– Нет, важно! – заныл Робби. – Я тоже хочу знать!
– Это касается Иоханны, – соврал я. – Похоже, мне опять придется чинить ее велосипед.
– Неправда! – закричал Робби.
– Дело в том, – сказала Катинка, – что Альфу пришла в голову гениальная идея провести ночь на территории бассейна. Что ты об этом думаешь, дорогой?
– Думаю, что это здорово! – Тут Робби наступил мне на ногу за то, что я попытался его обмануть. – Но я возьму с собой плюшевого тюленя.
– Конечно возьмешь, – разрешила Катинка.
– Но сюда нельзя приходить ночью, – рассудил Робби. – Это запрещено, правда?
– Строго запрещено.
– Нас посадят в тюрьму, если поймают?
– Не думаю, но будут большие проблемы.
Робби посмотрел перед собой и задумался.
– Это наш секрет, – предупредил его я. – Ни слова никому, ты понял?
Робби надулся, как будто собирался заплакать. Потом кивнул и до самого дома больше не проронил ни слова.
За ужином папа поинтересовался, как дела в бассейне. Я похвастался, что прыгнул с семи с половиной метров. Папа, конечно, порадовался за меня. Да и мама тоже.
– Еще что-нибудь веселое было? – спросила она. – Вам там не наскучило?
– Не наскучило! – крикнула Катинка и вскочила, чтобы сделать стойку на голове. – Нам там очень нравится.
– А тебе, Робби? – повернулся к Робби папа. – Тебе тоже весело в бассейне?
Мой брат на этот раз решил обойтись без слов и просто кивнул.
С этого момента мы озаботились прежде всего тем, как незаметно ускользнуть из дома, незаметно добраться до открытого бассейна под покровом ночи и так же незаметно искупаться.
Кажется, слишком много «незаметно». Но провернуть это иначе просто невозможно. Только так.
Мы размышляли, как устроить, чтобы нас на ночь заперли на территории бассейна. Можно спрятаться в душевой кабине с вечера, перед самым закрытием. Подождать, пока они закончат с уборкой, и, когда всё стихнет, выйти и искупаться. Потом мы устроим пикник, закутаемся в одеяло и выспимся. А за полчаса до открытия снова зайдем в душевую кабину и выйдем оттуда, только когда снаружи уже будет вовсю кипеть жизнь.
Но тут мы вспомнили о папе и маме, которые, конечно, запаникуют и позвонят в полицию, если мы не вернемся домой к семи вечера.
Кроме того, нельзя исключать, что Морж и его коллеги проверяют каждую душевую кабину перед закрытием. Если они нас найдут, обязательно отберут бесплатный абонемент, и родители запретят нам выходить из дома. Домашний арест как минимум на четыре недели.
– Мы должны перехитрить их всех, – сделала вывод Катинка. – Или раз и навсегда забыть об этом.
Единственный выход был выскользнуть из квартиры, когда мама с папой лягут спать. И вернуться до того, как они поднимутся с постели утром.
Мы попытались представить ситуацию в деталях.
Как сказала Катинка, план нужно спланировать.
31
Тем временем тренировки на соседнем поле шли полным ходом. Порой до нас доносились крики футболистов и звуки ударов по мячу.
Во вторник утром мы в очередной раз заглянули туда. Они тренировались пять против одного и разыгрывали разные ситуации.
После тренировки мы снова отправились за автографами.
Подпись Альфонсо Блазио на катинкиной ноге давно стерлась, мы ведь подолгу находились в воде.
– Альфонсо Блазио! – крикнула Катинка, когда он проходил мимо нас, стуча по асфальту футбольными бутсами. – Смотри, твой автограф стерся! Поставь новый!
Катинка догнала Альфонсо Блазио и снова сунула ему под нос ногу.
Альфонсо Блазио раздавал не меньше сотни автографов в день. Но он вспомнил Катинку, это было видно. Наверное, больше никто не совал ему под нос ногу.
И всё-таки он прошел мимо нее к другим охотникам за автографами.
– Альфонсо Бла-азио-о-о! – закричала Катинка. – Сейчас меня хватит судорога!
Но Альфонсо Блазио только покачал головой. Потом расписался на фотографии, которую протянула ему одна женщина, и пошел дальше. Теперь Катинка разозлилась по-настоящему. Никому не позволено так с ней обходиться!
– Пойдем плавать с нами, Альфонсо Блазио! – закричала она.
Альфонсо Блазио больше ее не слушал.
– Если ты не умеешь, мы покажем, как это делается! – продолжала Катинка. – Мой младший брат Робби тоже только этому учится.
Альфонсо Блазио плохо знал немецкий, но, как видно, что-то понял. Так или иначе, он повернулся и раздраженно посмотрел на Катинку.
– Ну хорошо. Я дать тебе автографа.
Катинка обрадовалась и поставила ногу на землю:
– Не могу больше держать ее на весу.
И Альфонсо Блазио присел, чтобы расписаться у нее на лодыжке.
– Отлично! – воскликнула Катинка. – И отрабатывай пенальти, слышишь?
Альфонсо Блазио поспешил уйти, а мы вернулись к любимому открытому бассейну и встретили там Торбена. Он стоял под вышкой и смотрел вверх.
32
Торбен почти всегда был один. Я единственный, кого он мог назвать бы своим приятелем. Но и со мной Торбен виделся только в школе.
В открытом бассейне я его встретил впервые.
– Привет, как дела?
Мы дали друг другу «пять».
– Ничего хорошего. – Торбен выглядел сердитым. Он показал на десятиметровую вышку: – Видишь тех троих бимбо?
Я не понял, кого он имеет в виду.
– Ну, негров, – объяснил Торбен.
Он говорил про трех ребят из Мали. Они стояли на десятиметровой вышке и разговаривали с девушкой.
– Это моя старшая сестра, – сказал Торбен. – Отцу не нравится, когда она болтает с бимбо.
Глаза у Торбена были злые.
– Пойдем на горку, – предложил я.
– Нет, подожди. Я хочу посмотреть, что моя сестра будет делать с бимбо.
– Это Амаду, Абдул и Иссуф, – поправил Торбена я, – они из Мали. Пойдем на горку, там круто!
Но Торбену не хотелось на горку. Он поднялся на вышку. Я видел, как он в чем-то убеждал сестру. Она отвернулась, как будто разозлилась, но Торбен не унимался.
Амаду что-то сказал ему. Торбен даже не посмотрел в его сторону и вообще как будто не видел никого, кроме сестры. Амаду хлопнул Торбена по плечу. Вполне дружелюбно, но Торбену это не понравилось, и он ударил Амаду по руке. Амаду рассмеялся. Абдул и Иссуф тоже. Они были намного крупнее Торбена и явно не боялись его.
Адиль заметил, что происходит наверху, и крикнул, чтобы Торбен или прыгал, или спустился на землю.
– Прыгай! – крикнула сестра Торбена. – Если духу хватит.
Она оказалась права. Торбен предпочел спуститься по лестнице, вид у него при этом был очень недовольный.
– Теперь на горку? – снова предложил я.
– Пошли, – согласился Торбен.
Мы съехали с горки и вернулись на наше одеяло. Катинка читала Робби его любимую книжку о детях, которые живут на облаках.
Торбен всё еще не мог успокоиться.
– Я расскажу папе, – ворчал он. – У нее будут большие неприятности.
Когда Катинка поняла, о чем речь, она долго смотрела на Торбена. Мне трудно описать этот взгляд, – так смотрит мама, когда мы сделаем какую-нибудь глупость.
– О-ля-ля…. – сказала она. – О-ля-ля…
Торбен выпучил на Катинку глаза.
– Амаду, Абдул и Иссуф знают французский язык, – объяснила Катинка.
– И что? – не понял Торбен.
Катинка всё еще смотрела на него как на полоумного.
– Ты что? – удивилась она в ответ. – Это же французский! Знаешь, как много всего придумали французы? И Париж, и Эйфелеву башню, и багеты, и круассаны… Может быть, даже сыр. Сыр! Вуи, месье!
Торбен не знал, что на это ответить. Похоже, теперь он немного побаивался моей сестры.
– Амаду, Абдул и Иссуф из Африки, – продолжала Катинка. – Вуи, месье! В Африке есть львы, жирафы, слоны и носороги.
– И такие милые гиены, – добавил Робби.
Торбен совсем растерялся. Он смотрел на наше одеяло, но там ничего не было, кроме кофейного пятна, которое когда-то оставил папа.
– Парле ву фронссе? – наседала Катинка.
– А?
– Она спрашивает, знаешь ли ты французский, – перевел я.
– Нет, – ответил Торбен.
– Ты хотя бы кролем плавать умеешь? – сменила тему Катинка.
– Естественно.
Но Катинка не поверила Торбену и потащила в большой бассейн, посмотреть, на что он способен. Мы с Робби тоже пошли.
Торбен барахтался, как усталая собака. Он держал голову над водой и вовсю дрыгал ногами. Катинка плыла рядом с ним. Она научилась держать голову под водой и только иногда поднимала, чтобы глотнуть воздуха.
Торбен кое-как одолел одну дистанцию и вернулся на одеяло. Я пошел за ним, чтобы спросить, есть ли у него деньги. Мне хотелось картошки фри. Но у Торбена оставалось всего тридцать центов.
Когда мы опустились на одеяло, Торбен был мрачен как туча. В нескольких метрах от него, возле детского бассейна, сидела его сестра с мальчиками из Мали. Они смеялись и брызгали друг на друга водой.
– Папа запретил ей так себя вести, – пробурчал Торбен.
– Почему? – удивился я.
Но он не ответил.
Мы наблюдали, как веселятся сестра Торбена и мальчики. Я представил себя и Иоханну на их месте. Это было приятно. Я имею в виду, одна только фантазия об этом.
И тут я увидел, как она идет по лужайке. Одна.
Недолго думая, я вскочил и побежал к ней.
– Я хочу пригласить тебя, – сказал я, – в киоск. Ты сможешь выбрать что хочешь.
Иоханна посмотрела на меня. Я думал, что выгляжу глупым в ее глазах, но она всего лишь поинтересовалась, когда.
– Завтра, – быстро ответил я. – Так уж вышло, что сегодня я не при деньгах.
– Ну хорошо, – сказала Иоханна. – Значит, в четыре?
Я кивнул. Во рту пересохло. Со мной всегда так бывает от волнения.
33
Дядя Карл вернулся из поездки. Когда я рассказал ему о Иоханне, он выставил вверх большой палец:
– Но есть одна проблема, – добавил я.
– Догадываюсь, – кивнул дядя Карл. – Сколько тебе нужно?
– Пять евро.
Я уже всё подсчитал.