— Мне не нужны вещи, Рэй! Мне нужен ты, понимаешь? Я тебя…
— Вивиан. Хватит.
На мгновение в кухне повисла тишина. А потом бывший — теперь уже окончательно — донор Рэя прошипела:
— Пусть твоя корова пользуется. Дарю. Впрочем, в мою одежду она все равно не влезет, а косметика тут уже не поможет, так что…
Дверь в кухню распахнулась так внезапно, что вместо того, чтобы унырнуть обратно в гостиную, я подпрыгнула от испуга на месте и замерла сусликом.
— Уходи.
Вивиан вылетела пулей. Ее полыхающий яростью взгляд напоролся на меня, и если бы взглядом можно было убивать, я бы околела на месте. Мне показалось, что бешеная девица сейчас вцепится мне в волосы или выцарапает глаза, но она только выдохнула шумно сквозь стиснутые зубы и вышла, не потрудившись даже хлопнуть дверью. Так что злобное цоканье каблуков по лестнице еще несколько долгих мгновений оглашало площадку и квартиру.
Рэй вышел следом, словно бы и не заметил меня, вжавшуюся в стену. Закрыл дверь, вновь накрывая квартиру мягким куполом тишины, и медленно повернулся.
— А я водички… хотела… попить, — нелепо пробормотала я.
— Пей, — иронично произнес Рэй, широким жестом махнув в сторону освободившейся кухни.
— Расхотелось! — с вызовом отозвалась я. Ну подслушивала, ну подумаешь! Не услышала я о себе ничего нового. Няшка-Вивиан лаконично донесла до меня все это и в первый визит. И добавила, насупившись: — А веснушки я могу хоть прям щас свести!
— Я тебе сведу!!
От львиного рыка даже хрустальные висюльки винтажной люстры в коридоре оскорбленно звякнули — негоже голос в присутствии антиквариата повышать!
И в моем, между прочим, тоже. Я фыркнула, правда, куда больше, чтобы скрыть самодовольство, а Рэй, привалившись к двери, потер лоб и выдохнул:
— Извини. Это была…
— Вивиан. Я знаю.
— Откуда? — ард искренне удивился.
— Она заходила на днях, — я подумала и добавила ядовито: — Тебя проведать.
Ожидаемого недоверия это известие у Рэя не вызвало.
Ладно, вспомним, что я и правда заняла чужое место, и что красавица и правда не обязана меня за это любить. А какие у них с Рэем были отношения до меня — я понятия не имею. Вряд ли сильно высокие со стороны арда, иначе с чего бы ему сейчас рвать контракт, а вот Вивиан… Мне вспомнилась Мина, и совесть вновь кольнула иголочками. Если бы какая-то «корова» на моего мужика позарилась, я бы вряд ли восприняла это с хладнокровным достоинством.
Вот только ори не ори, а выбор-то все равно за этим самым мужиком. И он, кажется, его сделал. Вот только…
— Рэй, а почему ты не хочешь возобновлять с ней контракт?
Ард отлип от двери и прошел обратно на кухню. Я потянулась следом. Нет, он, конечно, имеет полное право не отвечать, но это ж не значит, что я ему еще на выбор парочку вопросов не предоставлю! Вдруг какой да приглянется!
— Просто. Не хочу. Не переживай за нее. Вивиан из тех, кто нигде не пропадет.
Переживать? За нее? Право слово, это даже умилительно, какого он хорошего обо мне мнения, как бы не испортить ненароком!
Пока я размышляла, с какой стороны подступиться и выведать, чем именно девушка с глянцевой обложки не угодила всемогущему арду, этот самый всемогущий неожиданно ухватил меня за талию и усадил на кухонную тумбу. И руки при этом не убрал. Хм, у нас что, кормежка по расписанию?
— А ты? — спросила я и с затаенным удовольствием провела ладошками по удерживающим меня рукам от кистей до широких плеч.
— А что я?
Рэй качнулся вперед и припал губами к моей шее, нежно прихватывая-прикусывая кожу.
— Не пропадешь? — я зарылась пальцами в пушистый армейский ежик на затылке. — Мне кажется, за неделю не так-то просто найти донора. Все же дело ответственное…
— За неделю? — недоуменно пробормотал Рэй, щекотнув дыханием ухо. — Какую неделю?
— Эту! — ну чего ему пояснять надо, как глупенькому? — Доктор Эдна же сказала, что через неделю уже точно закроет тебе больничный, а значит, я уеду и…
— Какое уеду, Ли? — Рэй таки оторвался от своего увлекательного занятия, и я едва сдержала томный разочарованный вздох — тело уже поплыло и было готово завязать с разговорами, а ард так некстати все же решил в них поучаствовать! — У тебя контракт на время реабилитации. Срок полной реабилитации после энергетической комы — шесть месяцев.
— Смешно! — фыркнула я. — Можно подумать, я бы согласилась все бросить и полгода торчать в квартире незнакомого мужика — без обид, ладно?
Рэй окончательно замер и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Но ты согласилась.
Моя томность медленно испарялась. До меня потихоньку начало доходить, что он, кажется, не шутит.
— Нет, — я упрямо мотнула головой. — Я помню. Доктор Эдна сказала, что все займет примерно две недели — неделю ты будешь без сознания, и неделю в сознании, но еще не в форме.
— Да, — Рэй кивнул. — Две недели — это усредненный срок больничного. Реабилитационный период шире. Просто мы не можем позволить себе ничего не делать полгода, так что больничный закрывают быстро. Дальше тренажеры, тренировки и облегченная служба, по возможности, без участия в серьезных сражениях. Конечно, с учетом того, что ты великолепный донор, есть шанс, что я вернусь в полную форму и раньше. Но в любом случае, это месяца четыре, Ли. Абсолютный минимум.
— Так… — произнесла я только, чтобы произнести хоть что-то.
Мозг завис и отказывался обрабатывать эту информацию. И воздуха как-то странно не хватало, будто бы ард, который сейчас был так близко, слишком близко, неправильно близко, его у меня отнимал. А потому я убрала его руки, спрыгнула с тумбы и протиснулась мимо массивного мужчины на свободный пятачок кухни. Легче дышаться почему-то не стало.
— Так, — повторила я. — Подожди. Мне надо подумать.
— Линетт…
Я вскинула руку, будто дирижер, обрывая Рэя на полуслове, и прикрыла глаза, пытаясь вспомнить тот суматошный день, и слова врача, и офицера Честера, и бессмысленные строчки контракта, написанного дурацким нечитабельным и невоспринимаемым языком.
Это какой-то обман! Это неправильно! Долг или не долг, они не имею права вырывать человека из его жизни на такой срок! Я протестую! Полгода! Они с ума сошли?!
Во мне попеременно поднимались волны то паники, то злости, и, кажется, меня начинало слегка потряхивать, потому что Рэй сделал шаг вперед, протянул руку…
Я отступила.
— Тут какая-то ошибка. Я должна связаться с куратором. И прочитать контракт. И… и…
— Линетт, ты оговаривала с куратором сроки? — негромко спросил ард, и я только помотала головой. — Уточняла их? Вносила какие-то изменения в контракт?..
Каждый вопрос все больше погружал меня в омут безнадеги. И я продолжала мотать головой, уже понимая, что…
— Тогда0 это контракт на полгода, Ли. Это стандартный для такого случая срок. Ну. Плюс-минус.
Я не находила слов. Я смотрела на Рэя, хватала ртом воздух и чувствовала, что еще немного — и лопну, как та лягушка из басни. А дышать все равно не получалось.
Полгода!!!
Злость нарастала, уверенно замещая собой панику. Это просто возмутительно! У меня в конце концов, своя жизнь! Свои планы! Мы живем в свободной стране, так почему я по щелчку чьих-то пальцев, обязана положить полгода своей жизни на…
На что?
На мужика, который через этих самых полгода, пожмет мне руку, пожелает удачи и отправит обратно в Кронбург шлепком по попе? Я не их долбанная профессионалка! Я так не могу! И не хочу! И не буду!
От звонка офицеру Честеру прямо сейчас, прямо сию секунду, меня удерживали только жалкие остатки благоразумия — такие вопросы надо решать спокойно, не на эмоциях. Никто не любит истеричек. И никто не воспринимает их всерьез.
— Линетт, послушай, — слабо пробился сквозь пелену гнева голос Рэя. — Давай поговорим спокойно.
— А зачем нам разговаривать? — зло огрызнулась я. — Для подзарядки разговоры не нужны. На разговоры я контракт не подписывала. Или это тоже входит в незамеченные мной пункты? Может я еще чего тебе должна, а я и не в курсе? Эротический массаж по вторникам, минет по пятницам?
— Да послушай ты! — Рэй, кажется, тоже начал терять терпение и это взбесило меня еще больше. Это мое право сейчас быть вне себя. Мое! — Забудь про контракт. Я до него еще хотел…
Забыть? Забыть?!
— Катитесь вы к черту с вашими ардовскими контрактами, — отчеканила я, повернулась на пятках и вылетела из квартиры.
Спустя минуту я была уверена, что лифты придумали вовсе не для облегчения перемещения в высоту. Лифты придумали, чтобы бешеные девицы, вроде меня, спустившись до первого этажа успели успокоиться, слегка прийти в себя и начать все же думать головой, а не… чем там бешеные девицы, вроде меня, в моменты бешенства думают.
Если бы я понеслась по лестнице, то наверняка взяла бы разгон и теперь была уже на другом конце столицы дура-дурой. А так, этажом ниже в лифт зашла благообразная старушка с фиолетовым пуделем на руках, такая приятно улыбчивая, что мне даже неловко сделалось при ней выглядеть нервной. Так что на улицу из дома я вышла уже совсем не в том состоянии, в котором вылетала из ардовской квартиры. Я неуверенно огляделась, чувствуя себя потеряшкой, и направилась в разбитый прямо под окнами дома сквер, где уселась на ближайшую лавочку и уставилась на носки своих домашних тапочек. Ой, балда ты, Линетт. Ой балда-а…
Сейчас, когда первая волна потрясения, наконец, схлынула мне сделалось мучительно стыдно. В первую очередь, почему-то, перед Рэем.
Бедолага мужик — одна за другой две невменяемые девицы. Одна — вцепилась мертвой хваткой, другая — наоборот визжит «не хочу-не буду».
Свободная страна.
Он с самого рождения слышит только про обязан. Обязан тренироваться, обязан служить, обязан выбрать себе женщину, обязан быть с ней, потому что иначе — никак. Да, арды с лихвой отхватывают привилегий за свои обязательства, но действительно ли все эти привилегии могут заменить свободу выбора? Я пошла на педагогический, потому что не сумела отстоять перед родителями свою точку зрения. А кто-то из ардов, может, всю жизнь только о педагогическом и мечтал!..