лохими, но и только. В одиночку против трех десятков тварей я потяну с большим скрипом — в прошлый раз меня едва не порвала стая почти вдвое меньше. А ведь еще неизвестно, сколько их скрывается в лесу и прибежит на звуки боя.
С другой стороны, ветра не было, я стоял далековато и меня пока не почуяли. Стоит ли вообще ввязываться, учитывая, что спасать уже некого.
— Ааа! — раздался короткий визг из кареты, когда один из волколаков поскребся в ее дверь. Еще две твари, привлеченные визгом, приблизились к средству передвижения и начали его заинтересованно обнюхивать, явно прикидывая, как бы вскрыть эту коробочку и добраться до лакомства внутри. Карета, кстати, была добротной и довольно странной — толстые колеса, явно массивные стены и двери, маленькие окошка с решетками… Как-то она подозрительно напоминала терюмную. Но даже такая долго не протянет, если эти звери начнут грызть ее всерьез. А они уже явно примеривались это сделать.
Вздохнув, я коротко рыкнул, отвлекая тварей от кареты, и быстрым рывком бросился на ближайшую…
Бой вышел яростным, но коротким.
Я порвал где-то треть стаи и даже сумел сохранить какое-то здравомыслие, как волколаки, коротко взвыв, бросились прочь, быстро растворившись в ночном лесу. Тяжело дыша, я проглотил последний оказавшийся в пасти кусок мяса и, тряхнув головой, попытался загнать подальше настойчивое желание погнаться за врагом и порвать их на клочки.
«Твой самоконтроль улучшился», — заметила Прима.
«Не сказал бы», — возразил я, вспоминая недавний эксперимент с Барсарой. — «Скорее, общий уровень восприятия выравнивается».
Ладно, посмотри, кто у нас там в карете.
Подойдя поближе, я заглянул в окошко, но то было слишком узким, и разглядеть что-либо было невозможно.
— Ей, есть кто живой? — прохрипел я, постучав в запертую изнутри дверцу.
— Ииии! — испугано запищали оттуда.
— Да не бойтесь, монстров я прогнал.
И тишина была ему ответом… Ладно, придется ломать дверь, а то человек внутри явно не в себе.
Приняв позу поустойчивей, я уперся одной рукой в стенку кареты, а когти второй протиснул, на сколько смог, в узкую щель между стенкой и дверью. Рывок, и тяжелая дверь распахнулась с треском вырванной с корнем задвижки.
Внутри обнаружилась сжавшаяся в углу и отчаянно дрожащая… куча тряпок.
Вздохнув, я решил не травмировать лишний раз психику несчастного выжившего, я быстро сплел сонные чары и накинул на дрожащий комок. К моему удивлению, тот только чихнул и продолжил отчаянно стучать зубами.
— Хм… — я озадаченно пошкряб когтями макушку. — Не сработало. Ладно, потом разберемся, а пока придется по старинке.
Примерившись, я схватился за торчащую из тряпья конечность в простом кожаном полусапожке.
— Иииии! — хозяйке конечности это явно не понравилось и она начала извиваться и тихонько подвывать от страха. Впрочем, чтобы справиться со мной, нужно что-нибудь побольше простых воплей и дерганья лапками.
Быстро вытащив слабо трепыхающуюся добычу из кареты, я поставил ее перед собой и внимательно осмотрел. Это оказалась растрепанная молодая девушка в бесформенном одеянии монашки. Головной убор у нее куда-то подевался и сейчас я мог любоваться зареванной конопатой мордашкой со вздернутым носиком, яркими зелеными глазами и непослушной рыжей шевелюрой. На счет фигурки ничего сказать из-за одежды не могу, но атлетическим телосложением она точно не отличалась.
Лихорадочный взгляд и бессвязные бормотания выдавали то ли состояние паники, то ли легкого помешательства. Глядя на невменяемую особу, я вздохнул и применил самый древний метод приведения в чувства — пощечину.
— Упс… Но тоже неплохо.
«Идиот».
Пары легких шлепков по щекам в моем исполнении хватило, чтобы девушка потеряла сознание окончательно.
— Нет, Мила, ты только посмотри! — раздалось у меня за спиной, пока я размышлял, что предпринять дальше. — На пять минут его из вида упустили, а он уже кого-то загрыз и бабу нашел!
Я повернул голову и увидел выходящих на поляну Лассах, Миллену, Барсару, Дол и Грана. Остальные, видимо, остались охранять лагерь.
— Эм… Я все объясню!
Объяснение затянулось, но меня все же поняли и простили. Все таки, Лассах и Миллена не были истеричными дурами, хотя иногда первая и пыталась такой казаться. Скорее, они просто так дурачились и пытались привлечь мое внимание.
Оставив Миллену, Барсару и Грана разбираться с погибшими и осматривать караван на наличие ценностей, мы потащили «добычу» к нам. Там я оставил бессознательную девушку на Микаэля и Дол, а сам отправился на запах воды — нужно было нормально помыться, а то такое чувство, что я буквально искупался в крови. Да и, когда девушка придется в себя, мне желательно быть подальше. Такие нервные создания несовместимы с моей улыбкой.
Быстро отыскав небольшой чистый ручей, я с удовольствием вымылся и, оглядев выстиранную одежду, понял, что годится она только на тряпки…
Тихо вернувшись в лагерь, я быстро переоделся за Обжоркой и подошел к целителям.
— Ну и что тут?
— Что-то странное, — ответил Микаэл, не отрывая от девушки сосредоточенного взгляда.
— Что именно? — нахмурился я.
— На нее заклинания действуют не так, как надо, — Дол устало села прямо на землю. — Лечению еще кое-как поддается, а вот наложить чару сна или обезболивания вообще не получается. Диагност на нее тоже не реагирует, так что работаем практически вслепую.
— Вроде все в порядке, — закончил Микаэл, потерев усталые глаза. — Несколько небольших царапин мы заживили, общее укрепление провели. Сейчас она просто крепко спит. Будить будем?
— Будем, — беспощадно кивнул я и потряс девушку за плечо.
— Ммм… — она сладко потянулась, села и, по-детски потерев кулачками глаза, сонно огляделась. — А вы кто?
— Спасители, — хмыкнул я через шарф. — Что ты последнее помнишь?
— Ммм… Мы ехали с торговым караваном… Через горы, — она смешно нахмурила лобик. — Остановились на ночлег… А потом я легла спать… вроде. Нет, не помню, — она покачала головой и жалобно на нас посмотрела.
— Где наш караван? Где все?
— Похоже, она от шока потеряла последние воспоминания, — внимательно ее осмотрев, ответила Дол.
— Что, совсем ничего не помнишь? — нахмурился я.
— Ммм… Нет, ничего, — она подтянула колени к груди и обвела нас испуганным взглядом.
— На вас напала стая волколаков, — тяжело начал я, не обращая внимание на осуждающие взгляды целителей. — Я услышал крики в ночи и поспешил на них. Когда я добрался, в живых осталась только ты, потому что была заперта в крепкой карете. Часть монстров я убил, часть убежала. После этого достал тебя из кареты и принес сюда.
По мере моего короткого рассказа лицо девушки становилось все бледнее, а на глазах наворачивались слезы. Наконец она, не выдержав, тихо расплакалась.
— Я Виала, — выплакавшись, начала тихо рассказывать она. — Родом из маленькой горной деревушки, у которой даже названия-то нет. Мы так и говорили, «наша деревня». В шесть лет мои родители скончались от лихорадки. Многие тогда умерли. Сирот староста распределил кого куда смог. Кого к дальним родственникам, кого в подмастерья к знакомым в городе, а некоторых в монастыри. Меня в том числе. Монастырь святой Юверы находился у подножия горы. Тихое, относительно мирное место. Лихой люд к нам не заносит — местный лорд крепко держит свою землю. Монстров тоже нет, только если забредет парочка из соседних земель. Монахини тихо выращивали травы и овощи. Из трав делали лекарства, которые продавали в город. На то и жили. Молились, собирали урожаи, растили сирот, изучали древние писания. Их было много в монастырском подвале. Я часто там пропадала. Много читала, за что мне постоянно влетала от настоятельницы Нофиры. Однако со временем на меня махнули рукой и сделали помощницей библиария. А потом из-за горы пришла большая банда. Они напали на монастырь. Когда войска лорда прибыли, в живых осталась только несколько сестер, которые спрятали в подвалах, а той банды уже и след простыл. Большинство сестер остались в городе, в монастыре при лорде. Мы с сестрой Олифи решили поехать через горы, тут у вас есть женский монастырь, который давно поддерживал отношения с нашим. Хотели осесть у них. Лорд выделил нам карету и двух сопровождающих. Подобрал караван, с которым мы смогли бы спокойно проехать… Не проехали.
Виала подняла на меня красные от слез глаза.
— Я трусиха и совершенно не гожусь для путешествий в одиночку. У меня ничего нет, кроме моих знаний, так что заплатить за сопровождение я тоже не могу. Если только… телом… — последнее она сказала совсем тихо, впрочем, все ее прекрасно услышали и, на мгновение замерев, начали истерично хихикать.
Ничего не понимающими тут остались только двое: Виала, обводящая всех напуганными зелеными глазами, и я.
— Телом… Русу… телом… ой, блин, держите меня! — Дол не выдержала и покатилась по земле.
— Я… что-то не то сказала? — у Виалы опять потихоньку начиналась паника.
— Да его тут четверо пытаются захомутать, — фыркая, ответила Вон-Ра. — Боюсь, он тебя скорее за «просто так» доставит до нужного места и даже денег даст, лишь бы еще и ты ему на шею не вешалась.
— Четверо? — пораженно посмотрела на меня Виала.
— Четверо? — выпучил я глаза на Вон-Ра, лихорадочно соображая, кто еще подбивает ко мне клинья. Впрочем, быстро плюнув на это дело, я поспешил разогнать хихикающих подчиненных. — Так, все, хватит! Рассвет скоро, завтра опять в дорогу! Всем спать в приказном порядке, я сам подежурю! А ты… — я повернулся к перепуганной Виале. — Ляжешь в телеге. Ява, дашь ей, чем укрыться. Завтра доберемся до деревни, там и будем решать, что с тобой делать. Все, всем спать!
Утром мы с Яванной и Граном быстро проверили, что ребята наковыряли в погибшем караване. Оказалось около трех сотен золотых монет, пара бутылок хорошего вина, пара бутылок крепчайшего самогона и горсть драгоценных камней непонятной стоимости. Больше ничего брать не стали, потому как идем мы не торговать и крупногабаритные товары тащить с собой не можем. Впрочем, в деньгах мы тоже не нуждаемся — нам кассу покойного Вискера за несколько лет не потратить.