Здесь, где торчали обугленные сваи, и там, напротив отмелей, солдаты возводили укрепления из рвов, валов и наклонённого в сторону врага ограждения из заострённых брёвен и жердей.
Леса в округе было достаточно, и, несмотря на наступающую темноту, работы всё ещё продолжались. Помогал свет костров. Производство было практически безотходным, стволы деревьев шли на возведение укреплений, сучья в многочисленные костры, а ветки на постройку шалашей. Войско от обозов избавилось, и шатёр имелся в наличии только один, командующего, да о тот небольшой, размерами являвшийся скорее палаткой. Он находился на обратном от реки склоне высокого холма, с которого открывался хороший вид на окрестности. Туда нас и пригласил будущий зять, когда по настойчивому желанию маркизы мы осмотрели все возводимые преграды.
Впервые за долгое время никто из многочисленных людей вокруг на меня, как и на моих спутников, не обращал внимания. Все были заняты делом и заметно устали. Долгий поход, частые сражения, упорная нелёгкая работа их выматывали.
Командиры баронских отрядов подъезжали и представлялись полковнику Неллерской, заодно знакомились со мной. В основном это были офицеры — капитаны или лейтенанты — дружин, но были среди них и двое баронетов, один моего возраста, совсем ещё юный, правда, при нём за спиной хмурился пожилой дядька, видимо, наставник и советник.
На любопытствующие взгляды командиров отрядов отвечаю приветливой улыбкой и благословением.
— Пора на сегодня заканчивать. — говорит виконт Дитонский им и сопровождавшим нас офицерам. — Выставляйте посты, и пусть люди отдыхают. Завтра будет не менее напряжённый день. Поехали? — обратился он к Агнии и ко мне, направив коня на возвышенность.
Там уже под руководством лейтенанта Леонарда и милорда Карла солдаты ставят привезённые во вьюках шатры для Агнии и меня. Ну, да, негоже аристократам рода Неллеров жить в шалашах как Ленин в Разливе, хотя, как по мне, на фронте могли бы обойтись из без излишеств комфорта, не сахарные, не растаяли бы.
Кстати, насчёт сахара, как сейчас поживает моя сластёна Юлька? Не обижает ли кто? Не, вряд ли. Народ склонен многое додумывать, вот и решили, что она не просто для меня служанка. И пусть.
— Судя по отблескам костров, их пока не так много. — произнесла маркиза, вглядываясь за реку.
Мы спешились, наш будущий зять, достав свою тетрадь с магическими заклинаниями, вручил её раскрытой одному из сопровождавших нас вояк, молодому капралу, и активировал осветительный амулет.
Понятно, сейчас будет магичить. Интересно, что? Подхожу поближе, заглядываю со спины, вижу сам рисунок, неразборчивые пояснения к нему снизу и никакого названия вверху страницы.
Привык уже как-то, ещё с Юлианиного конспекта, что на листе указывается наименование плетения, пусть и весьма условное. Сразу можно примерно понять, для чего это заклинание годится. Так и в монастырских книгах по магии, и у Агнии в тетради, и я себе обязательно надписываю. Кажется, наш будущий зять не очень организованный в этом плане.
Зато, смотрю, достаточно сильный одарённый. Нитей на рисунке одиннадцать оттенков, но они все разных направлений, от красновато-оранжевой до ярко-фиолетовой. Мощь мага определяется ведь не только количеством энергетических жгутиков у источника, а и их спектром.
— Приближение. — поясняет мне сестра.
Она, тоже подойдя к Андре со спины и бросив взгляд на плетение, быстро догадалась о его предназначении. Каким, интересно, образом? Значит, какие-то закономерности она всё же знает? Или чувствует интуитивно? А, собственно, что такое интуиция, если ещё не осознанные, но уже имеющиеся знания?
— Приближение? — повторяю попугаем.
— Да, сейчас увидишь. — Агния кладёт мне руку на плечо.
Со стороны довольно интересно наблюдать за работой другого мага. Как на горящий огонь или бегущую воду.
Видно, что это заклинание виконт создаёт далеко не впервые. Тем не менее, затратил он на него почти четверть часа, плетение довольно сложное, по форме напоминающее венок из ромашек, который моя Даша учила Лесю плести, когда мы отдыхали в деревне у моей бабки. Боже, как давно это было. А ведь помню.
— Ого. — не сдержал я удивления, когда Андре завершил работу и активировал заклинание.
Перед нами повисло круглое оконце размером с тазик, который ставится под кровать господ. Оно, повинуясь воле виконта, могло перемещаться вправо-влево или вверх-вниз, что наш будущий зять мне и продемонстрировал, Агния-то знала.
Через этот круг рассматриваемая местность приближалась, увеличиваясь раз в пять, этакий магический пятикратный бинокль, недостатками которого являлись сильные искажения по краям и заметность издалека, пятно плетения было слишком ярким. Или это из-за темноты, а днём его будет не так видно?
— Что-то интересное заметил? — спросил виконт, смещая окошко ближе ко мне.
— Да, вон, у рощи слева отдельный отряд. Видишь? Всего в паре миль от нас. Просто почему-то костров не жгут.
— Жгут, но их немного, вот деревьев и хватает, чтобы скрыть сполохи огня. — пояснил Андре. — В какую численность оценишь основную часть их авангарда?
А я знаю? Вот пойму, на каком обычно расстоянии друг от друга располагают костры и на сколько человек каждый из них, тогда и смогу примерно определять количество воинов в отрядах.
— Две тысячи? — называю наугад.
— Да, тоже так думаю. Около того. С учётом замеченной тобою передовой разведгруппы. Маркиза, — повернулся Андре к моей сестрице. — Мне надо доклады от командиров принять, а потом я в твоём и Степа распоряжении. Если спать не хотите, можем побеседовать у меня в шатре.
— Пожалуй, мне надо отдохнуть. — отказалась полковник. — Да и его преподобию тоже.
Нет, сестрёнка, так дело не пойдёт. Позволь уж, я сам за себя буду решать. А то всё норовишь взнуздать и погонять.
— Я не устал. — мотаю головой. — Не сильно устал. И с удовольствием бы выпил немного вина в компании виконта.
Агния пожала плечами и ушла к своему шатру, возле которого хлопотали Лейла с Гейлой и её свита. Мой вассал, смотрю, тоже там трётся. И ладно. Мой ночлег уже тоже готов, а милорд Карл мне не слуга, чтобы постоянно ожидать указаний.
Офицеры и командиры баронских отрядов уже поднимались на холм, и, думаю, нечего мне мешать в обсуждении текущих дел войска. Спустился немного по склону, обращённому в сторону реки, сел, а потом и лёг на спину. Разумеется, в одиночестве побыть мне никто не позволит, двое гвардейцев, стараясь быть бесшумными, протопали позади как слоны и замерли в нескольких шагах. Не мешают, и то хлеб.
Россыпь звёзд на небе была такой же яркой, как у нас на юге в районе Сочи или даже ещё южнее. Многие созвездия я уже выучил — спасибо любимой кузине — и сейчас, пусть не без труда, находил их среди мириады светлячков.
Голоса офицеров до меня всё же доносятся. Ввиду малой вместительности своего шатра, командующий проводит совещание под открытым небом, рядом с жильём виконта сколочен длинный стол с лавками.
Поначалу я подумал глупость, решив, что Андре там устраивает пиршества, только сейчас сообразил, что это служебный реквизит.
Любование звёздами не мешает думать. Пока осматривали строительство укреплений, я приглядывался к будущему мужу Юлианы. Что сказать с высоты моего жизненного опыта? Очень неплохой человек и достойный командир.
Насмотрелся здесь, как многие дворяне относятся к солдатам, высокомерно, пренебрежительно вплоть до презрения. За Андре такого не приметил. Держится ровно, рассуждает здраво, и молодость ему в этом нисколько не мешает. Повезло кузине, ну, так надеюсь. Ему-то с ней точно, вот в этом я абсолютно уверен.
Новой информации мы с Агнией от будущего зятя получили немного. Он от нас гораздо больше узнал. Всё же голубиная почта в походе имеет существенный недостаток — связь односторонняя.
Командующий может отправлять в Неллер и Готлин известия, пусть и редко, у него всего четыре неллерских голубя осталось и один готлинский, а получать лишь доставленные гонцами.
Неужели нет каких-нибудь магических возможностей для связи? Наверняка должны быть, просто поди сложные в плетении и редко кому из магов доступные. Надо будет как-нибудь поискать и сделать амулеты. Если дорогие кристаллы использовать и сложные плетения, то месяц может и поработают.
Нужное дело. В нашем мире связь и устойчивость управления — один из важнейших факторов военного успеха. В Паргее хоть и средневековье, уверен, и здесь своевременное получение информации, быстрое принятие на её основе решений и незамедлительное доведение их до подчинённых войск обеспечат огромные преимущества над врагом.
Эх-ма, мне бы не в монахах здесь оказаться, а каким-нибудь полководцем, хотя б на первых порах и не высокого уровня, я бы нашему славному роду мог гораздо больше пользы принести. Может намекнуть Агнии про свои полководческие таланты?
А что, Ришелье, вон, тоже был священнослужителем, что не мешало ему командовать армией и лично руководить осадой Ла-Рошели. Я-то чем хуже? Ничем.
Подумаю ещё. Торопиться не стану, но, если что, вывалю свои идеи сестрице. Она целый полковник, сможет их оценить.
От виконта Дитонского узнал, что его дядя, младший брат отца полковник Василий, комендант крепости Леотан, не просто отбил два штурма виргийцев, а умудрился в ходе ночной вылазки разгромить пехотный полк и захватить часть обоза. Андре об этом стало известно от пленного офицера.
Вообще, дворян здесь в плену держали не так часто, почти сразу же обменивая на своих благородных, оказавшихся в лапах врага, или возвращая за выкуп. Такого зверства, как допускали средневековые швейцарцы, убивая всех попавшихся к ним рыцарей, здешняя аристократия не допускала. Это участь пленённых солдат была печальной, дворянство себя щадило.
Кстати, только сегодня из контекста разговора сестры с будущим зятем случайно узнал, что красный цвет знамени здесь не только лазареты обозначает, но и парламентёров. Определённых правил войны тут всё-таки придерживаются, пришедших на переговоры не убивают и не пленят.