– Нет проблем, – ответил я, и прыгнул еще раз.
Получилось, пожалуй, похуже, но тоже ничего. Я прыгнул в третий и четвертый раз, пока не понял окончательно, что могу это делать.
Довольный, я лег на одеяло рядом с Катинкой и Робби.
– Ласточки такие быстрые, – заметил Робби, глядя в небо. – За ними не уследишь.
– Мммм…. – промычал я.
Робби любил ласточек. Они строили гнезда под выступами стен и какали оттуда людям на головы.
– Тебе нужно поднапрячься с двадцатью дорожками, – сказал я Катинке. – Мы с Робби уже сделали, что наметили.
– Ой-ой, только не надо так громко! – поддразнила меня Катинка.
Мы подрались, как это часто бывало. Драка для нас – обычное дело, но Лейла посмотрела на нас с удивлением.
– Похоже, вам это нравится! – закричала она.
– У тебя есть старший брат? – спросила Катинка.
– Нет, – ответила Лейла. – И сестры тоже.
– Тебе повезло, – сказала Катинка. – Можешь спокойно есть картошку фри и не бояться, что такой проглот, как Альф, ее отнимет.
– Но мне всегда хотелось брата или сестру. Я одна у родителей. Вам хорошо втроем. Ходите вместе в открытый бассейн, и больше вам никто не нужен. Это здорово!
– Но твой брат точно не был бы таким идиотом, – прокричала Катинка. – Тут всё дело в том, какой брат!
– Альф не идиот, – прохрипел Роберт. – Он мой друг.
Даже для меня это стало новостью. Ну хорошо, теперь у меня появился друг.
– Друг по-французски «ами», – заметила Катинка. – Запомни!
Лейла громко рассмеялась.
43
Через несколько дней Катинка была готова. Она выпила бутылку яблочного шорле[6], съела булочку и направилась к бассейну. Мы пошли за ней и сели на небольшую трибуну возле бортика. Стояла жара и духота. Небо было серо-желтым.
Катинка поплыла – и мы сразу заметили, что сегодня она особенно хороша. Она передвигалась в воде без малейшего напряжения. Некоторые плавают как бойцовские собаки, но не Катинка. Она почти не создавала брызг.
Мы считали: я по-немецки, Робби по-французски.
«Труа!» – крикнул он после третьей полосы, и «катр!» – после четвертой.
На «нёф» Катинка всё еще была в форме. Потом я заметил, что она ослабела. Но всё равно продолжала плыть, потому что имела железную волю.
Вдруг блеснула молния. А потом прогремел гром. Я видел, как Адиль посмотрел на небо и нахмурился. Робби к тому времени умел считать до двадцати.
«Онз!» – крикнул он. «Дус! Трэз!»
Морж и еще двое спасателей прибежали через лужайку к бассейну. Снова блеснула молния.
«Каторз!» – взволнованно продолжал Робби.
Оставалось шесть дорожек. Еще одна вспышка – и оглушительный громовой раскат. Все, кроме Катинки, вышли из бассейна. Она продолжала плыть.
Начался дождь. Капли забарабанили по воде.
«Кэнз! Ссээс!»
– Ну-ка, все из воды! – скомандовал Морж.
И тут же раздался голос из динамика:
– Всех пловцов просят немедленно покинуть бассейны!
Но Катинка и не думала останавливаться. Очень может быть, она вообще ничего не слышала. Ведь она шла на рекорд – двадцать полос за раз.
«Диссет!» – крикнул Робби.
– Немедленно выходи! – проорал Морж.
– Сейчас! – задыхаясь, ответила Катинка.
– Не сейчас, а немедленно!
– Осталось две полосы и еще немножечко.
Катинка продолжала плыть.
– Черт подери! Выходи, или я тебя оттуда вытащу!
Морж бросился к краю бассейна. На нем были тренировочные шорты и красная футболка спасателя.
– Дизюит! – считал Робби.
В небе в очередной раз сверкнуло. Прокатился гром. Люди под навесом на трибунах наблюдали за происходящим.
Я очень боялся за Катинку. Во время грозы нельзя находиться в воде, потому что может ударить молния. А если в тебя ударит молния, особенно в воде, ты – покойник.
– Вытащи ее оттуда! – приказал Морж Адилю.
Адиль снял штаны и остался в плавках.
Как только Катинка увидела, что к ней приближается Адиль, тут же переместилась в другой конец бассейна.
– Диснёф! – кричал между тем Робби. – Диснёф!
Теперь ей и в самом деле было пора выйти из бассейна. Но Катинка этого не сделала. Адиль приближался. Еще несколько гребков – и он бы схватил Катинку.
Но она вдруг поплыла поперек полосы. Адиль тоже развернулся на девяносто градусов. Когда Катинка увидела его позади себя, она вернулась на прежнюю позицию, и Адилю снова пришлось менять направление. Делал он это не особенно быстро. Не так, чтобы успеть за Катинкой, во всяком случае.
Еще двое спасателей прыгнули в воду, но Катинка уже преодолела двадцатую полосу.
– Вэн! – крикнул Робби. – Вэн! Вэн!
– Двадцать! – подхватил я.
В этот момент они схватили мою сестру и выволокли из бассейна. Ее держали с двух сторон, как арестованную, и вели к трибунам. Мы следовали за ними.
– Я сделала это! – рассмеялась Катинка.
К ней подошел Морж. Вид у него был страшный. Он схватил мою сестру за руку:
– Что это взбрело тебе в голову, наглая девчонка?
– Наглая девчонка, наглая девчонка… – запела Катинка. – Да, это я… ла-ла-ла-ла…
– Ты сюда больше не придешь! – продолжал Морж. – Слышишь? Чтобы ноги твоей здесь больше не было!
Это было серьезно. Катинка перестала петь и больше не выглядела счастливой.
– Но… вы не имеете права, – тихо возразила она. – У меня бесплатный абонемент. Я хочу приходить сюда, как раньше. Лето еще не закончилось.
– Для тебя закончилось, – объявил Морж.
– Это… подло! – Катинка заплакала. – Это мерзко и совсем не благородно… мерд, мерд, мерд…
Вы, конечно, догадались, что это значит. Если нет, спросите своего учителя.
44
Гроза прошла так же внезапно, как и разразилась. Теперь лишь моросил небольшой дождь. Мы без лишних слов собрали вещи.
Робби наблюдал за чайкой, которая кружила над бассейном.
По дороге домой мы снова встретили Конрада. Он толкал перед собой велосипед, по обеим сторонам руля висели пластиковые пакеты с пустыми бутылками.
Мы рассказали ему, что произошло.
– Я не знаю этого спасателя, – покачал головой Конрад. – Наверное, он повел себя жестко. Но он здесь начальник и за всё отвечает.
– Мне нужно было проплыть двадцать дорожек, – воскликнула Катинка.
– Вэн! – подхватил Робби. – И всё кролем!
– Да, малыш, я понимаю. И всё-таки это чертовски опасно.
– Вы знаете, как будет «вода» по-французски? – спросила Катинка.
– Нет.
– Ооо… а пишется «E-a-u». Разве это не элегантно?
– Верно… – улыбнулся Конрад. – Так было написано на моей туалетной воде, когда она еще у меня была.
– Я хочу в Ооо! – закричала Катинка. – И я буду и дальше ходить в Ооо, это точно!
Мама с папой разозлились. А Катинка легла в кровать и больше ни с кем не разговаривала.
Мы с Робби не знали, как быть. Без Катинки в открытом бассейне будет скучно. Но сидеть дома и смотреть, как мимо проходит лето, еще тоскливее.
На следующий день мама позвонила в бассейн, извиниться за Катинку.
– Если подойдет Морж, будь осторожна, – предупредила Катинка. – Он может укусить и по телефону.
– Катинка, Катинка… – вздохнула мама, дожидаясь, пока кто-нибудь снимет трубку. – Что происходит в твоей хорошенькой головке?
Катинка пожала плечами.
– Да, здравствуйте… – сказала мама. – Это Марлен Буковски… Да, Буковски… Трое моих детей каждый день ходят в ваш бассейн, и… Именно, Альф, Катинка и Робби… Вчера у вас что-то произошло… Да, да… Как, простите? Ну, я… Знаете, вообще-то, Катинка очень вежливая девочка, иногда немного упрямая, но… Ну… я не стала бы это так называть… Конечно, это опасно, вы правы, но… Я хотела просить вас пересмотреть ваше решение, мои дети так любят ваш бассейн… Катинка обещает никогда больше не делать ничего подобного… Нет? Но неужели нельзя… Жаль… Всего доброго…
Мама удивленно посмотрела на трубку и повесила ее.
– Морж? – спросила Катинка.
Мама кивнула.
– Вот видишь! Я предупреждала!
– Действительно, очень неприятный человек.
– О-ля-ля! – закричал Робби.
– Ничего не поделаешь, – сказала мама. – Он слышать меня не хочет.
Вечером пришел папа, и мама рассказала ему, что разговаривала с Моржом по телефону. Катинка стояла рядом, как будто не имела к этому никакого отношения.
– Завтра воскресенье, и мы идем в бассейн, – объявил папа. – Все вместе. Посмотрим, хватит ли у него духу отказать Буковски от дома.
Я совсем не был уверен, что это хорошая идея. Когда папа не в настроении, никогда не знаешь, что взбредет ему в голову.
– По воскресеньям там много народу, – сказал я. – Невозможно спокойно плавать.
– Мне плевать, – проворчал папа.
После завтрака мы тронулись в путь, вдоль реки.
– Конрад! – крикнула Катинка.
Мы остановились и познакомили Конрада с мамой и папой.
Если что мне в них и нравилось, так это то, что они могли запросто заговорить на улице с бездомным. Им было всё равно, кто перед ними, директор школы или сборщик бутылок. Они беседовали с Конрадом, как с любым другим человеком.
– И сколько вы зарабатываете в день? – спросил папа.
– В хорошие дни до десяти евро, – ответил Конрад. – В плохие два-три.
– Не так много для такой тяжелой работы, – заметила мама.
– Зато всё время на свежем воздухе, – заметила Катинка. – Я ни за что не буду работать в офисе. Я стану моделью в Париже.
– А я собирателем бутылок, – сказал Робби.
Вскоре после этого мы стояли в очереди в кассу.
Мама, папа, потом Робби, Катинка и я. Когда подошла наша очередь, мама купила билет себе и папе. Робби, как обычно, протянул бесплатный абонемент. Но женщина на кассе, конечно, всё знала.
– Боюсь, здесь проблема, – сказала она. – Для тебя, во всяком случае.
Она имела в виду Катинку.
– Можем мы поговорить с вашим шефом? – спросил папа.
– Он сейчас занят.