Генерал Кадо недовольно наморщил лоб.
– Занимательная история, вы говорили как по-писаному. Но она не проливает света на нашу проблему. – Он задумался на минуту. – Бруда, прочтите список имен. А вы перебивайте, если какое-нибудь из них вам знакомо. Это касается и бел-Абека с женой. Итак, Бруда…
Бруда начал читать длинный список.
Перебили его лишь однажды: Рейха ошиблась и приняла одно из женских имен за имя своей знакомой.
– Этого я и опасался, – вздохнул генерал Кадо. – Позвольте спросить вас, Хэбид. Сказать было нечего. Пауза затянулась. Наконец Лейла прервала молчание:
– Они родились в один день.
– Что? – переспросил Кадо.
– Ариф и Зуки, они родились в один день. Вы говорили, надо найти что-то общее… – Лейла не поднимала глаз на геродианина.
– Но… Когда именно они родились?
– В последний день войны. В седьмой день Месяца Созревания, месяца Малах по календарю Старых богов. Не знаю, как его называете вы.
– У нас другой календарь. Что скажете, Бруда? Бруда просмотрел документы.
– У меня только две даты рождения. Этим до сих пор практически не занимались. Однако… Один родился седьмого числа месяца Малах. Другой – в седьмой день Месяца Созревания. Обоим по шесть лет. В списке всего четверо детей другого возраста. Все старше шести. За всех запросили выкуп, и родители заплатили требуемую сумму. За остальных выкупа не требовали, хотя нескольких детей потом нашли и вернули родным.
Полковник Бруда посмотрел на генерала Кадо. Генерал Кадо посмотрел на полковника Бруду. Все посмотрели на них.
– Завтра же проверьте даты рождения, – заговорил Кадо. – Однако уже сейчас можно предположить, что связь найдена. Но перед нами новая загадка. Кому и зачем понадобились дети, появившиеся на свет седьмого Малаха? Что в них особенного?
Насиф перевел речь генерала градоначальнику Сулло. Ведьма тоже слушала, но до сих пор, казалось, скучала и с трудом сдерживала зевоту. Но тут она неожиданно спросила что-то по-геродиански.
– Она хочет знать, в каком состоянии были найдены дети, – перевел Кадо. – Полковник Бруда не в курсе. Аарон вспомнил рассказ Билли.
– Двое бродили у Козлиного ручья. Они не помнили почти ничего о случившемся. Вмешался Фа'тад.
– Мои воины на этой неделе нашли четверых ребятишек, – сказал он по-дартарски. – Говорить с ними было все равно что, по выражению вейдин, песок из горсти в горсть пересыпать.
Насиф начал переводить. Аарон взглянул на ведьму. Анналайя пришла в возбуждение. Крупные капли пота выступили у нее на лбу. Когда Насиф кончил, она задала новый вопрос.
– Она спрашивает, кто умер в тот день, – перевел сам Фа'тад. – Кто из важных, значительных людей? Знали почти все, но никто не отвечал.
– Ала-эх-дин Бейх и Накар Отвратительный, – запинаясь, промямлил наконец Аарон.
Послышался стон. Похоже было, что ведьма сейчас упадет в обморок. Но она взяла себя в руки, оправилась и затараторила на ломаном геродианском.
Бел-Сидек лег с уверенностью, что чрезмерное возбуждение не даст заснуть, но тут же погрузился в тяжелую, тревожную дремоту. Разбудило его прикосновение чьей-то руки. Бел-Сидек подскочил, зашарил вокруг в поисках оружия.
– Успокойся, это я.
Бел-Сидек разглядел лицо Мериэль, освещенное тусклым огоньком свечи, которую она внесла в комнату.
– Плохие новости?
– Неважные. Повсюду рыщут геродиане, ищейки полковника Бруды. У тебя на улице Чар они перевернули все вверх дном. Побывали и у Хадрибела. Он едва успел уйти. Разгромили дом разбойника Ишабела бел-Шадука в переулке Рхэтик. Совершили набег на постоялый двор некоего Мумы и всех там арестовали. Сам Мума с семейством заблаговременно испарился. Кроме того, они не прекращают возню в Шу. Там тоже хватают всех, заподозренных в причастности к движению.
– Предателю неймется. Моя вина. Не следовало так обходиться с его женой.
– Его тоже арестовали. Как и всех участников драки на улице Чар. Там похитили ребенка.
– Знаю.
– В Доме Правительства замыслили нечто серьезное. Кадо пригласил к себе Сулло и Фа'тада. Бел-Сидек подумал с минуту.
– Все-таки здесь не обошлось без нашего молодчика-шпиона. Он сообщил им что-то этакое… И геродианские ослы вообразили, что могут разгромить нас. Придется ответить ударом на удар. Мне не хотелось начинать с кровопролития, но нельзя же сидеть сложа руки.
Контратаку он поручит Зенобелу. Его люди подготовлены лучше других, и в округе Шен больше всего сторонников Движения, готовых взяться за оружие. Этот план разработан давно. Зенобел вступает первым, отвлекает внимание геродиан на себя и тем самым развязывает руки Карзе. Тем временем Живые из более слабых округов перережут всех своих геродиан-военных, гражданских, а также сочувствующих им – и присоединятся к Зенобелу и Карзе.
– Они действительно грузят войска на корабли?
– Около двадцати пяти сотен, включая всю геродианскую кавалерию. Командующим назначен Марко. Они поднимут паруса, как только начнется утренний отлив.
Отлично. Значит, охранять Кушмаррах будет лишь один легион плюс кое-какие остатки других подразделений да непредсказуемые дартары.
– Вечером, когда дартары вернутся в лагерь, я отправлюсь отдавать распоряжения.
Если ночью все пойдет по плану, первой целью Зенобела станет захват Осенних ворот: тогда дартары не смогут вмешаться в сражение.
Единственная загвоздка – не выдал ли предатель Насиф стратегию Живых геродианам?
Вряд ли у него была такая возможность. Посвящены во все тонкости лишь атаманы. Узкие, четко очерченные тактические задачи поставлены только перед Карзой и Зенобелом, только они могли сообщить своим подчиненным нечто определенное.
– Мне нужны письменные принадлежности и кто-нибудь, кто доставит извещения атаманам. Тысяча чертей! Час пробил, именно когда невозможно собрать военный совет, когда мы вынуждены скрываться…
Он мог бы поручить Шу Хадрибелу, а сам заняться районами порта. Но тогда центральный округ Хар останется вне контроля. Положиться разве на то, что тамошние члены Союза сумеют поднять кушмаррахан и выполнить свою часть работы?
– Ты уверен, что хочешь этого?
– Нет, не хочу. Но не вижу другого выхода. Мериэль пошла за письменными принадлежностями. Похоже, ее совсем не радовало, что долгожданный час наконец настал. Бел-Сидек заставил себя подняться, стряхнуть остатки дремоты. Он и сам был подавлен, хотя всегда знал, что лишь огнем и кровью можно вырвать родной Город из ненавистных лап Города.
Мериэль вернулась нескоро. Бел-Сидек вопросительно поднял брови.
– Забежал один из моих подонков-осведомителей. Мне нужно было переговорить с ним.
– И что же?
– О похищениях детей ему ничего не известно. Зато известен Эйзел. – Мериэль содрогнулась.
– И что же?
– Эйзел – профессиональный убийца. Самый опасный в Кушмаррахе. Никто не знает, кто он. Эйзел скорее всего не настоящее его имя. Так называли одного из семи демонов, которые черпали силу у Горлоха и вершили его волю в мире. Эйзел Разрушитель.
Бел-Сидек кивнул.
– Того же происхождения и имя Накара.
Он знал мифологию, хотя вырос в семье арамитов. Ко времени завоевания Кушмарраха почти все представители высших классов исповедовали веру в Арама Огненного, хотя сохранили старинные имена – пережитки владычества Горлоха. Это отличало их от простолюдинов.
– Ремесло свое Эйзел освоил, выполняя поручения Накара, – снова заговорила Мериэль. – На его счету по крайней мере сотня убийств – все по повелению Отвратительного. Он благополучно пережил завоевание и годом позже, говорят, стал работать сам на себя. Но брался исключительно за крупные дела. Некоторые приписывают Эйзелу убийства градоправителей. Он никогда и ни с кем не откровенничает. До сих пор остается загадкой, кто он, кто ему платит. Наиболее вероятны два варианта – либо Кадо, либо Живые. Не считая злодеяния в Харе, которое, возможно, лишь подделка под стиль Эйзела, последние шесть месяцев он никак не проявлялся.
Бел-Сидек сидел молча, погрузившись в глубокое раздумье. Мериэль не вытерпела:
– Ну? Скажешь что-нибудь?
– Скажу. Я хочу выйти на балкон.
Мериэль раздраженно передернула плечами, но бел-Сидек не обратил на это внимание и вывел ее на балкон. Там он снова замолчал и минут десять, не отрываясь, смотрел на темную громаду цитадели Накара Отвратительного.
– Нет, убийство Ортбала Сагдета – не подделка почерка Эйзела, – наконец заговорил он. – Этот человек работал на Генерала. Я встречался с ним сегодня утром. – Бел-Сидек изложил все по порядку.
– Но почему ты так расстроен?
– Потому что теперь я понял план освобождения Кушмарраха, который Генерал держал в строжайшей тайне. План этот – чистейшей воды безумие. Он хотел вызвать дух Накара, оживить его и силам Герода противопоставить неукротимую ярость Отвратительного.
Мериэль уставилась на него так, будто заподозрила, что возлюбленный ее сам не в твердом рассудке.
– Ты разбираешься в колдовстве? – спросил он.
– Нет. И не стремлюсь, – отрезала Мериэль.
– Я не колдун и тоже никогда не стремился овладеть этим искусством. Но волей-неволей слышишь кое-что то там, то здесь. Я знал малыша, что был похищен нынче ночью. Мать его частенько упоминала, что родился он в день гибели Накара. В тот же день появился на свет и сын предателя. Это не случайное совпадение. Пари держу, что большинство украденных летом детишек родились тогда же.
Мериэль по-прежнему не понимала.
– Они ищут блуждающую душу.
– Ищут… что?
– Во время агонии душа покидает умирающее тело и начинает искать другое, тоже стоящее на пороге двух миров – тело новорожденного. Она вселяется в эту новую плоть и забывает прошлую жизнь, но не совсем. Память обо всех предыдущих жизнях окончательно не исчезает никогда. Искусный маг может пробудить эти воспоминания и оживить давно умершего.
Мериэль вздрогнула. Теперь лицо ее выражало сомнение.