– Так же, как у тебя, брат. Тускло.
– Тускло, в смысле скучно?
– Ага.
– Хоть ты-то согласен с тем, что это пустая затея? – с надеждой спросил Ал-Тор.
– Согласен. Ни к чему это. Только время зря теряем, а тебе учиться надо.
– Вот и я про то же. Пустая трата времени. Только славу неотесанного мужлана получу. И это в лучшем случае.
– А что в худшем?
– Боюсь, не избежать нам с тобой дуэли.
– С кем.
– С кем-нибудь. Все эти дворянчики, дикие снобы, готовые кичиться чем угодно, лишь бы выделиться из общей массы. Так что повод найдется, можно не сомневаться.
– А может, не стоит так тускло? Может, все не так уж и плохо?
– Не знаю, брат. Как бы тебе объяснить? Понимаешь, предчувствие у меня странное. Что-то будет. Не знаю что, но что-то должно случиться.
– Ладно, брат, встряхнись. Прорубимся. И не из таких передряг выходили. Еще позвеним, – попытался развеселить юношу клинок.
– Позвеним, брат. Только, боюсь, в этот раз, звон невеселый получится. Прости, что тебя этим мучаю, но мне больше и поделиться-то не с кем. Эти ослы упрямые ничего и слышать не хотят. Втемяшилось в их старые головы, что я жениться должен, и хоть ты тресни, а женись – и все. Можно подумать, что это так просто. Сами всю жизнь бирюками прожили, а я женись.
– Наверно, потому и торопят тебя, что сами не успели.
– Так кто сейчас-то мешает? Вдов по деревням всегда больше мужчин. О! Точно! Как же я раньше не подумал!
– Что? О чем? – не понял клинок.
– О вдовах. Вот вернемся, я им за все отомщу. Отыграюсь. По деревням ополчение готовить только холостяки поедут. Пока обучают, глядишь, и женатыми вернутся, – объяснил Ал-Тор, заметно повеселев от такой удачной мысли.
Обернувшись в седле, юноша окликнул сотника и, дождавшись, когда тот поравняется с ним, спросил:
– Долго мы еще так тащиться будем? И вообще, может объяснишь, куда мы направляемся?
– В удел графа Мадерры. У него три дочери, значит, большинство молодых людей там и трется. Вот и посмотрим, что из себя местные представляют.
– А не будет ли глупостью вся наша затея с охотой? Ведь получается, что мы в чужом уделе охотимся.
– Нет. Замок графа на самой границе стоит. У дороги. Мы с казначеем все карты местных земель наизусть выучили. Наш удел, он как бы вытянут вдоль дороги, а по всей границе сплошные солончаки, только со стороны гор лес. Вот половина этого леса наша, до самой речки Серебристой. Если вдоль удела рысью ехать, полторы седмицы потребуется. А если поперек, то от границы до границы четыре дня. Торговый тракт прямо посередине проходит, но мы к замку тропку набили, так что теперь все караваны через замок идут. Капитан место грамотно выбрал.
– То есть получается, что нам и границы удела перекрывать не надо?
– Ага, только дороги. По солончаку кони больше двух дней не выдержат, обезножат.
– А кованые?
– Все равно. Соль, она копыта враз разъедает.
– И сколько же мы таким аллюром ползти будем?
– Завтра после полудня будем на месте.
– Ну не хрена себе! Два дня по степи таким шагом тащиться, да я же с ума от скуки сойду! – взвыл Ал-Тор.
– Не сойдешь. Лучше подумай, о чем с девушками говорить будешь, что-нибудь интересное, веселое вспомни.
– Тогда, может, подскажешь, чего в моей жизни было интересного или веселого, но такого, что может девушку заинтересовать?
– Ну-у, э-э... – растерянно протянул сотник.
– Вот именно, что э-э... – передразнил его Ал-Тор. – По-твоему, им интересно будет слушать, как я караванных сторожей по базару гонял, или как Черного Кота зарубил, или как герцога повесил? То-то. Потому я и говорю, что вся эта затея пустая. Если кто из них заинтересуется, то не мной, а моим уделом. Казной. И что? Потребуешь от меня на племя жениться? Это ведь не кобылу племенную в дом привести, а жену, чтоб вас ифрит побрал, старых дураков, – в сердцах выругался Ал-Тор.
Сотник молча проглотил ругательство, смущенно подкручивая седой ус. До него потихоньку начало доходить, что юноша был полностью прав в своих опасениях, и затея эта оказалась не самой гениальной. Даже уроки, преподанные ему девушками в веселом доме, не смогут исправить положения.
Даже купленный казначеем сборник стихов какого-то модного столичного менестреля не смог спасти положения. Полистав его, Ал-Тор, недолго думая, запустил книжкой в самого Топ-Гара, пообещав снести голову всякому, кто еще хоть раз попробует заговорить с ним о поэзии. Сотник убедился, что это не шутка, после того как юноша спустил с лестницы бродячего поэта.
Все попытки домашних приобщить Ал-Тора к высокому искусству окончились провалом. Юноша либо откровенно зевал, либо попросту выбрасывал менестрелей из комнаты, вручив предварительно пару монет.
Менестрелей и сказителей, бродивших по дорогам империи, было немало, но ни один из них не смог завладеть вниманием Ал-Тора. Его интересовало только то, что было связано с войной, а точнее, со схватками, боями, дуэлями, турнирами и тому подобным.
Убедившись, что юноша не требует немедленного возвращения домой и готов сдержать слово, Топ-Гар облегченно вздохнул, хотя в душе уже и сам готов был признать эту затею глупостью.
К замку графа Мадерры они подъехали в пятый послеполуденный колокол, вызвав настоящий переполох среди его обитателей. Встречать гостей выскочил сам владетель, впопыхах забывший надеть графскую цепь.
Во дворе собрались все, кто был на тот момент в замке, от графа до самого последнего поваренка. Убедившись, что прибывшие не желают зла и приехали с мирными намерениями, обитатели замка быстро успокоились и принялись глазеть на гостей с открытыми ртами.
Такое зрелище просто не могло не вызвать ажиотаж. Тридцать верховых в одинаковой форме с родовым гербом на груди на одномастных конях с богато украшенной уздой. Три подводы, запряженные парами тяжеловозов, каждый из которых стоил целое состояние. Мужчина и женщина необычного вида, охотничий барс с серебряным ошейником и, наконец, сам хозяин этого богатства, юноша с необычными, рысьими глазами.
Изумленно разглядывавший процессию граф с трудом вернул на место нижнюю челюсть и, приосанившись, шагнул к Ал-Тору, разглядев графскую цепь у него на груди.
– Граф Мадерра, владетель этих земель. Кого я имею честь принимать в своем замке?
– Граф Босте, барон Хакас-Карибский, – ответил юноша, спрыгивая с коня и не глядя бросая поводья за спину. Шустрый мальчишка, прозванный Первым, моментально подхватил их и отвел скакуна в сторону.
– Я собственно к вам вот по какому делу, граф, – непринужденно заговорил юноша, – выехал поохотиться и увидел ваш замок. Я в этих местах недавно, получил удел в наследство, и все свободное время занимало обустройство и стычки с разбойничьими бандами.
– Да, это, к сожалению, наша беда. Разбойников появилось просто пропасть, – заметно помрачнев, ответил граф.
– Так вот, преследуя одну банду, я добрался до их логова. Банду я уничтожил, и мне в руки попали довольно необычные вещи.
– Какие именно? – заинтересованно спросил граф.
Юноша краем глаза давно уже заметил трех похожих друг на друга девушек, заинтересованно прислушивавшихся к их разговору. Понизив голос, чтобы заставить их подойти поближе, Ал-Тор продолжил, сделав Топ-Гару знак рукой.
Сотник быстро спешился и, подойдя, вложил в руку юноши небольшой кошелек. Распустив узел, юноша вытряхнул на поставленную ладонь две гербовые цепи и пару колец.
– Вот эти. Боюсь, они сняты с убитых. Хотелось бы вернуть их семьям и сообщить о судьбе несчастных, но не знаю, чьи они. Надеюсь, вы сможете помочь мне в моем затруднении.
Рассмотрев медальоны с гербами, старый граф ахнул и растерянно посмотрел на юношу.
– Простите меня, граф, но вы ошибаетесь. Владельцы этих цепей живы, и один из них как раз здесь.
– Не может быть! – сделал вид, что очень удивлен Ал-Тор. – Как же такое могло случиться? Потерять родовые цепи и перстни? По-моему, добровольно с ними не расстанется ни один благородный человек.
– Тем не менее это правда, – криво усмехнулся граф, – а теперь позвольте представить вам графа Темино и его сыновей Альчина и Тенгиза.
Трое названных медленно подошли к Ал-Тору и церемонно раскланялись. Граф Темино взял из рук Мадерро свою цепь и, внимательно рассмотрев ее, кивнул головой.
– Я уже и не ожидал, что увижу эти вещи снова. Удивительная история. Значит, вам повезло и вы смогли уничтожить этого проклятого Кота?
– Ну я бы не назвал это везением. Мы уничтожили его в его же логове, вместе со всей бандой. Мне он не показался таким уж сильным бойцом. Не говоря уже о его бандитах. Так, вооруженная толпа, не больше, – небрежно улыбнулся Ал-Тор, внимательно присматриваясь ко всем четырем.
Молчание начало затягиваться и Мадерра, вспомнив о своих обязанностях гостеприимного хозяина, постарался разрядить обстановку.
– Ну что же мы стоим во дворе!? Прошу вас быть моим гостем, граф. Проходите.
– Благодарю вас, граф, – склонил голову в вежливом поклоне юноша, – прикажите прислать людей к подводам, пусть заберут добычу на кухню, думаю, свежая дичь не помешает приятной беседе.
– Вы очень щедры, граф, – явно обрадовался хозяин, – давненько у нас на столе не было свежей дичины.
За два дня пути гвардейцы успели настрелять столько зверей и птицы, что хватило бы накормить целый полк. Две подводы просто ломились от добычи. Здесь было все, чем богата степь. И степные косули, и кабаны, и куропатки, и дрофы. Непуганое зверье плодилось в огромном количестве и охотникам не составило труда быстро обеспечить необходимое количество добычи.
Проходя в приемный зал, Ал-Тор отметил, что граф до сих пор не представил его своим дочерям. Но не подал вида, что заметил это. Гости расселись за столом и хозяин приказал слугам наполнить кубки. Поднявшись, граф медленно обвел взглядом всех собравшихся и произнес:
– Благородные господа, позвольте представить вам моего нового соседа и отменного воина, графа Босте. Сегодня он принес нам замечательное известие, банды знаменитого Черного Кота больше не существует, и по этому поводу я предлагаю устроить пир. А теперь прошу знакомиться. – И старый граф принялся поочередно представлять Ал-Тору своих гостей.