Заставить себя перестать наслаждаться ощущениями восстановления мне потребовалось не более секунды, кулон извлечь из-за пазухи — ещё парочку. Прислоняю маленький изумруд к щеке Ивана. Ну? Живой! Вот теперь его застонавшее от блаженство тело можно и спихнуть, а то подумают невесть что.
— Вставай, сержант. — приказываю Чайке и сам поднимаюсь. — Хватит улыбаться, в следующий раз нам может не повезти.
— Я не сержант, милорд, ваше преподобие. — говорит Иван вскакивая.
Смех смехом, а ведь моя шутливая идея насчёт использования его в качестве громоотвода сработала, и безо всякого юмора.
— Не понял, сержант. — притворно хмурюсь. — Ты вот сейчас что, решил оспаривать мои слова? Серьёзно?
Это за офицерскими званиями для своих людей я должен обращаться к мачехе или моему другу королю Эдгару, а унтер-офицеров-то могу подчинённым раздавать направо и налево. Пергамент Чайке выправлю на первом же отдыхе, благо, служебная канцелярия в лице Сергия всегда при мне.
— Степ, ты бы знал, как я испугался. — приобнял меня за плечи Карл.
— Ты-то ладно. Я и вовсе…
Прервался, вдруг осознав, что сражение никто не отменял, и, сделав шаг в сторону от закрывавших мне обзор Карла с Сергием и верховых Эрика и Ника, всё ещё бледных от испуга за мою персону, посмотрел в сторону Карновых Зорь.
Стараюсь выбросить из головы мысли о промелькнувшей мимо меня в миллиметре смерти, да не очень получается. Кто у нас там погиб от ядра? Мюнхгаузен, помню, на нём летал. А насмерть прибило Д’Артаньяна, да. И настоящего, и литературного. Ещё кто-то из известных оказался на пути снаряда, но теперь уж не вспомню.
Напрасно я мельком заподозрил дитонцев в тугодумии. Нет, кавалеристы моего зятя, не дождавшись от меня помощи в виде магического удара, сообразили, что что-то пошло не так, не остались стоять статуями, а кинулись в атаку и сейчас на сборных пунктах идёт яростная рубка, намного активней, чем в лагере, где дружинники мечутся в поисках ещё способных сопротивляться врагов и убивают, убивают, убивают. Ни тем, ни другим в такой неразберихе свального боя ничем помочь не могу, а вот посчитаться с теми, кто чуть опять не отправил меня на перерождение необходимо. Понимаю, что они не умышленно целились в милорда Неллерского, ну так и я не нарочно такой могучий маг.
Карл заметил, куда я перевёл свой взгляд.
— На эмоциях ударил в ту сторону, и зря. Расстояние большое слишком. — с досадой произнёс он. — Вон с той башни прилетело. Смотри, опять там вороты крутят.
Из тех заклинаний, которые храню в памяти, одновременно сильных и дальнобойных нет. Пока мозгов запомнить всё, что сложнее кирпича, мне не хватает. Это я так самобичеванием занимаюсь. Оно не мешает мне действовать, к тому же, Сергий без подсказок сообразил, что мне потребуется, и протянул фолиант из подаренных Агнией, раскрытый на нужной странице.
— Вариант огнешара с дальностью полёта до полумили. Подойдёт? — уточняет.
— Как раз то, что нужно. — одобрительно киваю.
— У них маг есть, — предупреждающе говорит милорд Монский.
— А у нас десять, и чего? — я уже начал работу и стараюсь не отвлекаться. — Не умничай только в этот раз, бей стрелкой.
— Так и делаю. — буркнул Карл.
Всё, теперь точно замолкаю. Разберутся без меня и с одарёнными, и с неодарёнными. Моя задача — алаверды этим козлам-артиллеристам сделать.
Не успел совсем немного. Увидел краем глаза, как от башни вверх полетел камень, а затем и услышал уханье тяжа и стук брусьев. На этот раз мы начеку, так что, особой опасности эта стрельба не представляет, да и снаряд полетел намного правее нашей группы. Кажется, целились в десяток находившихся в резерве верховых дружинников баронета Альберта Грива. Они гарцевали неподалёку от лагеря в готовности предотвратить бегство ронерцев или нападение с тыла, ну, или прийти на помощь по вызову господина. Хотя, там уже ясно, что их присутствие среди шатров и повозок не требуется. Действие моего плетения водяной сети давно закончилось, но противник потерял всякую возможность организованного сопротивления и численность его таяла прямо на глазах.
Успел ещё отметить, что гривовцы опасность упредили и отъехали в сторону. Каменное ядро с гулким хлюпаньем выбило комья земли там, где они стояли, и по неширокой дуге отлетело в сторону, свалив красивую одинокую берёзку. То, что пощадил топор заготовителей дров, не пожалела катапульта. Ну, мне тогда этих сволочей из её расчёта тем более жалеть нечего.
— Получите, козлы. — говорю, отправляя созданное плетение в левую башню стены Карновых Зорь.
Заклинание летит со скоростью чуть меньшей, чем у арбалетного болта. Где-то в полусотне ярдов от меня, магическая энергия этого плетения выходит в реальность, образуя вначале небольшой сгусток огня. Получается, у этого варианта огнешара имеется мёртвая зона, ближе которой применять его бессмысленно. А ведь в описании такой недостаток не указан. Надо иметь в виду, что не всё в книгах отражено полностью или без ошибок.
Но сейчас это не важно. Мой огонь летит, летит, увеличиваясь в размерах, и к площадке с катапультой подлетел набрав объём, не уступающий тому валуну, который едва нас с Иваном не прикончил. Только вот моё-то алаверды магическое.
Самый догадливый из расчёта метателя спрыгнул в ров. Переломал поди себе всё, но благодаря воде, залитой туда, может и живой остался. Зато у других его товарищей, как и у обслуживаемого ими орудия, не осталось никаких шансов. Вопли сгоравших заживо стражников донеслись даже до нас, а катапульта вспыхнула будто её перед этим полили керосином. Красивое и жуткое зрелище.
— Да уж, Степ, этот бой я запомню надолго. — мотнул головой что та норовистая лошадь мой вассал.
— Можно подумать, ты красочней огнешара ничего не видел. — усмехаюсь. — Сам подобные, даже больше, можешь создавать. Пусть и не полетят так далеко.
— Я про другое, я про то, что мы тебя чуть не потеряли.
— Ах, ты опять об этом? — морщусь. — Смотри на ситуацию веселей, на её хорошие стороны.
— Хорошие? Чего ж хорошего в том, что ты мог в кусок мяса превратиться?
— Вот. В этом и дело. Не превратился же, а урок мы получили. Это первое. Второе, у нас появился ещё один сержант. Иван показал нам всем пример не только преданности и храбрости.
— А чего же ещё-то? — хмыкнул Эрик, посмотрев на своего новоиспечённого унтер-офицера. — Понимаю, милорд. Если бы он как и все за полем боя наблюдал, а не воробьёв считал, то не заметил бы опасности.
— И это тоже. — легко соглашаюсь. В моём родном мире сказали бы «ворон считал». — Есть и третье. Пятьдесят хоть и более круглое число, чем семьдесят, но семьдесят мне теперь нравится больше.
— Ты про контрибуцию с Карновых Зорь? — мигом догадался мой вассал.
— О ней. — подтверждаю. — Должны же мы как-то компенсировать испытанный страх? Или, думаешь, добавить двадцать тысяч драхм к первоначально задуманной сумме будет мало?
— Не знаю, найдут ли зоряновцы и столько. — засомневался милорд Монский.
— Не найдут, возьмём натурой. — решительно заявил я. — А чтобы они были более покладистей, ещё им сейчас гостинец отправлю. Сергий, где у нас воздушный таран? Вынесу им ворота, будут знать, как камнями швыряться.
На создание очередного своего магического шедевра затратил почти три четверти часа, сплетал его в первый раз. Хотя Сергий с Иваном наводили тень на плетень, в смысле заслоняли пробивающееся сквозь листву граба солнечные лучи, пергамент всё же отсвечивал и приходилось присматриваться. Да и заклинание оказалось достаточно мощным энергетически, всё же с заявленной дальностью применения в три четверти мили. Мне столько не нужно, но другого варианта тарана с собой нет. Не таскать же с собой всю библиотеку, при том, что, понятно, никогда не угадаешь, когда и какое заклинание пригодится.
Когда завершил, противник в лагере и сборных пунктах уже был разгромлен, а в городе на надвратной башне вывесил чёрную ткань, означавшую готовность к сдаче на милость победителя, то есть нас. Только зря я что ли старался? И лишнее устрашение не повредит.
Воздушный таран оказался мощнее, чем я предполагал. От удара моей магии не только ворота выбило, а и въездную арку всю разворотило, превратив проезд в кучу камней. Как сама башня устояла, не развалившись, большая загадка.
— Ну и вот, — засмеялся друг Карл. — Теперь ещё и вход расчищать.
— Ничего, у нас теперь много есть кому этим заняться. — махнул я рукой в сторону лагеря, откуда дружинники начали выводить колонны людей. — Поехали туда? — предлагаю. — Коня мне! — командую Николасу.
К нам от лагеря подъехали в сопровождении десятка дружинников трое баронов и майор Соммель. Комендант сиял от удовольствия что то солнышко. Много ли старому вояке для счастья нужно? Вот, впервые за много лет поучаствовал в схватке, и радуется. Будет чем перед супругой и дочкой похвалиться. Может даже и магией повоевал, хотя я видел всего с десяток магических атак, да и то в самом начале сражения.
Вместе с ними большим отрядом направляемся к сборным пунктам. Дитонским кавалеристам из-за моей нечаянной промашки пришлось намного тяжелее. Чувствую, едущей сразу за мною Алисе и её помощникам будет много работы. На ротного лекаря надежд мало. Как я его ещё не утопил где-нибудь по дороге? Надо же, додумался потёртости у людей конской мочой протирать. Авиценна местный. Ладно, ерунда всё, миледи Паттер хорошо знает своё дело, организует лечение как нужно. Самых тяжёлых она лишь приведёт в состояние, чтобы их можно было довезти до Орешка, а там уж я возьмусь за дело. И время появится, и источник восстановится. В использованных мною плетениях пришлось потратить три оттенка зелёного. Ждать, когда нити восстановятся некогда, хочу присутствовать на всех этапах освоения результатов одержанной сейчас победы.
Баронет Грив успел рассказать, что среди дружин убитых никого нет. Есть несколько увечных, но ими уже занимаются и их жизням ничто не угрожает.
Совсем другая ситуация оказалась в роте кавалеристов — девять человек потеряла убитыми, да примерно вдвое больше раненых. Вот такова цена моей непредусмотрительности. Мог ведь выбрать себе место для плетения и намного лучше, скрытое от недружеского взора. Урок на будущее. Не забыть бы, а то с моим новым характером надо что-то делать. Постепенно перестаю быть похожим на себя прежнего. Ну, не совсем конечно, только тенденция очевидная.