Тело парня завалилось назад. На лице с бессознательно закатившимися назад глазами из носа и рта потекли ручейки крови. Он не может продолжать бой. Только вот останавливать меня никто не собирается, и я не могу упустить такую возможность.
Подняв его руку, начал ломать палец за пальцем, а затем и кости руки. То же самое провернул с другой рукой и всё это под оскорбления толпы кадетов, которым было страшно и мерзко смотреть, как я изгаляюсь над проигравшим, когда тот неспособен дать отпор. Инструктор остановил мои издевательства только когда я перешёл к голове и одним резким движением оторвал ухо. Честно сказать, даже не знаю, насколько далеко я мог бы зайти в попытках запугать кадетов. К счастью, Секатор понял мой план.
— Следующий! — на этот раз он указал на девушку. Такое заявление вызвало бурю негодования у кадетов. Начались упрёки. Они заявляли, что так поступать нельзя, ведь я перехожу грань и вообще поступаю как чудовище. — Заткнитесь! Вы будущие стражи! Перед вами сейчас жестокий враг! Он не будет делать скидок, он не станет жалеть вас! Вы должны быть готовы встретиться с кем-то подобным! Джон, облачайся в броню, начнем боевую подготовку. Все, кто откажется выходить на бой, получат минус десять тысяч очков активности!
Сказанное инструктором всех заставило замереть, а после, на браслеты присутствующих, включая меня, пришёл приказ от командования Бастиона, где было подтверждение такого решения. Наверное, только это заткнуло рты тем, кто готов был их открыть. Мне же оставалось только снова напялить снаряжение и приготовиться к бою. Я, как и все остальные, рисковал упасть в глубокий минус. Секатор, как и командование, по всей видимости, решили устроить испытание для всех. И я тут присутствую в роли главного злодея.
Девушка вышла и сразу же начала исполнять боевую технику, тогда как я в свою очередь рванул к ней. Не знаю, отчего Секатор выбрал именно её, но разница между нами, навскидку, составляла целых два ранга, и мне не составило труда отсечь ей кисть, прерывая печать.
Проводя пытки, сейчас я не чувствовал, что поступаю правильно. Второй противник был вовлечён в конфликт, а вот эта девушка нет. Она вопит от боли незаслуженно, тогда как мне приходится это делать, чтобы никто не углядел моей слабости. Мне нужно делать всё, чтобы у них и мысли не возникло снова вызвать меня на бой.
Безумие продолжалось до конца дня. Я не рисковал использовать техники, полагаясь только на собственную силу, а кадеты пытались просто выжить. Далеко не все из зрителей с начала конфликта имели при себе своё оружие, а вот те, кто получил уведомление, находясь далеко и успевшие ознакомиться с ситуацией, пришли сюда полностью подготовленными, причем даже с огнестрельным вооружением. Правда от последнего толку особо не было. Моя броня сводила на нет даже крупный калибр, а Секатору только дай повод научить кадетов суровой правде жизни.
Если я забирал чужое оружие, оно становилось моим трофеем, и забирать его назад было нельзя. За это вычитали баллы активности и замораживалась поддержка в снаряжении. Все решения Секатора поддерживало командование. Они следили за всем в Бастионе и моментально обновляли правила игры, рассылая уведомления на браслеты. Весь Бастион стал пленниками, рискующими потерять очки активности, и в центре внимания оказался я, раз за разом побеждая противника и отправлявшего его к целителю со страшными ранами, заставляя испытать жуткую боль.
В какой-то момент против меня вышел Сид, и выражение его лица было таким, словно он вынужден сражаться против опасного мутанта. В бою с ним я потерял возможность использовать один меч, мне парень сломал руку, умудрившись пробить защиту доспеха. Это стоило ему победы, так как в следующий момент я насадил его на клинок и одним ударом головы разбил в мясо лицо.
Все в Бастионе знали, что мы знакомы друг с другом и такой исход только подтвердил мою безжалостность. Сектор же раздул результат поединка, лихо оперируя фактами и доведя подробности итогов до каждого кадета.
Под конец против меня стали выходить кадеты B — ранга, и вот они-то и стали теми, кто закончил сегодняшнее безумие. Двое проиграли, сильно измотав меня, против них приходилось использовать техники, чтобы победить, что само собой тратило силы, и к третьему я был истощён. Ему не хватило сил пробить доспех, но незащищённые участки моего тела превратились в разорванные ошмётки, в том числе и лицо. Он отомстил за всех, но так и не добился от меня воплей боли, хотя и сделал для этого всё возможное.
— Эй! Ну же вставай уже, хватит валяться, — Сид тыкал мне в лицо пальцем, сидя рядом. Его уже излечили, и он был в порядке.
— Отстань. Сегодня я хочу поспать здесь, — распластавшись на полигоне, у меня отсутствовало желание куда-либо идти.
— Если останешься здесь, рискуешь заработать себе прозвище. Порождение Бастиона. Хочешь? Этот полигон назовут твоим логовом. У меня даже в голове появились идеи как такое организовать. Будет весело.
— Сам-то как себя чувствуешь?
— Могло быть хуже. Классный у тебя, кстати, шлем. Да и меч тоже, особенно его функция потрошения. Я думал мои органы в кашу превратились. Было больно. Не хочу больше такого аттракциона впечатлений.
— Чтоб тебя… — сев, я посмотрел на его улыбающуюся рожу. — На кой тогда вышел биться?
— По-твоему я мог пропустить такое веселье?
— Ты подорвал свою репутацию у тех девчонок. Как они теперь с таким слабаком пойдут в мертвые земли?
— Ни хрена ты не понимаешь. Чтоб ты знал, одна из них меня ждёт сегодня у себя. Вот сейчас я как раз иду к ней, и по пути попался ты, такой весь из себя дохлый. Цени, время на тебя трачу, когда мог бы уже проводить его с ней.
— Ну спасибо. Я это ценю.
— Да ничего ты не ценишь! Погляди на себя! Ты стал звездой всего Бастиона, а вместо радости, лежишь как Вальриг бесхвостый! Разве это дело? — было обидно.
Озвученный им мутант — мелкое существо, жизнь и эмоциональное состояние которого крутится вокруг его хвоста. Оборона, привлечение самок и вообще многое из аспектов его жизни требует хвоста, однако бывает так, что он его теряет. В бою или по другой причине, но это явление довольно частое. Тогда Вальриг впадает в депрессию. Он не ест, не пьет, только лежит неподвижно, пока его не съедят или он сам не помрёт. А ведь новые хвосты у них отрастают очень быстро. Неделя и всё, новый хвост на месте.
— Да-да, ты прав. Пойду я к себе. Приятно тебе провести время с подружкой.
— Спасибо. Ты бы себе тоже завел какую, а то пройдет это золотое время мимо. Упустишь момент.
На это я только махнул рукой. Подружка? Какого хрена? Девушки Бастиона даже говорить со мной не станут. Просто побояться. Куда там до более близкой связи? Я теперь в глазах остальных безжалостный монстр, которого не стоит провоцировать, иначе может повториться сегодняшняя ситуация, ведь и остановить меня будет некому. Командование и инструкторы только поддержат испытание кровью. Связываться со мной — это рисковать собой, и я не понимаю, отчего к Сиду такое внимание. Впрочем, это не моё дело.
Утро я встретил парализованным и полностью истощенным. Полдня провалялся, после чего отправился в столовую, чтобы изрядно потратиться на крайне дорогой по меркам кадетов завтрак. Очков активности после вчерашнего у меня до хрена и больше, зелья культивации в наличии, снаряжения почти полный комплект, трофеев куча, только продавай.
Сегодня в моих планах было то, что я откладывал ранее, а именно закупка огнестрельного оружия и его испытание на стрельбище. Единственное, что тяготило — это взгляды окружающих, которые поглядывали искоса и сильно бросались в глаза, в них читались ненависть и презрение, словно я причина их бед. Впрочем, тут они правы, я за последние несколько дней неслабо засветился и своими выходками здорово их задел. Инцидент с Маргаритой, а после него и другие случаи, где встреча жертвы и зачинщика выходила за рамки конфликта на посторонних. Вчера так и вовсе была полнейшая жуть. Никто не остался в стороне. И причина всему — я. Что ещё можно от меня ждать?
Продажа трофеев прошла гладко, тем более от меня требовалось только решить, оставлять себе предмет или нет. Я продал все! Из интересных вещей были лишь огнестрельные образцы, ведь подобного оружия у меня нет, а снаряжения ближнего боя лучше моего ни у кого из соперников не оказалось. Тем более я хотел выбрать себе оружие сам, а не использовать чужое.
Арсенал огнестрельного оружия Бастиона радовал глаз своим разнообразием. Придя сюда, я уже знал, что хочу взять и первым же делом обратил внимание на мелкие, но крупнокалиберные пистолеты.
Три заряда, калибр ужасает, а разнообразие патронов на любой вкус и цвет. Я выбрал два таких и несколько разных патронов к ним. Как сказал продавец, от этих патронов будет несладко даже противнику в броне B — ранга. Те, что могут пробить более высокий класс стоили баснословно дорого.
Главная покупка дня — это крутая на вид винтовка. К ней подходили те же патроны что и к пистолетам, разве что она была полуавтоматической и имела магазины повышенной ёмкости. И главное — эту дуру вполне можно спрятать за полой плаща.
Словом, покупкой я был доволен и немедленно отправился её тестировать на полигон.
Прибыв туда с тележкой, наполненной циниками патронов, вызвал сильное недовольство кадетов. Как же, человек-кошмар снова хочет что-то учудить и будет лучшим решением поскорее свалить из опасного места. Что они и сделали. Точнее большинство из них. Остались лишь те, кому я неинтересен или они просто меня не заметили.
Оружие мне понравилось. Оно было мощное, достаточно точное и главное, надежное. Эти не сломаются от частого использования, так как сделаны из прочного металла, а также эти образцы разработаны, изготовлены и проверены экспертами Бастиона.
На следующий день выяснилось, что отправка в форт откладывается на пару дней, и причина была во мне. Кадеты, получившие статус стажёров, настояли на задержке ввиду их неуверенности в собственных силах. Так получилось, что Секатор, когда выбирал мне противников, в основном прошёлся по стажерам, то есть вызывал только лучших из моей категории. И этих лучших я буквально втоптал в грязь, сильно подорвав им дух. Они боялись реального боя, ведь он куда ст