1. Их профессия — фальсификация истории Средней Азии
В советской историографии верно подмечено, что острая идейная борьба по вопросам истории Октябрьской социалистической революции продолжается столько лет, сколько лет самой революции[119]. То же самое можно сказать и об идейной борьбе вокруг проблем, связанных с басмачеством. Буржуазная историография басмачества не представляет собой нечто застывшее и неизменное в области проблематики, центров и кадров. В разное время, на разных этапах в связи с конкретизацией глобальных условий и задач империализма, действиями сил реакции более интенсивно изучались то одни, то другие вопросы, происходило изменение источниковой базы, менялся круг авторов, исследующих басмачество, создавались и реорганизовывались «центры» по изучению проблемы и т. д.
Великая Октябрьская социалистическая революция, индустриализация и коллективизация в СССР, решающий вклад нашего государства в разгром фашизма во второй мировой войне, распад колониальной системы, образование мирового социалистического содружества, национально-освободительные революции последних лет в Эфиопии, Анголе, Мозамбике, Афганистане влияли и влияют на буржуазную историческую науку, на концепции «советологов». Эти и некоторые другие события сказались на исследовании буржуазными авторами различных аспектов истории Великого Октября и гражданской войны в СССР, и в частности басмачества.
Рассматривая начальный период изучения басмачества в реакционной буржуазной историографии, можно сделать вывод, что для нее характерно, как и для всей «советологии» начала 20-х гг., почти полное отсутствие работ профессиональных историков и преобладание мемуарной литературы[120].
Послевоенный этап характеризуется появлением десятков исследовательских «советологических центров» в США, которые в настоящее время определяют главные направления антисоветских исследований. В 60–80-е гг. такие «центры» появляются в Италии, Японии, Израиле. В эти же годы стали регулярно проводиться международные конференции «специалистов по советским делам»[121].
С начала 1978 г., со времени Апрельской революции в Афганистане и антиимпериалистической, антишахской революции в Иране, буржуазная историография на примере среднеазиатского басмачества пытается идеологически обосновать правомерность борьбы душманов против народного строя в Афганистане, использовать лозунги ислама в контрреволюционных целях[122].
В этих условиях своевременный отпор различного рода «советологическим» концепциям, разоблачение их антикоммунистической, антисоветской направленности приобретают огромное политическое значение» Оно не только вскрывает антинаучную сущность фальсификаторских версий о басмачестве в Средней Азии, но и служит делу разоблачения истинного лица афганских душманов, других реакционных антинародных выступлений, направленных на подрыв современного революционного процесса.
Рассмотрим более подробно, как зарождались и развивались «советологические центры», формировались кадры «специалистов» по истории Советской Средней Азии.
Великая Октябрьская социалистическая революция, коренным образом изменившая ход развития мировой истории, вызвала появление новой ветви антикоммунизма — «советологии». История «советологии» — это развитие ее организационной структуры (учреждений и центров), идейно-теоретического фундамента (методологии, представлений, концепций), причем идейно-теоретические концепции создавались раньше возникновения «исследовательских центров»[123].
До 1914 г. в США, Великобритании, других странах Европы изучению русской истории уделялось мало внимания. Только в 1915 г. в Англии была создана лондонская школа славянских и восточноевропейских исследований, в 1916 и 1918 гг. — институты Восточной Европы в Кенигсберге и Бреслау, в 1920 г. — Институт славяноведения в Париже. В США в 1919 г. при Стэнфордском университете был создан ведущий в современном мире антикоммунистический «центр» — Гуверовский институт войны, революции и мира, названный так в честь его основателя, президента США в 1923–1933 гг. Г. Гувера[124].
Сильное влияние на изучение истории СССР в советское и досоветское время оказала российская контрреволюционная эмиграция, объединившая в своих рядах представителей разнородных политических течений — от ярых монархистов до представителей так называемых социалистических партий (эсеров, меньшевиков)[125].
В США обосновались М. Карпович, Д. Вернадский, А. Мазур, занявшие высокое положение в преподавании истории советского и досоветского периода в американских университетах. На их книгах выросли последующие поколения западных «советологов».
Среди эмигрантов, занявших ведущие места в «советологии» в 20-х — начале 40-х гг., были и буржуазные националисты, активные участники антисоветской борьбы в Туркестане, идеологи и вожди басмачества М. Чокаев, А. Валидов (Валиди Тоган), предатель родины Вали Каюмхан.
За десятилетия, прошедшие со времени выхода первых фальсификаций по истории советских среднеазиатских республик, изменилась их «география», авторский состав. Если среди авторов до войны преобладали бежавшие от социалистической революции буржуазные националисты, турецкие пантюркисты, то в последующий период их представляют в значительной степени профессиональные историки из США, Англии, ФРГ, Франции: В. Аспатурян, С. Зеньковский, А. Парк, Р. Пайпс, Э. Оллуорт, М. Рывкин (США); В. Коларз, Дж. Уилер (Англия); А. Беннигсен, Э. Каррер д’Анкосс, III. Лемерсье-Келькедже (Франция); В. Вурм, Б. Майснер (ФРГ)[126].
Белоэмигранты, предатели родины, в 20–40-е гг. стали авторами основного комплекса литературы по истории басмачества, носившей ярко выраженный антисоциалистический, националистический характер. Среди них М. Чокаев, А. Валидов (Валиди, Тоган), В. Каюмхан[127].
Различного рода белоэмигрантские и националистические издания способствовали утверждению антисоветских, антисоциалистических концепций по проблемам истории республик Советского Востока.
Только в 1925 г. в разных странах было зарегистрировано 364 периодических издания на русском языке. За 1918–1932 гг. вышло 1005 наименований русских эмигрантских журналов[128].
В 1920–1941 гг. в Париже выходил один из самых значительных эмигрантских общественно-политических журналов — «Современные записки», который основали эсеры Н. Д. Авксентьев, И. И. Бунаков, М. В. Вишняк, А. И. Гуковский, В. В. Руднев. В Праге в 1920–1931 гг. В. Черновым издавался центральный орган партии эсеров «Революционная Россия». Там же в 1920–1932 гг. выходил эсеровский еженедельник «Воля России»[129].
В Югославии, Чехословакии, Германии в 20–30-е гг. возникли архивы русской эмиграции. Публиковались материалы и документы, мемуары, дневники, записки белогвардейских генералов, дипломатов, руководителей и участников борьбы с Советской властью. В Праге, например, при содействии чехословацкого правительства были созданы Историческое общество, Донской казачий архив, Русский заграничный исторический архив (РЗИА)[130].
В 30-е гг. в Германии, Польше, Турции, Финляндии выходили периодические издания на тюркском, русском и европейских языках пантюркистского направления эмигрировавших из Советской России националистических лидеров азербайджанской, татарской буржуазии, бывших басмаческих главарей[131].
В Берлине с декабря 1931 по июнь 1939 г. ежемесячно выходил орган Национального совета Туркестана «Yas Türkistan» («Молодой Туркестан»), вдохновителем которого был М. Чокаев. Под его редакцией в Париже выходил в 1934–1935 гг. журнал «Туркестан. Новый журнал. Орган национальной защиты Туркестана» («Turkestan. Revue Nouvelle. Organe de defence nationale de Turkestan»)[132]. На страницах этих и других изданий печатались статьи М. Чокаева с антисоветскими измышлениями о революции в Средней Азии.
С 1927 по 1931 г. нерегулярно издавался «Yeni Türkistan» («Новый Туркестан»). Всего вышло 39 номеров[133]. Антисоветские лозунги и призывы к народам Советской Средней Азии неслись со страниц ежемесячника «Orhun. Aylik Turkin Mecmua» («Орхан. Пантюркистский ежемесячник»), выходившего нерегулярно в Стамбуле с конца 1933 по 16 июля 1934 г. и с 1 октября 1943 по 1 апреля 1944 г. Он освещал вопросы культуры, истории, литературы народов Закавказья, Поволжья, Средней Азии. В 30-х гг. его издателем был Хусейн Н. Азиз (Atsziz), проповедовавший лозунг «Туркестан для туркестанцев»[134].
Помимо эмигрантских периодических изданий тема басмачества находила отражение на страницах исторических и общественно-политических журналов Великобритании, Франции, ряда других капиталистических стран.
В исторических журналах Великобритании, таких, как «Journal of the Royal Central Asian Society» («Журнал королевского Среднеазиатского общества»), «Asiatic Review» («Азиатское обозрение»), в начале 20-х гг. были опубликованы пространные воспоминания участника шпионской миссии Бейли в Ташкенте Л. Блэккера «Войны и путешествия в Туркестан»; бывшего генерального консула в Кашгаре Дж. Маккартнея «Большевизм, каким я его видел в Туркестане в 1918 г.»; руководителя антисоветской интервенции