олисты Бундеслиги – звезды. Каждому от них что-то нужно. Мы не исключение.
Мы ведь никогда не упускали возможности получить автограф. Большинство игроков были настроены вполне дружелюбно. Лишь парочка изображали из себя знаменитостей по меньшей мере уровня Роналду. Такие смотрели на нас свысока, быстро царапали свои имена на листочках, которые мы им протягивали, и шли дальше.
Альфонсо Блазио, к примеру, из тех, кто задирал нос.
Он даже не взглянул на меня и на Робби. Только на Катинку, и то потому, что она протянула ему ногу.
Многие просят оставить автограф на руке, это обычное дело. Но Катинка решила, что на лодыжке он будет смотреться более эффектно.
– А??? – не понял Альфонсо Блазио.
– Только аккуратней, пожалуйста, – попросила Катинка. – Не царапай, как на других девчонках.
– А??? – повторил Альфонсо Блазио.
Он прожил в Германии уже несколько лет, но по-прежнему не знал немецкого.
Альфонсо Блазио был покрыт татуировками с головы до пят. Руки, ноги, шея, голова – всё. Ни сантиметра чистой кожи.
Катинка встала на левую ногу и протянула правую Альфонсо Блазио. Она была очень гибкой, поэтому получилось подсунуть ему лодыжку почти под нос. Но Альфонсо Блазио всё еще ничего не понимал.
– Давайте же! – требовала Катинка. – Я не могу вечно стоять в позе фламинго.
Может быть, Альфонсо Блазио не понравились ее грязные ноги. Или он действительно не мог взять в толк, чего от него хотят. Так или иначе, он пошел дальше.
Катинка побежала за ним.
– Постой, Альфонсо Блазио! – закричала она. Догнав его, она опять вытянула ногу. – Распишись здесь! У меня есть маркер. Вот здесь!
Альфонсо Блазио уставился на мою сестру так, словно та просила у него денег. А потом всё-таки расписался на ее ноге.
– Видишь, как всё просто, – сказала Катинка. – И попрактикуйся еще в пенальти, Альфонсо Блазио. Чтобы не случилось, как в прошлый раз, с «Баварией». Ты ударил на три метра выше ворот. А ведь мы могли бы выиграть. Будь внимательнее, Альфонсо Блазио.
Только Альфонсо Блазио ее уже не слушал. Сел в свой красный «Феррари» и укатил.
Робби стоял в стороне, его-то совершенно не заботил Альфонсо Блазио. Мой младший брат наблюдал за собакой, привязанной к стойке для велосипедов. Собака выглядела устрашающе. Очень крупная, с квадратной мордой и маленькими поросячьими глазками.
Она рвалась с поводка и лаяла на всех, кто проходил мимо.
Робби смотрел на собаку. Я – на Робби.
Никогда не знаешь, чего от него ожидать. Иногда Робби вытворяет странные вещи.
Я бы и дальше не спускал с него глаз, но тут вдруг появилась Иоханна. Она шла с подругой из открытого бассейна и выглядела неправдоподобно красивой.
Когда я вспомнил о Робби, он уже стоял рядом с собакой. Очень близко. Собака скалила зубы и пыталась вцепиться в Робби. Ей не хватало какой-нибудь пары сантиметров.
– Робби! – закричал я. – Немедленно отойди от собаки!
Но Робби меня не слышал. Он протянул собаке свою маленькую ладошку.
Я был уверен, что чудовище оттяпает ему руку. Меня будто парализовало. Я стоял как вкопанный и не мог двинуться с места.
Катинка тоже смотрела на Робби.
Все вокруг смотрели на Робби, даже несколько футболистов.
Собака зарычала, но потом словно опомнилась и дала ему себя погладить, как будто была самым милым щенком на свете. Она лизнула Робби руку и заскулила. Робби заулыбался.
28
Мне не давала покоя мысль о том, чтобы провести ночь на территории открытого бассейна. Я представлял себе это, строил планы, но по-прежнему ни с кем ими не делился.
Между тем я уже добрался до уровня семь с половиной метров и постоял там несколько минут, а потом спустился. Это всегда тяжело, потому что все на тебя смотрят и всё понимают. Но что я мог поделать?
Катинка уже проплывала кролем три дистанции подряд. До запланированных двадцати оставалось каких-нибудь семнадцать.
Рядом с ней какая-то женщина плавала на спине, так что была видна ее большая грудь. Я старался не таращиться на нее.
Даже Робби теперь мог проплыть целую дистанцию! Он больше не барахтался, как упавший в воду щенок.
Мы хорошо загорели, неудивительно, ведь постоянно были на солнце. Люди смотрели на нас с завистью, особенно те, чья кожа оставалась белой, как сыр.
После того как я отремонтировал ей велосипед, Иоханна хотя бы стала со мной здороваться. Но не более того.
Однажды, когда мы с папой пошли поесть мороженого, он спросил меня о Иоханне.
– Она не обращает на меня внимания, – сказал я. – Ей интереснее с волейболистами.
– А ты пробовал сам поговорить с ней? – спросил папа. – Ну… с глазу на глаз.
– Ну да… точнее… нет.
– Так сделай это.
– Как?
– Пригласи ее куда-нибудь. В кафе… только она и ты.
– У меня нет денег.
Тут к нашему столику подошел Альдо. Он приехал из Италии, и это было его заведение. Мы хорошо его знали, Альдо жил в нашем доме.
– Хорошь… мороженое? – спросил он.
– Отличное! – Папа выставил большой палец. – Как всегда!
Альдо обрадовался и сразу заговорил о футболе.
Папа рассказал ему про Альфонсо Блазио и Катинку.
– Странный птиц это Альфонсо, – заметил Альдо. – У ней в голова слишком много «Феррари».
Когда Альдо говорил, всегда помогал себе руками. Размахивал ими и корчил смешные рожи.
– И слишком многа татуировка на голова. Вред для мозга.
На следующий день мы лежали на одеяле, – Катинка, я и Робби. Я рассказал, что Альдо говорил об Альфонсо Блазио.
Робби опять смотрел на облака.
Катинка смеялась, потому что я хорошо подражал Альдо, даже размахивал руками почти как он.
– Он не умеет плавать, – тихо заметил Робби.
– Кто? – не понял я. – Альдо?
– Нет, – ответил Робби. – Альфонсо Блазио.
– Откуда тебе это известно? – удивилась Катинка.
– Я сам слышал. Несколько дней тому назад.
Робби часто видит сны. Даже днем, когда засыпает на одеяле. А как проснется, часто принимает их за реальность.
– Тебе это приснилось, наверное, – сказала Катинка.
– Нет, – возразил Робби. – Это был не сон. Вы пошли в воду, а рядом с нашим одеялом сели две женщины. Одну из них мы видели тогда с Альфонсо Блазио. Они думали, что я сплю. И вот женщина Альфонсо Блазио сказала, что он не умеет плавать. Она прошептала это на ухо другой женщине, но я услышал.
Никогда в жизни Робби не говорил так много! Он рассказал целую историю, это было невероятно! Наверное, Робби сам себе удивился, потому что тут же снова перевел взгляд на облака. Но ненадолго. Скоро он лег на одеяло и сразу уснул. Я думаю, просто устал от разговоров.
– О-ля-ля! – воскликнула Катинка и улыбнулась. – Альфонсо Блазио не умеет плавать.
29
Следующий день выдался дождливым, и кроме нас в бассейне никого не было. Мы укрылись под навесом на стадионе и смотрели, как капли прыгают по воде.
Робби хотел плавать и тянул за собой Катинку. Я посмотрел на семь с половиной метров. Семь с половиной метров смотрели на меня.
Вышка звала.
Наверху было как обычно – жутко. Ветер свистел в ушах, и я весь промок на дожде. Я подошел к краю и посмотрел вниз. От этого зрелища перехватывало дух.
Но отсюда открывался хороший обзор. Как раз под вышкой стоял Адиль с зонтиком. Он помахал мне рукой. Морж с коллегами пил кофе возле киоска. В пятидесятиметровом бассейне плавали две женщины в фиолетовых шапочках. Солнце пробилось из-за края огромной темной тучи. Иоханна вышла из дома и направилась к кассе. Иоханна!
Она видела меня наверху.
В этот момент я понял: сейчас или никогда.
Всё прошло быстро. Уже в полете стало ясно, что будет больно. Я лег на воздух косо, под углом к платформе. Потом упал в воду.
Когда я вышел из бассейна, спина горела. Адиль прибежал убедиться, что всё в порядке.
Так или иначе, я прыгнул.
– Хочешь чаю? – спросил Адиль. – Сирийский пирог тоже есть.
Я кивнул. Какой он всё-таки замечательный, Адиль!
Когда дождь перестал, людей прибавилось. Мы снова расстелили одеяло на лужайке и разлеглись. Катинка хотела и дальше отрабатывать кроль. Робби, как и всегда, смотрел в небо. Я прыгнул с семи с половиной метров, и больше мне здесь делать было нечего. К тому же и деньги закончились.
Стало скучно, и я решил открыть свою главную тайну.
– Мы бываем здесь только днем, – сказал я.
– Конечно, – ответила Катинка. – Когда же еще?
– Ночью тоже было бы, наверное, неплохо.
– Ночью? – она посмотрела на меня.
– Да.
– Но всё будет закрыто.
– Да, и всё-таки.
– Что «всё-таки»?
– Почему бы не попробовать? Можно просто перемахнуть через забор.
Катинка смотрела на меня не отрываясь. Потом кивнула.
– О-ля-ля… – прошептала она. – О-ля-ля…
– Что «о-ля-ля»? – устало поинтересовался Робби.
– Ничего, дорогой, спи, – ответила Катинка. – Мы расскажем тебе потом.
– Хорошо. – Робби опять закрыл глаза.
– Здорово… – тихо сказала Катинка. – Просто здорово. Как в криминальном фильме. Но нам понадобится одеяло, и Робби, конечно, захватит своего плюшевого тюленя. И еще термос с какао… ну, и что-нибудь почитать.
– Правильно, – быстро согласился я.
Теперь, когда тайна вышла наружу, мне стало жутковато. Но Катинка уже загорелась.
– Когда? – спросила она. – Завтра?
– Ты шутишь, – так же шепотом ответил я. – Это всего лишь план. Операцию сначала нужно спланировать.
– Да, да! – выкрикнула Катинка. – План. План нужно спланировать.
– Тихо ты… – зашипел я. – И ни слова папе и маме, поняла? И Иоханне тоже.
30
Уже по дороге домой Робби вспомнил, что мы собирались ему что-то сказать.
– В общем, это не так важно, – попытался я его успокоить.
Робби маленький, нельзя быть уверенным, что он не проболтается во время ужина.