мною переговорить в приватной обстановке вне всякой очереди, вынуждены были с тоскою провожать взглядом мою спину, когда я направлялся в сторону кабинета начальника базы. Обойдетесь, джентльмены… у меня к вам тоже накопился целый ворох неприятных вопросов. А пока — понервничайте… вертолет с генералом ожидается уже через три часа и времени у вас слишком мало. На что мало? Да на всё… Я тоже умею быть крайне злопамятным. И не надо опрометчиво полагать, господа, что ваша принадлежность к «рыцарям плаща и кинжала» гарантирует вам полную неприкосновенность. Вот и попробуйте это объяснить Роджерсу! А я похихикаю, наблюдая за вашими попытками объяснить необъяснимое!
А сейчас я сижу в уютном кресле, передо мною стоит бокал виски, любезно предложенный мне командиром. Но пока воздержимся, нехорошо предстать перед генералом, благоухая ароматами спиртного. Он, разумеется, поймёт, ведь и сам боевой офицер… но лучше повременить с этим делом. Поэтому я, чтобы не обижать подполковника, только слегка пригубил бокал.
— Мне ведь докладывать лично генералу, сэр…
— Понимаю, Джон… и ничуть не обижаюсь. Ваш виски будет вас тут ждать!
Вершбоу садится рядом, вертит в руках бокал. Но тоже почти не пьёт — и ему предстоит общение с генералом, да и не только с ним. Проверять, раз уж выпал такой случай, будут не только обстоятельства данного происшествия. Частым гребнем пройдут по всей базе. И, готов поспорить, что-нибудь обязательно раскопают! Так не бывает, чтобы прибывшая чрезвычайная комиссия не нашла каких-нибудь упущений. Что же они, выходит, просто так прокатались, впустую тратя деньги налогоплательщиков?
Я даже могу предположить, кому влетит первому.
Однозначно получит по заднице дежурный офицер — за неправильную оценку обстановки. Неслабо прилетит и связистам — не предусмотрели вариант организации резервной связи. И начальник охраны тоже не отвертится — не предусмотрел возможности аварийного прохода через линию заграждений.
Полагаю, что этой троицей приехавшие не удовольствуются, сожрут ещё кого-нибудь. За что? А… было бы желание. Причину-то они быстро организуют.
Кстати говоря, немалой неприятностью для них всех являться будет и тот факт, что эвакуационная колонна прошла весь маршрут без единой запинки и задержки. Ну, не считать же за таковую короткую остановку двух машин на блокпосту? Тем более, что оттуда наши ребята изъяли некоторое количество крайне любопытных вещей, которых, просто по определению, у боевиков быть не должно! Ибо данные медикаменты могут попасть к ним только одним путем — с базы. То есть, от нас. И сей неприятный факт тоже как-то придется объяснять. Не мне, понятное дело… на этот счет есть офицеры повыше рангом. Вот они-то с неослабевающим интересом выслушают доклад ответственных лиц. Дорого бы я дал, чтобы присутствовать при этом волнующем моменте! И ещё есть кое-что, но этот «сюрприз» я приберегу лично для себя. Пригодится… для разговора кое с кем…
А вот кто будет ходить в героях — так это мы!
Фергюссон уже подготовлен к срочной эвакуации в госпиталь, ждут только специальный санитарный вертолет. Лоу пока лежит в нашем медблоке, но, скорее всего, увезут и его тоже. Я уж постараюсь, распишу их подвиги максимально красочно и убедительно — пусть парни получат максимально возможную страховку. Они заслужили.
Что же до Крамера, то постараюсь пробить ему внеочередной отпуск для восстановления здоровья. Он, хоть и не ранен, всего лишь поцарапан во многих местах, но вполне заслужил месяц нормального отдыха где-нибудь у теплого моря. Бокал вина и красивая девчонка рядом — что ещё нужно солдату, чтобы поправить душевное равновесие?
Полагаю, что всех троих также представят и к наградам — и вполне справедливо! Намек на всё это подполковнику я уже сделал, и мои слова были выслушаны со вниманием. Всё, парни, большего вам сделать не могу.
Надо отдать должное Феллону, он проявил крайнее упорство в достижении своей цели — занял пост прямо у дверей командира базы. И, стоило только мне возникнуть в дверях, тотчас же вскочил с места.