Но эта женщина, прислонившаяся к двери, пытающаяся сдержать слёзы боли, которую он ей причинил… слезы гнева, которого он заслужил…
Она подошла к двери.
Если она уйдёт… если он отпустит её…
Ирэн положила руку на ручку двери.
И Шаол ступил шаг к ней.
Глава 39
Шаол не подумал.
Он не восхищался ощущением того, что он так высок. Весом его тела, когда он ступил этот ошеломляющий шаг.
Была только Ирэн, её рука на дверной ручке, — и слёзы в её яростных, прекрасных глазах. Самых красивых глазах, которые он когда-либо видел.
Они расширились, когда он сделал еще один шаг к ней.
Шатаясь и качаясь, он справился со следующим.
Ирэн уставилась на него, изучая с ног до головы. Потом подняла руку, чтобы прикрыть открытый от удивления рот. Он остановился в нескольких футах от неё.
Он не понимал, насколько она ниже его. Насколько элегантная.
Забыл, как выглядел мир с такого ракурса.
— Не уходи, — выдохнул он. — Прости.
Ирэн вновь осмотрела его, с ног до головы. Слёзы скользнули по её щекам, когда она подняла голову.
— Прости, — опять сказал Шаол.
Тем не менее, она ничего не говорила. Слёзы продолжали катиться по её лицу.
— Я не имел в виду ничего из того, что сказал, — прохрипел он, его колени начали болеть, бёдра дрожали. — Я просто ляпнул это для словесной перепалки, но не думаю так, Ирэн. И мне очень жаль.
— Сама болезнь скрывалась внутри тебя, — прошептала она.
Шаол покачал головой, движение заставило его покачнуться. Он схватил спинку кресла, чтобы остаться в вертикальном положении.
— Я говорил о себе. То, что ты видела, Ирэн, что ты готова всё еще сделать… Ты сделала это — всё это не для славы, а потому, что ты считаешь, что это правильно. Твоя храбрость, мудрость, воля… у меня нет слов, которое могут описать всё это, Ирэн.
Её лицо не изменилось.
— Пожалуйста, Ирэн.
Он потянулся к ней, рискнул ступить еще один шаг, покачнувшись опять.
Она отступила на шаг.
Руки Шаола схватили пустой воздух.
Он сжал челюсть, боролся, чтобы продолжать стоять, хотя его тело покачивалось.
— Возможно, это заставляет тебя чувствовать себя лучше — общаться с жалкими, маленькими людишками, как я.
— Я не… — он сжал зубы и сделал еще один шаг к ней.
Ему нужно было просто прикоснуться к ней, взять её за руку и сжать, чтобы показать, что он не такой. Что это всё глупая ложь.
Он качнулся влево, поднимая руки для равновесия, когда сказал:
— Ты знаешь, что я не имел это в виду.
Ирэн отступила:
— Да?
Он сделал шаг вперёд. Еще один.
Она уклонялась от него каждый раз.
— Ты это знаешь, чёрт возьми, — прорычал он.
Шаол заставил свои ноги двигаться опять.
Ирэн отошла.
Он моргнул, останавливаясь. Прочёл свет в её глазах. Тон.
Эта милая ведьма обманывала его! Уговаривала двигаться. Идти.
Она остановилась, встречая его взгляд. Шаол не заметил в её глазах боли, они как будто говорили: «У тебя заняло достаточно много времени, чтобы понять это».
Лёгкая, едва заметная улыбка, появилась на её губах.
Он стоял. Он… шёл.
Шёл. Передвигал ногами. И эта женщина перед ним…
Шаол сделал еще шаг. Она отступила.
Не охота, а танец.
Он не отрывал взгляда от неё, когда, шатаясь, сделал еще шаг, а затем еще и еще. Его тело болело, дрожало. Но он боролся за каждый дюйм пути к ней. За каждый шаг, пока она шла к стене.
Её дыхание было рваным, золотые глаза широко раскрыты, когда она вела его шаг за шагом.
Пока её спина не упёрлась в стену. Как будто она потеряла ниточку пути, по которому собиралась идти.
Шаол мгновенно обрушился на неё.
Он прижался одной рукой к стене, почувствовав гладкие обои, когда передвинул вес на свою руку. Чтобы удерживать его тело в вертикальном положении, когда его бёдра дрожали.
Его другую руку…
В глазах Ирэн всё еще сверкали слёзы — из-за него.
Одна всё еще катилась по щеке.
Шаол осторожно вытер слезинку. Еще одну — у её губ.
Он не понимал, как она может быть такой маленькой, такой милой, — и сражалась за свою жизнь. Творила настоящие чудеса этими руками и душой. Эта девушка… которая пересекла горы и моря.
Она дрожала. Не от страха.
И только когда Ирэн положила руку ему на грудь — не для того, чтобы оттолкнуть его, а чтобы почувствовать его бушующее сердцебиение — Шаол наклонил голову и поцеловал её.
Он стоял. Он шёл.
И он целовал её.
Ирэн едва могла дышать, едва удерживала свою душу в теле, пока чувствовала губы Шаола на своих.
Это было похоже на пробуждение, перерождение и падение. Это был ответ и песня, и она не могла думать.
Её руки сжали его рубашку, притягивая ближе.
Его губы ласкали её в терпеливых, неторопливых движениях, словно оценивая как она поведёт себя. И когда он прикусил её нижнюю губу… она приоткрыла губы.
Шаол углубил поцелуй, прижимая её к стене. Она едва чувствовала, как её спина упирается в стену, текстуру обоев, когда его язык скользнул в её рот.
Ирэн застонала, не заботясь о том, кто может услышать это. Они все могут катиться в ад. Она горела, светилась…
Шаол прикоснулся рукой к её подбородку, наклоняя её голову назад. Она изогнула спину, молча умоляя продолжить…
Она знала, что он не имел в виду, то, что говорил. Она втянула его в эту словесную перепалку, и даже если было больно… Она знала, что он не имел это в виду, когда он встал. Её сердце остановилось.
Он бы пополз.
Этот человек, благородный, беcкорыстный, замечательный человек…
Ирэн обняла его за плечи, потом скользнула рукой в шелковистые каштановые волосы.
Больше, больше, больше…
Но его поцелуй был полноценным. Как будто он хотел узнать каждый уголочек её души.
Она провела рукой по его щеке, и от его рычания её пальцы на ногах подогнулись.
Она почувствовала, как дрожь прошла через него.
От напряжения.
Тем не менее, он целовал её, хотел продолжать это, даже если это приведёт его к тому, что он упадёт на пол.
Маленькие шаги. Понемногу.
Ирэн отстранилась, положив руку ему на грудь, когда он вновь потянулся к её губам.
— Ты должен сесть.
Его обычный цвет глаз потемнел, став практически чёрными.
— Позволь, пожалуйста, Ирэн.
Каждое слово было рваным. Как будто он спустил себя с цепи.
Она боролась, чтобы сохранить дыхание в норме. Собрать её остроумие. Слишком долго на ногах, и он может напрячь спину. И прежде чем она будет предлагать ему ходить, и позволить делать всё остальное, ей нужно было изучить рану. Возможно, чудовище внутри ушло само.
Шаол прижался губами к её губам, шелковистой жаре его губ, чтобы заставить её проигнорировать здравый смысл.
Но она отстранилась. Осторожно выскользнула из его досягаемости.
— Теперь у меня будут способы вознаградить тебя, — сказала она, пытаясь рассмешить его.
Он не улыбнулся. Не делал ничего, кроме как наблюдал за ней с почти хищным намерением, когда она отступила на шаг и протянула ему руку. Предлагая вернуться в инвалидное кресло.
Он мог ходить.
Он шёл…
Он сделал это. Отступил от стены и покачнулся…
Ирэн схватила его, удерживая.
— Я думал, ты не будешь помогать мне не упасть, — сухо сказал он, поднимая брови.
— В кресле — да. Но теперь тебе гораздо дальше падать.
Шаол рассмеялся, а потом наклонился, прошептав на ухо:
— Теперь мы будем работать на кровати или диване, Ирэн?
Она сглотнула, рассмеялась и посмотрела на него. Глаза у него были всё еще тёмные, лицо покраснело, губы чуть опухли. Из-за неё.
Кровь Ирэн нагрелась, и сердце практически расплавилось. Как, чёрт возьми, она будет смотреть на него почти голым?
— Ты по-прежнему мой пациент, — сказала она сдержанно, направляя его к креслу. — И хотя официального обета в отношении таких вещей нет, я планирую сохранить профессионализм.
Улыбка Шаола намекала на обратное. Он прорычал:
— Иди сюда.
Сердцебиение Ирэн ускорилось, когда она сокращала пространство между ними. Когда она проследила за его горящим взглядом и села к нему на колени.
Его рука скользнула в её волосы, откидывая с шеи и притягивая её к себе. Шаол поцеловал уголок её губ. Потом другой. Она сжала его плечо, сжимая мышцу под кожей, её дыхание стало рваным, когда он поцеловал её нижнюю губу, пока его другая рука скользнула на талию…
Дверь открылась в гостиной, и Ирэн мгновенно поднялась, быстрым шагом двигаясь к выходу.
Как раз тогда, когда Каджа вошла внутрь, принося на подносе ингредиенты, что «нужны» Ирэн.
Ирэн едва могла вспомнить слова, чтобы поблагодарить служанку, когда девушка поставила поднос на стол.
Даже если Каджа увидела их лица, волосы, одежду, прочесть между ними горячую линию напряжённости, ничего не сказала. Ирэн не сомневалась, что она, скорее всего, сообщит тому, кто держит её на поводке, но… целительница об этом не заботилась. Каджа ушла.
Шаол всё еще смотрел на неё, тяжело дыша.
— Что нам теперь делать? — тихо спросила Ирэн.
Потому что она не знала, как вернуться…
Шаол не ответил. Он просто протянул ногу перед собой. И вторую. Это просто чудо.
— Мы не будем оглядываться назад, — сказал он, встречая её взгляд. — Это никому не помогает.
То, как он это сказал… Казалось, что это значило нечто большее. Для него, по крайней мере.
Но улыбка Шаола растянулась на губах, глаза сверкали пламенем, когда он добавил:
— Мы можем продолжить.
Ирэн наклонилась к нему, не в силах остановить себя, как будто эта улыбка была маяком в темноте.
И когда Шаол пересел на кушетку и снял рубашку, лёг на живот, а целительница положила руку на его тёплую, крепкую спину… Ирэн улыбнулась.
Глава 40
Стоять и ходить несколько шагов было не то же самое, что вернуться к полной силе.
Следующая неделя доказала это. Ирэн все еще сражалась с тем, что скрывалось в позвоночнике Шаола, все еще цеплялась за саму основу, объясняла она, и все еще удерживала его от полного движения. Бег, прыжки на ногах: об этом не может быть и речи. Но благодаря крепкой деревянной трости, которую она заказала для него, он мог стоять, и он мог ходить.