У нас пять ручных пулеметов. Та ещё «метла», способная сильно усложнить беспрепятственный проход автомашин. Да, мы ничего не сделаем с броней, но вот грузовики и джипы — этим будет кисло!
Около меня кто-то поминает черта.
Оборачиваюсь.
Хофман, солдат из пополнения. Ковыляет, опираясь на винтовку.
— В чём дело, Хофман?
— Займу позицию у лестницы. Вы все будете заняты машинами, но кто-то же должен постеречь и ваши задницы? Ходить и стоять я не могу, но вот лежать — вполне способен. Посмотрю за тем, чтобы плохие парни не лезли к нам снизу… Ребята со мною согласились, сэр.
Замечаю, что ещё двое раненых, которые могут передвигаться самостоятельно, тоже подбираются к лестничному проему. Так, ну вот и подкрепление нашлось!
Похлопав солдата по плечу, отдаю ему свою фляжку с остатками виски — им сейчас нужнее.
Не было никаких команд, ракет и тому подобной чуши.
Просто среди домов как-то сразу показались фигуры боевиков. А на дороге заклубилась пыль — двинулась техника.
Значит, они решили бить сразу в двух направлениях — перебрасывать через овраг технику и атаковать пехотой блокпост. Попутно, проходя мимо нас, техника наверняка ещё и будет обстреливать наше здание.
— Огонь по готовности! Цели выбираем самостоятельно!
Первые очереди ударили всё же по пехоте — техника пока ещё не вошла в зону поражения. И это не сильно понравилось атакующим — они открыли огонь с ходу, хотя его эффективность в подобной ситуации была весьма сомнительна. Но бежать под пулями молча, ничего не делая в ответ — превыше человеческих сил. Вот и засверкали в наступающей цепи вспышки ответных выстрелов.
Меняю магазин, я ведь тоже неплохой стрелок и не просто так в окно гляжу! И противник уже имел шанс это ощутить на своей шкуре, одну группу нападающих удалось проредить почти наполовину. Но — жуткое дело, даже раненые, они продолжают ползти вперед и ведут огонь! Ну, да… «Синева», она ещё и не такие вещи творить способна. Особенно, если её принимать часто — тут вообще все, что угодно, произойти может. Правда, на умственных способностях это тоже отражается — и не в лучшую сторону. Стреляющие по зданию раненые боевики, ухитрились как-то подстрелить и парочку своих, до того момента вполне здоровых, товарищей. Понимаю теперь наших медиков, запретивших применение этой гадости в наших войсках.
Стена заходила ходуном — со стороны дороги по ней ударила зенитка. Двадцатитрехмиллиметровые снаряды не пробили пока ни одной сквозной дыры — но это именно пока. «ЗУ-23-2» вещь воистину жуткая, видел я, что творит в умелых руках эта пушка!
— Пулеметчики! — стараюсь я перекричать грохот стрельбы.
Трассы сразу трех пулеметов скрестились на автомашине — и это немедленно дало свой эффект! Оборвалась стрельба зенитки, автомашина вильнула в сторону. А в следующий миг откуда-то из развалин ударил гранатомет — и зловещая «колесница» превратилась в костер.
Парни Зевса ещё живы и огрызаются.
Задымилась БМД, раскорячившись поперёк дороги — кто-то умело всадил ей реактивную гранату в борт.
Я был прав — Игорь сдерживает технику!
Но толпа боевиков уже прорвалась через разрушенный во многих местах гранатами и подрывными зарядами забор. Причём, их напор был таков, что в ряде случаев они бросали эти заряды чуть ли не под ноги своим товарищам! Были раненые и погибшие — но это никого не останавливало!
— Огонь!
И винтовки с пулеметами бьют почти в упор. Свинцовый шквал в ответ стегает по амбразурам. Захлебывается один пулемет, кто-то кричит совсем рядом со мной.
Глухо рвутся растяжки, кто-то из нападающих уже проник в здание!
Подскакиваю к амбразурам тыльной стороны.
У двери внизу — свалка, боевики разбрасывают импровизированную баррикаду. Со стороны сарайчика Нормана ведётся непрерывный огонь, нападающие так и валятся на землю, но на это мало кто из штурмующих обращает внимание, их цель — проникнуть внутрь.
Зомби… настоящие зомби!
Выдергиваю из разгрузки гранату, кольцо долой — пошла!
Ещё одна…
В глаза летит пыль — по мне открывают огонь сразу из десятка стволов. Но амбразуры укреплены ещё и стальными щитами, стреляющие снизу бьют под очень острым углом — все пули бесполезно рикошетируют в стороны. Вот только пыль от крошащегося бетона закрывает мне обзор.
Ещё одна граната.
Внизу слышен торжествующий крик — баррикада пала! И тотчас же бабахают растяжки у дверей — в горячке никто из боевиков не смотрит под ноги. Да и толку-то с того? Заметишь или нет, а напор сзади всё равно внесёт тебя внутрь — прямо на разрыв.
— Лестницу держать!
Почти синхронно ударяют винтовки у лестничного проёма — кто-то уже рвётся вверх.
Что-то ухает вдалеке.
Оборачиваюсь — над перекрестком поднимается здоровенный огненный шар. Что-то там серьёзное рвануло! Мысленно пожелав успеха парням Зевса, бросаюсь к лестнице.
На моих глазах, прилетевшая откуда-то пуля ударяет чуть пониже обреза каски одного из солдат — он беззвучно валится вниз, в проём. Оттуда доносятся торжествующие вопли боевиков.
Подскакиваю к краю площадки и швыряю туда последнюю гранату. Крики радости тотчас же сменяются стонами раненых. Так-то вам! Порадуйтесь!
— Сэр! Отодвиньтесь! — это Хофман.
В руке у него странное оружие — к ручной гранате примотаны скотчем три гранаты для подствольника. Ну, да на такой дистанции они попросту не взведутся, а в этом варианте…
Звенит на полу сорванное кольцо — и связка улетает вниз.
Бам-м-м!
Даже пол, казалось, подпрыгнул — рвануло прямо под нами. И не слышно больше криков — никаких вообще. Некому кричать.
Показываю солдату большой палец — он улыбается мне в ответ.
Но, буквально через минуту, внизу опять слышен топот ног, хриплые выкрики.
Откладываю в сторону винтовку, здесь нужно другое оружие.
Бац!
И сноп картечи отбрасывает назад боевика, ухватившегося было руками за край площадки — нечем больше хвататься!
Бац!
Согнувшись в поясе, валится куда-то вниз ещё один.
Рядом бьет из винтовки Хофман, гильзы сверкающим веером разлетаются по сторонам.
Вынырнувшая снизу рука неторопливо кладет на площадку гранату «Ф-1» — и также неторопливо исчезает. Беззвучно отлетает в сторону рычаг…
Бац!
Из винтовки я бы не рискнул стрелять по гранате — вполне могла бы и рвануть! Но свинцовая картечь не может пробить толстостенный чугунный корпус — и граната улетает куда-то вниз. Громыхнувший следом разрыв подтверждает, что я не нанес гранате фатальных повреждений своим выстрелом.
— Здорово это у вас вышло, сэр!
Кто это?
Какой-то солдат из нового пополнения… не помню его имени.
— Все нормально! — поднимаю вверх большой палец.
Бац! Бац!
И ещё раз…
Ага, не по вкусу!
— Перезарядка!
Оттягиваюсь назад, пропуская вперед кого-то с пулеметом.
Почему здесь пулеметчик?!
— На перекрестке ад, сэр! — кричит он мне не оборачиваясь. — Всё горит, ничего не видно, непонятно куда стрелять!
Со звонким щелчком встаёт на место последний патрон. Можем воевать!
Приподнимаюсь над краем площадки.
А вот и новые гости!
Получи!
Бац!
Пол ударяет меня в ноги, окружающая обстановка сливается в непрерывную серо-дымчатую полосу…
Вода…
Капли падают мне на лицо, просачиваются под одежду…
Мокро!
Отфыркиваюсь и рывком пытаюсь встать.
Небо!
Синее и пронзительно-солнечное — ни облачка.
— Сэр?
Верчу головою по сторонам.
Крамер!
Закопченная морда, разодранный камуфляж — но на своих ногах!
— Сардж… что стряслось? Почему мы на улице? Где всё?
— На улице — потому, что бой закончен. Что-то выключилось… они стали стрелять во все стороны, потом отошли… Словом, сэр, их нет. Ушли.
— Они прорвались?
Вместо ответа мастер-сержант приподнимает меня так, чтобы я мог видеть окружающую обстановку.
Овражек горит.
Выбрасывая вверх клубы черного, какого-то маслянистого дыма. Горит и перекресток, дома, разбитые машины — вся земля.
— Что это, Джефф?
— А черт его знает, сэр! Эта фиговина ударила с той стороны — и всё сразу вспыхнуло. Как будто сам Сатана вывернул сюда свой адский котел. Бандиты бросились с дороги врассыпную, но мало кому удалось уйти…
Ага… В памяти всплывает название какой-то русской установки… «Пиноккио»? Нет… «Буратино»? А не один ли хрен, откровенно-то говоря?
— Связь?
— Нет, сэр. Ничего не работает — вообще вся электроника сдохла. Посмотрите вверх, сэр!
В небе нарезают круги наши «орлы».
— И что?
— Они так ходят уже минут десять — не уклоняясь ни на дюйм.
Всё ясно — спутниковый канал управления тоже выбит. Надо полагать, здесь мы тоже наблюдаем «ответную любезность» русских. Сейчас у беспилотников перестанут работать двигатели, они где-нибудь упадут… и не составит большого труда извлечь из обломков жесткие диски с записями.
Странное дело — и голова совсем не болит!
— Башни, Джефф?
— Не могу сказать точно, но, по-моему, им тоже каюк. Там что-то неслабо грохотало…
Опираясь рукою об землю, пытаюсь присесть.
— Потери, сардж?
— В живых остались вы, я, Хофман, Догертти и ещё трое парней — все ранены. Всем остальным так, увы, не повезло… По-моему, сэр, отсюда надо уносить ноги. Боезапаса немного, если только трофейным оружием воевать, тогда, конечно, да…
— И как ты собираешься это делать?
— Нам удалось найти относительно целый автомобиль… До базы он, во всяком случае, доковылять может.
Ну, что ж… формально приказ выполнен. Блокпост опасности более не подвергается, наличными силами его держать далее бессмысленно. «Орлами» мы управлять не можем, аппаратура связи наверняка уничтожена. Да и связи нет, как таковой.
— Сардж, а что там с управляющей аппаратурой?
— Могу взглянуть, сэр. Но мне отчего-то кажется, что она неработоспособна…
Мы обмениваемся понимающими взглядами. Крамер встает и подхватывает с земли дробовик.