Орландо вошёл в город широким шагом, вглядываясь в переулки и редких прохожих. Улицы пропитались смрадом смерти, у многих домов заколочены двери. На стенах углём нарисованы черепа и кости: все жители умерли от чумы. Проезжающий мимо возница окликнул, но парень даже не обернулся. У самой площади столкнулся с людьми в чёрных кожаных плащах и масках с огромными клювами. Один загородил путь, выставив руки, приглушённо пробубнил:
— Сеньор, вы больны?
— Нет.
— Пожалуйста, пройдёмте с нами, к другим здоровым…
— Нет. — Перебил Орландо.
К врачевателям чумы из подворотни присоединилось трое в синих плащах, самый дюжий картинно потянул шпагу из ножен. Криво улыбнулся и встал сбоку от Орландо и лекаря.
— Парень, тебе придётся пройти с ним, для твоей же безопасности.
Орландо перевёл взгляд на гвардейцев, склонил голову к плечу, спросил, поочерёдно переводя пальцем с одного на другого:
— Вот как? А кто из вас знает, где сейчас Гаспар?
Люди вздрогнули, врачеватели отшатнулись, будто священники, узревшие дьявола. Гвардейцы побледнели, один резко обернулся.
— А тебе какое дело до начальника? — Сказал здоровяк сощурившись.
— Да ничего особого, — ответил Орландо, пожимая плечами, — мне просто нужна его голова.
— Ты точно больной! — Через смех выдавил гвардеец, двое по бокам нервно подхватили переглядываясь. — Да, тебя нельзя к здоровым, придётся сразу в труповозку.
Он замахнулся… и с воплем выронил шпагу, схватился за изувеченную кисть, выпучивая глаза. Рядом на снег упали пальцы, зарылись, окрашивая красным. Орландо оттолкнул и рубанул правого по шее. Левый выхватил шпагу, когда товарищи рухнули, а доктора побежали прочь. Орландо небрежно отбил выпад и пробил шею прямым уколом. Острие скьявоны скрежетнуло по позвонкам. Мужчина разом обмяк, упал на спину, соскальзывая с клинка.
Орландо отряхнул меч и подставил лезвие под подбородок новоявленного калеки.
— А теперь, будь добр, покажи, где Гаспар.
Гаспар потягивает пятилетнее вино у окна, перелистывая библию. Зима идёт как нельзя лучше, хоть и не в родном поместье. Караваны переживших чуму раз в неделю отправляются в Рим, в городе на удивление много сильной крови, которую так любит Папа.
В первые два дня после первых заражений поветрие сжирало людей за пару часов. Горожане заперлись по домам, те, что посмышлёнее бежали из города, их поймали гвардейцы. После «нашли» чумные трупы на берегах реки и вмёрзшие в лёд. Сразу началась охота на ведьм, вполне успешная. Гаспар едва сдержал смех, вспомнив столпотворение на главное площади.
Клинок Ватикана пригубил вино и блаженно сощурился, катая божественный напиток по языку и наслаждаясь букетом вкусов. Совсем скоро можно браться за охоту на воспитанника Серкано и возвращаться в Рим, для порции Крови Бога.
— Гаспар!
Вопль снаружи оборвал размышления, мужчина глянул в окно и застыл. Губы растянулись в улыбке, обнажая удлинённые клыки, а зрачки вспыхнули холодным огнём.
Глава 43
Орландо приближается к богатому зданию с мраморной лестницей. Скьявону держит в правой руке, острие чиркает по снегу, оставляя узкие бороздки. Губы сжаты в тонкую линию, глаза расширенны, а зрачки сжались в крохотные точки. Идёт мелкий снег. Запутывается в волнистых волосах, ложится на плечи и макушку тонким слоем.
Сердце захлёбывается яростью, гремит круша рёбра и нагнетая кровь в мышцы. Орландо стискивает рукоять скьявоны до треска дерева и белых костяшек. По телу растекается жар, а зрение обострилось до рези в зрачках.
Двери здания распахнулись и на лестницу вышел Гаспар, облаченный в красно-чёрный камзол, широкополую шляпу с пером и плащ с меховым воротником. На поясе в такт шагам покачиваются ножны со шпагой. На ногах красуются высокие сапоги, начищенные до зеркального блеска.
Начал спускаться, медленно, разводя руки в стороны и улыбаясь во весь рот.
— Давно не виделись, мальчик! — Выкрикнул Гаспар, охлопывая ладони и вновь разводя руки, будто красуясь их длинной. — Признаюсь, в тот раз я забыл о твоём существовании. Скажи, где моя нерадивая ученица?
— Это не важно. — Прорычал Орландо, поднимая меч и заводя левую руку за спину.
— Ах, какая горячая, сильная кровь… — Протянул Гаспар, повторяя движение парня.
Шпага с мягких шелестом покинула ножны, разрезала снежинки и нацелилась в грудь. Меч Ватикана спускается медленно, ставит стопы плашмя, боясь поскользнуться. В окнах дома мелькают бледные лица, часть штор сдвигается. Из двери на лестницу, позади Гаспара высыпал десяток гвардейцев с клинками наголо. Замерли по краю, глядя на Орландо растерянно и с лёгким ужасом.
Парень выдохнул через сжатые зубы белесый пар, вдохнул носом до треска рёбер. Враг ступил на последнюю ступень, повёл шпагой и спросил с ленцой:
— Скажи, откуда такая жажда умереть? Ты молод, самоё время наслаждаться жизнью! Завести семью, обустроить родной очаг…
Орландо засмеялся.
— Наслаждаться жизнью? О чём ты вообще? Я только и делаю, что тренируюсь и сражаюсь, с тех самых пор, как могу себя помнить. Знаешь, зачем я это делаю? Что бы впечатлить того единственного человека, что был дорог мне! Благодаря кому я вообще существую! А ты убил его. Отнял у меня последние дни с ним, шанс отблагодарить в полной мере и показать… что… что всё было не зря! Что я смог, что превзошёл его!
Скьявона мелко затряслась, а уголки глаз влажно заблестели. Орландо закусил губу, сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Гаспар покачал головой и… рванулся нанося удар крест на крест. Скьявона приняла удары серединой и основание клинка, Орландо крутанулся с шагом вперёд. Рубанул, меч вспорол воздух над головой Гаспара, пауком припавшего к земле.
Шпага свистнула снизу вверх, чиркнула по носу, оставив красную царапину на кончике. Орландо отшатнулся, упёр левую ногу в первую ступень.
— Всё так же быстр. — Оценил Гаспар, выпрямляясь и нацеливая шпагу в глаза. — А что на счёт опыта?
Гвардейцы на лестнице застыли солеными столбами, боясь вздохнуть. Из дверей выглядывает прислуга, бледная, как снег сыплющий с серого неба. На солнце наползает рваная туча, а у самого края города сужается последний голубой клочок.
Орландо оттолкнулся и быстрым шагом двинулся в атаку. Клинок скьявоны смазывается, шпага перехватывает по косой линии, уводит удары в сторону и норовит проколоть сердце. Однако меч каждый раз возвращается, с такой скоростью, что обгоняет звук. Гаспар уходит в глухую оборону, стараясь подловить парня на ошибке. Уворачивается, закрывается плащом и разрывает дистанцию, используя длину рук.
Орландо старается подрубить локти, или рассечь запястье. Гаспар скалится, отступает, а в глазах нарастает изумление и… тень страха.
Лоб парня блестит от пота, волосы слиплись в длинные космы. С носа на грудь срываются капли крови. Слишком большие для тонкой царапины. В левом глазу лопнули сосуды и белок затягивает красным.
Гаспар изловчился увернувшись от косого в шею, ткнул в сердце… отскочил отдёрнув оружие. Левая рука парня дёрнулась, готовая поймать укол, как в прошлую схватку. Первый Клинок Ватикана пошёл полукругом, глядя в глаза врагу и опустив шпагу. Орландо повторил жест. Острие скьявоны с шипением погрузилось в снег, взвились и исчезли струйки пара.
— Дважды на этот трюк не попадусь. — С улыбкой заметил Гаспар, грозя пальцем.
— Попытка, не пытка. — Просипел Орландо.
Мир начинает смазываться и затягивается красной пеленой. Дыхание вырывается с хрипами, в груди клокочет и разгорается пожар. Снег испаряется не долетая до него, а капли пота и воды шкварчят на открытой коже.
Посланник Папы качнулся в бок и «упал» вперёд, вытягиваясь всем телом и нанося укол. Шпага ударила в грудь… Гаспар с воплем отскочил тряся рассечений вдоль предплечья рукой. С ненавистью уставился на Орландо. Парень криво улыбнулся и коснулся места укола, помассировал пальцем и сказал:
— Почти. Ещё два таких укола, и я заберу твою голову.
Гаспар сорвался рукав, поднял руку рассматривая разрез от запястья до локтя. Края раны дрожат и стягиваются, выдавливая кровь. Мгновение и остался косой шрам со вздувшимися краями.
— Ты серьёзно надеешься убить святого? — Сказал Гаспар, двигая шпагой и опуская руку.
— Причём тут надежды? — Прохрипел Орландо, становясь в стойку.
Глава 44
Снежинка опустилась на клинок, шикнула и исчезла. Орландо выпрямился, глядя в глаза Гаспару, плавно двинулся к нему, контролируя дыхание. Гвардейцы на ступенях нервно переглядываются, хватаются за шпаги и отдёргивают руки, будто обожглись.
Снег скрипит под сапогами, Гаспар двинулся навстречу, поигрывая клинком. Остриё шпаги ловит снежинки, покачивается целя, то в сердце, то в глаз.
— Плохо выглядишь. — Сказал Гаспар, указывая на налитый кровью глаз и красные потёки в уголках рта. — Может, передохнёшь?
— С тобой закончу и сразу.
— Отдых в могиле, не совсем отдых. — Ответил Гаспар, качая головой. Махнул левой рукой и рявкнул. — А вы чего встали?! Нападайте!
Орландо дёрнулся, услышав дробные шаги по лестнице, развернулся и бросился навстречу. Гвардейцы бросились на него с трёх сторон. Краем глаза заметил, что Гаспар, спрятав шпагу в ножны, остановился и скрестил руки на груди.
Парень проскользнул меж гвардейцев, завертелся, уворачиваясь от беспорядочных ударов. Снегопад приглушает смачный хряст и вопли падающих на лестницу. К подножию и под сапоги Гаспара сбегают алые ручьи. Скьявона взрезает холодный воздух, наливается жаром по лезвию и острию.
Дождавшись, пока последний подчинённый свалится, зажимая рану на животе, Гаспара трижды хлопнул в ладоши.
— Полсекунды на человека. Совсем недурно. Можно сказать, я впечатлён. Что ж, ты перевёл дыхание?
— Как новенький. — Просипел Орландо, разворачиваясь к врагу и по инерции смахивая кровь с меча.