— У меня везде есть глаза и уши, — сказал Ройд. — На «Летящем» нет места, где можно было бы от меня укрыться. А вижу ли я все? Нет, я смотрю не всегда. Я всего лишь человек, независимо от того, что думают обо мне твои коллеги. Мне нужен сон. Мониторы остаются включенными, но нет никого, кто бы на них смотрел. Я могу сосредоточиться только на одном-двух изображениях или разговорах одновременно. Я наблюдаю за всем, Кэроли, но не вижу всего.
— А зачем? — Д’Бранин налил себе новую чашку шоколада, с трудом сдерживая дрожь в руках.
— Я не обязан отвечать на этот вопрос. «Летящий сквозь ночь» — мой корабль.
Д’Бранин отпил шоколада, заморгал и кивнул.
— Ты меня огорчаешь, дружище. Не даешь мне выбора. Тэйл сказал, что за нами наблюдают, и, как я теперь вижу, был прав. Кроме того, он говорит, что мы в опасности, что здесь есть что-то чужое. Это ты?
Голограмма осталась тихой и неподвижной.
— Ты молчишь… Ох, Ройд, что мне делать? Я должен верить ему. Мы в опасности, и, может быть, именно ты угрожаешь нам, поэтому я должен отказаться от полета. Возвращайся на Авалон, Ройд. Таково мое решение.
Дух бледно улыбнулся.
— Так близко от цели, Кэроли? Мы вскоре выключим гиперпривод.
Из горла Д’Бранина вырвался тихий, печальный стон.
— Мои волкрины, — всхлипнул он. — Так близко… Как мне жаль, что я должен их покинуть… Но я не могу поступить иначе, не могу.
— Можешь, — сказал голос Ройда Эриса. — Верь мне, это все, о чем я прошу. Поверь, что я не таю ничего против вас. Тэйл Лесамер может говорить об опасности, но до сих пор ни с кем не случалось ничего плохого, правда?
— Да, — признал Д’Бранин. — Да, если не считать Элис, которая поранилась сегодня.
— Что? — Ройд забеспокоился, — Поранилась? Я этого не видел. Когда это случилось?
— О, довольно рано. Кажется, перед тем, как Тэйл начал кричать.
— Понимаю, — задумчиво произнес Ройд, потом добавил: — Я смотрел, как тренируется Меланта. Расскажи, как это случилось?
Д’Бранин рассказал.
— Послушай, Кэроли, поверь мне, и я дам тебе твоих вол-кринов. Успокой своих людей, убеди их, что я не представляю для вас опасности. И постарайся, чтобы Лесамер и дальше оставался спокойным, понимаешь? Это очень важно. Все дело именно в нем.
— Агата советует почти то же самое.
— Знаю, — сказал Ройд, — и полностью с ней согласен. Ты сделаешь, как я тебя прошу?
— Сам не знаю, — ответил Д’Бранин. — Ты не облегчаешь мою жизнь. Не пойму, что тут не в порядке, дружище. Может, скажешь мне больше?
Ройд Эрис не ответил. Его дух ждал.
— Ну, хорошо, — вздохнул наконец Кэроли. — Ты не хочешь говорить и все затрудняешь. Когда это будет, Ройд? Когда мы увидим моих волкринов?
— Скоро, — ответил Ройд, — Я выключу гиперпривод примерно через семьдесят часов.
— Семьдесят часов… это немного. Поворот назад уже ничего нам не даст. — Он облизал губы, поднял чашку и заметил, что она пуста. — Хорошо, летим дальше. Я сделаю, как ты просишь. Поверю тебе, прикажу давать Лесамеру наркотик и не скажу остальным, что ты за ними следишь. Этого хватит? Дай мне волкринов, я так долго ждал их!
— Знаю, — сказал Ройд. — Знаю.
Дух исчез, и Кэроли Д’Бранин остался один в темной кают-компании. Он попытался долить себе шоколада, но руки его так дрожали, что он облил пальцы и уронил чашку, ругаясь, удивляясь и страдая.
Следующий день был днем нарастающего напряжения и тысячи мелких раздражений. Линдрен и Дэннел устроили «личную» ссору, которую можно было слышать в половине корабля. Тройная стратегическая игра в кают-компании закончилась катастрофой после того, как Кристоферис обвинил Меланту Йхирл в обмане. Ломми Торн жаловалась на необычайные трудности во время попыток соединения своей системы с бортовыми компьютерами. Элис Нортвинд полдня сидела неподвижно в кают-компании, с угрюмой ненавистью разглядывая свой забинтованный палец. Агата Марий-Блек бродила по коридорам, жалуясь, что на корабле слишком жарко, что у нее болят суставы, что ей трудно дышать, что на корабле слишком холодно. Даже Кэроли Д’Бранин был угрюм и раздражен.
Только телепат производил впечатление довольного всем человека. По уши накачанный псионином-4, он был вялым и сонным, но, по крайней мере, не прятался по укромным уголкам.
Ройд Эрис не давал знать о себе ни голосом, ни голографической проекцией.
Не появился он и на обеде. Ученые были беспокойны, каждую секунду ожидая, что он материализуется на своем обычном месте и включится в разговор. Когда на стол подали чашки с шоколадом, чаем и кофе, они поняли, что ждут напрасно.
— Кажется, наш капитан очень занят, — заметила Меланта Йхирл, откидываясь вместе со стулом назад и вертя в руках бокал с бренди.
— Скоро будет выключен гиперпривод, — сказал Д’Бранин. — Наверняка в связи с этим у Ройда есть важные дела.
В душе он был раздражен отсутствием Ройда и гадал, следит ли он за ними.
Роян Кристоферис откашлялся.
— Поскольку все мы здесь, а его нет, возможно, самое время обсудить кое-какие вопросы. Меня мало волнует, что его не было на обеде, ведь он не ест. Это просто паршивая голограмма. Но почему все-таки он отсутствует? Возможно, это вполне естественно, но нам следует задуматься. Кэроли, У многих из нас возникают странные предчувствия, связанные с Ройдом Эрисом. Что ты вообще знаешь об этом таинственном человеке?
— Что я знаю, дружите? — Д’Бранин наполнил чашку густым горячим шоколадом и начал медленно пить, стараясь выиграть немного времени на обдумывание. — А что тут вообще можно знать?
— Ты наверняка заметил, — сухо сказала Линдрен, — что он никогда не присоединяется к нам в своем естественном обличье. Прежде чем ты нанял этот корабль, кто-нибудь говорил тебе о такой его привычке?
— Я тоже хотел бы получить ответ на этот вопрос, — сказал Дэннел, второй лингвист. — Авалон — оживленный порт, и через него проходит масса кораблей. Почему ты выбрал именно этот? Что тебе о нем говорили?
— Что мне о нем говорили? Признаться, немного. Я разговаривал с несколькими портовыми чиновниками и представителями чартерных компаний, но никто не сообщил о Ройде ничего конкретного. До сих пор он не использовал Авалон как порт приписки.
— Это довольно удобно, — сказала Линдрен.
— Это достаточно подозрительно, — добавил Дэннел.
— Откуда же он родом? — спросила Линдрен. — Дэннел и я слушали его очень внимательно. Он говорит хорошо, без заметного акцента и идиоматических выражений, которые могли бы выдать его происхождение.
— Порой его речь звучит несколько архаично, — вставил Дэннел, — и время от времени обороты, используемые им, вызывают у меня смутные ассоциации. Однако каждый раз другие. Вероятно, он много путешествовал.
— Блестящее наблюдение, — сказала Линдрен, похлопав его по руке. — Торговцам приходится путешествовать, дорогой. Для того они и обзаводятся кораблями.
Дэннел косо посмотрел на нее, но она продолжала:
— А если серьезно, ты что-нибудь о нем знаешь? Откуда взялся этот корабль?
— Понятия не имею, — признался Д’Бранин. — Мне никогда не приходило в голову спрашивать его.
Члены группы недоверчиво переглянулись.
— Тебе не приходило в голову спросить? — сказал Кристоферис. — Как же получилось, что ты выбрал именно этот корабль?
— Просто он был доступен. Административный совет утвердил проект и выделил мне персонал, однако ни один принадлежащий Академии корабль не был свободен. Были также бюджетные ограничения.
Агата Марий-Блек кисло рассмеялась.
— Тем из нас, кто еще сам не додумался: Д’Бранин просто хочет сказать, что Академия была восхищена его исследованиями в области ксеномифологии и обнаружением мифа о волкринах, но с гораздо меньшим энтузиазмом приняла план обнаружения их самих. Ему выделили немного средств, чтобы он был доволен и работал дальше, одновременно предполагая, что его экспедиция будет совершенно бесплодной. И людей ему дали таких, о которых никто на Авалоне не вспомнит, — Она посмотрела по сторонам. — Взгляните на себя. Никто из вас не работал с Д’Бранином на ранних стадиях исследований, но все мы были свободны, когда подбирали персонал для этого полета. К тому же никто из нас не является высококлассным ученым.
— Говори о себе, — сказала Меланта Йхирл, — Я вызвалась добровольно.
— Не буду спорить. Суть в том, что выбор «Летящего сквозь ночь» не такая уж загадка. Ты просто нанял самый дешевый корабль, который смог найти. Верно, Д’Бранин?
— Некоторые из свободных кораблей сразу отклонили мое предложение, даже не обдумав его, — сказан Д’Бранин. — Признаться, выглядело это несколько странно. Впрочем, многие капитаны испытывают почти суеверный страх перед выключением гиперпривода в межзвездном пространстве, не имея рядом ни одной планеты. Из тех, что принимали мое предложение, Ройд Эрис согласился на минимальную цену, а кроме того, мог отправиться немедленно.
— А нам просто необходимо было вылететь как можно скорее, — сказала Линдрен. — Иначе волкрины могли бы удрать. Ведь они летят через этот район галактики всего лишь десять тысяч лет.
Кое-кто засмеялся. Д’Бранин был явно смущен.
— Друзья, конечно, я мог отсрочить вылет. Признаться, я хотел поскорее встретиться с моими волкринами, увидеть их огромные корабли и задать им все те вопросы, которые так мучили меня, раскрыть их намерения и мотивы. Однако нужно признать, что опоздание не грозило нашей миссии. Хотя зачем ее откладывать? Ройд был бы для нас хорошим хозяином, он пилот высокого класса.
— Ты с ним встречался? — спросила Элис Нортвинд. — Ты видел его, когда обсуждал условия?
— Мы разговаривали много раз, но я был на Авалоне, а Ройд в корабле на орбите. Я видел только его лицо на экране.
— Это могло быть что угодно — проекция, компьютерная симуляция, — сказала Ломми Торн, — Я могу приказать компьютеру изобразить на твоем экране любое лицо, Кэроли.
— Никто и никогда не видел этого Ройда Эриса, — констатировал Кристоферис. — С самого начала он сделал из себя загадку.