Бенигарис долго на нее смотрел, и в его взгляде не было любви.
– Это действительно Камарис, – тихо сказал он.
– Что?
– Там Камарис, мама. Ты можешь говорить все что пожелаешь, но я получил сообщения от людей, которые участвовали в сражении. Если это не он, тогда на землю вернулся один из старых богов наших предков.
– Камарис мертв, – фыркнула она.
– Он сумел избежать ловушки, которую ты для него устроила? – Бенигарис подошел к ней на несколько шагов. – Очевидно, мой отец именно так стал герцогом Наббана, потому что ты организовала убийство Камариса? Но ты допустила ошибку. Возможно, в тот раз впервые выбрала не тот инструмент.
Лицо Нессаланты исказилось от ярости.
– В этой стране нет инструментов, достаточно прочных для моей воли. Мне ли не знать! – Она бросила презрительный взгляд на сына. – Все они слабые и плохо заточены. Благословенный Спаситель, будь я мужчиной, ничего бы этого не случилось! Мы бы тогда не склонили голову перед каким-то северным королем, сидевшем на троне из костей.
– Избавь меня от своих мечтаний о славе, мама. Что ты устроила для Камариса? Так или иначе, он уцелел.
– Я ничего не делала с Камарисом. – Вдовствующая герцогиня поправила юбки и успокоилась. – Должна признаться, я не слишком огорчилась, когда он упал в океан – среди сильных мужчин он был самым слабым. И совершенно непригоден для правления. Но я не имела к этому никакого отношения.
– Я почти тебе поверил, мама. Почти. – Бенигарис сухо улыбнулся, повернулся и увидел, что в дверях стоит придворный и с опаской на него смотрит. – Ну? Чего ты хочешь?
– Тут… многие хотят вас видеть. Вы сказали, чтобы вам сообщали…
– Да, да. Кто?
– Ну, во-первых, ниски, милорд. Он все еще ждет перед залом для аудиенций.
– Неужели у меня нет более важных дел? Почему он не понял намека и не ушел? Что нужно проклятому смотрящему-за-морем?
Придворный покачал головой. Вечерний ветерок раскачивал длинное перо на шляпе перед его лицом.
– Он сказал, что будет говорить только с вами, герцог Бенигарис.
– В таком случае он будет сидеть до тех пор, пока не высохнет и, задыхаясь, не уляжется на пол. У меня нет времени слушать болтовню ниски. – Бенигарис снова повернулся, чтобы посмотреть на огни города. – Кто еще?
– Посланец графа Стриве, милорд.
– Ага. – Бенигарис потянул себя за усы. – Как и ожидалось. Я полагаю, мы позволим этому напитку еще некоторое время оставаться в бочке. Кто еще?
– Астролог Ксаннасавин, милорд.
– Значит, наконец явился. Глубоко опечаленный, я уверен, что заставил своего герцога ждать. – Бенигарис медленно кивнул. – Пришли его сюда.
– Ксаннасавин здесь? – Нессаланта улыбнулась. – Я уверена, он расскажет нам нечто замечательное. Ты увидишь, Бенигарис, он принесет хорошие новости.
– Вне всякого сомнения.
Ксаннасавин появился очень скоро и, словно в попытке скрыть свой высокий рост, сразу опустился на колени.
– Милорд герцог Бенигарис и миледи герцогиня Нессаланта. Тысяча, тысяча извинений. Я пришел, как только получил ваш вызов.
– Встань и сядь рядом со мной, Ксаннасавин, – сказала герцогиня. – В последнее время мы мало тебя видели.
Бенигарис оперся на перила.
– Моя мать права – в последнее время ты редко появлялся во дворце, – сказал герцог.
Астролог встал, подошел к Нессаланте и сел рядом.
– Мои извинения. Я обнаружил, что иногда бывает полезно отдохнуть от роскоши придворной жизни. Уединение помогает лучше услышать звезды.
– Вот как. – Герцог кивнул, словно Ксаннасавин только что дал ответ на чрезвычайно сложную загадку. – Именно по этой причине тебя видели на рынке, где ты торговался с продавцом лошадей.
Ксаннасавин вздрогнул:
– Да, милорд. На самом деле я подумал, что лошадь может оказаться полезной для поездок под ночным небом. Ваш двор полон приятных развлечений, но сейчас наступили важные времена. Я посчитал, что так мой разум очистится и я смогу лучше вам служить.
– Подойди ко мне, – сказал Бенигарис.
Астролог встал, разгладил складки темного балахона, подошел к герцогу и остановился возле перил.
– Что ты видишь на небе?
Ксаннасавин прищурился.
– О, многое, милорд. Но если вы хотите, чтобы я прочитал звезды прямо сейчас, мне нужно вернуться в мой кабинет и посмотреть на карты…
– Когда ты был здесь в прошлый раз, небо говорило только о хороших знамениях! И тогда тебе не требовались карты!
– Я изучал их долгие часы, прежде чем прийти сюда, мой…
Бенигарис положил руку астрологу на плечо.
– А как насчет великих побед Дома Короля Рыбака?
Ксаннасавин снова вздрогнул:
– Они придут, милорд. Вот, посмотрите на небо. – Он указал на север. – Разве я это не предсказывал? Смотрите, Звезда Завоевателя!
Бенигарис посмотрел туда, куда показывал Ксаннасавин.
– Маленькое красное пятнышко?
– Скоро оно заполнит небо пламенем, герцог Бенигарис.
– Он предсказывал, что она взойдет, Бенигарис, – сказала Нессаланта, продолжавшая сидеть в своем кресле. Казалось, она была недовольна тем, что ее оставили одну. – Я уверена, исполнится все, что он говорил.
– Несомненно, так и будет. – Бенигарис смотрел на алую точку в вечернем небе. – Смерть империй. Великие свершения Дома Бенидривин.
– Вы помните, милорд! – Ксаннасавин улыбнулся. – То, что вас сейчас тревожит, носит временный характер. Под великим колесом небес это лишь мгновение дуновения ветра, всколыхнувшего траву.
– Очень может быть. – Рука герцога все еще лежала на плече астролога. – Но я за тебя тревожусь, Ксаннасавин.
– Милорд очень добр, чтобы тратить на меня время в минуты испытаний. Что вас беспокоит, герцог Бенигарис?
– Я думаю, ты провел слишком много времени, изучая небеса. Тебе нужно расширить горизонты, посмотреть еще и на землю. – Герцог указал на горевшие на улицах светильники. – Когда ты смотришь куда-то слишком долго, то упускаешь из вида другие вещи, которые могут быть не менее важными. К примеру, Ксаннасавин, звезды сказали тебе, что слава придет в Дом Бенидривин, но ты слушал недостаточно внимательно болтовню на рынке – и не знаешь, что сам лорд Камарис, брат моего отца, ведет армию против Наббана. Или тебе это известно, а потому ты принял внезапное решение прокатиться верхом?
– М-милорд неправильно меня понял, – пробормотал астролог.
– На самом деле Камарис является главным наследником Дома Бенидривин. Так что слава дома, о которой ты говорил, вполне возможно, окажется его победой, не так ли?
– О, милорд, я так не думаю!..
– Прекрати, Бенигарис, – резко вмешалась Нессаланта. – Прекрати пугать бедного Ксаннасавина. Подойди, сядь рядом со мной, и мы выпьем вина.
– Я пытался ему помочь, мама. – Бенигарис повернулся к астрологу. Герцог улыбался, но его лицо покраснело, и на щеках появились пятна. – Как я уже говорил, мне показалось, что ты слишком много времени смотрел на небо, но недостаточно внимания уделял тому, что находятся внизу.
– Милорд…
– Я это исправлю. – Неожиданно Бенигарис наклонился, взял одной рукой Ксаннасавина за бедро, а другой обнял.
Герцог выпрямился – и поднял астролога на локоть от пола.
– Нет, герцог Бенигарис, нет!..
– Прекрати! – закричала Нессаланта.
– Отправляйся в ад. – Бенигарис толкнул Ксаннасавина вперед, тот перелетел через перила, хватаясь руками за воздух, и исчез из вида.
Через несколько долгих мгновений они услышали снизу влажный шлепок.
– Как… как ты посмел?.. – заикаясь, прошипела Нессаланта, глаза которой широко раскрылись от потрясения.
Бенигарис повернулся к ней, и его лицо исказилось от ярости.
– Закрой рот, – прорычал он. – Мне бы следовало сбросить и тебя, старая волчица. Мы проигрываем войну – проигрываем! Сейчас тебя это не беспокоит, но тебе только кажется, что ты в безопасности. Я сомневаюсь, что бледный Джошуа позволит своей армии насиловать женщин и убивать пленных, но люди, которые шепчутся на рынках о том, как погиб отец, знают, что ты виновна не меньше, чем я. – Он вытер пот с лица. – Мне нет нужды убивать тебя самому. Наверняка парочка крестьян точат ножи прямо сейчас и ждут, когда Камарис и его войско появятся перед воротами, чтобы начать праздник. – Бенигарис гневно рассмеялся. – Неужели ты думаешь, что дворцовая стража отдаст жизнь, чтобы тебя защитить, когда они поймут, что все потеряно? Они такие же крестьяне, мама. Им нужно как-то жить дальше, и все равно, кто будет сидеть на троне. Ты старая дура. – Он смотрел на нее, его губы шевелились, а кулаки дрожали.
Вдовствующая герцогиня сжалась в своем кресле.
– Что ты собираешься сделать?
Бенигарис развел руки в стороны:
– Я собираюсь сражаться, будь ты проклята. Пусть я убийца, но я постараюсь сохранить то, что имею, – пока они не заберут власть из моих мертвых рук. – Он направился к двери, но в последний момент обернулся. – И я больше не хочу тебя видеть, мама. Мне все равно, куда ты пойдешь или что станешь делать… я больше не хочу тебя видеть.
Он вышел и захлопнул за собой дверь.
– Бенигарис! – Нессаланта уже кричала. – Бенигарис! Вернись!
Продолжавший молчать монах сжал горло Бинабика одной рукой, одновременно продолжая крепко держать кисть тролля и с каждым мгновением приближая лезвие ножа все ближе к покрывшемуся потом лицу Бинабика.
– Почему… ты?.. – Пальцы сжимались все сильнее.
Бинабик с трудом мог дышать и говорить. Бледное лицо монаха, от которого волнами исходил жар, оказалось совсем рядом с лицом тролля.
Бинабик изогнул спину и напрягся изо всех сил. На мгновение ему почти удалось вырваться из рук монаха, он соскользнул на следующую ступеньку, и оба скатились вниз, а когда остановились, Бинабик оказался сверху. Тролль наклонился вперед, используя вес своего тела, чтобы надавить на нож, но Хенфиск удерживал его одной рукой. Худой монах почти вдвое превосходил тролля размерами, и только странные дергавшиеся движения не давали ему одержать быструю победу.