И подпись: «Маркус Смоллбон».
— Это нужно немедленно передать инспектору, — сказал Генри. — Что если кому-нибудь из вас пойти со мной и объяснить ему, как мы нашли письмо?
Инспектор, прочитав письмо, от комментариев воздержался.
Потом подал его Гисселу.
— Велите сделать две-три копии в натуральную величину, — сказал он, и просто на всякий случай проверьте, нет ли на нем отпечатков. Потом дайте Биркману взглянуть на подпись. Я дам для сравнения несколько подписанных им чеков. Да, и можете послать Пламптри в Белсайз-Парк, чтобы оттуда он принес несколько листов его писчей бумаги.
Хейзелридж выслушал рассказ мисс Беллбейс, как было найдено письмо, и несколько разочаровал её тем, что не стал ни о чем расспрашивать.
Тем не менее, когда та закончила, вежливо поблагодарил и очень любезно придержал перед ней дверь, что мисс Беллбейс сумела оценить по достоинству.
Позднее вечером, когда сотрудники разошлись, Хейзелридж позвал Боуна, чтобы вместе с ним взглянуть на место находки.
— Во-первых, — сказал он, — опишите мне заново всю ситуацию. Кто где сидел? Тот стол у двери, полагаю, — стол мисс Милдмэй.
— Вы угадали, — подтвердил Боун. — Новичкам всегда достается стол в углу, на самом сквозняке. Под окном — стол мисс Читтеринг. Летом это приятное место, но теперь там немного дует. А большой стол посредине — мисс Корнель.
Инспектор наспех замерил рулеткой расстояния и записал результаты. Его серые глаза спокойно осматривали все вокруг, пока не остановились на длинной полке, которая тянулась вдоль всей задней стены. Между полкой и стеной была щель шириной в палец.
— Любая бумага, которая попадет в эту щель, — сказал инспектор, должна оказаться именно там. Попробуем.
Он влез на кресло, и Боун подал ему три листа фирменной бумаги.
— Она не такая плотная, как бумага Смоллбона, — заметил он, — но ничего.
Два листа опустились на стол мисс Корнель. Третий летел над самым полом, пока не исчез из вида за столом. Там он застрял, прислонившись к деревянной обшивке стены.
— Это не совсем то, — сказал Боун. — Тот, что мы нашли, лежал на полу почти под передней частью стола.
— А если его сдуло со стола мисс Корнель, — спросил инспектор, — тогда лежал бы на той стороне, не так ли?
— Возможно, — протянул Боун. — Но далековато ему лететь, вам не кажется? Больше десяти футов. Приличный нужен был сквозняк, чтобы загнать его в такую даль.
— Вы правы, — согласился инспектор. Присев на край стола, задумчиво покачал ногой.
— Вы не заметили в письме ничего особенного? — спросил он наконец.
— Нет, — протянул Боун. — Но мисс Корнель заметила, что там нет ни числа, ни штампа. Было ещё что-то?
— Вам не показалось, что подпись помещена слишком высоко? Словно сам текст из-за этого как-то скомкан.
— Да, печать явно любительская, — согласился Боун. — Но, с другой стороны, сомневаюсь, что у Смоллбона были навыки в работе на машинке.
— Нет, так и я не думаю. Но было кое-что еще. Вы обратили внимание на левый верхний угол листа?
— Нет, не обратил, — удивился Боун. — Ничего не заметил. Что там я должен был увидеть?
— Две дырочки от скрепок, — сказал инспектор. — Весьма важная деталь. Удивительно, что вы её проглядели.
Боуну трудно было сказать, всерьез так думает инспектор или нет.
9. ВторникВопрос методики
Часто случается, что клерк, получивший какое-то поручение, задерживается гораздо дольше, чем такое поручение требует.
Когда вернется, хозяин весь кипит — и ждет его головомойка, а то и расчет.
Для таких случаев нужно вооружиться несколькими отговорками, пригодными в любой ситуации.
Например, — коллега, который одолжил у вас деньги, когда был без места, решил сбежать в Ирландию; или что вы прощались с коллегой, который отбывает на остров Барбадос; или с дорогим родственником, которого в субботу должны повесить.
I
Во вторник утро прошло спокойно.
В секретариате шли долгие дебаты на тему: когда загадочное письмо пришло в контору? Кто его принял? Почему до сих пор его никто не видел? И главная загадка — как оно попало под стол мисс Корнель?
Ни на один из вопросов не находилось удовлетворительного ответа.
Хейзелридж, которого опыт научил, что лучше все делать по порядку, отложил все распросы о письме, пока не получит заключений от экспертов-графологов и дактилоскопистов.
А потому сидел в своем кабинете в Скотланд-Ярде и обдумывал результаты, полученные за субботу и воскресенье. Перед ним были восемь донесений. Он прочитал их дважды.
В каком-то отчаянном порыве притянул к себе телефон и набрал номер доктора Блэнда. Патолог был с ним так груб, что Хейзелридж решил — он напряженно работает над полученной задачей. Повесив трубку, стал читать бумаги в третий раз.
— В субботу 13 февраля, — сказал Хейзелридж инспектору Пикапу, который в ту минуту случайно заглянул в его кабинет, — в конторе были мистер Бёрли и мисс Читтеринг. Мистер Бёрли говорит, что мисс Читтеринг ушла около двенадцати, а сам он — через несколько минут после нее. При отдельном допросе мисс Читтеринг заявила, что ушла без десяти двенадцать. Не знает, когда ушел мистер Бёрли.
В субботу 20 февраля дежурили мистер Даксфорд с мисс Корнель. Мистер Даксфорд полагает, что ушел около половины двенадцатого или без четверти. Утверждает, что мисс Корнель ушла за несколько минут до него — мисс Корнель утверждает, что не знает, когда она ушла, но ещё успела на поезд в Севенокс в одиннадцать пятьдесят.
В субботу 27 февраля дежурили мистер Хорниман-младший и мисс Милдмэй. Говорят, что ушли они вместе, — минут в десять первого, — и что вместе дошли до Холборн Циркус, что заняло минут десять, а потом разошлись по домам.
Наконец, остается 6 марта, когда утро провели вместе мистер Крейн и мисс Беллбейс. Мистер Крейн утверждает, что работу они закончили без четверти двенадцать. Не помнит, кто из них ушел первым. Мисс Беллбейс тоже не помнит. Мистер Крейн говорит, что подумав вспомнил, — мисс Беллбейс была ещё в конторе, когда он уходил, и что видимо ушла сразу после него. Мисс Беллбейс согласилась, что так, видимо и было.
— Я бы сказал, что они все лгут, — заявил инспектор Пикап.
II
Боун провел все утро за решением кроссвордов. В этом ему очень помогало отсутствие Джона Коу, который исчез куда-то с половины одиннадцатого.
Но в полдень Джон снова объявился. Он явно был переполнен новостями, и порывшись несколько минут в бумагах, не выдержал:
— Послушайте, — сказал он, — думаю, пришло время, когда я должен с вами кое-чем поделиться.
Боун что-то промямлил в ответ.
— Касается это Эрика Даксфорда, — начал Джон. — Я же говорил вам, что он что-то мухлюет, а вы твердили, что у меня нет доказательств. Так вот, доказательства у меня уже есть.
— Хотите сказать, — неторопливо произнес Боун, — у вас есть доказательства, что он убил Смоллбона?
— Не нужно все воспринимать так буквально, — обиделся Джон. — Нет, не это. Не совсем. Но знаю, он замешан в какой-то афере. И возвращается сюда по вечерам, когда уже никого нет.
— Что? — удивился Боун. — Как вы это узнали?
— Не знаю, с кем он тут встречается, — Джон полностью проигнорировал вторую часть вопроса. — Но скоро буду знать. Ведь у него тут встреча сегодня вечером. И я собираюсь при ней присутствовать.
— Прекрасная работа, — признал Боун. — Но как… Простите, миссис Портер, что вам угодно?
— Письмо насчет страховки. Боюсь, что не могу понять свою же стенограмму.
Боун помог беде миссис Портер, и когда та ушла, Джон сказал:
— Вот как было дело. В прошлую субботу я совершил небольшое вторжение со взломом.
— Вы совершили… Черт, снова телефон! Минутку.
На самом деле прошло несколько минут, пока он успокоил чиновника из Налогового управления, который был на грани инфаркта от испуга, что у него из ведомости пропал один шиллинг и девять пенсов.
Когда Боун повесил трубку, Джон сказал:
— Послушайте, если я хочу получить удовольствие от драматической истории, то предлагаю отправиться куда-нибудь, где нас не будут все время прерывать. Пошли обедать.
— Ладно, — согласился Боун. — Куда?
— Пойдем в Союз юристов, — предложил Джон. — В закусочной всегда такой шум, что человек не слышит сам себя. Там будем в полной безопасности.
— Между прочим, — спросил Боун, когда они перешли Кэри-стрит и свернули на Белл Ярд, — вы состоите там членом?
— Я — нет, — сказал Джон, — но, полагаю, вы — наверняка. Ну видите, все в порядке. А я пройду, как ваш гость.
Закусочная Союза юристов, как и заметил Джон, не была тихим местом. В час дня она была полна еды, света, ароматов, болтовни и адвокатов. Но удобство было в том, что в нишах и по углам стояло несколько столиков поменьше, к одному из которых Джон и направился. Их ближайшими соседями были два пожилых адвоката, один из которых поглощал спагетти и притом читал какой-то юридический журнал, пока другой за рыбным филе явно редактировал проект договора.
— Ну вот, — начал Джон Коу. — Как я уже сказал…
Когда он закончил, Боун признал:
— Бесспорно, это выглядит довольно подозрительно. Так вы говорите, что у него в запертом ящике стола второй дневник и что все записи в нем зашифрованы?
— Не то, чтоб зашифрованы, но все — из одних инициалов.
— Есть какой-то довод, что это не может быть простыми светскими забавами? Скажем, ведет два дневника — один для дел, другой — для развлечений. Второй я сам бы запирал.
— Нет, непохоже. Большинство встреч там на вечерние часы, но есть и на одиннадцать утра, на половину четвертого и тому подобное. Никто не может развлекаться в полчетвертого, по крайней мере не в фирме Хорнимана.
— Но как все это сходило ему с рук?
— Я говорил вам — потому, что мы обеспечиваем ему алиби. Разумеется, так все делают. Но Эрик это делает систематически. Привожу пример. Сегодня днем в половине одиннадцатого его не было в кабинете. Я спросил Флорри Беллбейс, где он. Она сказала, что отлучился на фирму «Тарбервиль и Таут», чтоб заглянуть в какие-то бумаги.