Отец Мой доныне делает, и Я делаю (Ин. 5, 17), то человеку ли предаваться бездеятельности?
Деятельность — наше назначение, для этого дано нам бытие и жизнь, для этого мы снабжены силами и способностями. Разумеется, труд человека может быть разным: физическим, интеллектуальным, духовным. Но в любом случае это труд, это деятельность. Как говорил святой Василий Великий: «Следует знать, что работающий работает не для того, чтобы трудом служить только своим потребностям, а для того, чтобы исполнить заповедь Господню». Сам Господь Иисус Христос, появившись на свет в семье плотника, всю Свою земную жизнь провёл, трудясь в поте лица, чем освятил и возвеличил труд.
Качество, противоположное трудолюбию, — лень. Если человек не желает трудиться, он всегда найдёт обоснование своей лени, даже из Библии. Есть такая притча. Один монастырь посетил некий монах, наизусть знавший Евангелие. Когда ему предложили потрудиться с братией на послушании, он отказался, вспомнив про птиц, которые не сеют и не жнут, а Отец Небесный питает их. Но очень обиделся, когда его не пригласили на трапезу. «Прости, — удивился настоятель, — но мы рассудили, что ты достиг уже такой степени святости, что Господь и впрямь питает тебя напрямую из Своих рук, без твоих усилий».
Вообще два слова хотелось бы сказать о так называемых противоречиях Библии, за которые несведущие люди упрекают Священное Писание. Да, эта книга полна парадоксов. (Напомним, что парадоксальность — это неожиданность, непривычность, оригинальность, противоречивость себе, исходным посылкам, общепринятому, традиционному взгляду или здравому смыслу по содержанию и (или) по форме.) В Священном Писании мы можем найти утверждения, прямо противоположные друг другу, к примеру: возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мк. 12, 31) и враги человеку — домашние его (Мф. 10, 36) и так далее. Но это только подтверждает, что данная книга коренным образом отличается от всех других человеческих книг. Автор этой книги — не человек, а Сам Господь. То есть это та книга, которая продиктована Им через Своих святых и пророков, это — Божие Откровение, путеводитель, нужный нам для того, чтобы не заблудиться на пути к Царству Небесному. То, что мы называем противоречием, на самом деле два крыла одной истины, постичь которую можно, только выйдя в «четвёртое» (высшее) измерение из трёхмерного человеческого пространства.
Тут же можно вспомнить и высказывание датского физика Нильса Бора. Он говорил, что все истины делятся на тривиальные и нетривиальные. Тривиальные — это истины, обратные которым высказывания ложны. Истины нетривиальные — это такие истины, обратные высказывания по отношению к которым также являются истинными.
ГЛАВА 2
ТРУД — ПРАВИЛЬНОЕ СРЕДСТВО ДЛЯ ПРИОБРЕТЕНИЯ НЕОБХОДИМОГО
Труд есть правильное средство для приобретения необходимого, касается ли это Царства Небесного или просто сиюминутного пропитания.
О том, что человеку не полезно получать всё даром, без труда (так как награда не заработанная, не заслуженная развращает, портит человека), показывает нам и такой эпизод из Евангелия от Иоанна. Апостолы ловят рыбу на Тивериадском море, а воскресший Иисус является им и спрашивает с берега: есть ли у вас какая-либо пища? Апостолы признаются в неудаче: нет. И тогда Христос приказывает им вновь закинуть сети. Они бросают и получают богатейший улов. Лодка, перегруженная рыбой, плывёт к берегу… Но, достигнув суши, апостолы видят, что, оказывается, ужин уже готов, Спаситель приглашает их к трапезе (см.: Ин. 21, 1–13). То есть, с одной стороны, Господь сотворил чудо, Он Сам дал апостолам рыбу, но не просто накормил, а предложил им сначала потрудиться. Так как не праздный человек, а трудящийся достоин награды за труды свои (Лк. 10, 7).
Конечно, нам трудно сейчас представить, каким именно был труд человека в раю. Также нам трудно понять, каким он будет в Царстве Небесном. К сожалению, мы знаем только труд человека, повреждённого грехопадением. Слова в поте лица твоего будешь есть хлеб (Быт. 3, 19) сегодня звучат для нас как наказание, воспринимаются как приговор безжалостного судьи, обязывающего к исправительным работам. Но это совершенно не так. Господь не наказывает трудом, не проклинает (труд, наоборот, скорее является средством спасения от этого проклятия, средством его изжития), Бог только говорит о том, что теперь то, что приносило радость, будет даваться с муками и страданиями, потому что после грехопадения повредилась природа человека и весь мир вместе с ним. Следовательно, искажению подверглось практически всё, что являлось в раю источником счастья, — любовь, труд, сама жизнь.
Но что же именно исказилось в труде? Если раньше в нём гармонично сочетались красота, гармония, порядок, любовь, радость, творчество, свобода, то теперь он распался на отдельные составляющие: стал возможен труд без любви и без радости, стал возможен порядок без красоты и любви и так далее. А что такое безрадостный труд? Это нелюбимый труд ради необходимости, ради куска хлеба, ради выживания. Что такое порядок без любви? Этот порядок — тюрьма! Труд без красоты — это уродство.
Если человек хочет жить по Христу, он должен, насколько это возможно на земле, вернуть труду радость и творчество, красоту и порядок.
Особое внимание хочется обратить на любовь. Любовь не только примиряет нас с тем, что нам приходится делать, на что приходится жертвовать силами, временем, но и даёт нам силы и энергию для такой жертвы. Любовь — это та добродетель, которая имеет удивительную способность исцелять повреждённый мир, заживлять его раны и язвы. Поэтому любовь — в данном случае труд с любовью — это возможность восстановить гармонию искажённого мира.
Разделённость составляющих труда проявилась и в том, что он распался на труд физический и интеллектуальный. При этом интеллектуальный труд стал возноситься над физическим, считая последний примитивным, грубым. Но при таком отношении труд интеллектуалов сам заходит в тупик. В душеспасительных беседах духовенства при Ново-Голутвинском монастыре приводится такой пример. Один писатель много лет трудился на своём поприще и… вдруг зашёл в тупик. Всё стало ему скучно и неинтересно. Его творческая мысль увяла. Тогда, не зная, чем спастись от тоски и уныния, он навестил своего приятеля, работавшего на заготовке леса. И вдруг увидел, что тот счастлив и гармоничен! Каждый день этот рабочий человек видел результаты своего труда и радовался им. Писатель решил пожить жизнью друга и тоже стал работать физически. Через месяц к нему вернулась радость жизни, которую он потерял, занимаясь только интеллектуальным трудом. «Чем для нас интересен этот пример? — рассуждает автор беседы. — Тем, что физический труд имеет особенное значение в жизни человека. Он нужен. В наше время физический труд редко применяется, вся нагрузка приходится на психику человека, на рассудочную деятельность. Что происходит? Ум надмевается, а сердце ожесточается, и, несмотря на это искажение душевной жизни, многие считают физический труд унизительным для себя».
Физическим трудом не пренебрегали основатели русского монашества — святые Антоний и Феодосий Печерские, Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Питирим, епископ Тамбовский, Ксения Петербургская. Этот список можно продолжать бесконечно.
Христианство, восстанавливая повреждённые составляющие труда, относится к нему не как к Божьему проклятию, а как к средству, призванному преобразить человека, вернуть ему утраченный рай и Божие благоволение. «Бог труды любит», — говорит народная мудрость. И можно найти ещё множество подобных высказываний, посвящённых труду. Приведём некоторые из них.
«Жизнь есть труд, и труд есть жизнь. Если жизнь есть деятельность, то по обратному заключению безделие и праздность не есть жизнь. По крайней мере, не есть жизнь разумного и нравственного существа. В природе все от малого до великого находятся в непрерывной деятельности: бездушные твари (солнце, луна), животные, ангелы. Неужели один человек будет составлять исключение из этого закона?» (протоиерей Иоанн Толмачёв).
«Кто в праздности живёт, тот непрестанно грешит» (святитель Тихон Задонский).
«Как приятно и скоро проходят дни, когда знаешь, что время, данное тебе Богом, употребляется не на суетные и пустые занятия роскоши, но на труд полезный, предписываемый Богом и добродетелью! Как отрадно бывает тогда, когда видишь свой труд завершённым. Праздность столь же изнурительна, сколь отдых приятен. Только на древе труда растут плоды наслаждения» (святитель Филарет, митрополит Московский).
В «Учении двенадцати апостолов» (Дидахе) читаем о желающих жить в христианской общине: «…Если он ремесленник, то пусть трудится и ест. А если он не знает ремесла, то вы по своему усмотрению позаботьтесь о нём, но так, чтобы христианин не жил среди вас праздным. Если же он не желает так поступить, то он христопродавец. Остерегайтесь таковых!»
Русский педагог Василий Сухомлинский писал: «Отношение к труду является важнейшим элементом духовной жизни человека… Не может быть трудолюбивым человек мало думающий, мало переживающий». Русский предприниматель, меценат и благотворитель Савва Морозов говорил: «Я говорю: работаю, значит — существую. Для меня вполне очевидно, что только работа обогащает, расширяет, организует мир и моё сознание…»
Именно активность, энергия, способная изменять всё кругом, была характерна не только для Саввы Морозова, но и для многих его собратьев по ремеслу.
В воспоминаниях купцов о купце XIX века Николае Михайловиче Шарапове можно встретить такой примечательный диалог:
— А вы, простите, кем будете?
— Божией милостью, предприниматель Шарапов, слыхали?
— Полноте, Николай Михайлович, кто о вас не слышал, при ваших-то капиталах можно и на покой.
— Предприниматель по Божиему дару деятелен. Любит свободу и не может без неё, как дикий волк. Да и нельзя волку выкрасить шкуру, и даже если это произойдёт, то крашеный ли волк, стриженый ли он — всё равно не похож на пуделя. Все разговоры о заслуженном отдыхе — вопиющая глупость, потому как — если залёг на