озвышался валун, в одно мгновение стала лишь воспоминанием о грозном армейском джипе.
В кабине оператора задерживаться не стоило. Лавров, прихватив спрятанный в углу автомат, выпрыгнул на дорогу. И вовремя. По кабине ударила автоматная очередь. Большие стекла буквально осыпались водопадом. Батяня присел, укрывшись за колесом, и тихо выругался – кому-то из морпехов в последний момент удалось покинуть «Хаммер». Он вскинул автомат.
«Спрятался».
Тем временем позади грузовика уже шла перестрелка. Лавров пока ничем не мог помочь капитану. Тут же из-за разбитого джипа полыхнула серия одиночных выстрелов. Противник берег патроны. Пришлось на время уйти за колесо. Майор Лавров точно зафиксировал точку, откуда велся огонь. Выживший морпех находился за деформированным капотом раздавленного валуном джипа. Выглянув из укрытия, Лавров даже увидел ствол его винтовки.
«Ничего, сейчас я тебя оттуда выкурю».
Андрей Лавров вырвал чеку и метнул гранату. За грудой металлолома и валуном полыхнул взрыв. Морпеха подняло взрывной волной и отбросило к обочине. Облако гари, взметнувшееся над дорогой, быстро снес ветер. Лавров мотнул головой, сбрасывая окативший его песок. Торжествующая улыбка появилась на его губах.
Но первая радость тут же сменилось напряжением – дверца в кабине грузовика со стороны водительского места была открыта. Лавров замер, понимая, что водитель либо убежал, либо где-то притаился и ждет подходящего момента, чтобы выстрелить из укрытия. Майор больше склонялся ко второму варианту, но как только заметил мелькающую среди стволов деревьев камуфляжную куртку, понял, что ошибался. Водитель оставил своих товарищей, уносил ноги. Лавров поймал его в прорезь прицела, но стрелять не стал…
Лавров и Збруев стояли над пленниками, уложенными лицом в землю – никто из российских бизнесменов не рисковал шевельнуться. Гусовского опознали сразу, как и пакистанца. Они сидели на обочине. Двое же крепких мужчин оставались для Лаврова загадкой.
– Нам бы одного Гусовского дотащить, – беззвучным шепотом произнес Збруев, – остальные лишние.
– А от них чего американцы хотели? – вслух поинтересовался Лавров.
Один из пленных, заслышав русскую речь, встрепенулся, хотел что-то сказать, поднять голову, как тут же капитан стволом автомата надавил ему в затылок. Пленник в тельняшке осторожно похлопал рукой по земле, как это делает спортсмен-борец, признающий свое поражение.
– Да вы… смотри…
Лавров увидел на руке знакомую татуировку с эмблемой «ВДВ».
– Дай ему сесть, – распорядился он.
Мужик в тельняшке осторожно сел, недоверчиво глянул на Лаврова и вдруг расплылся в диковатой усмешке:
– Смотри, Валерка! Наш взводный… – глядя на майора, радостно воскликнул Константин.
Валерий, продолжая лежать на животе, повернул голову на бок и ойкнул. У Лаврова была превосходная память на лица – он тут же узнал двух срочников, служивших под его началом еще в те времена, когда он командовал взводом. Повстречать их, спустя столько лет, в Норвегии, да еще во время выполнения задания, было более чем странно. Поэтому Батяня особо не спешил обниматься и пускаться в воспоминания. За последние годы изменился не только мир, но и люди.
– Как вы здесь оказались? – довольно прохладно поинтересовался Лавров.
Константин и Валерий коротко обрисовали своему бывшему взводному ситуацию, начиная с того момента, как они повстречали в лесу российского «каперанга». Их рассказ звучал вполне убедительно и полностью совпадал с фактами, которые были известны Андрею. Комбат не видел никаких причин, чтобы больше не доверять соотечественникам.
Збруев уже отыскал в кармане одного из конвоиров ключи и снял с русских оковы. Взяв в руки оружие, Константин и Валерий, переглянулись.
– Да, уж… Отметили мы свой бизнес-успех.
– Теперь, даже если вернемся, больше нам в страны Евросоюза не ездить. Товарищ лейтенант… извините, вы, наверное, уже полковник…
– Майор, – поправил Константина Лавров.
– Товарищ майор, – Константин вновь почувствовал себя настоящим десантником, – уходить надо, они транспорт вызвали, я слышал.
– Посторожите пока этих двоих, а я с капитаном переговорю.
– Есть, товарищ майор. – Константин хотел отдать честь, но вспомнил, что на голове нет убора.
Збруев напряженно всматривался в завал на дороге.
– С той стороны скоро появятся американцы.
– Нас уже к этому времени не будет. Но сначала подумаем, что с пакистанцем делать станем. Пользы от него никакой, только обузой будет.
– Я бы оставил его здесь. Пускай американцы с ним разбираются.
И тут за спинами десантников раздался окрик Валерия.
– Ах ты, сука нерусская!
Майор и капитан повернулись – Аль-Джа-Раби умудрился набросить на шею вице-адмиралу тросик, скрепляющий наручники на ногах и руках. Константин нервно держал пакистанца на прицеле.
– Всем положить оружие! Не подходить, – закричал Аль-Джа-Раби, – или я перережу ему тросиком глотку.
– Спокойно! – произнес Лавров и, резко вскинув автомат, выстрелил.
Пуля точно вошла пакистанцу в лоб. Константин, как завороженный, смотрел на мертвого. Вице-адмирал надрывно кашлял, держась за горло.
– В яблочко. А вы все такой же, – восхитился Валерий и тут же спросил, глядя на Гусовского: – Кто он такой на самом деле? И что вы здесь делаете с оружием?
Одного взгляда Лаврова было достаточно, чтобы ему больше не задавали подобных вопросов, однако он добавил и пару слов:
– Спецназ ВДВ. Нам уходить надо.
Бывшие десантники переглянулись. Эйфория уже прошла. Константин присвистнул.
– Так что это теперь получается? Вы туда, а мы остаемся? Или с вами идти? Мне ни то, ни другое не нравится.
– Не думаю, что американцы рискнут оставить в живых кого-нибудь из свидетелей, – честно предупредил майор, – так что выбирать вам, ребята, не из чего.
– Так дела не решаются, – Валерий задумчиво ковырял землю каблуком, – у меня бизнес, семья. У него, кстати, тоже. Майор, мы больше не служим в армии. Отслужили свое.
– Я вас предупредил, – холодно проговорил Лавров, – остальное – решайте сами.
За скалами уже нарастал стрекот лопастей. Из-за вершины показался вертолет с эмблемой норвежской полиции на борту.
– Всем бросить оружие и оставаться на местах! – предупредил полицейский через динамик по-английски.
Никто не отреагировал. Тут же протрещала короткая предупредительная очередь из «вертушки». В нескольких метрах от десантников поднялись фонтанчики. Лавров вскинул автомат и дал очередь, намеренно не целясь в вертолет. Пилот вертушки передумал зависать над беглецами. Вертолет пролетел над дорогой и пошел на разворот.
– Уходим! – крикнул майор.
Бывшие десантники даже без приказа своего бывшего взводного подхватили упиравшегося Гусовского и потащили к лесу. Вице-адмирал извивался, пытаясь освободится. У него вновь был шанс сдаться норвежской полиции.
– За него головой отвечаете! – Лавров, а за ним и Збруев развернули автоматы навстречу приближающемуся вертолету. – Смотри, не попади. Норвежцы здесь ни при чем. – Лавров выстрелил первым.
Пилот увел машину в сторону. А когда, заложив круг, вернулся, то десантники уже скрылись в лесу.
Глава 7
За окнами просторного кабинета ярко светило солнце, но его лучи лишь неуверенно пробивались через планки жалюзи. В СВР не принято распахивать окна навстречу городским звукам. Здесь предпочитают негромкие разговоры, спокойный ровный свет и взвешенные решения.
Хозяин кабинета – полковник Ванеев, сидел, не касаясь спинки кожаного кресла, его лицо и руки прятались в тени плотной шторы.
– От майора Лаврова и капитана Збруева никаких новостей. После десантирования на связь они так и не выходили, – негромко говорил он. – Но и норвежцы не предпринимали никаких дипломатических демаршей. У кого-нибудь есть какие-нибудь соображения по этому поводу?
Вопросительный взгляд скользнул по лицам собравшихся за столом.
– Мы можем получить информацию о них из косвенных источников, – произнес молодой аналитик.
– Да, в операции задействован еще один человек, но он сам оказался на грани провала.
– Будем его закрывать?
Хозяин кабинета отрицательно покачал головой.
– Нет, этот агент должен быть эвакуирован. Он очень ценен для нашего ведомства, и еще пригодиться в последующих операциях. А вот насчет этих двух десантников…
Пожилой мужчина с залысиной закрыл папку и задумчиво посмотрел на заштрихованную тенью жалюзи столешницу. Полированное дерево казалось в лучах солнца позолоченным.
– В нашей практике были случаи, когда группа исполнителей просто не могла выйти на связь по тем или иным причинам.
– Возможно. Но в данном случае мы не можем рисковать и посылать еще одну группу.
– Особые обстоятельства…
Хозяин кабинета приподнял руку, останавливая зарождающуюся дискуссию.
– Миссию группы майора Лаврова можно считать проваленной. Направить в Норвегию новую группу мы не успеваем. И теперь единственное, что мы можем сделать, это обеспечить эвакуацию нашего самого ценного агента. У нас есть канал, чтобы сообщить ему об этом немедленно?
Полицейский вертолет не рисковал снижаться над лесом, он закладывал круг за кругом над лесным массивом. На выгнутом стекле кабины играли солнечные блики. Наконец-то стало распогоживаться. Пилот в шлеме и темных очках уверенно пилотировал машину. Рядом с ним, прижавшись плечом к дверце, сидел норвежский полицейский. Приникнув к окулярам бинокля, он разглядывал проносящийся внизу лес.
– Доложите обстановку, – прозвучало в наушниках у пилота.
– Подозреваемые в причастности к перестрелке на шоссе лесной массив не покидали…
Тень от вертолета неслась по верхушкам деревьев, словно моторка по синей глади моря.
– Понял. Можете возвращаться на базу. Лес уже блокирован.
Мэр Нарвика и комиссар королевской полиции стояли у легковой машины на шоссе. Комиссар опустил рацию.