Эмер еще некоторое время рассказывает о тонкостях местной охоты, а затем по очереди представляет каждого члена своей группы.
Помимо уже запомнившихся Грейс, Дейла, Макки и Роча, в отряд входят Бэдж, Габел, Грэм, Ноа и Ивэн.
Бэдж – именно тот улыбчивый парень, который ставил против Роча на то, что первой мы выберем охоту, а не патрулирование. Что он выиграл, я без понятия, но судя по довольной физиономии победителя и кислой – проигравшего, нечто существенное.
Габел оказывается низкорослым мрачным типом, ни словом не обмолвившимся ни с нами, ни с членами своей группы и полностью проигнорировавшим факт знакомства.
Грэм и Ноа по всей видимости братья. Оба высокие, светловолосые и широкоплечие. А еще у них имеется определенное сходство в чертах лица, и держатся парни поблизости друг с другом.
И, наконец, последним из представленных, оказывается бритый наголо Ивэн. Он единственный из присутствующих, кроме, может быть, Габела, кто имеет откровенно бандитскую внешность. И только у него я замечаю длиннющий тесак, что автоматически делает его еще более опасным.
Одно дело я – человек, который может безбоязненно приблизиться к серым, исходя из своих особенностей, а совсем другое – тот, кого твари не пощадят, потому как у него нет перед ними никаких преимуществ.
Вывод очевиден. С ним нужно быть осторожнее.
После беглого знакомства и наскоро выданных Эмер инструкций, которые, очевидно, повторяются из раза в раз, покидаем комнату сбора и шагаем в сторону выхода, подсвечивая себе путь фонариками.
Примерно на середине пути Эмер, идущая рядом со мной, вскидывает голову, словно что-то вспомнив, и подает голос:
– Макки?
Тот отзывается мгновенно:
– Да?
– Что там с капсулами? Вы успели?
– Да, – довольным тоном отвечает он. – Сняли парашюты и батареи, а вот ремни не вырезали. Дейл засек восточников.
– Я насчитал шестерых, – сообщает идущий позади Дейл. Мы с Эмер практически одновременно оборачиваемся, чтобы взглянуть на мужчину, который продолжает: – Пришлось уносить ноги, пока нас не заметили.
– Ты уверен, что они шли к капсулам? – уточняет Эмер.
– Абсолютно.
– Но им досталась малая часть, – вновь перетягивает на себя инициативу Макки. – Если, конечно, они не утащили сами капсулы.
– Маловероятно, – задумчиво говорит Эмер.
Нахмурив брови, вопросительно смотрю на Ксандера. Уверена, он должен быть в курсе того, что вообще происходит с цилиндрическими гробами. Но он знаком дает понять, что сейчас неподходящее время для этого разговора. Поэтому я решаю чуть позже попытать удачи с Эмер.
Покидаем пределы северной стены и останавливаемся на полуразрушенных ступенях, чтобы выключить фонарики и дать глазам привыкнуть к дневному освещению. Полной грудью вдыхаю свежий воздух, в котором напрочь отсутствует затхлость и пыль, зато присутствует аромат земли, травы и какого-то незнакомого мне цветения, которого не встретишь в лесу вблизи от стен Алерта.
– Рассредоточились, – распоряжается Эмер, спускается по лестнице, оборачивается к нам с Ридом и добавляет, будто мы могли забыть. – Хэтти, Ксандер, вы со мной.
Оставшиеся девять человек делятся на три подгруппы и вскоре растворяются среди деревьев. Предводительница охотников взмахивает рукой и молча направляется вдоль стены налево, постепенно углубляясь в лес.
Воспользовавшись случаем, решаю продолжить ранее прерванный разговор.
– А что обычно вы делаете с капсулами? Забираете?
Эмер бросает на меня недоумевающий взгляд.
– На кой они нам сдались? Мы снимаем с них все, что можно так или иначе приспособить, сами капсулы забирают сотрудники службы безопасности. – Она вдруг усмехается. – Каждый раз, когда являются сюда за обсидиановыми дисками, они бурчат о том, что мы привели в негодность десятки капсул и теперь те необходимо восстанавливать, но доказать, кто именно это сделал, они не могут, поэтому не предпринимают никаких штрафных действий.
Задумчиво киваю и на всякий случай решаю уточнить:
– Почему Макки предположил, что восточники могли забрать капсулы себе?
Эмер передергивает плечами и замедляет шаг, чтобы обойти густой кустарник. На миг оборачиваюсь, но за зарослями уже не вижу стены, хотя отошли мы не очень далеко.
– Мы пару раз видели, как они тащили капсулу к стене E, – сообщает Эмер. – Как восточники их используют, понятия не имею. Уверена, ничего адекватного в этом нет, они же психи. Хоть Зейд и утверждает, что главные безумцы Бастиона – южане, я не совсем с этим согласна.
Она вдруг замирает и вскидывает вверх руку, призывая остановиться. Мы с Ксандером следуем ее примеру и прислушиваемся. Только тут замечаю, что и он, и девушка уже держат наизготовку свое оружие, одна я будто вышла на прогулку. Решаю пока не трогать пистолет. Если кто-нибудь из моих напарников подстрелит тварь, я могу добить ее топором.
Вынимаю оружие из петли и удобнее перехватываю рукоятку, не переставая сканировать настороженным взглядом густые заросли кустов и травы. Инстинкты молчат, но я все же доверяюсь более опытной в данных условиях Эмер. Делаю шаг вперед, сокращая разделяющее нас расстояние, и понижаю голос до шепота:
– Что там?
Девушка указывает в том же направлении, куда я сама смотрела секунду назад.
– Видела там какое-то движение, но сейчас все подозрительно тихо. – Она неопределенно взмахивает раскрытой ладонью. – Птиц не слышно.
– Могу проверить, что впереди, – предлагает Ксандер, становясь практически вплотную ко мне.
У этого парня определенно нарушено понятие личного пространства. Подавляю вздох, но не отступаю, продолжая вглядываться в указанном направлении. Сейчас не до отстаивания личных границ.
– Стой на месте, – напряженным тоном распоряжается Эмер, смотрящая, кажется, в одну точку.
Хмурюсь. Она что-то заметила? Почему тогда я ничего не вижу?
Смещаю фокус, плавно поворачиваю голову вправо. Практически перестаю дышать, потому как наконец различаю едва заметное движение в кроне молодого, но от этого не менее раскидистого бука. Подбираюсь всем телом, ощутив прилив адреналина.
Тварь медленно и очень осторожно, так, что ни одна ветка не издает протестующего хруста, перебирается в нашем направлении, сокращая дистанцию для прыжка. Под серой полностью гладкой кожей перекатываются крепкие мышцы хищника.
Тихо выдыхаю, не зная восхищаться или пугаться, ведь подобную серую я вижу впервые. Второе я не могу испытывать по определению. Когда-то давно первая принятая доза противоядия искоренила во мне страх не только перед тварями, но и много перед чем еще. А восхищение вовсе не то чувство, которого заслуживают смертоносные машины, сотворенные когда-то по человеческой глупости.
Но стоит признать, что это существо не лишено грации и ума, ведь, если бы я не засекла эту тварь, она по праву могла бы считаться перешедшей из роли жертвы к охотнику. Быстро оглядываю серую, невольно сравнивая ее с уже знакомым видом тварей. Те, что попадались на моем пути на протяжении долгих лет, были похожи то ли на собак, то ли на волков, эта же определенно была обезьяной. Довольно крупным приматом, а значит она и в прошлой жизни несла смертельную опасность, а сейчас и подавно.
Серая тянет когтистую лапу к очередной ветке и резко дергает головой. Наши взгляды пересекаются, и тварь в ту же секунду понимает, что ее заметили. Верхняя губа ползет вверх, обнажая ряд острых зубов, а ноздри трепещут. Миг спустя серая медленно склоняет голову набок и неожиданно переводит внимание на Ксандера, потеряв ко мне интерес.
Едва сдерживаю победную улыбку, потому как мне становится очевидно ее поведение, в котором для меня только плюсы, но я решаю повременить с выводами и ликованием.
Цель выбрана, и вскоре новоиспеченный охотник непременно нападет.
– Дерево справа, – сообщаю громко.
Ксандер и Эмер поворачиваются практически одновременно с тем, как злобно рычащая тварь отправляет тело в полет. Крепче перехватываю рукоять топора, готовая метнуть его в любой момент, но это не требуется. Ксандер реагирует первым. Его выстрел приходится точно в голову, и тело серой с отвратительным шлепком приземляется и скрывается в траве.
Пару десятков секунд в лесу стоит тишина и напряженное ожидание нового нападения, но его все нет и нет.
– Неплохой выстрел, – замечает Эмер, продолжая осматриваться.
Неплохой? Серьезно что ли?
Поворачиваюсь к Риду, он смотрит четко мне в глаза, не могу сдержать улыбку и произношу одними губами, чтобы не услышала Эмер:
– Вау.
Ксандер усмехается и качает головой.
Я, конечно, знала, что он предан своей профессии представителя закона, но никогда бы не подумала, что Рид настолько хорошо стреляет. Это впечатляет.
– Она была одна, – сообщает Эмер, заметно расслабляясь. – Слышите, птицы снова поют.
Молча киваю и направляюсь к телу серой, чтобы подробнее рассмотреть тело до того, как оно рассыпется прахом. Осматривая уже начавший съеживаться труп, вполуха слушаю разговор Эмер и Ксандера.
– Она близко подобралась, – замечает Рид.
– Обычное дело, – спокойно отвечает Эмер. – Чем больше раз мы их убиваем, тем смелее и злее они становятся. Решетки выше первого этажа, кстати, пришлось ставить исключительно из-за этого вида. Забравшись повыше, они легко могут прыгнуть на десяток метров. Смотрите в оба, подобных тварей не слишком много, но они входят в число тех, что могут атаковать не только с земли, но и с деревьев.
– Она похожа на обезьяну, – полувопросительно произносит Ксандер.
– Ага. Зейд говорит, что скорее всего когда-то эти серые были мандрилами. Возможно, и так. Сейчас это не имеет значения. Какого бы вида ни была тварь, цель у всех едина.
– Ты сказала, есть несколько видов тварей, которые могут напасть сверху, – то ли утверждает, то ли спрашивает Ксандер.
– Ага, – вновь повторяет Эмер. – В основном эти, ну и еще те, что произошли от кошачьих.
Запускаю руки в песок, оставшийся от серой, и нащупываю обсидиановый диск. На вид он оказывается точно таким же, какие я привыкла добывать. Передаю добычу Эмер, она кивает и прячет диск в карман, после чего говорит: