— Печально, а кем были твои родители, где ты раньше жила? — решив таким образом отвлечь девочку от грустных мыслей, спросил я.
— Мы жили в Тувии, папа и мама были алхимиками, — немного улыбнувшись, но тут же сжав губы в тонкую линию, ответила она, — гильдия, в которой они состояли, выиграла жребий на создание эликсира Солнечной Орхидеи.
Пока девочка продолжила рассказывать о своей жизни, найдя наконец того, кому можно выговориться, я мысленно присвистнул. Дочь алхимиков, которые в состоянии приготовить самое дорогое и редкое в мире зелье — это весьма удачная встреча, ведь её наверняка учили семейному делу. Плюс дочь тех, кому доверили готовить эликсир Солнечной Орхидеи, или как его называли по-другому эликсир Бессмертия, не может быть посредственностью. Зелье, что может даровать дополнительные пятьдесят лет жизни, не доверят создавать кому-то непроверенному.
Прикинув и посчитав примерную стоимость своих трофеев, я ненадолго задумался, получить такую напарницу, большая удача, особенно если ей действительно некуда идти, да и бросать на произвол судьбы совсем молодую девочку, которая, скорее всего, сгинет где-нибудь на улицах Абсалома, было неправильно. А денег чтобы снарядить дополнительного напарника мне точно хватит. Судя по внешнему виду, сейчас ей пятнадцать, и она ещё будет расти лет пять-шесть, за это время её можно будет поднатаскать и вуаля, в своё будущее путешествие я уже отправляюсь не один, а товарищем, который может в случае чего прикрыть спину.
— А потом, когда глава гильдии объявил, что именно папа с мамой будут готовить одну из порций эликсира, к нам пришли злые люди. Папа пытался выиграть нам время, но их было слишком много…
— Ну ничего, — слегка приобнял я совсем скисшую девочку, — теперь всё закончилось, а если тебе некуда идти, то, думаю, ты сможешь пойти со мной!
Улыбнувшись во все тридцать два зуба, посмотрел я ей в лицо. Миэль тоже робко улыбнулась и, кажется, наконец, расслабилась. После того, как я предложил своей будущей спутнице пожить в храме Дезны, прошло не менее двух часов, Миэль уже задремала у меня на плече, а команда зачистки вернулась из глубин подземного храма. За это время ко мне успели подойти все спасённые мной и поблагодарить, заверяя в вечной благодарности.
Видок у опытных воинов, что вернулись из глубин храма повелителя боли, был ещё тот, лица бледные, глаза смотрят куда-то в пустоту. Даже доблестного паладина пробрало то, что он там увидел, и его глаза, видневшиеся в прорези шлема, больше напоминали два прожектора, выкрученные на полную мощность. Видимо, они обнаружили что-то по-настоящему ужасное. Однако больше всего моего внимания привлекло то, что несколько воинов несли в своих руках. Объёмные сундуки, в которых что-то призывно позвякивало.
Опустошённые воины разместились недалеко от нас, приходя в себя, а некоторые из них отправились куда-то наверх. Через несколько десятков минут в главный зал храма Зон-Кутона начало входить множество людей: чиновники в богатых одеждах, стражники с суровыми лицами и простые люди. Пока чиновник общался с паладином, а стражники делали вид, что поддерживают порядок, простые люди бросились к своим родным и друзьям. Отцы обнимали детей, сёстры братьев, слёзы радости, причитания и прочие последствия радостных встреч. Заметил я в толпе и низкую фигуру Хильды, которая уже шла в мою сторону.
— Эрик! — радостно прокричала та, кто стала для меня матерью в этом мире, — Малыш, с тобой всё в порядке⁉
— Да, Ба, — с радостью нежась в её крепких объятьях, ответил я, — со мной всё хорошо.
— Я так перепугалась, когда ты не пришёл после заката, — с блестящими от слёз глазами уже намного тише произнесла она, — а потом прилетели бабочки госпожи, и я тут же поняла, что случилось что-то ужасное. Они ничего не успели с тобой сделать?
— Нет, — отстранившись от дворфийки ответил я, — они меня недооценили, за что и поплатились. Кстати, знакомься — это Миэль и теперь она будет жить с нами! — обрадовал я Хильду, показав рукой на немного заспанную полуэльфийку.
— Здравствуйте, — тихо произнесла моя будущая спутница.
— Ой, деточка, — взмахнула руками Хильда, у которой тут же включился материнский инстинкт, — как же тебя угораздило здесь оказаться?
— Давайте поговорим об этом уже дома, — решив лишний раз не травмировать девочку, сказал я.
— Конечно-конечно, — тут же ответила Хильда, правильно считав моё выражение лица, — сейчас мы пойдём в храм, там я вас отмою, накормлю, и потом мы уже будем разговаривать.
Почувствовав неподдельную заботу от кого-то достаточно взрослого, Миэль окончательно расслабилась. В это же время чиновник что-то говорил паладину, отчего тот злился. Это чувствовали окружающие чиновника стражники, это чувствовали вставшие за спиной своего предводителя жрецы и воины, да что там говорить, это чувствовали все, кроме расфуфыренного павлина перед паладином.
— По законам Абслома, имущество разоблачённых культов на его территории обязано поступить в городскую казну, а все «пленники» должны пройти дополнительное дознание — надменно произнёс чиновник, пока стражники за его спиной постепенно покрывались потом.
— Мои люди и освободившиеся узники сделали всю работу, — едва сдерживая гнев, отвечал паладин, отчего его крылья немного подрагивали, — а вы, пришли только когда всё было кончено. Вы не разглядели культ под самым вашим носом, не спасли невинных, вы не сделали ничего! И теперь говорите мне! Что я должен отправить тех несчастных, что пострадали от козней зла в другую темницу⁉ Оставить пошедших за мной на смертельный бой без награды⁉
— Таков закон и его надо исполнять, — не обращая внимания на гнев того, кто буквально может покрошить в салат его и всех, кто с ним пришёл, продолжал высокомерно говорить чиновник.
— Видит Вечный Свет, я этого не хотел, — на мгновение прикрыв глаза, паладин резко открыл их.
Удар в челюсть был столь быстрым и столь сильным, что полный чиновник в богатой одежде отправился в непродолжительный полёт. Упав кулем в нескольких метрах, он так и не встал. Стражники, осознав, что только что сделали с их непосредственным начальником, потянулись за оружием, но быстро убрали руки от него. Пылающий праведным гневом паладин, меч которого уже вспыхнул ярким пламенем, был не тем противником, с которым стоило шутить.
— А вы, что скажете, доблестные стражи? — переведя взгляд своих пылающих глаз, спросил паладин.
— Какой-то культист напал на господина Миарти, выскочив из-за угла, — тут же отозвался самый сообразительный из них, — какая трагедия.
— Хорошо, — перестав пылать, ответил паладин.
Следующие несколько минут, жрецы пришедшие с паладином, имя которого я так и не узнал, добросовестно раздали из богатств культа по сотне золотых каждому бывшему узнику, и отпустили их. Свою долю получил и я, и Миэль. На сумку за моей спиной и висящее на поясе оружие никто внимания не обратил, ну слава Богам.
Путь до храма Дезны был долгим, ведь, как оказалось, вход в логово культа Зон-Кутона находилось на востоке портового района, так что пришлось нам идти почти через весь город в том, что было, хорошо еще, что солнце только показывалось из-за горизонта, и городские улицы были пустынны. В самом храме всё было точно так, как и до этого, и кажется, на моё исчезновение никто не обратил особого внимания, ведь жрецы, которые жили здесь, вроде как для охраны обители их богини, только начали просыпаться. Почувствовав на себе недовольный взгляд Хильды, они быстро скрылись из вида.
Сама же старая дворфийка, стоило ей перешагнуть порог храма, тут же развела бурную деятельность: заставила ещё не успевшего лечь спать Каэля проверить меня и Миэль на проклятья, организовала нам обоим помывку, нашла кое-какую одежду и приготовила поесть. Утолив голод и почувствовав себя в полной безопасности, Миэль почти мгновенно сморил сон, да что там говорить, я сам не выдержав накатившей сонливости, отправился на боковую.
Видимо, я недооценил степень своего утомления и потому спокойно проспал до следующего утра, собственно, как и моя новая спутница. Новое утро началось со знакомства Хильды и Миэль, за время которого полуэльфийка вкратце рассказала историю своей жизни, чем вызвала море сочувствия от дворфийки, а моя воспитательница объяснила новой обитательнице храма здешние порядки. В общем, жизнь понемногу входила в привычную колею.
Потратив несколько дней на приведение себя в порядок и помощь в адаптации к новым условиям Миэль, я уже хотел было подхватить свои трофеи и отправиться сначала в квартал дворфов, а потом и на рынок, но был неприятно удивлён уже ожидающей меня у входа Хильде.
— И куда это ты собрался? — спросила она меня, переводя взгляд с моего лица, на сумки в которых я нёс свои трофеи.
— Продать кое-какое барахло, плюс хотел заглянуть к дядьке Нори, а то я и так уже пропустил несколько дней…. — начал честно излагать свой замысел я.
— Тебе мало было одного похищения? — уперев руки в бока, строго спросила Хильда, — Или ты думаешь, что раз смог выбраться, то теперь никто тебя не захочет похитить вновь?
— Ну Ба! — скорчив самую умилительную моську, как бы искренне удивился я, — Что мне теперь, до конца жизни в стенах храма просидеть? А как же путешествия, свобода? — надавил я на основополагающие постулаты Дезны.
— А я тебя и не собиралась запирать, — улыбнулась дворфийка, — просто теперь ты будешь ходить в сопровождении кого-то из взрослых. Ульфар, выходи уже.
Стоило Хильде позвать неизвестного, как из-за колонны вышла могучая фигура. Высокий рост, широкие плечи, окладистая борода, острый взгляд синих как море глаз, в общем, истинный норд. Смерив меня оценивающим взглядом, Ульфар одобрительно хмыкнул.
— Ну давай знакомиться, парень, — протянул мне руку мужчина, — меня зовут Ульфар Победная Песнь, я скальд из далёких земель Королей Линнормов.