Начали мы после короткого кивка, и я, дождавшись мгновения, когда он начнёт подготовку к атаке, а именно его взгляд немного сместится, осматривая поле битвы, ноги немного напрягутся, а тело начнёт менять положение, сделал резкий, встречный удар рукой без замаха. Я проанализировал предыдущие битвы с ним и, прогоняя в своей памяти все детали, выявил определённые закономерности. Но в тот момент, как я начал свой удар, тело моего спарринг партнёра начало двигаться в другом направлении, при этом, я уверен, что в первом варианте его удар достиг бы цели, но он каким-то чудом разгадал мой замысел и изменил проведение атаки, время немного замедлилось и стало каким-то тягучим, движения стали тяжёлыми, а я, используя всю доступную энергию, постарался изменить свой удар, ослабив его и нанеся удар ногой по ноге противника. Мгновение, и всё ускорилось, а я получаю удар в грудь, но при этом наношу удар в ногу, делая подсечку. Нам обоим, чтобы не упасть, пришлось разорвать контакт, уйдя с дистанции прямой атаки.
— Неплохо, но этого недостаточно, — произнёс лейтенант и разразился серией ударов, из которых я смог отбить только три первых. От сильного удара в корпус меня откинуло метра на три, но в этот раз мой противник не собирался останавливаться, и следующий удар пришёлся ногой в корпус. Я даже услышал звук треснувшего ребра, но разлёживаться мне не дали, не успев вскочить, мне пришлось опять упасть, чтобы пропустить мощный удар ногой. Удары следовали один за другим, а мне не удавалось их даже толком отбить, частично блокируя и принимая их на блоки. Пришлось ещё больше сосредоточиться на схватке, мой мозг работал на пределе, а всё внимание было только на противнике, мир сузился до маленького участка на татами. Внезапно картинка перед глазами озарилась разными цветами, красными линиями и я даже на время потерял контроль над моим избиением, отчего тут же схлопотал кулаком в челюсть. Это меня отрезвило, и я соотнёс ту картинку, что возникла перед глазами, и рисунок происходящего боя. Красные линии в воздухе от конечностей противника, показывали его вероятные удары, опасные для меня, зелёным отображались линии блоков. Подстроившись под новый рисунок боя, стало заметно легче блокировать удары противника. Теперь от самых опасных я просто уходил, а те, которые носили не ярко-красный оттенок, спокойно блокировал. Через несколько секунд я решил, что нужно перейти от обороны к нападению, и тотчас добавились новые линии, указывающие уязвимые точки противника, подсвечиваемые красным. К сожалению, таких точек было мало, что говорило об опытности противника, а попытки нанести удары в жёлтую зону заканчивались их блокировкой. Следующие несколько минут мы обменивались ударами, и чем дольше продолжался бой, тем легче мне становилось отражать удары и наносить ответные, правда, до тех пор, пока противник не сменил свой стиль, что сразу отразилось на вспышках боли от пропущенных ударов. Значит, я могу анализировать и запоминать действия противника, запоминая его удары, и успешно им противостоять. Тренировка продолжалась тридцать минут, после чего мне разрешили сделать перерыв и дать почувствовать всю прелесть побитого тела. Если во время боя чувство боли притуплялось, то вот после него я внезапно почувствовал все места, куда пришлись удары противника. Одним словом, болело всё и хотелось побыстрее лечь в медицинскую капсулу, но мой инструктор молча сделал знак опять выйти на татами и продолжить тренировку. Понимая, что поблажек мне не сделают, пришлось срочно сосредотачиваться, но пресловутая картинка с подсказками боя не желала возвращаться, поэтому первые два удара в корпус и голову я пропустил. Зато мир приобрёл знакомые расцветки, и я смог увидеть, как избежать серьёзных травм, но это мне мало помогло, так как скорость движений противника заметно выросла, но, как такое могло произойти, я не понимал. Хотя догадка появилась у меня после того, как я проанализировал обстановку, когда был сделан перерыв. Анна подходила к лейтенанту и, вроде о чём-то поговорив, передала ему инъектор, а там, скорее всего, был боевой стимулятор. Моя супруга решила проучить меня таким образом, не зря говорят, что опаснее ревнивой женщины никого нет. Но надолго погрузиться в мысли мне не дали, два удара в челюсть и болезненный в голень вернули меня к реальности. Вначале попробовал уклоняться от всех ударов, но противник постоянно загонял меня ими в ловушку, каждая серия ударов с его стороны вынуждала меня раскрыться и подставиться под основной удар. Мои контратаки блокировались ещё в самом начале и встречались встречной атакой. Количество пропущенных ударов постоянно росло, в какой-то момент левая рука, принимавшая большинство ударов, практически перестала двигаться, и мне сразу пришлось перейти в оборону, а точнее с позором отступать. Краем глаза я заметил довольное лицо моей супруги, которая радовалась моему избиению, поэтому я решил, что пора заканчивать это, и просто подставился под очередной удар ногой в корпус, отбросивший меня на несколько метров. Падение я изобразил очень неловкое, а точнее говоря, рухнул как подкошенный, и сделал вид, что потерял сознание, а сам через едва приоткрытые глаза наблюдал за происходящим. Секунд двадцать ничего не происходило, но вот Анна не выдержала и бросилась ко мне, проверять, что со мной. Когда она склонилась, я внезапно обнял её и с трудом проговорил:
— Прости, это всё сон, который мне приснился.
— Дурак, я думала, с тобой что-то случилось, — произнесла она, сменив взволнованное выражение на показную обиду.
— Готов загладить свою вину любым способом, только вот медицинскую капсулу посещу, а то наваляли мне сегодня знатно, — ответил я, не разжимая объятий, невзирая на робкие попытки супруги вырваться.
— Тогда весь сегодняшний день ты мой и всё своё время посвятишь мне, — грозно сказала он.
— Хорошо, только дай мне добраться до капсулы, — произнёс я, позволяя ей встать.
Подняться с татами, мне удалось с огромным трудом, тело не просто болело, а отказывалось подчиняться. Пришлось воспользоваться машиной охраны, чтобы не ковылять до моей жилой секции. Судя по ощущениям, сломаны у меня были не только рёбра, но как минимум несколько серьёзных трещин в руках и ногах имели место быть. Поэтому виду моей медицинской капсулы я был неимоверно рад, а когда её крышка закрылась надо мной. Я испытал настоящее блаженство от уходящей из тела боли.
База наёмников.
— Как прошла тренировка, — спросил полковник, наблюдавший за ней со стороны.
— Парень — прирождённый боец, учится практически мгновенно. Чтобы достигнуть таких результатов, как он за одну тренировку, твоим бойцам потребовалось минимум полгода. При этом могу сразу сказать, что он не скрывал своих умений и знаний, в самом начале и не поддавался мне. Всё время схватки он выкладывался по полной. Мне пришлось применить четверть всех свои приёмов, и могу с уверенностью сказать, что повторного применения их у меня не получалось, а это значит, парень запоминал их прямо во время схватки и самостоятельно придумывал, как их блокировать. Уверен, что практически любого из твоего отряда, он разделает уже через десять минут боя, — ответил лейтенант.
— Значит, говоришь, он — прирождённый боец. Тогда нужно подыскать ему новых спарринг-партнёров, чтобы он не останавливался в развитии. Подбери из имеющихся на станции по своему опыту, сейчас мы можем себе позволить нанять любого, тем более, за них платим не мы, — ответил полковник, завершая короткий разговор.
Жилой модуль.
В медицинской капсуле я провёл четыре с половиной часа, что по меркам этого мира достаточно много, а значит, повреждения, полученные во время тренировки, были достаточно серьёзными. Одним из бонусов было то, что я смог изучить приобретённую базу по управлению космическими станциями и поселениями до третьего уровня. Это, конечно, не сделает меня специалистом, но основные азы понять удалось.
Как бы ни хотел я устроить для себя выходной в обществе Анны, но дела требовали моего немедленного участия, поэтому, когда мы направлялись в Оранжерею, со мной связался Громов младший и сообщил, что на станции собрался внеочередной совет, на котором требуют разъяснений, что произошло на станции и как она будет развиваться дальше. Много мелких владельцев, общий пакет которых составлял двадцать два процента от всей недвижимости станции, беспокоились о сохранении этого имущества за собой. В это же время со мной связался полковник и доложил, что банковскую ячейку уже разминировали и обезвредили целую группу взрывных устройств, детонация которых серьёзно бы повредила станцию и привела бы к многочисленным жертвам. Визит в Оранжерею я не отменил, а встречу с владельцами недвижимости перенёс на несколько часов.
Получив такие новости, пришлось менять маршрут и ехать к банку, где была вскрыта ячейка с ценными данными. Со своим искином я уже обсудил возможность наличия вируса на носителе информации, доставшемся от пиратов, поэтому я приобрёл дополнительный планшет и подключил его к искину в качестве шлюза, а сам искин будет собирать информацию на виртуальный диск, после чего обработав, переформатирует для чтения. Процедура недолгая, но сделать её необходимо. Встретил нас сам полковник и просто передал носитель информации, после чего мы отправились по запланированному маршруту. Конечно же, я не мог утерпеть, чтобы не глянуть содержащуюся на кристалле информацию, а там её было немало, да и сам информационный кристалл был достаточно дорогим и объёмным. Когда мы доехали до Оранжереи, то я уже одной частью сознания изучал содержащуюся там информацию.
Помимо многочисленной информации на всех мало-мальски значимых жителей станции, тут были и аналитические записки о положении дел на станции и её соседям. Оказывается, сама станция входит в союз десяти подобных ей станций, расположенных по соседству во Фронтире. Все они связаны между собой экономическими связями, которые и позволяют поддерживать развитие на должном уровне. Помимо этого, за последние пятьдесят лет в системе, где располагается станция, появилась корпорация «Тоши-но», которая активно наращивает разработку данной системы, основную часть которой ведёт в астероидном поясе. Так вот сейчас уже более двадцати процентов жителей станции работают непосредственно на неё, да и налоговые поступления от её деятельности, если сравнить все факторы, составляют около трети. Если внезапно корпорация решит уйти из этой системы или сократить добычу руды, то станция моментально потеряет привлекательность, а её ценность существенно снизится. Помимо этого, в записях пиратов содержалась информация о не совсем легальной добыче руды, а точнее говоря, об укрытии части доходов, доказать которые так и не удалось. Предположительно, часть руды с содержанием какого-то минерала вывозят, минуя таможню или под видом стандартной. Все эти выводы сделаны по косвенным признакам, так как экономисты просчитали, что добыча ведётся на пределе рентабельности, а вот производство всё-таки наращивается. Вложения самой корпорации выходят за экономическую целесообразность, а данные о больших премиях руководству компании, которые частенько сливают большие суммы в местном казино, говорят о сокрытии фактов добычи. Ещё одной странностью является договор с корпорацией, по которому она платит шестнадцать процентов только деньгами, а всю руду вывозит за пределы этой системы. Хотя экономисты сделали вывод, что на этом корпорация теряет не менее двадцати процентов прибыли. Ещё одной странностью является смерть некоторых сотрудников СБ и частных детективов, пытавшихся расследовать какие-либо случаи с участием сотрудников корпорации.