Рагозина оказалась дома. Я бодро представилась:
– Дилер фирмы «Ланком».
– Извините, – тут же отозвалась Люся, – сейчас ничего не покупаю, денежные затруднения.
Я окинула быстрым взглядом красиво отделанную прихожую: встроенные явно импортного производства шкафы, дорогой ковер, элегантный светильник, шуба из нутрии, висящая на вешалке… Если затруднения и есть, то возникли они совсем недавно.
– Вот как раз пришла, чтобы помочь, – проговорила я, радостно улыбаясь. – Верочка нашептала, будто службу ищете.
– Кто? – удивилась Люся.
У нее были совершенно необычные глаза. Абсолютно круглые, словно нарисованные циркулем. Реденькие светленькие бровки и реснички терялись на лице. Маленький носик, губки бантиком, остренький, торчащий вперед подбородок.
– Вера, секретарша вашего бывшего начальника. Неужели уже забыли?
– А, – протянула Люся, – ну и что за работа?
– Представителем фирмы.
– Коробейником, что ли?
– Ну зачем же так? Распространителем элитной косметики.
– Как ни назови, суть одна, – отмахнулась Рагозина. – И сколько платят? Небось процент с выручки?
– Нет-нет, – поспешила я успокоить собеседницу, – твердый оклад – триста долларов в месяц!
Женщина расхохоталась.
– Да за такую сумму я с дивана не встану, не то что по квартирам с торбой носиться!
Я возмутилась.
– Сколько же вам платил Точилин?
– Да уж побольше, – завелась Люся, но тут же прикусила язычок. – Вам-то что? Зарплата там у всех отличная…
– Чего же уволились с такого сладкого места?
– Вот что, – вежливо, но твердо сказала Люся, – ступайте себе по своим делам. Большое спасибо за ласку и заботу, только я уже устроилась на другое место – по специальности.
– Кто вы по профессии? – предприняла я последнюю попытку.
Но Рагозина буквально вытолкнула меня на лестницу и с шумом захлопнула железную дверь. Первый раз встречаю такую бесцеремонную хамку! Даже в комнату не пригласила – продержала в прихожей!
Пристроившись на подоконнике между этажами, я быстренько позвонила в фирму детского питания.
– Алло, – пропела Верочка, – слушаю внимательно.
– Это Даша, распространитель фирмы «Ланком»…
– Ой, здравствуйте, – обрадовалась девушка. – А меня тут все спрашивают, когда опять придете. Такие цены замечательные!
Еще бы, пудру стоимостью сто пятьдесят рублей я отдавала за тридцать, а помаду вообще за двадцатку.
– Думали сначала, обман какой, – щебетала, чуть шепелявя, Верочка, – но сейчас видим – фирма, без надувательства. Так когда снова к нам?
– Скоро, – утешила я ее. – Кстати, небольшая просьба…
– Для вас все, что угодно, – захихикала Верочка.
Глупое и опасное замечание: вдруг потребуют невероятных услуг, но мне нужна сущая ерунда.
– Я уже говорила – хочу предложить тем трем женщинам, что уволились от вас, работу в региональном отделении. Нам приплачивают за каждого нового приведенного человека.
– Отлично, – одобрила Верочка, – и вам прибавка, и им зарплата.
– Так вот, как раз о зарплате. Сколько они получали у Точилина, а то неудобно, вдруг «Ланком» намного меньше предлагает…
– А какой у вас заработок?
– Триста долларов.
– Ха, – вскрикнула Верочка, – сама бы побежала! Даже не волнуйтесь, здесь им давали на руки тысячу двести рублей, не подумайте, что долларов, ну еще премиальные иногда. В лаборатории самый большой оклад.
– В лаборатории?
– Ну да. Константин Яковлевич тщательно следил за качеством продукции, вот и создал научный отдел. Они все трое там и работали. Костина – заведующей, а Рагозина и Малахова – сотрудницами. Консервы исследовали, смеси фруктовые, каши…
Я села в «Вольво» и закурила. Вот ведь странность! Женщина, получавшая раз в месяц небольшую сумму, отказывается от вполне приличного вознаграждения! К тому же все три уволившиеся бабы трудились вместе в какой-то лаборатории. И зачем, спрашивается, менять хорошее место с приличным коллективом на положение безработных? А то, что Люся Рагозина сидит дома, стало понятно сразу. Голова у бабы не причесана, лицо не накрашено и потом, уже полдень, а она, судя по всему, недавно вылезла из кровати. Что ж, попробуем счастья в другом месте. Надеюсь, ее товарки окажутся полюбезнее.
Глава 10
Бывшая начальница лаборатории Таня Костина жила в совершенно непотребном месте – Люблино. Здесь когда-то находились отстойники городской канализации, потом их закрыли, забетонировали и отдали под строительство домов для москвичей. Ушлые столичные жители вовсю сопротивлялись и не ехали на «какашкины болота», но в конце концов район потихоньку заселился. Говорят, летом тут появляются какие-то ядовитые испарения и чудовищного размера комары. Но в декабре пейзаж выглядел вполне обыденно. Шеренги уходящих вдаль абсолютно одинаковых домов – грязно-белые башни, между которыми изредка попадались школы и детские сады. Как только люди не сходят с ума, видя каждый день в окне унылые однообразные строения! Хотя жила же я в Медведкове и ничего, даже счастливой себе казалась, а в окно просто не смотрела – некогда было.
Найдя нужную мне квартиру, я позвонила. За простенькой, обитой дешевым дерматином дверью послышался топот детских ножек, и тоненький голосок крикнул:
– Мамы и папы дома нет, а я вам не открою.
– И вообще у нас тут папа в большой комнате спит и два брата старших, – добавил другой.
– Овчарка еще злая в кухне сидит!
Я рассмеялась.
– Очень жаль, я боюсь собак, значит, придется призы другим детям отдать.
– Какие призы? – немедленно донеслось с той стороны.
– Да вот, раздаем в качестве рекламной акции детям наборы «Лего». Вы мальчики?
– Девочки.
– Значит, по небольшой куколке с одеждой получите. Вы там со старшими посоветуйтесь, через пять минут снова позвоню.
Оставив детей колебаться между твердо данным обещанием никому не открывать дверь и желанием получить куклу, я сбежала вниз. На первом этаже дома я заметила игрушечный магазин, что было очень кстати.
Когда, сжимая две розовые коробки, я очутилась вновь перед дверью и позвонила, она незамедлительно распахнулась. Правда, ее придерживала довольно длинная цепочка. Кстати, и взрослые, и дети, открывающие таким образом дверь, крайне рискуют. Цепочку можно элементарно разрезать кусачками.
Две пары голубых бесхитростных глаз уставились на «призы». Лет девчонкам, наверное, было шесть-семь. Под мышкой одна из них держала маленького кудрявенького щеночка, который, увидав меня, незамедлительно принялся демонстрировать радость и беспричинную любовь.
– Он очень злой, – на всякий случай пробормотала одна.
– Это нам? – спросила другая.
Я отдала им коробки и спросила:
– Как зовут вашу маму?
– Ольга Тимофеевна, – хором ответили малышки.
– А Таня Костина вам кто?
– Хозяйка. Мы у нее квартиру снимаем! – вновь в унисон прокричали девочки.
– Она здесь не живет?
– Нет, – ответила та, что держала щенка, – мама ей каждый месяц возит деньги.
– Куда?
Девицы призадумались, потом сообщили:
– Далеко. Сначала автобусом, потом метро.
– Станцию помните?
– Большая такая, там еще магазин подземный есть и «Макдоналдс».
«Тверская»!
– А дом где?
– Прямо за «Макдоналдсом», – затараторили информаторши, – на третьем этаже, дверь с золотыми буковками. Мама нас всегда потом гамбургером угощает.
Что ж, я тоже люблю котлеты с булками и надеюсь, что мать этих доверчивых детей выдаст им по полной программе за то, что открыли дверь незнакомой женщине да еще взяли у нее подарки!
Прямо за «Макдоналдсом» находится только один дом из светлого кирпича. Я зашла в первый подъезд и пошла искать дверь с «золотыми буковками». Но ничего похожего там не обнаружилось, как, впрочем, и во втором. Зато последний обрадовал красивой лестничной площадкой. На третьем этаже вместо двух квартир – одна, со сверхширокой дверью, и около номера переливались елочным блеском буквы «Т» и «К».
Я нажала на звонок. Тут же раздался весьма злобный лай. Судя по басу, там скрывалась по меньшей мере овчарка, а может, пит или фила. В глазке мелькнула легкая тень, а сверху раздалось тихое пощелкивание. Я задрала голову и увидела под потолком миниатюрную камеру. Да уж, квартира охраняется, как Алмазный фонд. Интересно, где тут спрятана гаубица или станковый пулемет?
– Вам кого? – послышался мелодичный голос.
– Меня прислала Верочка, секретарша Константина Яковлевича Точилина.
– Подождите, – раздалось из динамика.
Потянулись минуты, затем «сезам» открылся. Я вошла в просторный холл, обставленный с элегантной лаконичностью. Это была та самая простота, для создания которой явно привлекли хорошего дизайнера, да и мебель в прихожей стоила не одну тысячу долларов. Хозяйка выглядела безупречно. Возраст подкатывает к пятидесяти, но с первого взгляда кажется тридцатилетней. Стройная фигура, прямая спина, модная стрижка. Только приглядевшись, замечаешь предательские морщины вокруг красивых голубых глаз и слегка обвислую кожу под подбородком.
– Проходите, – довольно любезно предложила дама, показывая рукой куда-то внутрь квартиры.
Длинный коридор сверкал светло-бежевым шерстяным ковром, и я какую-то секунду колебалась, не следует ли снять ботиночки. Потом положила сумочку и сотовый на маленькую полочку у зеркала – там, кстати, уже лежал один мобильный – и смело потопала по маркой дорожке. Конечно, сотовый телефон для дамы, подрабатывающей продажей косметики, скорее всего непозволительная роскошь. Надо было спрятать аппарат в карман. А вдруг бы он зазвонил! Впрочем, может у меня самый дешевый вариант с «кривым» – через восьмерку – номером и карточкой «БИ+».
Хозяйка привела меня на кухню. Нет, все-таки у нас неистребимая привычка вершить дела и готовить в одном месте!
Интересно, с каких доходов милейшая Таня Костина оборудовала себе такую норку? Впрочем, может, она замужем за каким-нибудь авторитетом?