Где же я его слышал?
– Сейчас я ничего не могу сказать точно, но… Он дышит, и цвет лица вполне здоров. Думаю, он будет в порядке. Может, это недосып.
– Хорошо. Сир Родрик сказал, что патруль нашел в холмах дезертира из Ночного Дозора. Я должен отбыть для его казни.
– Конечно, милорд. Я пригляжу за мальчиком.
Половицы скрипнули под шагами, дверь стукнула о косяк, и наступила тишина, нарушаемая легким позвякиванием и стуком переставляемого стекла. Из-за окна, забранного косой решеткой то и дело доносились взволнованные вороньи крики.
Седоволосый старик в объемистых серых одеяниях стоял у стеллажа, полного разнокалиберных пузырьков и бутылочек. Выбрав одну – из иссиня-черного стекла, с мизинец величиной, он повернулся ко мне. Плечи старика покрывала тяжелая цепь – скованная из множества различных звеньев. Тут и бронза, и золото, и сталь, и серебро…
– Ты проснулся. – Он не спрашивал – утверждал. Это был мейстер Лювин… я точно помнил.
– Да. Пожалуй, – я поморщился и потер переносицу, а затем и губы. Крови не было. – Что со мной случилось?
– Септа Мордейн сказала, что ты потерял сознание. Что ты помнишь?
Что ему рассказывать – про мою прошлую жизнь? Даже не знаю.
– Ничего. Просто голова закружилась... Я плохо сплю в последнее время.
Он с характерным звуком откупорил бутылочку и вылил ее в деревянную кружку с водой.
– Выпей.
Я недоверчиво посмотрел на нее.
– Что это?
Мейстер Лювин улыбнулся – добро так, будто родной дедушка.
– Травяная настойка. Она прояснит разум и прибавит сил.
Я не ответил, выискивая на лице старого мейстера любой намек на неестественность поведения, но ничего. Ни грамма фальши. Он вел себя так нормально, что в голову пришла ужасная мысль – а может, это все действительно взаправду?
Ладно. Хотели бы убить – не стали утруждаться подобной манерностью. Я принял кружку и за несколько жадных глотков ополовинил ее холодное горькое содержимое.
– А теперь отдыхай, – Лювин ушел, оставив меня наедине с тягостными мыслями и вопросами.
А их было много, надо отметить.
Где я вообще? Что это за место? В то, что это чей-то розыгрыш, уже не верилось. Слишком все… Настоящее. Наркотический трип? Особо продвинутая компьютерная симуляция? Может, меня похитили и поместили в какой-то аналог, вроде Матрицы? А Санса, Арья, и септа, и мейстер Лювин тоже – и не люди вовсе, а программы? Кто знает, что разработали в секретных правительственных отделах?
Ну или я ищу черную кошку в темной комнате, а на деле все гораздо проще и банальнее, хоть сознание со страхом и отвергало этот вариант, как абсолютно нереальный – меня действительно перенесло в другое тело, в другой мир. Сколько в наше время было написано про попаданцев, в конце концов? Может, не так уж это и невозможно?
В любом случае… что мне остается, кроме как принять на веру происходящее? Разве что схватиться за голову и начать бегать кругами, повторяя как мантру «Не верю! Не верю, и все тут! Верните меня назад!».
Нет, последнее категорически отметается. Не хватало еще, чтобы меня сочли сумасшедшим и поселили рядом с Ходором.
Вскоре я вновь провалился в сон – тяжелый и беспокойный, а проснулся от того, что меня тормошили за плечо. Открыв глаза, я увидел перед собой точеное лицо в окружении кудрявых бронзовых волос. Холодная кожа перчатки заставила поежиться.
– Вставай, Сноу. Хватит разлеживаться.
Да что вам всем от меня надо?
– Робб?
– Представь себе. – Он сделал страшное лицо. – Мейстер сказал, что ты вдруг свалился в обмороке. Что случилось?
– Не имею понятия, – буркнул я, устраиваясь поудобнее. – Пускай знающие люди разбираются.
– Ладно. Знаешь, где мы были?
– Где?
– Ездили в холмы, казнить дезертира из Ночного Дозора. Отец все сетовал, жаль, Джона нет – мол, тебе как вожделеющему о службе на Стене было бы полезно глянуть на участь вздумавшего нарушить клятву.
Интересно... Если я и попал сюда, то вряд ли для того, чтобы закончить с кинжалом в животе на краю света, среди вечных снегов, где даже струя мочи на ветру замерзает.
– А еще мы нашли кое-что, – Робб нахмурился.
– Что?
– Мертвую лютоволчицу, здоровенную, как лошадь. Она задрала оленя, но сама при этом сдохла.
– Лютоволка? – раз уж подыгрывать, то качественно. – Но их не видели южнее Стены уже сотни лет.
– Как-то пробралась, видать. У нее были мелкие волчата, еще живые. Целых пять штук.
– И что с ними случилось? – нарочито равнодушно поинтересовался я.
– Мы с Браном хотели оставить их, но отец не разрешил. Он... Ну, в общем, нет их больше.
Твою мать, с досадой подумалось мне. Ведь именно благодаря доводам Джона их всех не убили. Но если Старки нашли всего пятерых, получается что кто-то ещё жив. Его нужно спасать, и срочно. Грудной волчонок один долго не протянет.
– Эта тварь, Грейджой, захотела из их шкурок себе воротник сшить, – в голосе Робба скользнула гневная нотка. – Там и захоронили их, от греха подальше.
– А где вы нашли волчицу?
– В лесу у курганов, – он так просто сказал, будто Джон Сноу хорошо знал, где это место находится. – Там, где мост – помнишь? Но её уже черви грызут. Смотреть особо не на что.
– Я посмотрю, – упрямо возразил я. – Когда ещё в жизни я смогу увидеть лютоволка?
– Как знаешь. Ну, мне пора, – он похлопал меня по плечу и встал. – Выздоравливай, Сноу.
Робб ушел, а я обратил внимание на мою одежду, сложенную у изголовья кровати. Я принялся одеваться – на сей раз дело пошло быстрее и проще.
Гадкое мейстерское зелье и правда действовало – сейчас я чувствовал себя намного лучше. Обнаружив широкую винтовую лестницу, я зашагал по каменным ступеням – предварительно убедившись, что Лювина нигде нет. Когда я оказался внизу, то встретил сира Родрика у самых дверей башни. Он поприветствовал меня молчаливым кивком, и я ответил тем же – на всякий случай.
Я не особо хорошо помнил правила здешнего этикета, как и то, в каких отношениях Джон состоит со всякими малозначительными персонажами. Хорошо, что он – парень простой, молчаливый и угрюмый бастард, не привлекающий много стороннего внимания. Попади я в тело Эддарда или Робба, конфуза точно было бы не избежать.
Да и хорошо, что я не попал в тело короля или лорда. В определенной мере, я был схож с Джоном. Я отвратительно чувствовал себя на публике, не терпел лобызателей и лицемеров, не любил облекать себя властью и полномочиями без крайней на то необходимости.
Мир за дверями мейстерской башни встретил меня холодом и серостью – вроде краски и были, но блеклые и невзрачные. Небо налилось тяжелым низким свинцом.
Люди тут тоже были какие-то серые, в однотонных темных одеждах. Мужичонка, кряхтя, крутил ворот у колодца в центре большого оживленного двора, и цепь дребезжала, поднимая наверх ведро с плескающейся водой. Солдаты с лютоволками на щитах и стальных нагрудниках стояли на страже по обе стороны двери. Грязная белая курица с возмущенным кудахтаньем убегала от мальца лет шести. Судя по его раскрасневшемуся лицу, бежал за ней он с другого конца замка.
И никто не обращал внимания на чужака, затесавшегося к ним из другого измерения.
Вполне обыденная средневековая суета. А что ещё могло тут быть? Актеры, готовящиеся к съемкам? Операторы со здоровенными камерами на рельсах и колесиках? Или яркие зеленые полотна хромакея, занавешивающие чуть ли не каждый сантиметр замковых декораций?
Это и был замок – настоящий и огромный, похожий на Винтерфелл книжного образца. Формы более угловатые, крыши башен квадратные, а не округлые. Все возведено из серого гранита, и везде развеваются бело-зеленые знамена – что характерно, сериального варианта. Не бегущий лютоволк, а его оскалившаяся морда.
Доспехи у гвардейцев тоже иные – не те реквизитные бригантины, что были показаны на экране, а все, как полагается – стеганые поддоспешники, кольчуги, плащи, искусно раскрашенные щиты… Окружение книжное, но персонажи и геральдика сериальные? Очередная загадка, на которую вряд ли найдется ответ.
Сейчас вроде был обед – над внутренней зубчатой стеной прямо по курсу курилось несколько столбцов легкого дымка, а ветер доносил вкусные запахи. Желудок тоскливо заурчал, напоминая о своем существовании. В ту сторону просеменил Ходор с глупой улыбкой на устах. Он держал за руку ветхую старушку в чепце – должно быть, старая Нэн.
Бран стрелял из лука у здания арсенала, а Рикон смотрел, сидя в седле на пеньке. Я немного понаблюдал, как Бран раз за разом мажет мимо расчерченной на деревянном щите круглой цели – стрелы то отскакивали от стены, то перелетали ее и исчезали в зеленой листве богорощи. В конце концов, он досадливо топнул ногой и бросил лук на землю. Вспомнилось былое, и я невольно улыбнулся.
Одно время я занимался спортивной стрельбой. Я неплохо стрелял из арбалетов и луков, да и в целом из оружия. В армии по стрелковой подготовке конечно звезд с неба не хватал, но это было скорее из-за лени. Связывать карьеру с государственными силовыми структурами у меня не было никакого желания, и я особо не перенапрягался в попытках получить очередную галочку.
Надо будет озаботиться восстановлением навыков… Если меня не выбросит обратно в скором времени. На сколько я здесь застрял? Могу ли я вернуться?
Внезапно мозг вновь пронзило иглами, и я стиснул зубы, мыча и потирая виски. На сей раз боль была относительно терпима, и кровь не пошла. На границе сознания заплясали тени, и в разум хлынули ничем не связанные друг с другом фрагменты – запахи и звуки, образы и картинки, которые с каждым мгновением становились чуть ярче, осмысленнее, понятнее, связывались друг с другом в нечто большее, обретая смысл.
Чему уже тут удивляться... Что это может быть, кроме как память Джона? Она быстро ответила на самые основные вопросы: мне семнадцать, и сейчас на дворе двести девяносто восьмой год от завоевания Эйгона.
Джон – отличный мечник, в общем-то. Он грамотен, неплохо управляется с копьем, ездит на лошади, и мечтает о службе в Ночном Дозоре. А еще иногда заглядывается на молодую девицу, служанку по имени Асти, но стесняется к ней подойти.