.
Буржуазно-байские элементы и националисты не замедлили обратиться к Вильсону с просьбой о помощи в «борьбе с большевиками в Туркестане»[474]. Одна из закаспийских белогвардейских газет писала тогда о планах интервенции через железнодорожные линии Красноводск — Самара и Самара — Владивосток: «Этим двум великим путям суждена великая историческая роль. Они свяжут американцев с наиважнейшими теперь новыми фронтами… В ближайшем будущем мы увидим проходящие через наш край отряды американцев»[475].
Прямое желание присоединить Туркестан к своим колониям высказывали в свою очередь и представители британских правящих кругов[476]. 4 марта 1918 г. министр иностранных дел Англии Дж. Бальфур, выступая в палате общин, заявил, что правительство уделяет Азиатской России большое внимание[477]. Британская агентура в Туркестане деятельно пыталась сколотить из буржуазно-националистических элементов и реакционной части мусульманского духовенства делегацию для поездки в Париж, чтобы выдвинуть на мирной конференции требование «об освобождении Туркестана от большевистского ига». В Лондоне в это время уже разрабатывалась программа этого выступления[478]. В случае неудачи данного проекта британские империалисты планировали создание в Средней Азии королевства, о чем заранее вели переговоры с эмиром Бухары Сейид Алим-ханом. Готовилась также открытая интервенция. «Английским солдатам, — говорил британский генерал, — придется нести сторожевую службу в оазисах Мерва и Самарканда»[479].
Вашингтон со своей стороны поручил выполнение намеченного плана генеральному консулу США в Ташкенте Р. Тредуэллу. При предъявлении полномочий правительству Туркестанской республики в мае 1918 г. он потребовал для себя права беспрепятственного передвижения по всему Туркестану[480]. Пользуясь дипломатической неприкосновенностью, этот «дипломат» объединил «работу» находившихся в Ташкенте и других городах миссий и представительств, которые вели шпионско-подрывную деятельность[481]. Председатель Совнаркома Туркреспублики Ф. И. Колесов в телеграмме СНК РСФСР летом 1918 г. отмечал: «Послы и консулы различных держав наводняют Туркестан»[482]. Осенью того же года председатель ЦИК Туркреспублики А. Ф. Солькин, отмечая наличие англо-американской конкуренции в Средней Азии, говорил, что для США Туркестан — «особо лакомый кусок»[483].
Лондон направил в Ташкент военно-дипломатическую миссию в составе майора (впоследствии — полковника) Ф. Бейли[484] и капитана (по другим данным — майора) Л. Блэккера. Затем к ним присоединился бывший английский консул в Кашгаре Д. Маккартней. О их целях Ж. Кастанье писал: «Им была поручена специальная миссия в отношении местных властей»[485]. Более откровенно высказался связанный с британскими эмиссарами белогвардеец И. М. Зайцев: «Целью и намерениями миссии были: подготовить и организовать вооруженное восстание в Туркестане против Советской власти, снабжать повстанческие отряды деньгами и оружием из ближайших к Туркестану английских баз (Мешхед, Кашгар, Афганистан). Миссия имела широкие права и полномочия для осуществления этих задач»[486]. А вот признания самого Бейли: «Вскоре после моего прибытия я вступил в контакт с тем, кто, я думал, был главой нескольких антибольшевистских организаций»[487].
Деятельность миссии сразу же привлекла к себе внимание органов Советской власти. Ф. И. Колесов сообщал в Москву: «Миссия… ведет себя очень подозрительно»[488]. Она установила связь с Тредуэллом и под его руководством повела подрывную работу. Выступая в 1928 г. с лекцией в Гонконге, Тредуэлл признал, что «был в 1918 г. в контакте с английским полковником Бейли, присланным из Индии через Кашгар в Ташкент для глубокой разведки»[489]. В своей книге «Миссия в Ташкент» Бейли писал об участии Тредуэлла в антисоветской деятельности: «Я тесно сотрудничал с генеральным консулом Соединенных Штатов… Тредуэлл поддерживал со мной постоянную связь, поддержка и одобрение его были для меня очень ценны и дороги»[490]. Тредуэлл и Бейли, используя идеи панисламизма и пантюркизма, развернули пропаганду за создание «самостоятельного Туркестанского государства», не связанного с Советской Россией. Уполномоченный Наркоминдела в Туркестане отмечал, что это «совместный англо-американский проект»[491].
Англия создала в Иране, Афганистане и Северо-Западном Китае несколько опорных пунктов, откуда направлялась контрреволюционная деятельность в Туркестане. Особенно активными были пункты в Мешхеде и Кашгаре. Главную ставку в Туркестане империалисты сделали на басмачество, выражавшее классовые интересы феодалов, баев, нарождавшейся местной буржуазии и реакционной части мусульманского духовенства. Все видные главари басмачей были наемными агентами американской и английской разведок[492].
Образование в ноябре 1917 г. «Кокандской автономии» явилось началом скрытой английской интервенции в Среднюю Азию[493]. Черчилль впоследствии отмечал, что возникшие на окраинах Советской России антибольшевистские правительства охранялись и поддерживались войсками Антанты[494]. 15(28) апреля 1918 г. английское правительство направило в Вашингтон меморандум о необходимости интервенции в Советскую Россию и поддержке белогвардейских организаций и «правительств на юге и юго-востоке России»[495]. Советник президента Вильсона полковник Э. Хауз писал, что оккупация Сибирской железной дороги была в ту пору осуществлена с целью поддержки «автономных образований в юго-восточной России»[496].
Когда в феврале 1918 г. красногвардейские отряды Туркестана разгромили «Кокандскую автономию», ее защитники, и среди них бывший уголовник Иргаш, стали первыми курбаши (главарями шаек) басмачей. Как уже говорилось, курбаши стал также бывший грабитель, пробравшийся на должность начальника местного отделения милиции, Мадамин-бек. За ним, как отмечало командование Ферганского фронта, стоял «весь организованный международный империализм»[497]. К лету 1918 г. в Ферганской долине образовалась сеть басмаческих шаек. Они совершали налеты на кишлаки, грабили и убивали жителей, в первую очередь коммунистов, рабочих и сельских активистов, брали заложников, уничтожали посевы и скот, разрушали оросительные системы, жгли хлопок. Нередко они накладывали на мирное население налоги хлебом, рисом, лошадьми, в 25 раз превосходившие дореволюционные подати, брали женщин для своих гаремов, блокировали промышленные центры и города, затрудняя снабжение продовольствием и водой[498]. С особенной яростью басмачи стремились расстроить работу железнодорожного транспорта. В плодородной Фергане свирепствовали голод и нищета, население жило в постоянном страхе.
Фергана, как мы уже указывали, стала основным центром басмачества не случайно. Она граничила с Китаем и с Бухарой, откуда империалисты снабжали басмачей оружием и где укрывали их в случае надобности. Империалисты использовали в своих целях также эксплуататорские слои Бухары, особенно реакционную часть духовенства. Фронт борьбы Советской власти с басмачами получил наименование Ферганского. Сплошной линии он не имел. Бои вспыхивали неожиданно в разных местах и не были продолжительными. Густая населенность Ферганской долины и чрезвычайная пересеченность местности облегчали басмачам ведение войны разбойничьими методами, затрудняя одновременно действия регулярных частей Красной Армии.
К лету 1918 г. Туркестан оказался как бы крепостью в осаде. В. И. Ленин, анализируя сложившуюся к середине 1918 г. обстановку в стране, писал: «Вчера получено сообщение, что часть городов Средней Азии охвачена контрреволюционным восстанием при явном участии англичан, укрепившихся в Индии, которые, захватив в свое полное подчинение Афганистан, давно создали себе опорный пункт как для расширения своих колониальных владений, для удушения наций, так и для нападений на Советскую Россию»[499]. Первые же бои Красной Армии с басмачами показали, что речь идет не о спорадических или разрозненных выступлениях отдельных банд. Все яснее обнаруживалось, что действия среднеазиатской контрреволюции координируются опытной и умелой рукой.
Особенно усилилось басмачество к концу 1918 г. в связи с попытками врагов Советской власти объединить все контрреволюционные силы Туркестана. В сентябре или в начале октября в Фергану тайно прибыл полковник П. Г. Корнилов (брат генерала Л. Г. Корнилова), который от имени англичан повел переговоры с курбаши и заверил их в полной поддержке Лондона. Миссия Бейли, которая открыто разъезжала пр Туркестану, от имени своего правительства обязалась снабжать басмачей вооружением «а) из Читлара — Гильгита через перевал Сустаг в Кашгар, отсюда через Иркештем и Ош; б) из Пешевара через Хайберский перевал, далее через Афганистан и Бухару». Все виды снабжения и денежные средства не были ограничены какой-либо нормой: английские представители обещали предоставлять необходимое «по мере надобности в достаточном количестве»