— я помещу его фотографию, такого же размера, что и остальные, а внизу дам сведения о нем, как и о других погибших. Этот вариант тебя устроит?
—Не могли же вы отказать мне в такой малости?— Клайв постарался не выдать горечи, которую сейчас испытывал.— Вы не можете выбирать, чьи некрологи публиковать, а чьи — нет. А возраст Джо вы соизволите указать? Или вы беспокоитесь, что этоможет расстроить уважаемых читателей?
—Разумеется, я укажу его возраст. А если кто-нибудь из читателей пожелает написать в редакцию и выразить свое возмущение этим фактом, я непременно опубликую его письмо.
—О, большое спасибо, сэр,— с издевкой сказал Клайв.— Огромное вам спасибо.
И теперь, несколько дней спустя, когда он направлялся в Лондон на встречу с Леттис Конуэй, своей фиктивной невестой, у него все еще было подавленное настроение. Он поехал на поезде и купил билет в первый класс, чтобы обдумать все без помех. В шесть часов пополудни он встретился с Леттис в ресторане отеля «Ритц», где они должны были поужинать. Оркестр наигрывал мелодию «Peg О' My Heart» [27].
—Ты выглядишь великолепно,— с восхищением произнес Клайв. Он прибыл в Лондон по ее просьбе. Леттис, с гривой непокорных иссиня-черных волос и ярко-красными губами, была вызывающе красива. Ее изумрудно-зеленое шелковое платье удерживали на плечах две узенькие бретельки. В ресторане не было мужчины, который не пожирал бы ее глазами.
—Душка Клайв,— промурлыкала она, соблазнительно проведя язычком по губам. Но он остался равнодушен к ее прелестям.
—Что тебе нужно, Летти?— поинтересовался он. Ее трюки были для него не в новинку.
—Мне нужен муж,— проворковала она.— Шампанского!— выдохнула она, подняв глаза на приблизившегося к их столику сомелье [28].
—Муж?— переспросил Клайв.
Леттис всегда клятвенно уверяла его, что не выйдет замуж до тех пор, пока ей не стукнет хотя бы сорок. «Когда я стану старой и уродливой и больше не смогу веселиться»,— говорила она.
—Я беременна, дорогой,— с шутливым надрывом в голосе призналась она.— Залетела и пеку пирог в своей печке, как выражаются в нашем семействе.
—И кто же отец?
Обычно Леттис забавляла Клайва, но сегодня он обнаружил, что она действует ему на нервы.
—Да один лорд, повеса из высшего общества, скучный до невозможности и старый настолько, что годится мне в отцы.— Она небрежно взмахнула безупречной формы белой рукой с длинными пальцами, ногти на которых были такими же алыми, как и ее губы.— Развлекается охотой, рыбалкой и тому подобными глупостями.
—Если он смертельно скучен, то как вышло, что ты с ним связалась?— осведомился Клайв.— Не говоря уже о том, что легла с ним в постель.
—Дорогой мой Клайв, я сама не перестаю удивляться этому недоразумению. Не исключено, что его внушительный банковский счет ослепил меня.— Леттис сухо улыбнулась.— На день рождения он подарил мне норковую шубку.
—Ох, Летти, ты невероятно безответственная особа.— По правде говоря, он был шокирован. Не так должны приходить дети в этот мир, совсем не так.— Ты можешь сделать аборт?— задал он прямой вопрос.
Она вздохнула и перестала изображать из себя роковую женщину.
—Не могу, дорогой. Слишком поздно. Прошло уже четыре месяца, и это может быть опасно.— Леттис вздрогнула всем телом.— К тому же мысль об аборте приводит меня в ужас. Так что, боюсь, мне придется рожать.
—И ты хочешь, чтобы я подыскал тебе мужа?
—Нет, Клайв, любовь моя. Я хочу, чтобы ты и сталмоим мужем.
Он ничего не смог с собой поделать и громко расхохотался. У Леттис, благодарение Господу, достало ума не обидеться, и девушка засмеялась вместе с ним.
—Значит, я отвергнута?— все еще посмеиваясь, полюбопытствовала она.
—Боюсь, что да, Летти. Я всегда буду твоим другом, но мужем не стану никогда, хотя я польщен, конечно, что ты сделала мне предложение. А как насчет того нудного лорда, разве он не хочет жениться на тебе?
—Хочет настолько, что прямо выпрыгивает из штанов,— лаконично отозвалась Леттис.— Он еще не знает о ребенке, но предлагает мне выйти за него замуж примерно раз в неделю. Я как-то была у него в поместье, это неподалеку то ли от Дорсета, то ли от Дарема, не помню в точности.
—А это действительно его ребенок?— спросил Клайв. Он не стал упоминать о том, что Дорсет и Дарем находились в противоположных концах страны.
Леттис поджала свои ярко-алые губы и с сомнением взглянула на него.
—Я почти уверена в этом.
—Но не на сто процентов?
—Нет, конечно, дорогой.
—Ох, Летти!— Клайв посмотрел на ее тщательно и умело накрашенное лицо и вдруг, совершенно неожиданно для себя, подумал о Кейт Келлауэй, красивой и естественной, не прибегающей к женским ухищрениям, вспомнил ее розовые губы и блестящие глаза. Она была прямой и искренней, начисто лишенной томных вздохов, уловок и многозначительных улыбок Леттис. Клайв очень удивился, обнаружив, что ему хочется быть рядом с Кейт, спорить с ней о чем-нибудь действительно важном, например об этой проклятой войне, а не сидеть за столиком фешенебельного ресторана с Леттис, которая всегда думала только о себе.
Только в декабре Марта узнала о том, что Альби Ллойд вернулся домой. К тому времени она пребывала в некоторой растерянности, обнаружив, что ждет ребенка. То, что Господь послал ей ребенка после нескольких минут равнодушных занятий любовью с Карло, казалось ей настоящим чудом. Это мог быть только мальчик, который заменит ей потерянного на войне сына. И сейчас ее беспокоила лишь клятва, данная самой себе в том, что жизнь Лили и Джорджи непременно изменится к лучшему. Но как она сумеет этого добиться с грудным ребенком на руках?
Марта еще ни с кем не говорила об этом. Совсем скоро она, правда, собиралась рассказать обо всем Кейт, которая, несомненно, будет счастлива, но зато Марта терялась в догадках относительно того, как отреагирует на новость Карло. Она боялась, что он лишь мрачно проворчит: «Еще один рот, который надо кормить»,— хотя он был не в состоянии прокормить даже себя, не говоря уже об остальных.
Она зашла к Ллойдам после работы. Дул пронизывающий ледяной ветер, и тротуары покрылись корочкой льда. Кое-где витрины лавок уже украшали бумажные гирлянды и игрушки — до Рождества оставалась всего неделя.
Дверь ей отворила миссис Ллойд. К невероятному удивлению Марты, она тепло обняла ее и втащила в дом. Марта вспомнила их последнюю встречу, когда женщина отнеслась к ней с нескрываемой холодностью и грубостью. Тогда ее оставили стоять на ступеньках, а потом захлопнули дверь перед самым носом.
—Миссис Росси! Я так рада, что вы пришли! Какой холодный вечер!— Она потерла руки.— Позвольте предложить вам чашечку чая. Наш Альби сидит в кабинете у зажженного камина. Я уверена, он будет рад поговорить с вами. А вот ни мне, ни Идрису не удается выудить из него ни словечка. Он все время молчит, бедный мальчик, молчит с тех самых пор, как его привезли.
—Он вернулся насовсем, миссис Ллойд?— осведомилась Марта, когда ее пригласили в гостиную. По обе стороны камина, в котором слабо горел огонь, стояли два мягких кресла, а стол с вышитой скатертью был накрыт для чаепития.
—Еще нет, миссис Росси. Военные забирают его к себе после Рождества, чтобы исправить ему лицо. Врач сказал, что несколько недель в домашней обстановке пойдут ему только на пользу.— Глаза женщины наполнились слезами.— Но вся беда в том, что он не хочет разговаривать с нами.
—Я бы хотела расспросить его о нашем Джо,— произнесла Марта.
—Спрашивайте его о чем угодно, миссис Росси. Я всего лишь надеюсь, что вы добьетесь ответа. Я принесу чай, а вы возьмете его с собой в кабинет.
Похоже, Марте дозволялось войти в комнату одной, а это означало, что она сможет свободно поговорить с мальчиком в отсутствие его матери.
В кабинете тоже горел огонь, более яркий и жаркий, чем в гостиной. Закрыв глаза, Альби полулежал на кушетке, оббитой искусственной кожей. Марта сняла с плеч шаль и опустилась на мягкий стул по другую сторону камина.
—Здравствуй, Альби,— звонким голосом произнесла она и внутренне содрогнулась, увидев его лицо. Его сплошь покрывали шрамы и порезы. Одной ноздри не было, а правая бровь была рассечена надвое. Голова у него была замотана бинтами, которые спускались под подбородок и уходили на грудь.— Я Марта Росси. Мама Джо.
Некоторое время, пожалуй, целую минуту юноша не шевелился. А потом, как будто слова Марты проникли в его затуманенное сознание, глаза его медленно открылись и растерянно заморгали. Его взгляд с трудом сосредоточился на ее лице.
—Миссис Росси,— прошептал он.— Мама Джо.
—Правильно, сынок.— Марта протянула руку и потрепала его по колену.— Твоя мама говорит, что ты скоро поправишься.
—Джо умер,— с безнадежным отчаянием сказал Альби.
—Знаю.— Она не могла заставить себя задать ни единого вопроса. Ей казалось, что она докучает бедному парню. Быть может, смерть его друга — это последнее, о чем он хотел бы говорить с ней.
—Мы должны были вернуться домой, я и Джо,— после долгой паузы произнес Альби. Марта заметила, что тыльные стороны его ладоней тоже были сильно изранены, хотя бинтов на них не было.
—Так почему же вы не вернулись, Альби?— прошептала она.
—Тот парень, офицер, капитан, он остановил нас.
Последовала еще одна долгая пауза, прежде чем Марта очень мягко спросила:
—Почему, хороший мой?
—Мы дурачились, спускаясь с холма на велосипедах. Мы доставляли распоряжения. А капитан отправил нас обратно в Лоос. У него еще было такое смешное имя. Потом Джо все время смеялся над ним.
—Как же его звали?
Изуродованные губы юноши дрогнули и сложились в улыбку.
—Не помню, только Джо все время называл его «Невилл-дьявол».
—Невилл-дьявол,— повторила Марта.
—У вас голос, как у Джо, миссис Росси.— Альби попытался сесть на кушетке, и Марта встала, чтобы подложить ему под спину подушку. Кажется, он понемногу приходил в себя.