Агнесса плакала. Беззвучные слёзы стекали по её щекам, застывали маленькими кристалликами на линии подбородка и падали на чёрное платье.
- Ты не представляешь, что это такое... - продолжила она. - И лучше бы тебе никогда не узнать! Когда твою магию забирает одарённый мужчина, это словно отдать ему на воспитание ребёнка. Ты никогда не сможешь руководить его судьбой, но знаешь, что он будет жив. Взрастёт, станет сильнее, получит воспитание и однажды станет благом для государства. Но когда дар пытается выдрать из груди человек, не имеющий магии, ты чувствуешь, как твоё дитя убивают. Ты всю жизнь носишь в себе мёртвый плод, Диана. Я была готова пойти на всё на свете, лишь бы только извлечь его из себя. И если б для этого мне пришлось убить, я убила бы! Но, к счастью, родилась ты, - мама откинулась назад, разрывая контакт. - И я передала тебе то, что могла раздать всему миру. У меня не было бы больше ни одного одарённого ребёнка. Потому я предпочла иметь единственную дочь.
- Но... Ведь моей магии больше, чем было у тебя?
- Вероятно, боги смиловались над нами, - кивнула Агнесса. – Но именно мой дар посеял в тебе это зерно.
Мать говорила правду. Диана чувствовала это подсознательно, знала, что каждое слово причиняет Агнессе ужасную боль. И вправду, та казалась куда бледнее, чем была всего несколько минут назад, губы её побелели, и женщина крепко сжимала их, пытаясь задержать все рвущиеся на свободу слова внутри. Неужели отец посмел причинить ей столько боли?
- Не жди от мужчин защиты. И счастья от них тоже не жди, - прошептала Агнесса, закрывая глаза. – Ты всегда должна уметь постоять за себя. Но если какой-нибудь мужчина решит подарить твоим чарам свободу, не будет претендовать на них, согласись на его предложение. Вот только, - она вновь возвела на дочь преисполненный боли взгляд, - будь осторожна. Они лгут. Пусть лучше этот человек будет одарённым. По крайней мере, ты не станешь носить под сердцем мертвую магию.
Диана вновь вспомнила о Кэранте. Об их первой встрече, о том ужасном поцелуе, который напоминал позорное клеймление, а не демонстрацию любви или сердечной привязанности. В тот миг королева ощущала к седьмому сыну искреннюю ненависть. Он пугал её уже тем, что обладал силой, недоступной всем остальным. Ведь её магия, приходившая стихийно, отказывавшаяся подчиняться, может быть, из-за того, как была получена, спасла бы от других сыновей. Не от Кэранта…
А после чтение мыслей. То, как он легко и умело спровоцировал Марка, вывел его из себя – Диана едва не поплатилась за это жизнью! За это ей полагалось проклинать седьмого сына.
Но если мать говорила правду… Если мать говорила правду, то Кэрант – её единственный шанс. Отберёт он её дар или нет, но Диана по крайней мере не будет страдать. Он одарён, в этом нет никаких сомнений. Речь о другом: был ли Кэрант наследником престола? Ведь на троне обязательно должен восседать прямой наследник Алиройи, носитель крови Эдмунда. Иначе древней державе грозит смерть. Эти слова из давнего пророчества врезались в память каждого, и только сумасшедший посмел бы нарушать древний завет. Как только чужак займёт престол, Алиройя потеряет независимость, а её люди лишатся своей свободы.
Диана не знала, как это произойдёт, но не хотела стать виновницей безумия войны, способного утопить в крови не одно государство…
- Ты не обязана выходить замуж за того, кто станет наследником престола, - произнесла вдруг мать. – Диана, дорогая, ты можешь жить так, как считаешь нужным. Выбрать престолонаследника и уйти из этого ненавистного дворца. Навсегда.
- Нет, мама. Я этого не сделаю. И этот разговор затянулся, действительно. Я очень устала.
Это прозвучало так сухо, так безэмоционально, так жестоко… Но Диана поднялась со своего кресла и, не оборачиваясь, медленно двинулась к своим покоям. Больше всего на свете ей хотелось обыкновенного спокойствия. Нескольких часов наедине с собой.
- Позвать твою служанку? – спросила мать, вновь нарушая тишину.
- Не стоит, - покачала головой Диана. – Я справлюсь сама.
Она всё таким же размеренным шагом переступила порог спальни, сама закрыла за собой дверь, замкнула её за ключ, задвинула все засовы – оказывается, король Эдмунд хотел всегда оставаться в безопасности. Диана слышала, как мать покидала её покои, и мечтала о том, чтобы дверь за Агнессой закрылась как можно скорее. Она не ждала от неё таких откровений, но боялась того, что могло стать следующей правдой…
Королева на негнущихся ногах подошла к зеркалу и заглянула в него.
- Где же ты, покойник? – позвала она. – Не хочешь явиться? Дать мне совет? Рассказать о том, зачем ты вёл эти списки? Нет. Ты же трус! Ты даже умер, как…
Диана ударила ладонью по зеркалу и почувствовала, как осколки впиваются в ладонь. Её магия ударной волной прошла по гладкой поверхностью, и зеркало даже не успело разбиться. Оно собиралось по кусочкам обратно, склеивалось, превращалось в единое целое. На глазах у Дианы затягивались мелкие трещины, и спустя миг никто не сможет узнать о её срыве.
- Я тебя ненавижу, - прошипела она, всматриваясь в тень за своей спиной, тоже отражавшуюся в зеркале. – Ненавижу. Я рада, что ты умер. Я рада, что заняла твоё место. И я сделаю всё, чтобы Алиройей правил достойный человек, а не такой, как ты.
Король Эдмунд, наверное, не смог рассмеяться…
Глава шестнадцатая
Она колдовала впервые в жизни. Нет, Диана и прежде выпускала свою магию на свободу, но каждый раз не была ей хозяйкой. А сейчас - использовала свой дар вольно, так, как желала сама. И чары, потрескивающие на её пальцах мелкими искрами, разлетавшимися в стороны, зажигавшими весь мир вокруг, принадлежали ей одной.
Диана обернулась на замок. На людей. На обязанности и долг, сковывавший её по рукам и ногам. Она ненавидела их, как ненавидела короля Эдмунда, становясь его женой. Она мечтала, чтобы они все сгорели, и теперь её магия охватила прошлое всполохами огня, превращая в угли место, которое королева прежде считала домом...
- Ваше Величество! Ваше Величество! - её трясли за плечи. - Ваше Величество! Ваше Высочество, да сделайте же вы что-нибудь!
Она почувствовала, как пламя обжигает ладони. Как нежная кожа покрывается пузырями от невыносимой жары, а потом её окутывает страшный холод. Смерть приходила именно так. Диана смотрела в глаза Эдмунду, напоминающему больше тень, чем живого человека, и всё полыхало.
- Ваше Величество! - голос сменился. - Вы слышите меня, Ваше Величество?
- Прочь от неё!
- Да сделайте же вы что-нибудь!
Диана не могла открыть глаза. Она смотрела на Эдмунда и не могла отвернуться. Огонь, распространявшийся в стороны, должен был убить его. Сжечь. Но её силы вдруг куда-то пропали, Диана больше не могла защититься. Она чувствовала руки, скользившие по её телу, и проклинала их обладателя - но её магия умерла. Затихла где-то в глубине души. Превратилась в мертворожденное дитя...
- Пустите! - вкрадчивый шепот смешался с чужим надрывным криком. Эдмунд сжал её запястья так крепко, что Диана не могла вырваться. Она искренне пыталась, но была не в силах...
- Не смейте к ней прикасаться! - донеслось до неё.
- Как вы можете, это же королева!
Эдмунд поцеловал её - и Диана проснулась.
Она попыталась вырваться, но мужские руки крепко сжимали её запястья, а чужие настойчивые губы терзали её собственные, отбирая остатки воздуха. Диана задыхалась. Она чувствовала себя жертвой, и её дар... Её бесценный дар...
- Немедленно отпустите Её Величество!
Незнакомец вдруг отстранился от неё.
- А вы хотите, чтобы она вас всех убила? И себя заодно? - этот голос не принадлежал Эдмунду, он был гораздо моложе. - Вы представляете, чем это вообще могло закончиться? Её Величество с трудом себя контролирует - надо подпускать к ней ещё больше неоправданно опасных личностей с ножами в руках!
- Кто б говорил! Да вас... Да вас вызвать на дуэль мало!
- На дуэль? Ну, вызовите, вперёд! - вскинулся тот, кого Диана приняла за Эдмунда. - Давайте! Я посмотрю на то, как это произойдёт. Вы что же, может, думаете, что я не удержу в руках шпагу? Против такого великого воителя, как вы, впрочем, можно выйти и с голыми руками!
Диана наконец-то открыла глаза.
Эдмунда не было. Она лежала на своей кровати, рядом с нею сидел Кэрант. Балдахин превратился в пепелище, несколько огненных язычков плясали на краю одеяла, но оно осталось целым. Её одежда... Пресветлые боги, её одежда превратилась в пепел. Диана помнила, как вчера сбросила ненавистное платье и облачилась в тонкую хлопковую сорочку, совсем не дворянскую и не королевскую, зато позволявшую телу дышать. Она вся горела, задыхалась ещё с вечера и подумала, что это не такая уж и плохая идея - дать себе возможность отдохнуть. А теперь...
- Что вы здесь делаете? - она села, прижимая одеяло к обнажённой груди, и тут же откинулась обратно на подушки, которые подоткнула суетившаяся вокруг служанка. - Малика, я же запретила кому-либо пересекать порог моей комнаты!
Та потупила взгляд и застыла.
- Наказывайте, Ваше Величество.
- Не несите вздор, - прервал её Кэрант. - Вы спасли Её Величеству жизнь, - он повернулся к Диане. - У вас случился приступ. Такое бывает, когда магия не находит выхода во время сильных потрясений.
- Когда мы пришли, здесь уже всё горело, - вклинился Вилфрайд. - Мы должны были что-то предпринять...
- А вы не хотели просыпаться, - дополнил его Даркен. - Вероятно, сон был слишком крепок, и вы могли пострадать, Ваше Величество.
- Я пытался остановить их, - Тобиас - это ему принадлежал тот возмущённый голос, - опустил голову, стыдясь взглянуть на Диану. - Говорил, что это неприлично, к тому же, прямое нарушение приказа, Ваше Величество. Но, к сожалению, никто не желал меня слушать. Если вам будет угодно, я готов защищать вашу честь на дуэли!