Неужели?
– Джереми!
Энн слизывает каплю йогурта.
«Привет».
– Привет, – тупо повторяю я.
– Приветик, – отвечает Энн и с улыбкой складывает руки на столе.
Любопытно, конечно, поговорить с человеком из параллельной вселенной, но она мне не нравится. Не нравится, и все тут.
– Ты знаком с Хлоей? – спрашивает Энн.
Оборачиваюсь и вижу Хлою, одну из нашей горячей троицы. Хлою, явившуюся на осенний бал с хвостом. Она сидит за одним столом с Энн! Как, блин, я мог ее не заметить? Ошеломленно таращусь на Хлою.
– Привет, – дружелюбно здоровается та.
У нее на шее цепочка с крохотными «Сникерсами» и «Милки вэями», словно кто-то еще не знает, что она – горячая штучка.
– Я тебя не заметил, – бормочу.
«Да уж… Забавно, однако, как твои зрительные нервы блокируются ради твоей же пользы».
– Хочешь «Сникерс»? – спрашивает Хлоя, подсовывая мне под нос свою грудь с шоколадками.
– Ага…
Беру один батончик с ее мягкой груди. Пространство между сосками и подбородком – размером с континент.
– Мы с Хлоей решили передохнуть от фигни, что назадавал мистер Гретч, – продолжает Энн. – Ты уже сделал домашку?
«О задачках не беспокойся. Мы все решим. Много времени на это не потребуется. Не отвечай ей. Пусть взаимодействуют женщины».
– Мы же не на переменке. – Хлоя поворачивается к Энн, слегка отодвигаясь от меня. – Ты говоришь так, будто это переменка.
– А, ну да. Я облажалась. – Энн прикрывает рот ладонью и переводит взгляд на меня. – Шаго, значит? – Она подавляет смешок. – Кажется, это линейка одежды рэпера Lil' Bow Wow?
«На самом деле, он зовется теперь просто Bow Wow и может похвастаться успешными фильмом и брендом одежды. А линия одежды Шаго выходит под его настоящим именем – Шэд Грегори Мосс».
– Э-э-э… Lil' Bow Wow теперь просто Bow Wow, а Шаго зовут Шэд Грегори Мосс, – повторяю я.
– Ничего себе! Откуда ты все это знаешь? – невнятно произносит Хлоя и в ожидании ответа возвращается к своему розовому йогуртовому коктейлю.
Если не ошибаюсь, она смотрит на меня.
«Разумеется, она смотрит тебе прямо в глаза. На кого ей еще смотреть? Так, Джереми, двигаемся в этом направлении. Упрись костяшками пальцев в стол наподобие гориллы».
Упираюсь. С советчиком все выглядит куда проще.
«Теперь посмотри на Хлою. Приоткрой рот, но так, чтобы не были видны зубы. Ты должен выглядеть безразличным, напористым и в то же время мягким».
Послушно раздвигаю губы.
«Скажи: “Хлоя, ты обалденно красивая. На осеннем бале ты была лучше всех”».
– Хлоя, ты обалденно красивая. На осеннем бале ты была лучше всех.
Поверить не могу, что произношу это вслух.
– М-м-м… – Хлоя делает большие глаза.
«Может, пересечемся как-нибудь? Говори таким тоном, словно по большому счету тебе наплевать».
– Может, пересечемся как-нибудь?
Хлоя… Господи, Хлоя глядит на меня в упор!
«Не улыбайся. Будь серьезным. И никаких “господи”. Думай!».
– Почему бы и нет? – наконец отвечает Хлоя.
«Почему бы и нет? Отлично. А сейчас скажи, что рисуешь граффити…»
– Джереми! – В забегаловку вваливается злющий как черт Майкл в своих наушниках.
Никогда не видел его таким сердитым. Видимо, это потому, что я начинаю пользоваться успехом у девчонок. Он хватает меня за рукав.
– Где ты шлялся?
– Маменькин сынок, – бурчит себе под нос Хлоя.
А Майкл, оказывается, горбится. И как я раньше не замечал? А сколько у него перхоти! Прежде мы с ним были на равных, но он ею прямо весь усыпан.
«Отделайся от него. У нас дела».
– Да вот, болтал с девочками. А ты чего хочешь?
Чего он хочет? Того же, чего и я. Девчонку. Наткнись он в музыкальном киоске на девчонку, до сих пор торчал бы там.
– Окей, – говорит Майкл, поджимая губы. – Тогда я пошел. Если хочешь, чтобы тебя отвезли домой…
«Тебя подбросят девочки».
– Кстати, Энн, – перебиваю я Майкла, – вас отсюда кто-нибудь заберет?
Энн, похоже, раздосадована тем, что́ я сказал Хлое, но в ее взгляде сквозит восхищение.
– Ага.
– А меня с собой не захватите? Мой дом совсем рядом со школой.
Я все лучше и лучше вписываюсь в тон, подсказанный СКВИПом.
– Мы договорились с Джилл. Думаю, тебя она тоже сможет подбросить.
– Окей.
Оглядываюсь. Майкла уже нет. Быстро же он. Придется улаживать с ним отношения.
«Не забывай о целевой женщине».
Хлоя с шумом высасывает через соломинку остатки коктейля. Не глядя на меня, она произносит:
– Полагаю, лучше бы нам пересечься. И чем раньше, тем лучше.
Сидеть в кафе с девчонками классно. Энн, похоже, ко мне неравнодушна. Едва я подтягиваю табурет и сажусь между ней и Хлоей, как она принимается поливать грязью Дженну. СКВИП говорит, что, если ты нравишься девчонке, та начинает жаловаться тебе на жизнь. Я тут же вспоминаю, как Кристин ругала при мне мистера Рейеса. Интересно, известно ли СКВИПу о Кристин? Надеюсь, он видел ее образ в дампе моей памяти, или откуда он там черпает информацию.
«Известно».
Под надзором СКВИПа я покорно соглашаюсь со всем, что лопочет Энн, будь то подлость Дженны, достоинства Аврил Лавин или уродливость сосков с пирсингом. («Они будто наружу повылазили!») Хлоя помалкивает. СКВИП советует – поверить в такое не могу! – недвусмысленно прикоснуться под столом ногой к ее ноге. И Хлоя ногу не убирает! Мой этот самый тут же отвердевает. Приятно. А главное – никакая клавиатура не мешает.
«Срочные новости: рэпер Эминем погиб в результате несчастного случая во время уличного хоккейного матча».
Что?! Я едва не восклицаю вслух.
«Эминем мертв. Упомяни о его смерти в разговоре».
Но как ты узнал?
«Везде, где есть информация, есть и я».
Каким образом?
«Тут все дело в квантовой запутанности и телепортации. Тело Эминема излучает энергию в форме фотонов. В момент его смерти фотоны, наделенные определенными характеристиками, покинули тело, и их засек находившийся поблизости СКВИП».
Правда?
«Информация распространилась среди моих коллег посредством квантовой телепортации. СКВИПов в мире предостаточно, так что я получил сведения практически мгновенно. Почему бы тебе не поделиться ими? Неужели не заметил, что девочки молчат уже семь целых три десятых секунды?»
– Слышали насчет Эминема, дамы?
СКВИП утверждает, что словечко «дамы» уместно всегда: «слащаво, но обезоруживающе нетривиально».
– Фу, терпеть его не могу, – говорит Хлоя, и я чувствую, как бьется жилка на ее лодыжке. – А что с ним?
– Он… погиб. Ну, умер. В Интернете прочитал, – вру я не моргнув глазом. – Скопытился во время уличного хоккейного матча.
– Не может быть! – взвизгивает Энн и вскакивает, чуть не опрокинув стол. – Что значит «в Интернете прочитал»? – набрасывается она на меня. – Шутишь? Или врешь?
– Ничего подобного, – отвечаю я, искренне надеясь, что СКВИП меня не надул.
Не может же он меня надуть, верно?
«Нет, не могу».
– Уы-ы-ы. – Лицо Энн перекашивается, она принимается всхлипывать.
– Брось! – Хлоя теребит свое «шоколадное» ожерелье. – Ты же знала, что рано или поздно он должен был умереть.
– Не-е-е… – Энн утыкается мне в плечо.
Оно у меня довольно костлявое, надо признать.
– Я же только сегодня слушала его песни… – шмыгает она носом.
Нога Хлои плотнее прижимается к моей.
«Заметил, что беда одной женщины провоцирует благоприятные изменения в поведении другой?» – интересуется СКВИП.
Ага.
«Видишь, как трагедия влечет к тебе женщин?»
Вижу. А Эминем взаправду умер?
«В этой вселенной – несомненно».
– Господи, что стряслось? – раздается голос, и в кафе входит высокая блондинка.
Наверное, Джилл. Та самая взрослая девица с водительскими правами, которой вменяется в обязанность развести нас по домам.
– Эми-инем у-уме-ер! – воет Энн.
– Что? Что за чушь? – рявкает Джилл.
– Джереми сказал.
– Какой еще Джереми?
– Это я. Меня зовут Джереми.
– Ты? А кто ты вообще такой?
– Мы с ним вместе ходим на математику, – поясняет Энн таким тоном, словно этот факт – ее единственное утешение. – Он в Интернете прочитал.
– Серьезно? – Джилл приподнимает бровь. – Ну дела-а-а…
Мы все молчим, словно примеряя смерть к себе самим. По крайней мере, так мне представляется.
– Ладно, все в машину. Послушаем там «горячее-97». По радио наверняка скажут, правда это или брехня, – решает Джилл, глядя на меня в упор.
Она похожа на олениху или на Бритни Спирс, которая сама похожа на олениху.
– Окей. – Хлоя неторопливо встает. – Прямо не терпится узнать, съездили ему по тыкве клюшкой или засандалили шайбой.
– Клюшкой? – переспрашивает Джилл.
Вчетвером (я и три девчонки – вот это номер!) мы покидаем «Менло-парк» и топаем к машине Джилл. Моей ноге, пригревшейся от ноги Хлои, холодно. Забираемся внутрь. Джилл, прежде чем завести мотор, включает радио. Новостей пока не передают. Звучит лишь ар-н-би вперемежку с рэпом о стрельбе по проституткам. Я сижу сзади рядом с Хлоей. Песня заканчивается, и включается диджей. Тон его голоса слегка отличается от обычного гнусавого кряканья:
– Йоу, йоу! Новость с улицы, с пылу с жару! До нас дошел слух, ну, знаете, как говорится, люди болтают, то-се… Так вот, вы ушам своим не поверите…
Дальше он с множеством оговорок рассказывает о том, что Эминем получил клюшкой по башке во время хоккейного матча на задворках детройтского «Чак-и-Чиза». Выслушав новость, Хлоя поворачивается ко мне. Ее нога вновь прижимается к моей.
– Ну, ты прям телепат… – произносит она и приоткрывает губы.
«Всего лишь держу руку на пульсе».
– Всего лишь держу руку на пульсе.
Хлоя закусывает губу. Мой пенис изнурен сорокапятиминутной войной со штанами.
«Попроси у нее номер телефона и предложи встретиться».