Сам он как будто еще сомневался, кружил вокруг Марины, то приближался, то удалялся, беспричинно изменяя радиус. Вдруг пропадал, как будто пугался чего-то, потом появлялся безо всяких объяснений, шутил, кривлялся, смотрел напряженно, что-то просчитывая и решая про себя…
Наконец осторожно, намеками, в любую минуту готовый к отступлению, перемежая свое предложение необычно несмешными шуточками, Женька сказал, что он, конечно, не знает, но, может быть, им пожениться, и родители не против, но если она считает, что не стоит, то он с ней совершенно согласен и готов остаться в тех же отношениях, что и сейчас…
– Женька, у меня в глазах рябит от тебя! Определись, ты хочешь меня или… – Ей захотелось потрясти головой, показалось, что по Женьке пробегает волна, так он дергался в разные стороны, одновременно готовый и жениться и убежать. От близости старта у Марины перехватило дыхание, но она из последних сил засмеялась и была при этом так независимо-хороша, что Женька немедленно подтвердил, да, он хочет на ней, такой красивой, жениться!
Женька был очень горд своим предстоящим браком и крайне недоволен Дашиным замужеством.
– Эй, Дашка, почему ты выходишь замуж через мою голову?! – ревниво шутил он. – Зачем тебе замуж?
– А тебе зачем жениться?
– Твой Мумзель совершает решающий в его и твоей жизни шаг, потому что Маринка такая красивая, что на ней нельзя не жениться! – довольно отвечает он. – А Олег твой совсем не такой красавец, чтобы мы с тобой на нем женились! А если говорить серьезно, ты его не любишь, а просто с ним дружишь. Ты, Мумзель, всеобщая подружка!
– Неправда, он мне нравится, и я его люблю! – сердится Даша.
Женька важно поднимает вверх указательный палец:
– А как же секс, Мумзель, что у тебя с этой немаловажной частью жизни? Или ты со своим мужем только дружишь?
– Женька, – Даша проникновенно смотрит ему в глаза, ехидно улыбаясь, – я тебе раньше все подробно рассказывала, а сейчас не расскажу!..
– Ага, не рассказываешь, значит, тебе нечего поведать своему Мумзелю!.. Ах, скажите, какие мы стали важные! Я, кстати, сочинил про тебя разоблачающую и угрожающую поэму. – И Женька небрежно вручает Даше зеленую тетрадку за две копейки.
Ваше свинородие, господин Мумзёська!
Для кого ты идеал, для меня ты моська… —
читает Даша вслух и смеется.
– Учти, Мумзелевич, что эта тетрадь – только начало огромного трехтомного труда. Поэма большая, и в ней я открываю все порочащие тебя секреты!
Девочки едят блинчики в «Севере» и обсуждают неожиданный брак Марины и Женьки. За Дашу платит Марина, они знают, что у Даши нет денег, им с Олегом пока помогает дядя Юра, но эти деньги на жизнь, а не на кафе с подружками. Три головы, светлая, каштановая и почти черная, сблизились над столом.
– Ну ладно, с Женькой все понятно, ему всегда хотелось большую пышную блондинку… как наша Марина, – рассудительно говорит Даша. – А ты, Маринка, неужели после почти трех лет знакомства вдруг его разглядела? Только не ври нам!
Маринка хватает с Дашиной тарелки кусок блинчика, быстро жует и окидывает стол голодным взглядом.
– Девочки, закажем еще?
– Давайте лучше профитроли…
– Профитроли само собой!
– Ага, разглядела, – вместо Маринки отвечает Алка. – С трудом разглядела, пришлось наклониться и посмотреть внимательно – что это за малыш у моих ног болтается, может быть, ему грудь дать?
– Маринка, а ты знаешь, что Женьке с мамочкой пуповину еще не разрезали? – честно предостерегает Даша. – Евгения Леонидовна будет тебе по вечерам звонить и спрашивать, закрыла ли ты форточку, не надует ли ее Женечке, а если закрыла, то не вспотел ли он…
– Отвечаю. – Марина наконец доела все, что было на столе и в тарелках подруг, и теперь может принять участие в беседе. – Он меня смешит. Это очень важно в жизни. Но главное другое. – Она делает паузу, чтобы подчеркнуть важность своих слов. – Много ли вы знаете женщин, которые что-то значат сами по себе?
– Зоя Космодемьянская! – ляпает Даша, но никто не смеется. – Ну ладно, Валентина Терешкова, а что?
– А то, что статус женщины определяет мужчина. А Женька умеет ладить с людьми, он умный, с детства привык к хорошей жизни, знает, чего надо добиваться… У него, между прочим, имеется номенклатурный папаша, забыли?
– Думаешь, он организует тебе статус, – уважительно к ее будущему спрашивает Даша и задумывается, будет ли у нее статус и если будет, то какой. Кем может стать Олег лет через десять?
– Бес сомнения, он же его не бросит!
– Девочки, смотрите, какие у нас разные браки!
Даша с Мариной удивленно глядят на Алку.
– Алка, ты обычно не склонна к сравнению, обобщению и другим мыслительным процессам! – язвительно замечает Марина. Она, представив, как кормит Женьку грудью, все-таки немного обиделась на Алку.
Но Алка, поймав мысль, не хочет ее отпускать.
– Маринка выходит замуж по расчету, Дашка вышла по дружбе, а я, – тут она потупилась и мечтательно улыбнулась, – выйду замуж только по любви…
– Ладно, мыслитель, я тоже выхожу замуж по любви! А ты ни о каком статусе можешь даже не мечтать, твой ненаглядный Игорек в этом контексте совершенно безнадежен! – довольно грубо бросает Марина, но, взглянув на обиженную Алку, тут же смягчается.
«А ведь Маринка права, – думает Даша. – Мама, например, была профессорской женой, а сейчас она кто? В том-то и дело, что никто… мне кажется, она тоже об этом думает…»
– Мы сегодня говорим обо всякой чепухе, а о самом главном забыли! Алка! Почему ты нам ничего не рассказываешь о твоей вороватой собаке?
Бесхитростно приняв Маринкины слова за искренний интерес к Лео, Алка оживляется:
– О, вы еще не знаете! Лео оказался импотентом! К нему привели девочку, я его просила, умоляла, даже за лапы держала! Он ничего не смог, ну абсолютно ничего!
Свадьба Маринки и Женьки – настоящее пышное мероприятие, задуманное и проведенное с такой помпой, что Женьке, кажется, даже немного неловко.
– Пусть родители получат удовольствие, – шепчет он Даше во Дворце бракосочетаний, улучив момент, когда все внимание направлено на невесту.
На Марине кружевное платье с таким длинным шлейфом, что Даша с Алкой вдвоем с трудом его удерживают. Отвернувшись от гостей, Алка раздраженно говорит:
– Дашка, ты свидетельница, так что тебе положено мучиться, а я-то почему должна целый день с глупым видом таскать за Маринкой ее хвост!
Жених с невестой в черной «Волге» с куклой на капоте едут на Марсово поле. Накрапывает дождик, и земля на пути к Вечному огню расползается под ногами. Марина в белых туфлях осторожно переступает через лужи, а позади нее с несчастным видом волокутся Даша с Алкой, держа в руках скрученные в неаккуратный ком три метра белой капроновой ткани.
В гранатовом зале «Метрополя» Женька сидит с отсутствующим видом, только изредка встряхивается и улыбается во все стороны, как киноактер при вручении премии.
Марина так вжилась в роль невесты, что всю свадьбу изображает ангела, по чистому недоразумению спустившегося на землю и угодившего прямиком за уставленный закусками свадебный стол. Каждые полчаса ангел бегает с девочками курить в туалет, жарко обсуждает гостей и подарки и затем вновь надевает на себя задумчиво-возвышенное выражение лица.
Юля светится довольством и так льстиво заглядывает в глаза новым высокопоставленным родственникам, что кажется, прямо сейчас, на свадьбе, попросит Владислава Сергеевича о повышении по службе в своей консультации, о выгодном обмене квартиры или хотя бы о льготной путевке в санаторий.
Алка выходит из зала и возвращается бледная и почему-то с чисто умытым, без косметики, лицом.
– Меня вырвало, – объясняет она Даше тихо.
– Ты съела что-нибудь не то?
– Меня тошнит от этой свадьбы, – неожиданно злобно произносит она.
На свадьбе присутствует настоящий, заказанный в специальной свадебной организации тамада.
– А сейчас родственники молодых будут награждены специально изготовленными медалями! – зазывно кричит он голосом массовика-затейника, развлекающего вялую престарелую публику во второсортном доме отдыха.
Тамада торжественно преподносит желтые блестящие кругляшки по очереди всем главным родственникам. Женькины родители довольно демонстрируют свои медали «Свекровь» и «Свекор», а Юля с некоторым ужасом читает на своей кругляшке «Теща». Тамада оглядывается в поисках человека, которому он должен вручить медаль «Тесть», и Юля небрежно указывает ему на невысокого седого человека, скромно сидящего в стороне от главного стола. Юля позволила отцу своей дочери прийти на свадьбу, правда, без медсестры и девочки, Марининой сестры. Даша с Алкой за все годы дружбы с Мариной видят его впервые. Кажется, он здесь ни с кем не знаком. Их общих друзей Юля разделила между ними сразу после развода, и тем, что достались ей, не разрешено общаться с бывшим мужем. Зато ему разрешили оплатить почти половину ресторанного веселья, тамады и свадебного стола.
– Какой он милый, – кивает на него Даша. – По-моему, Юле жалко для него медали!
Вместо Марины ей отвечает Женька:
– Неловко получилось…
Он подходит к Марининому отцу, долго с ним разговаривает и делает рукой приглашающий жест в сторону главного стола. «Нет-нет, спасибо, я лучше тут останусь», – кажется, отвечает отец, теребя в руках все-таки нашедшую его медаль.
Марина с Женькой тоже получают медаль – на золоченой поверхности затейливым шрифтом выгравировано: «Да будет ваша серебряная свадьба в 2005 году!»
Гости Женькиных родителей сначала только солидно переговариваются, сидя на своих местах, но постепенно выпивают, раскрепощаются, и вот они уже танцуют в кругу вместе с Юлиными друзьями. Некоторое время свадьба гуляет самостоятельно, без тамады. Теперь взрослые гости сами хотят веселиться, дружить и заводить романы. Они с некоторым недоумением обнаруживают на свадьбе еще одну компанию молодежи, друзей Маринки и Женьки, и, кажется, испытывают желание строго сказать: «А теперь, дети, идите в свою комнату и закройте за собой двери».