– Ты тогда в прекрасной форме была.
– Ага, чуть не сдохла.
– Слушай, а Анна к тебе не приходила?
– Какая Анна?
– Ну женщина, которую ты ко мне отправила.
– Приходила. Лоб подколола. А что?
– Она нормальная была?
– По сравнению с твоей Настей – нормальнее не бывает. Что-то случилось?
– Давно. С самого начала. Я, можно сказать, расписалась в собственном непрофессионализме. Понимаешь, что-то на меня нашло, и вроде как я у нее на приеме оказалась, а не она. Я ей к Мишке советовала обратиться, но она все равно приходила. А потом мне ее стало не хватать. Просто зависимость какая-то. Да я ей такое рассказала, чего ты не знаешь. В общем, я переживаю. Просто подумала, что у тебя ведь чутье, а я не разобралась, что к чему. Зато она со мной разобралась – я и таблетки теперь пью, и бегать начала по утрам. И с Настей, знаешь, мне вдруг стало спокойно. Она названивала тут, а я трубку не взяла. Правда, потом у меня чуть сердце из-за Марьяши не остановилось, когда я в собственную квартиру не могла попасть. Но это как раз нормально.
– Мать, значит, все правильно мы с Мишкой просчитали! – расхохоталась Нинка.
– Что вы просчитали? – не поняла Людмила Никандровна.
– Только не ори сразу, ладно? Это была моя идея, если честно. Ты мне совсем перестала нравиться. На тебя смотреть стало страшно. Да еще тремор.
– Ты видела?
– Конечно! Сложно не заметить. Как сейчас, кстати?
– Прошло. И экземы нет.
– Вот. Этого я и добивалась. Ну ты бы меня не послушала, Мишку тоже. Нам нужен был незнакомый тебе человек. Вот Мишка и нашел Анну. Она врач, мы еще переживали, что ты догадаешься.
– Врач?!
– Ну конечно. Твоя коллега, кстати. Успокоила нас с Мишкой, сказала, что ты препараты себе подобрала правильные. Ну и бегать начала, чему я очень рада. И наконец Настю от себя отпустила.
– То есть вы с Мишкой… а я как дура… Господи, я ведь переживала… Ты, Нинка, сволочь. Не могла мне сказать, чтобы я с ума не сходила из-за того, что не могу помочь человеку? Я же себя съела всю, решила, что мне на пенсию пора.
– Не сердись, пожалуйста.
– Ну как я могла не догадаться? Почему не заметила? Нет, конечно, я замечала, что Анна задает те вопросы, которые я сама бы задала пациенту. Нинка, ну зачем вы так со мной?
– Затем, – отрезала Нинка, – ну, скажи, что у Анны гипнотическая улыбка? Как у удава? – расхохоталась она. – О, кстати, если у Насти целлюлит появится, то ее ящер получится с чешуей! Представляешь?
Нинка продолжала смеяться. Людмила Никандровна сначала подхихикивала, а потом начала хохотать вместе с подругой.
– Спасибо, Нин.
– Ну мать, а как иначе? Кстати, Мишка тут предложил встретиться командой и мячик покидать. Так, по-пенсионерски.
– Когда?
– В эту субботу. День рождения Димдимыча отметить товарищеским матчем. Давай, мать, сто лет ведь не играли.