Королева, впрочем, тоже схватилась за ключ, словно за спасение. От мысли, что кто-то имел такой простой доступ в её покои, стало дурно, но ведь всё закончилось хорошо? Ей хотелось поскорее избавиться от Тобиаса и продолжить столь волнующий разговор. Попросить совета у Кэранта... Может быть, он придумает, как быть? Ведь Диана всё ещё искренне верила, что способна найти хотя бы какой-то компромисс.
Но четвёртый бастард всё ещё стоял на месте и переводил взгляд с Дианы на Кэранта и обратно. Он явно что-то подозревал, но не рисковал высказать это вслух.
- Мне показалось, - медленно начал он, - что вы ушли не вместе...
- Несомненно, - оборвал его Кэрант. - Потому что я зашёл к Её Величеству только утром. Я обещал показать ей один любопытный магический приём. Или вы желаете поприсутствовать при тренировке двух магов? Поверьте, это не самое приятное мероприятие на свете.
- Малика сказала, что не видела вас со вчерашнего дня, Ваше Величество, - Тобиас подошёл к Диане ближе, всматриваясь в её лицо.
Королева подумала - а ведь трудно будет не заметить её глаза, правда? И если Тобиас понимает что-то в магии и в процессе освобождения дара у женщины, он может догадаться, верно? Диана полагала, что это действительно так.
- И что с того?
- На вас так хорошо сидит это платье... - покачал головой он и перевёл взгляд на Кэранта. - А ведь каждый раз, когда мой младший брат помогает вам в магии, Ваше Величество, оно оказывается на вас. Удивительно красивое... я даже не знаю, из какой оно ткани. Ваше Величество, мне кажется, королева не может так рисковать своей репутацией. Мы все - сыновья короля Эдмунда, но это не повод так близко подпускать к себе обыкновенного крепостного. У них совершенно другие понятия о жизни, чем у нас, у дворян. К тому же, Кэрант вряд ли может ручаться за своё происхождение.
Диана почувствовала, как гнев, теплившийся прежде где-то в глубине её души, теперь расцветает особенно ярко.
- Пойдите вон, - медленно произнесла она. - Я не желаю ни видеть, ни слышать человека, позволяющего себе распускать грязные слухи о правительнице собственного государства.
- Ваше Величество...
Тобиас хотел возразить, но вовремя умолк. Очевидно, во взгляде Дианы действительно было что-то пугающее, потому что он несколько секунд всё ещё всматривался в её изменившиеся глаза, а потом с ужасом отпрянул. Королеве показалось, мужчина даже понял для себя что-то особенное, но не решился это озвучить.
- Приятного дня, - он быстро поклонился Диане и повернулся к ней спиной, чтобы покинуть королевские покои со всей стремительностью, на которую был способен.
Но Тобиас не успел пересечь гостиную. Он дошёл лишь до её середины, как раз поравнялся с любимым креслом короля Эдмунда, когда его остановил чужой оклик.
- Постойте!
- Брат мой, - сцепив зубы, прошипел Тобиас, - я не желаю сейчас разговаривать с вами. И не считаю, что эта беседа заставит меня изменить своё мнение о вас. Это непорядочно - пользоваться расположением Её Величества для собственной пользы.
Он даже не удосужился обернуться, разумеется, понимая, что мужской голос принадлежал не Диане, а Кэранту. Зато наррарский принц уверенно ступил ближе к тому, кого всё ещё лживо величал братом.
Диана вдруг заметила, что на руках у Кэранта появились перчатки - вполне нормальное явление для парадного костюма, хотя вряд ли колдовать в них было бы удобно. Но цель, с которой мужчина наколдовал их, могла быть только одна.
Ей следовало броситься наперерез Кэранту, велеть Тобиасу убираться не только из своих покоев, а и из дворца, но Диана с удивительной эгоистичностью молчала. Её никто никогда не защищал, и хотя королева была против дуэлей, наверное, другие женщины наслаждались ими? Диана не хотела входить в число тех, кого радовали смерти возлюбленных или даже врагов.
Но она знала, что не имеет права возразить. Кэрант защищал её честь, ставя сейчас на место Тобиаса, и если б она посмела возразить – приняла бы собственную вину, при свидетеле признала бы, что позволила себе поступок, совершенно недостойный дамы из высшего общества.
Потому Диана молчала. А может, были и другие причины, в которых она пока что сама себе не решалась признаться, хотя следовало бы.
Может быть, она просто не верила в то, что Кэрант, казавшийся всемогущим, пострадает. А отсутствие Тобиаса в списке претендентов на престол только облегчило бы её выбор.
Может быть, Диане хотелось, чтобы никого, кроме её возлюбленного, и вовсе не осталось? Чтобы она не была виновата в этом?
Может быть, она впервые мысленно признала, что испытывала к нему особенного рода чувства, которые нельзя величать простой привязанностью?
- Обернитесь, - велел Тобиасу Кэрант.
- Почему я должен это делать?
- Потому что, - Кэрант медленно обошёл четвёртого бастарда и остановился прямо напротив него, - то, что я хочу совершить, куда приятнее делать глаза в глаза.
Диана не успела остановить их.
Перчатка, быстро сорванная с руки, ударила Тобиаса в лицо и свалилась ему на плечо. Мужчина застыл, кажется, не зная, как должен отреагировать, и только спустя несколько минут медленно перевёл взгляд на неё, ошеломлённо рассматривая белую ткань.
- Вы…
- Вызываю вас на дуэль, брат мой, - гордо вскинул голову Кэрант. – Вы нанесли оскорбление чести…
- Чести у вас нет!
- Пусть так, - подтвердил Кэрант. – Но я собираюсь сражаться не за себя. Вы нанесли оскорбление чести дамы, того боле, чести нашей королевы. И я рассчитываю на отмщение, а не на то, что кто-то вроде вас начнёт разносить по дворцу грязные слухи. Её Величество заслуживает куда лучших женихов, чем военный, не умеющий держать язык за зубами, а свои ошибочные и отвратительные мысли – при себе!
Тобиас заметно напрягся и подался вперёд.
- Я буду сражаться! – воскликнул он. – Готов застрелить вас хоть сейчас же!
Кэрант усмехнулся.
- Я вызвал вас на дуэль за тяжёлое оскорбление, нанесённое даже не мне лично, а женщине. И мы будем сражаться по моим правилам. На шпагах, Тобиас. И я рассчитываю вас убить. А теперь – покоритесь Её Величеству, пойдите вон.
- Вы не в своих покоях, чтобы повелевать мною!
Кэрант зло усмехнулся.
- Вы правда так считаете? – блеснул глазами он. – Не думаю, что Её Величество будет против принятого мною решения. Убирайтесь, пока я не убил вас здесь, без дополнительных разбирательств!
Тобиас открыл рот, чтобы возмутиться, возразить или, может быть, нанести обратный словесный удар, но не сумел произнести ни единого звука. Диана с ужасом увидела, как по его одежде тонкой вязью расползаются морозные узоры, и поняла, что Кэрант с трудом сдерживается, чтобы не уничтожить своего соперника прямо здесь.
- Уходите, - распорядилась она. – Немедленно. Я не желаю ни видеть, ни слышать человека, который позволяет себе так легко, играючи, оскорблять женщину, особенно если она приходится ему королевой, правительницей. Убирайтесь, пока я не уничтожила вас – потому что правда будет на моей стороне!
Тобиас обернулся к Диане, хотел сказать что-то, но не решился, только покачал головой – во взгляде его пылал отчаянный гнев, - и бросился к выходу. Его гнев оставил физически ощутимый след в покоях, но королеву сейчас не интересовало ничего, кроме Кэранта.
- Зачем ты это сделал? – спросила она, стоило только двери захлопнуться за спиной четвёртого сына. – Ты же можешь погибнуть?
- Я хочу, чтобы ты выбирала только из достойных, - ответил Кэрант. – А Тобиас в этот список не входит.
Глава тридцать четвёртая
Он назначил Тобиасу время и место, прекрасно зная, что тот не отступится. Кэрант никогда прежде не дрался на дуэлях, но предполагал, что понимает их основные правила; в и список не входило выживание обоих участников. Хотя, нет, он, как оскорблённая сторона, мог выбирать исход.
Тобиас привёл секунданта. Им оказался донельзя мрачный Даркен, зло стискивающий зубы при виде Кэранта. Его вид для других, вероятно, всё ещё казался удивительно спокойным. Пятый бастард короля Эдмунда никогда не демонстрировал свои истинные чувства, он прятал их за очень старательно вытесанной маской умного, образованного молодого человека, не позволяющего лишним эмоциям повлиять на исход дела. Наверное, самым главным преимуществом Даркена было его умение повелевать людьми, одержанное от отца, и мужчина упивался своей властью. Ему доставляла удовольствие одна только возможность распоряжаться чужой жизнью.
Кэранта удивляло другое. Даркен, имевший возможность приказать своим противникам просто убраться с дороги, считавший, что его дар распространяется и на королеву Диану, всё ещё не пользовался им сполна. Он давал советы, но не приказы, и делал это очень осторожно, можно даже сказать, вкрадчиво, так, чтобы этого никто больше, кроме знатоков магии, не сумел заметить.
Это настораживало. Кэрант считал себя не самым глупым человеком на свете, и он чувствовал какой-то подвох в чужих словах, действиях, в каких-то мелочах, незаметных чужому глазу.
С ним самим пришёл Вилфрайд. Ещё один королевский бастард, не желающий занимать своё положенное место. Не хватало только Адриана, и все пятеро лжецов собрались бы воедино.
Кэрант сомневался, был ли кто-то из них сыном короля Эдмунда, но то, что четверо лгали, представляясь бастардами Его Величества, было совершенно точным фактом. Диана сама признавала это.
Ушли только двое. Это не могло не пугать.
...В качестве места для дуэли Кэрант выбрал ещё одну полуоткрытую галерею, куда более холодное место, чем предпочёл бы Тобиас. Он знал, что мужчина чувствовал себя очень скованным, словно кто-то набросил на его руки и ноги ледяные цепи, что с огромным воин сдерживал эмоции, которые хотел обрушить за такой выбор позиции.
Но Кэрант имел на это право. Четвёртый бастард посягнул на честь Дианы. Её следовало защитить, и если в битве Тобиас погибнет или покажет себя, как недостойный королевского трона, как подделка... Что ж, будет кому рассказать королеве об этом.