— Да ты любишь работать языком! — подначивал наглец.
— Кайло тебе в зад! — ругалась Горни, швыряя каменное ядро.
— Не наводи на мысль, — продолжал издеваться черноглазый.
— Чтоб тебе наковальней по дурной башке прилетело, — под пальцами Горни вырастали каменные клинки, которые Вудхаус запускал в противника на манер мельничных крыльев.
— Эльф, скажи что-нибудь, или гномкина баранья кость тебе в горло прилетела? — дразнил чужак. — Или в вашей паре ты за умного, а рыжая за болтливую?
Натаниэль, как назло, никак не мог вспомнить ни одного достойного ругательства.
— Чтоб на тебя ржа напала, члены ослабли, а руки даже детский молоточек поднять не могли! — припечатала Эбигейл за них двоих, и эльф глянул на нее с восхищением.
— Вот сейчас в самое сердце поразила! — тоже восхитился чужак, сделал хитрый пасс, обездвижив магов, и поднял руку. И вдруг переменился: — Ладно, повеселились и будет. Назовите свои имена. И что вы делаете в моей пещере?
Эбигейл моргнула. Вместо простоватого брюнета на них смотрел высокий блондин с жёлтыми змеиными глазами, в старомодной белоснежной рубашке с пышными кружевами на груди и рукавах, и в обтягивающих кожаных штанах. Ни рубашка, ни брюки не скрывали мускулы и гибкость отлично развитого тела.
— Вы — дракон! — выдохнула она.
Вудхаус про себя выругался. Надо было раньше догадаться и проявить нужную почтительность! Во-первых, о дурной глумливости и любви драконов к шуткам ниже пояса ходили легенды по всему миру, во-вторых, ни один маг, как бы ни был он силён, не смог бы отбиться от них с гномкой с такой лёгкостью. Кроме того, в Эринетте чужака, нарушившего границу, давно бы отследила служба магического правопорядка.
— Да, дракон, — повинуясь жесту чужака, дальняя стена тоже раскололась пополам и плавно разошлась в стороны. Магам открылась просторная прихожая, роскошная, как будто они смотрели на комнату в каком-нибудь княжеском или даже королевском дворце. — И так как вы меня развеселили и взбодрили, я вас не съем.
— Драконы не едят разумных, — буркнул Вудхаус.
— Все бывает в первый раз, особенно с такими сладкими булочками, — снова развеселился древний и подмигнул Эби. Гномка насупилась, и он хохотнул. — Раз я нарушил ваш отдых, не могу не пригласить в гости. Под моим кровом вам ничего не угрожает, — добавил он всем известную ритуальную фразу, и маги расслабились. Но немного, ибо драконы слыли еще теми хитрецами.
Эби и Ната плавно пронесло по воздуху, и они очутились в богато обставленной гостиной, полной дорогих безделушек. Груды золотых монет и драгоценных камней переливались на золотых же блюдах, золото сверкало в шкатулках и поставцах, блестело в сундуках. Дракон уселся сам и опустил своих невольных гостей в кресла напротив себя. А затем вернул им способность двигаться.
— Итак, я задал вопрос, — в голосе дракона вновь звучала привычка повелевать. — Представьтесь и поясните, что здесь делаете?
— Уважаемый лерд, позвольте, я начну, — Натаниэль встал и поклонился так почтительно и изящно, будто его наряд вовсе не состоял из одного полотенца. — Я первый помощник королевского мага, Натаниэль Вудхаус. Это — второй помощник магистра Корнелиуса, леди Эбигейл Горни.
Эби больно пнула его голой пяткой по голени и прошипела.
— Я — первый помощник!
Глаза дракона сверкнули — он смотрел на них с восторгом и некоей усталостью, как взрослые иногда смотрят на барахтанье малышей.
— Как это все давно было… — пробормотал он. — Значит, я не ошибся. Добрались-таки…
— Для нас огромная честь встретить вас, — невозмутимо продолжил Нат, стараясь не прислушиваться к бормотанию хозяина. — Мы с леди Эбигейл следуем в Долину Пегасов по поручению ее величества и остановились на ночлег в этой пещере. Сожалеем, если причинили вам неудобства своим визитом.
Дракон смотрел не мигая, но, кажется, его смешила светская беседа с бесштанным визави. Однако Нат с детства выдерживал нотации отца, так что его было не пронять.
— Никакого беспокойства, — по воздуху проплыли взявшиеся ниоткуда кубки с вином, дракон взял один, отсалютовал гостям, отпил. Маги взяли свои, но пить не спешили.
— Пейте-пейте, не бойтесь. Прекрасное вино, — он задумался. — По вкусу и аромату — конец тринадцатого столетия. Или вы думаете, что я воспользуюсь случаем, одурманю и надругаюсь, — голос его стал очень зловещим, — над вами обоими?
Он полюбовался напряженными лицами гостей и расхохотался так, что затряслись золотые блюда на столах.
Помощники придворного мага переглянулись и поднесли кубки к губам.
— Впрочем, я же должен загадать вам загадку или просить выкуп, так, кажется, говорят ваши легенды? — хозяин откинулся в кресле, гости молча ждали. — Но это так приелось за три тысячи лет, вы не представляете. Как насчет свежих анекдотов? Расскажите мне тот, что я не знаю, и я вас отпущу, да еще и награжу. Ты, рыжая, наверняка знаешь пару гномских, забористых. А ты, остроухий? Или в вашем эльфийском обществе только на арфах играют?
— Играют, — согласился Вудхаус, — но я знаю несколько оркских, уважаемый лерд…
Следующие несколько часов они развлекали дракона, а тот явно вредничал и жульничал. Хохотал после анекдотов, которые точно не слышал — такой острой была его реакция, а затем, вытирая слезы, заявлял:
— Этот старше меня, я его ребёнком слышал!
— А у этого борода такая, что её можно трижды обмотать вокруг этой горы!
— Не смешно. Где вы вообще видели трезвого орка?
Когда Эби и Нат порядком выдохлись, дракон, лениво развалившийся в кресле, произнёс коварно:
— Ну хорошо, поднимем ставки. Тот, кто расскажет мне анекдот, которого я не слышал, не только выкупит свободу для вас обоих, но получит от меня подарок. Исполнение желания, любого.
Маги, было приунывшие, воспряли духом. Однако в голову по-прежнему ничего не лезло. Только у Эби заурчало в животе. Нат посмотрел на нее насмешливо — он знал, что у напарницы такое бывает не только от голода, но и от нервов, и от раздражения.
— Ах, да, неласковый я хозяин, — спохватился дракон, махнул рукой, и между ним и путниками появился длинный стол, сам по себе накрывшийся скатертью, а гномку и эльфа вместе с креслами придвинуло ближе. На стол опускались кубки, которые сразу наполнялись, блюда, на которых появлялись яства, приборы и салфетки.
— Я забыл, что вы, некрылатые, постоянно должны подкрепляться, — почти извиняясь, проговорил дракон. — Ешьте и думайте над вашей задачей. Тебя не смущает твое одеяние, эльф? — полюбопытствовал он с иронией.
— Никак нет, уважаемый лерд, — Натаниэль поднес кусок запечённой рыбины ко рту. — Мы, эльфы, дети природы, нагота для нас естественна. Но если вас смущает, я могу сходить за брюками. Туда и обратно, сразу вернусь.
— Какой шустрый, — с насмешкой сказал дракон. — Думал провести меня?
Нат пожал плечами.
— Вы бы тоже попытались, уважаемый лерд.
Дракон одобрительно хохотнул, но на Натаниэля и Эби смотрел внимательно, серьезно.
Пока Белоручка общался с гостеприимным хозяином, Эбигейл судорожно перебирала все знакомые ей анекдоты. Драконье вино этому больше мешало, чем помогало — она уже ощущала, как хочется поболтать обо всем на свете, и прикусывала себе язык, чтобы не начать. Надо решить задачу, задачу… а вино вкусное, да.
В процессе решения задачи и самонаполнения кубков Эби выпила его чуть больше, чем следовало бы.
«Бусинка, таки перестань дергаться, — прозвучал в ее голове веселый голос папы, — помни — если для ковки не подходят существующие инструменты, придумай новый!»
— Придумай! — воскликнула она радостно и расплескала вино на Вудхауса. Эльф, надо отдать ему должное, даже не дернулся. — Слушай, Натаниэль, — пробормотала она, глядя на красные потеки на его груди, — а помнишь, как мы на практику на четвертом курсе ходили? На костоломов?
Эльф посмотрел на нее как на идиотку. Впрочем, он всегда так на нее смотрел, но Эбигейл усиленно задвигала бровями.
— Я все вижу, — заметил дракон, забавляясь.
— Может, я флиртую, а не подаю знаки, — огрызнулась гномка и снова хлебнула вина. — Слушайте байку, почтенный.
— Я просил анекдот, — напомнил дракон.
— Ай, подождите, древний лерд, — снова махнула рукой Эби. — Сначала байка. Значит, зима. Рокские дубравы, знаете такие?
— Знал еще, когда там степь была, — отозвался дракон. — Сам лично первый дуб там посадил.
— Отправили нас курсом туда на практику, зачистить дубраву от костоломов. Это… кхе, кхе, кхе… — вино пошло не в то горло.
— …такие деревья, которые переродились в нежить, получили способность двигаться на корнях быстрее волков, и хватают людей, зверей, сжимают их ветвями, ломая кости, а затем корнями под себя загребают, как удобрение, — вмешался Натаниэль.
— Не может быть! — так ненатурально изумился дракон, что стало понятно: он прекрасно знает и о костоломах, и еще о сотнях таких существ, которые магам неведомы.
— И вот поставили нас с Белоручкой в пару, — продолжила Эби, стараясь, чтобы язык не путался. — Наш курс все зачистил, но по правилам нужно было еще раз осмотреть периметр. И вот идем мы… — она хлебнула вина…
— …метель началась, — ностальгически встрял Натаниэль, — не видно ничего, не слышно. И тут на нас из метели выскакивает с десяток молодых и резвых костоломов. Они в овраге прятались! Горни как завизжит!
— Это был боевой клич, — грозно заявила гномка, вставая. Допила вино, со стуком бросила чашу на стол. — Костоломы на нас несутся, да так, что колдовать некогда, да и истощены мы были. По-крупному магичить никак! Бросили в них пару огненных шаров и побежали прочь. Нат впереди, а я за ним.
— И почти оторвались, — подхватил эльф, пока Эби, размахивая руками, изображала ветви костоломов и их ковыляющие скачки. — Но тут Горни споткнулась и подвернула ногу.
— И что? — заинтересованно спросил дракон.
— Что-что, — буркнула Эбигейл, — рядом дуб рос чуть ли не до неба высотой. Белоручка меня на него запульнул, а сам следом полез.