Ириана нагнулась за тростью, подняла, отряхнула от пыли.
– Неплохо, господин Эстфол. – Она прикрепила трость у себя за седлом и села на гнедую. – Совсем неплохо.
Шаол спрятал улыбку. Его лицо пылало, и не только от солнца. Натянув поводья, он пустил Фарашу вниз по склону.
Оба неспешно достигли дорожки следов. Вокруг дрожал разогретый песком воздух.
Пустыня не была плоской. Они поднимались на холмы, спускались в ложбины. Приглушенные удары копыт, вздохи песка. Других звуков не было. Издали процессия напоминала длинную разноцветную змею. Чтобы путники не заблудились, время от времени глаз натыкался на гвардейцев. Те сидели на вспотевших лошадях, держа в руках длинные шесты с флагом хагана. Чуть ниже флага было прикреплено полотнище с изображением черной бегущей лошади. Живые указатели пути в оазис. Шаол посочувствовал беднягам, вынужденным из-за прихоти Хасары торчать на солнцепеке, но ничего не сказал.
Постепенно дюны превратились в плоскую песчаную равнину. Горизонт раздвинулся. А вдалеке, качаясь в солнечном мареве…
– Вот и наш лагерь. – Ириана указала на полосу сочной зелени.
Никаких признаков древнего полузасыпанного Города Мертвых, на котором, если верить утверждениям Хасары, возник оазис. Правда, с такого расстояния трудно было разглядеть подробности.
Белый наряд Ирианы был мокрым от пота, но она улыбалась. Наверное, и ей хотелось ненадолго вырваться из привычного мира. Подышать жарким воздухом пустыни.
Почувствовав на себе взгляд Шаола, она повернулась. Веснушки на ее лице стали еще заметнее – солнце постаралось. Кожа приобрела сверкающий коричневатый оттенок. Завитки волос обрамляли улыбающееся лицо.
Фараша дергала поводья, вздрагивая от нетерпения.
– В Рафтхоле у меня осталась астерионская лошадь, – сказал Шаол.
Ириана удивленно посмотрела на него. Он пожал плечами:
– Я бы не прочь проверить, сравнится ли с нею муникийская.
– Ты хочешь сказать… – Она наморщила лоб.
Ириана, конечно же, заметила, что отрезок пустыни между ними и оазисом – идеальное место для скачек наперегонки.
– Ты предлагаешь… галоп?
Шаол ждал, что она заговорит о его спине и ногах. Ириана молчала.
– Ты никак боишься? – усмехнулся он.
– Таких необузданных лошадей? Еще бы.
Она хмуро посмотрела на свою гнедую, которой не стоялось на месте.
– Да она у тебя просто милашка. Спокойная, как дойная корова.
Шаол наклонился, чтобы потрепать Бабочку по спине. Кобыла попыталась его укусить. Тогда он туго натянул поводья, показывая, что знает ее отвратительные намерения.
– Я тебя обгоню, – пообещал он Ириане.
Ее глаза сверкнули, чего он никак не ожидал. Еще меньше он ждал ее вопроса:
– А что в награду?
Шаол не помнил, когда в последний раз чувствовал себя настолько живым. Когда ощущал каждый вдох, каждое биение сердца, шум крови, несущейся по жилам.
– Поцелуй. Когда и где – по моему выбору.
– Что значит «где»?
Шаол лишь усмехнулся и пришпорил Фарашу.
Ириана выругалась, причем забористее, чем он когда-либо слышал от нее. Обернуться назад Шаол не решался. Фараша превратилась в черный вихрь, несущийся по песку.
Ему так и не удалось проверить своего астерионского коня. Но если тот был еще быстрее Фараши…
Фараша летела по пескам – черная молния над золотистой пустыней. Все внимание Шаола сосредоточилось на простой цели: удержаться в седле. Он скрипел зубами. Все мышцы в его теле сопротивлялись этой скачке.
Но он мгновенно забыл про мышечную боль, когда краешком глаза заметил другую приближавшуюся молнию – красновато-коричневую, с белой всадницей в седле.
Волосы Ирианы превратились в золотисто-каштановый комок, взмывающий и опадающий с каждым ударом лошадиных копыт по твердому песку. Белые одежды развевались на ветру, золотые и серебряные нити вспыхивали, будто звезды, а ее лицо…
У Шаола перехватило дыхание. Лицо Ирианы переполняла безудержная радость. Ликование так и бурлило в ней.
Фараша заметила нагоняющую соперницу, что торопилась поравняться с ними, и рванулась вперед. Ириана скрылась за облаком пыли.
Шаол управлял бегом Фараши не только поводьями, но и ногами в стременах, удивляясь, как это у него получается. Ничего бы у него не получилось, если бы не женщина, что догоняла его… ехала почти вровень и улыбалась ему так, словно он был единственным живым существом в этом раскаленном песчаном море… Это она сотворила чудо, вернув подвижность его ногам.
Ириана не просто улыбалась. Она смеялась, поскольку больше не могла сдерживать смех.
Едва ли он когда-либо слышал более прекрасные звуки, чем ее смех.
И сейчас, когда они оба летели над песками, глотая пустынный ветер, а ее волосы золотисто-каштановым стягом трепетали у нее за спиной, Шаол впервые почувствовал себя проснувшимся. И был до мозга костей благодарен Ириане за это пробуждение.
Жаркое солнце быстро высушило весь пот на одежде Ирианы. Остался лишь запах и ощущение, что кожа немного липкая.
К счастью, оазис был тенистым, а тень дарила прохладу. Посередине блестела вода в обширном неглубоком пруду. Лошадей отвели в самое тенистое место, чтобы напоить и вымыть. Слуги и гвардейцы нашли и себе укромный уголок для мытья и развлечений.
Никакого намека на пещеры, о которых говорила Нуша. И Города Мертвых в зарослях, вопреки словам Хасары, тоже что-то было не видать. Но оазис оказался достаточно большим, дети хагана и знать уже отмокали в прохладной воде пруда.
Ириана сразу заметила Рению. Тонкая шелковая сорочка почти не скрывала ее внушительных прелестей. Возлюбленная Хасары выходила из воды, смеясь какой-то шутке принцессы.
– Однако, – смущенно кашлянул Шаол.
– Я тебе рассказывала про такие празднества, – шепотом напомнила Ириана и направилась к шатрам.
Шатры были белыми, с узором из позолоты. Над каждым развевалось знамя хозяина – принца или принцессы. Поскольку шатры Сартака и Дувы пустовали, их отвели Шаолу и Ириане.
Ее обрадовало, что шатры находятся рядом. Ириана заглянула через открытый полог. Шатер был просторным. Пожалуй, не теснее, чем дом, где когда-то жили они с матерью. Шаол направился в свой. Хромал он сильнее, чем утром. Даже трость не помогала. Ириана видела, как тяжело он слезал с этой жуткой лошади.
– Понимаю, ты спешишь вымыться, – сказала она. – Но вначале мне нужно тебя осмотреть. Спину, ноги. После недавней скачки это просто необходимо.
Задним числом Ириана сожалела, что согласилась на гонку. Она и не помнила, кто из них первым пересек границу оазиса. Ей запомнились лишь свои ощущения. Казалось, она выходит из тела. Возможно ли пережить это еще раз? А еще она следила за выражением лица Шаола. Там было столько света.
Шаол остановился возле входа. Его трость вихляла, словно под непомерной тяжестью. Но вид у него был довольный.
– Где тебе удобнее? – спросил он, и вопрос вызвал у нее легкое беспокойство. – У меня или у тебя?
– У меня, – ответила Ириана, помня, что вокруг полно гостей и слуг.
Они вряд ли знали, в чью честь устроена поездка сюда. Зато угодливо сообщат, как видели целительницу заходящей в чужой шатер.
Шаол кивнул. Ириана смотрела, как он ступает, следила за движениями туловища и опорой на трость.
– Между прочим, я выиграл, – прошептал он, входя в шатер.
Солнце начало свой пока еще неспешный спуск. Ириана взглянула на светило. От слов Шаола внутри у нее все напряглось.
Поездка в Аксарский оазис не прошла для Шаола даром, но, к счастью, он не утратил способности ходить. Тщательный осмотр, произведенный Ирианой, это подтвердил. Она заставила Шаола проделать упражнения для растяжки ножных и спинных мышц, после чего принялась их массировать.
Шаол отчетливо чувствовал: Ириана играет с ним, хотя внешне это выглядело обычными действиями целительницы, равнодушной к личности пациента.
Набравшись смелости, Ириана даже позвала слугу и попросила кувшин с водой.
Шатер вполне отвечал запросам принцессы Дувы. Посередине, на возвышении, стояла большая кровать. Пол был устлан красивыми коврами. Повсюду виднелись мягкие подушки для сидения. Занавеска отгораживала уголок с умывальней и отхожим местом. Куда ни глянь – везде блестело золото.
Возможно, слуги привезли все это не далее как вчера. А может, кочевые племена, обретавшиеся в здешних местах, трепетали перед хаганатом и не осмеливались даже подходить к оазису. Или же хаган заботился об их благосостоянии, и у них не возникало и мысли о воровстве.
Когда Шаол с Ирианой вышли из шатра, дабы заняться поисками, все плескались в пруду. Еще в шатре они шепотом обменялись впечатлениями. Среди увиденного ничто не привлекало внимания. Едва ли пещера или развалины могут находиться вблизи пруда, где сейчас резвились дети хагана и их друзья. Все они наслаждались купанием и держались совершенно свободно. В Адарлане о такой свободе можно было только мечтать. Шаол не страдал наивностью. Он понимал: даже здесь, в прохладной воде, плетутся интриги и вынашиваются замыслы. Но ему не приходилось слышать об адарланской знати, наслаждающейся купаниями.
В бескорыстное желание Хасары подарить Ириане праздник он не верил. Все было затеяно с какой-то целью. Настораживало уже то, что принцесса собрала здесь людей, которых Ириана почти не знала.
Ириана остановилась на краю полянки, поглядывая на Шаола из-под опущенных ресниц. Такой взгляд назвали бы робким или застенчивым. Возможно, ей не хотелось раздеваться и оставаться в такой же сорочке, как у Рении. Не хотела, чтобы купающиеся забыли, кто она. А ведь для целительницы было привычно видеть полуголые и совсем голые тела своих пациентов.
– Что-то я не настроена купаться, – призналась Ириана под смех и плеск, долетавшие из пруда. – Может, прогуляемся?
Тон ее был вполне учтивым, а вопрос звучал невинно. Подбородок Ирианы показывал в сторону густых зарослей слева. Она не причисляла себя к придворным, но лгать умела не хуже придворных дам. Наверное, для целительницы это умение отнюдь не лишнее.