Император поднял на нас взгляд и смотрел некоторое время, а затем опустил его вниз и продолжил заполнять бумаги.
Мне надоело стоять спустя десять секунд, поэтому я взял Таню за руку и пошёл к дивану, где мы и сели. Но даже так император не обращал на нас внимание ещё какое-то время, поэтому уже девушка встала и налила нам сок.
Только после этого мужчина кинул на нас задумчивый взгляд. Таня же налила и ему сок, поставив бокал рядом с ним.
Я абсолютно спокойно встретил его взгляд, попивая напиток. Да, мы совершили проступки, но не такие уж критичные, если разобраться. Таня уехала в Японию решать проблему сама, и это смело можно назвать предательством империи, так как она пыталась разорвать возможную помолвку.
Суворов помог мне и полетел на другую сторону, что тоже приравнивается к предательству империи и императора.
Я же прорвал блокаду, по сути, выступив, против императора. Среди нас троих у дяди самое тяжкое преступление, но он высший, с ним не поспоришь и ему ничего не будет. Сам я не особо переживаю по поводу всей этой ситуации. Мне удалось урегулировать её и даже выбить небольшой бонус для Российской империи.
Императорская кровь — ценный ресурс. И ценнее всего она в рамках именно страны. Чтобы империя процветала, Рода должны становиться сильнее. Древность Рода определяется не только временем, но и связями. Если постоянно разбавлять кровь с кем попало — то сильные маги выродятся. И именно поэтому так ценна кровь самого древнего Рода. Императорского.
Большие империи стараются не обмениваться принцессами и принцами. Это происходит только в крайних случаях, когда вопрос встал ребром.
Если у императора есть две дочери и один сын, и если одну дочь отдать на сторону, то империя потеряет часть своей крови, которая могла бы усилить державу.
Поэтому я, в какой-то мере, сделал одолжение императору, когда спас от такого невыгодного предложения. Если бы Акихиро Хинодэ отказался идти на новые переговоры, тогда это было бы проблемой. А так — теперь проблемы нет.
Точнее она есть, но уже касается только меня. И кто знает, что они придумают для меня в качестве моей платы за всё это. Знаю одно — Акихиро Хинодэ непременно захочет получить максимальную выгоду.
Император это понимает, но и просто так спустить мне не сможет мою «наглость», поэтому ждать стоит чего угодно.
— Таня, оставь нас с графом одних, — негромко произнёс отец девушки.
Она посмотрела на меня, я кивнул, и Таня, прикрыв на миг глаза, как бы поддерживая меня, вышла за дверь.
— Вяземский, — император отложил ручку в сторону и посмотрел на меня. — Ты понимаешь, что переходишь все границы дозволенного?
— Всё ради империи, — спокойно ответил я.
— Ради империи⁈ — вскипел он. — А высшего ты тоже ради империи настраиваешь?!!
— Граф Суворов — мой дядя, — всё также спокойно, но уже твёрже смотря ему в глаза, ответил я. — Но я не просил его, и уж тем более даже не думал этого делать. Я не для того рисковал своей жизнью, чтобы остановить эту войну, чтобы сейчас продолжить её вновь. Дядя выступил по своей собственной инициативе, и сделал он это тоже во благо империи.
— Твоя халатность чуть не стоила нам мирного договора! — Император начал буравить меня взглядом. — Думаешь, что раз спас единожды имперский Род Японии и они теперь тебе всем обязаны?!!
— Трижды, — поправил я его.
— Что…? — император замер.
— Я трижды спасал императорский Род Японии. Тому же Акихиро Хинодэ я спасал жизнь дважды. Один раз от яда, второй раз от высшего. Так что да, я могу быть уверенным в том, что они будут относиться ко мне чуть терпимее, чем к другим.
— Почему я об этом ничего не знаю…? — в его голосе появилась угроза.
— Потому что это касалось только меня и императорского Рода Японии. Сейчас же, когда я вернул вам дочь, — с нажимом произнёс я, — теперь и мирные переговоры касаются меня. А если быть точным — я в них главный приз. И именно поэтому я рассказал вам о том, что Япония мне всё ещё должна.
— Вернул дочь? Моя дочь понимает, какая ей роль была отведена! Она должна была установить мир на многие столетия, чтобы у нас не было конфликтов с Японией!
— Отведена роль? — я усмехнулся. — Роль жертвы? Вы решили продать дочь, чтобы установить мир?
Мужчина нахмурился и встал.
— Это была необходимая жертва ради империи, — произнёс он зло. — Она, как моя дочь, выполняла свой долг перед империей!
— Жертва? — я покачал головой, — долг? — Тоже встал и подошёл к столу, не разрывая зрительный контакт. — А как же ваш долг? Как же ваша жертва?
Он нахмурился ещё больше.
— Что ты можешь понимать в этом, мальчишка? Я принёс свою жертву стране уже очень давно, и горжусь этим! Хотя, откуда тебе понимать в этом что-то⁈
— Понимать? — я усмехнулся. — В этом то и ваша главная проблема. Вы жертвуете собой, жертвуете детьми, и всё ради чего? Ради того, чтобы империя процветала? Ради того, чтобы она не потонула в войне? Вы отдали свой долг стране, я в этом не сомневаюсь. Но как же ваш долг отца? Почему вы не задумываетесь о нём? Неужели ваши дети совсем ничего для вас не стоят на фоне империи?
— Считаешь, что имеешь право отчитывать меня? — холодный взгляд императора заморозил бы любого другого, но не меня. — Стал графом и тебе теперь море по колено? Ты не забыл, кому служишь, Вяземский? Не забыл, кто твой император⁈
— Графом? — покачал я головой. — Кому служу? Разве это определяет нас и наши поступки? Разве это определяет то, кто мы есть⁈ Вас определяет титул⁈ Неужели без трона вы будете просто любящим отцом⁈ А не тем, кто готов на всё ради империи? — я наблюдал за тем, как на лице императора появляется тень. — Ещё до того, как я стал графом, я уже рисковал собой и приносил себя в жертву, чтобы спасти людей, потому что меня определяет не титул, и не моё положение. Себя определяю я сам. Я сам прокладываю свой путь. Не графский титул толкает меня вперёд, а мои решения и поступки.
Император молчал, зло и с недоверием смотря на меня. Его взгляд не метался, но он явно пытался осмыслить происходящее. Явно не ожидал, что я не стану сдерживаться и выскажу ему всё в лицо.
— Жертвуя всем тем, что у вас есть, однажды вы останетесь ни с чем, — добавил я. — И ни с кем.
Вот тут его проняло. Лицо мужчины на миг поменялось, и в глазах блеснуло что-то странное, а сам он отступил.
— Хотите наказать меня за то, что я служу империи и за то, что вернул вам дочь — вперёд.
Император смотрел на меня какое-то время. Его уже отпустило и сейчас он просто смотрел, даже не моргал. Наконец он к чему-то пришёл в своей голове и, качнув ей, сел на кресло.
— Граф Вяземский, — его голос отдавал хрипотцой. — Вам запрещено покидать страну без моего дозволения. И тем более вам запрещено даже думать о посещении Японской империи. Этот разговор последняя вольность, которую я вам прощу, как молодому и ещё неокрепшему разуму. Если вы ещё раз поставите под сомнения решения империи или перейдёте границу — разговор у нас будет иного толка. Ступайте.
Развернувшись и подойдя к двери, я остановился, а затем обернулся.
— Император. Я вам никто и вы можете меня не слушать, но сейчас Таня здесь, в империи, ждёт за дверью. Встретьте её как отец, а не как враг. Ей хватило и того, что на неё навесили ложные обвинения. Дочерей у вас две, но Таня такая одна, задумайтесь. Это вы должны сделать свою дочь счастливой, а не кто-то другой.
Он лишь махнул мне рукой, смотря в одну точку.
Я вышел и закрыл за собой дверь. Таня стояла у стены, прижавшись к ней и смотря перед собой. Я подошёл к ней и остановился напротив.
— Что-то серьёзное? — спросила девушка, подняв на меня взгляд.
— Мелочь, — усмехнулся я. — Считай без потерь вышел из битвы. Думал, что вообще титула лишит.
Таня покачала головой и отвела взгляд в сторону.
— Он не может, — произнесла она. — Сейчас твоё графство — это новое пламя, за которым наблюдают все. Если так выйдет, что отец тебя лишит титула, то в последствии его решение наградить кого-то другого им будет воспринято несерьёзно, что подточит его власть. Он сам пошёл на этот шаг, а значит должен нести ответственность за свой выбор. А также на твоей стороне один высший.
— Ну, — я пожал плечами, — мне было сказано, что ещё одна вольность, и со мной будут говорить по-другому.
Таня только приоткрыла губы, но я тут же поставил ей щелбан.
— Ай… — она почесала место удара. — За что⁈
— За глупые мысли.
— Насилие в семье, — вздохнула девушка. — Второй раз бьёшь…
— Так ты ещё не в семье, — усмехнулся я.
— Ещё хуже… — тихо выдохнула она, а потом также тихо рассмеялась. — Ну, я пойду?
— Конечно, — я сделал шаг в сторону. — Главное не забывай, что там, за дверью, твой отец, а не твой враг. Он у тебя один и, хм… — я задумался, — с придурью, но больше такого не будет.
— Серёжа! — Таня ударила меня кулаком в грудь. — Ты как, уходишь, или подождёшь меня? Если что, я предупредила, что тебе можно в мою комнату.
Я улыбнулся и поправил девушке чёлку. Она тоже улыбнулась, но не решилась целовать меня здесь.
— Не знаю, — пожал я плечами. — Может и подожду тебя, может и улечу уже. Мне всё же нужно поторопиться.
— Тогда улетай, — вздохнула Таня. — Тебе всё равно ещё нужно закончить дела в графстве.
Я кивнул.
Принцесса тоже кивнула, подошла к двери, вдохнула, и вошла внутрь.
Я подождал немного снаружи, ожидая, что сейчас будут крики, но всё было тихо, а это значит, что мне удалось хоть немного сгладить углы между ними. Развернувшись, пошёл к выходу, но увидев на лестнице задумчивую Анастасию в белом тёплом свитере, чёрной юбке и белых тапочках, стоящую у стены со сложенными на груди руками, остановился.
— Сергей, — кивнула мне задумчивая девушка. — Заберёшь бумаги?
— Конечно, Анастасия.
Раз уж здесь, то нужно забрать. Всё равно выиграл.
Девушка развернулась и пошла вверх. Последовал за ней, буквально физически ощущая, что её что-то гложет. Мы прошли в её комнату-квартиру и принцесса повела меня в кабинет. Там она достала две бумаги с печатями и уже заверенные.