Так, ну, а я уже закончил.
— Агния, я готов. — сообщаю.
— Полагаешь, такого хватит, чтобы пробить защиту кого-либо из магов? — оценила она энергетику созданного мною заклинания.
Разгадать, что собой представляет то или иное плетение, созданное другим магом, очень сложно, а вот понять его мощь можно легко.
— Мне и не нужно пробивать их защиты, достаточно поразить во-он того бугая. — улыбаюсь. — Поправь, — прошу. — своё окно приближения, чтобы лучше стало видно.
Амбала выбрал не из-за роста, он стоит к офицерам-магам ближе, чем к своим товарищам. Проанализировав на прошлой неделе описание заклинания, пришёл к выводу, что оно достаточно тупое. В том смысле, что впавший в бешенство выбирает первоочередной целью не самого опасного из своих боевых товарищей, превращающегося для него во врага, а кидается вначале на того, кто рядом.
Внимание! Пуск! Одна секунда полёта, вторая, третья, как же медленно летит моё заклинание! Успеют виргийские маги его заметить? Нет, похоже. Заняты своей работой. Одиннадцать секунд — плетение впитывается в бугая. И? Чего стоим? А, вижу, началось.
Амбал поднял меч и коротким, быстрым взмахом снёс голову ближайшему офицеру, затем схватил левой рукой следующего мага за ворот и воткнул ему меч в живот. Ну зачем? Там же кольчуга, придурок! Пробил он её, силушка, видать, немеряная, да и бил из удобной позиции рядом.
Второго мага-то бешеный завалил, но время потерял и упал с пробитой арбалетным болтом шеей. Кто-то из его товарищей быстро успел сообразить, что необходимо делать, пока амбал там всех в винегрет не покрошил.
— Два — это тоже неплохо. — говорю себе в утешение и спрашиваю сестру: — Да, Агни?
— Это превосходно, Степ. — качнула головой маркиза. — Что сейчас было? Оно? — подходит ближе и смотрит в книгу в руках Сергия, с перестановкой пюпитра секретарь связываться не стал. — Бешенство? Хм, неплохо. Я тоже такое смогу. Напомни потом мне, чтобы Игорь его перерисовал. Ты слышал? — спросила у помощника.
— Да, полковник. — кивнул лейтенант-маг. — Сегодня же и сделаю.
Выигрывает сражение тот, за кем остаётся поле боя. Так считали на Земле, такого же мнения придерживаются и здесь в Паргее. Мы не только сохранили свои позиции и нанесли противнику потери в три-четыре раза большие, чем оказался наш счёт убитыми и смертельно ранеными, но и оттеснили виргийцев на полторы мили севернее.
Выиграть сражение не означает ещё выиграть войну, однако первый шаг к победе мы сделали. Только вот праздновать её мне оказалось некогда. До самого вечера, беря пример с сестры, я исцелял раненых.
Денёк, в общем, удался на славу, в шатёр Агнии меня чуть ли ни принесли на руках. Теперь-то я понимаю, каково моей кузине приходится, когда в обитель поступает большое количество сильно изувеченных, требующих серьёзных магических усилий по их спасению.
Часть сегодняшних раненых, не дожидаясь утра, также отправлены в мой монастырь, где оборудован главный армейский лазарет. Ну, а мы с маркизой, как и десятки других одарённых, старались здесь на месте спасти в первую очередь тех, у кого вот-вот дыхание жизни должно было остановиться. Нет возможности посчитать, какую долю из них исцелили — слишком большие потери оказались — но лично мой счёт спасённых перевалил за полсотни.
Войско всё было занято делом — укрепляли занятые позиции, собирали трофеи, хоронили павших, готовили еду, ухаживали за лошадьми, чистили оружие и доспехи, связывали пленных и многое, многое другое.
Тем не менее у многих вояк из различных подразделений находилась возможность, чтобы при виде аббата Степа выразить ему, то бишь, мне, своё восхищение, восторг, благодарность и попросить благословение. Это почитание утомило меня, пожалуй, не меньше, чем магическая работа.
Спасибо Ригеру, Эрику Ромму и их парням, смогли держать благодарный народ на расстоянии от меня, даже офицеров, объясняя, что его преподобию сейчас не до выслушивания благодарственных слов.
В шатре маркизы мы сели ужинать втроём — хозяйка дома, я и наш будущий зять — так сказать, в узком семейном кругу. Андре присоединился к нам последним.
Нет, не присоединился, а ворвался и, поклонившись маркизе, сразу же обратился ко мне:
— Степ, это же ты? Это ты, больше некому. Ты ведь?
— Нет, не я. — отказываюсь. На меня давят усталость и какая-то расслабляющая истома. Сел за стол, даже не приняв водные процедуры, сил нет. Руки и лицо только помыл. — Это ты, я видел. Твои отряды опрокинули виргийцев и прогнали их за Волчий овраг. А их лёгких егерей и пращников и вовсе в озеро загнал, где их почти всех перебили.
— Всё шутишь. — усмехнулся виконт, успокоившись и садясь к столу между мной и Агнией. — Зачем спрашивал? И так понятно. Вот ты устроил виргам трёпку. Даже мои кавалеристы чуть штаны себе от испуга не перепачкали, хотя я всех там у себя предупредил. Нет, конечно, ожидали чего-то мощного, но даже я не предполагал, что настолько. Весь центр построения им одним махом смёл.
— Ну, не весь. — скромно поправляю. — Половину.
— Сколько же у тебя оттенков? — спрашивает, неловким движением руки едва не выбив у Гейлы подаваемое ею блюдо с уткой, запечённой с черносливом.
Повезло девушке, спасла наше яство, избежала порки. Виновной-то Агния всё равно бы её сделала.
Сестра ответила вместо меня:
— Вот когда станешь нашим родственником, тогда и узнаешь сколько. А пока могу лишь сказать, что много.
— Знаешь, об этом я и сам догадался. — рассмеялся Андре. Он, вижу, тоже вымотался. Лицо покраснело от дневного загара, глаза уставшие, на скуле розовый след от недавно исцелённой раны, но держится молодцом. Да и в бою, насколько могу судить, командовал очень успешно. — Удивительно, Степ. Откуда у тебя такая мощь источника?
— Чему ты удивляешься? — разговор меня от еды отвлечь не может. Голод в животе жуткий. Чувствую, если сейчас же не поем, помру. Отпиваю чуточку вина и вгрызаюсь в утиное крылышко. — Я ведь Неллер. — поясняю с набитым ртом. — Спроси у маркизы, какой силой обладал наш прадед. Знаешь ведь, что магические способности могут передаваться и через поколение, и через два, и через три. Может у вас с Юлианой и вовсе родятся дети с полусотней оттенков.
Виконт последовал моему примеру и приложился к кубку, а затем придвинул ближе тарелку.
— Скажешь тоже, с полусотней. — хмыкнул он.
Вижу, моя мысль ему понравилась. А что? Гордись, не безродыша какого себе в жёны берёшь, а миледи Неллерскую. Кстати, насчёт мною сказанного, всё так и есть на самом деле. Вполне возможно, настоящий Степ и без появления в его теле вселенца из другого мира инициировался бы сорока двумя оттенками. Слишком много наверное оказалось для его повреждённого побоями организма.
Кто там в моём родном мире утверждал, что на ночь есть вредно? Его бы сюда на моё место, сражаться и исцелять, посмотрел бы я на тех умников.
Мы втроём дружно налегаем на еду, а говорит теперь в основном Андре.
Виконт Дитонский успел побывать в штабе, главнокомандующего там не застал, тот лично решил уяснить состояние побывавших в битве полков, но его заместитель сообщил, что как минимум два дня полноценного отдыха у армии будет. Действовать станут лишь егеря и те кавалерийские полки, которым сегодня не довелось участвовать в сражении.
— После того, что Степ продемонстрировал, виргийцы на генеральное сражение больше не решатся. — будущий зять съел уже за троих и останавливаться, смотрю, не собирается. Ну, да я не слежу. Мне-то чего? Угощение всё равно не моё, а сестрицыно. — Думаю, будут постепенно отходить, но займутся грабежами и захватами слабо укреплённых городков и поселений. Готлин теперь в безопасности. Маркиза?
— Агния. Для тебя просто Агния. Мы же договорились. Да, не решатся и к Готлину не пойдут. — согласилась полковник. — Но вот от маневренных действий на территории провинции граф Шарский, насколько я его знаю, точно не откажется. У него всё ещё больше людей.
— Эй, — я чуть не поперхнулся. — Агни, тогда мне лучше вернуться к себе в обитель. Здесь-то вы теперь и без меня управитесь, а вот мой монастырь может оказаться под угрозой. У нас-то такого гарнизона как в Готлине нет.
Глава 9
Правда или нет, точно уж не помню, но вроде как за плечом победоносного полководца Древнего Рима во время триумфа ехавший с ним в колеснице раб время от времени говорил: «Помни, ты смертный.», ну, чтобы не зазнавался. Тоже что ли завести себе такого? Хотя, зачем мне лишний раб, вон, и Серёга, секретарь мой расторопный подойдёт.
В том, что такая услуга мне уже потребна, убеждаюсь, когда меня наряду с маркизой почти сразу после завтрака пригласили к главнокомандующему на совещание. Стоило мне появиться из шатра, как дружный приветственный крик «Ола-а!» едва меня не оглушил.
Ничего себе, какая толпа собралась. Они чего, специально тут что ли аббата Степа дожидаются? Заняться нечем?
От нашего полевого жилища до самого штаба солдаты в латных доспехах, с начищенными до блеска бронзовыми щитами и длинными копьями организовали коридор длиной почти в сотню ярдов
— Ты заслужил. — улыбается за моим плечом Агния. — Личная баталия генерала приветствует.
Баталия главнокомандующего — это три роты из состава королевской пехоты, куда набирают наиболее отличившихся воинов. Используется в качестве последнего резерва и, теперь понимаю, для таких вот случаев оказания почёта прославившимся в сражении.
Сюрприз получился. Вчера мне по этому поводу никто ни полслова не сказал. Спасибо, сестричка, спасибо, зятёк, не поверю, что вы не знали о готовящемся для меня утреннем триумфе. Так, а где моя охрана? А, вижу. Стоят позади почётного караула.
Ещё один дружный, слитный вопль вояк. Черти, оглохну ведь из-за вас, и кому я тогда буду нужен? Ладно, кому-то и глухим останусь ценен. К тому же, возможность магического исцеления глухоты никто не отменял.
— Агни. — поворачиваю голову к сестре.
— Иди же. Чего встал? — хохотнула, довольная произведённым эффектом. — Тебе сегодня впереди меня идти надлежит.